Открытая линия

      Из крепости Владимир и Анна возвращались медленно, понимая, что их там ждет неизбежное объяснение с Михаилом. Барон аккуратно поддерживал девушку под руку, не давая поскользнуться на обледенелых дорожках. Они не говорили об этом, но мысль о предстоящем разговоре мучала обоих. Их такое долгожданное и хрупкое счастье нуждалось в тишине, но скрывать от князя правду было невозможно.       Перед домом они, не сговариваясь, остановились. На улице стоял несильный мороз, веточки деревьев замерзли и нарядно поблескивали на солнце. Анна невольно задумалась, как все вокруг будет выглядеть летом, когда позеленеют кусты и распустятся цветы под жарким южным солнцем. И что будет с их отношениями? Они расцветут вместе с растениями или пожухнут, как осенняя листва?       - Я сама объяснюсь с ним.       - И что ты ему скажешь? – Владимир усмехнулся. Ему льстила ее решительность, но он хорошо понимал: с Репниным он будет говорить самостоятельно.       - Что я останусь здесь, с тобой, и никуда с ним не поеду, - такие знакомые слова, но сколько в них другого смысла и чувства.       - Нет, Анна. Я сам поговорю с Мишей. Я до сих пор считаю его своим другом, даже братом. Не знаю, возможно ли, чтобы между нами осталось все по-прежнему.       - Хорошо, но если ты мне обещаешь обойтись на этот раз без дуэли. Мне будет жаль, если вы не сможете восстановить свою дружбу.       - Еще никаких прав, а уже началось воспитание, - он улыбнулся.       - Это у меня-то никаких прав? – в синих глазах засверкали смешинки от двусмысленности слов.       Он взял ее ладонь и прижался губами к запястью.       - Не волнуйся. Я смогу все ему объяснить без дуэли. Обещаю.       Разговор с Репниным вышел тяжелый. Хоть Анна и не сказала ничего прямо, во время беседы князь почувствовал, что ее отношение к нему безвозвратно изменилось. Ее поспешный уход, после которого он несколько часов ждал в гостиной, раздумывая над словами и поведением девушки, прервался появлением Владимира. Барон стоял на пороге мрачный и решительный, и сердце Михаила сжалось в предчувствие беды.       Корф поздоровался и протянул руку для приветствия, которую князь пожал.       - Миша, несмотря на то, что произошло между нами, я до сих пор считаю тебя своим другом и рад видеть. - Владимир помолчал, и добавил, не желая оттягивать объяснение. - Не хочу скрывать от тебя: мы с Анной теперь вместе.       - Как же так, Корф? – князь сел на диван и расстегнул несколько верхних пуговиц мундира, задыхаясь от нахлынувшего отчаяния.       - Сам не знаю, - пожал плечами Владимир и сел напротив. - Порой мне казалось: я сделал все, чтобы она окончательно возненавидела меня. Думал, у меня нет ни единого шанса после того, как я увез ее от тебя таким сомнительным образом.       - Что же случилось? - Владимир молчал, и Репнин повысил голос. - Ты обязан мне это объяснение.       Барон не хотел рассказывать ему о своих отношениях с Анной поскольку понимал, какую боль это может причинить князю. Не он ли сам был на его месте всего несколько месяцев назад? Но Репнин прав, он должен ему этот разговор.       - Столько всего произошло. Первое время она очень тосковала по тебе и злилась на меня. Потом стала ходить в госпиталь, изменилась сильно, повзрослела. На многие вещи стала смотреть иначе. Ей хотелось поделиться этим с кем-то.       - А тут ты, - иронично вставил Репнин.       - А тут я. Понимаю, все это звучит не очень красиво, но до определенного момента я и не думал, что у меня есть шанс. Я не хотел пользоваться ее одиночеством.       - Но воспользовался!       - Ты слишком плохо думаешь обо мне, Мишель!       - Будто ты мне поводов не даешь!       - Ты упрекать меня приехал?       - Я мчался к попавшему из-за меня в беду другу и любимой женщине, а встретил, - он не закончил фразу, и печально покачала головой.       Все эти месяцы Михаил жил надеждой. Прежде чем отправиться в Петербург он заехал к Долгорукому, но тот мало знал об отъезде Владимира. Уже в столице, находясь на службе у Александра, ему удалось выяснить, куда отправили Корфа и почему. Он бросился к Наташе, которая расплакалась и призналась, что рассказала отцу о письме. Князь не винил ни сестру, ни отца, они желали ему лишь добра, да только как теперь смотреть в глаза Корфу и Анне? Ведь из-за него их отправили, по сути, в ссылку.       Служба у Александра не предполагала отпуска, и князь маялся день за днем, постоянно думая, что предпринять, как связаться с Владимиром и Анной так, дабы не навредить и не ухудшить их положение. Спасением стала новость о захвате крепостей на Черноморском побережье. Его спасенье – а их возможная гибель. Он просил, умолял, настаивал, чтобы его отправили с поручением в Ильинскую крепость, и добился своего.       Он торопился к ним, к своему лучшему другу и любимой девушке, загоняя коней, не давая себе времени на сон и отдых, желая вымолить прощение. А когда приехал, то осознал: они в его извинениях не нуждаются. Был ли предательством по отношению к нему их союз? Последние разговоры с Корфом в поместье не оставили секретов в его намерениях относительно Анны. Но она? Если б она знала правду о том, что их насильно разлучили, и предпочла Владимира – тогда он мог бы обвинить ее в легкомысленности, но от Анны скрыли правду, и она выбрала Владимира, невзирая на его неблаговидные поступки. Чем же он привлек ее и насколько крепка между ними связь? Понять это из скупых слов Корфа невозможно, но нежелание обсуждать девушку подсказывало, как серьезно его чувство. В прошлом барон часто увлекался, но быстро перегорал и с легкой усмешкой рассказывал другу о любовных победах. Не зря Миша тогда обвинял Владимира в том, что тот разбил много сердец. Возможно, и сейчас он быстро наиграется и оставит Анну? В любом случае нужно предупредить их о надвигающейся опасности.       - Я здесь со срочным донесением. Через неделю, может, две, на крепость нападут. Уже пал форт Лазаревский, Вельяминовский, напали на Михайловское укрепление. Велика вероятность, что черкесы придут и сюда. Мне приказано сообщить об этом. Нужно готовить форт к обороне, начать эвакуацию. Скоро сюда подтянутся войска. Я уже отдал приказ и распоряжения государя местному начальству.       Владимир тяжело вздохнул и закрыл глаза. Недолго длилось его счастье. Подумал немного, усмехнулся своим мыслям и решительно произнес:       - Ты должен забрать Анну.       - Вот как, - притворно удивился Михаил. - Сначала отнимаешь ее у меня, а потом просишь забрать?       - Полно, Мишель. Я хотел драться честно, и готов был проиграть открыто. То, что я увез ее, было…       - Эгоизмом?       - Тем, что меня заставили сделать, - ответил барон твердо.       - Кто может принудить к чему-либо Владимира Корфа? Не верю. - Михаил пытался за иронией скрыть боль.       - А что мне оставалось делать? Оставить Анну, зная, чем ей это грозит? Ты не поверишь, как сложно выбрать из двух зол меньшее.       - Но взять ее с собой на войну!       - Здесь нет войны. И сейчас, когда появилась угроза, я прошу, - он подчеркнул последнее слово, - прошу тебя увезти ее. Только прежде мне нужно оформить несколько бумаг.       - Неужели решился дать вольную Анне? – язвительно спросил Репнин.       - Ее вольная уже давно лежит в моем столе. Не хочу оставлять без денег. Наследников у меня все равно нет, оставлю ей все.       - Что будет с тобой?       - Я выполню свой долг офицера до конца. А у нее с моими деньгами будет шанс начать новую жизнь. Но обещай мне! О вольной и деньгах ты расскажешь только после того, как вы уедете отсюда и лишь в том случае, если со мной что-то случится.       Это последняя фраза сказала князю больше, чем весь их разговор. Гордый, жесткий, эгоистичный Владимир не хочет, чтобы Анна знала, насколько ситуация серьезна и уехала бы со спокойным сердцем.       - Хорошо, я увезу ее. Приказ я передал, поэтому могу выехать из крепости уже завтра. В Петербурге меня не скоро ждут, поэтому мы можем остановить в Nске – там живет моя тетка. Поживем у нее, пока обстановка не успокоится.       - Спасибо. Возьмете Никиту – с ним вам будет проще.       Владимир встал, поклонился Мише, и отправился к Анне. Она ждала его в кабинете и резко встала, когда он вошел.       - Анна, вам придется уехать.       Сотни мыслей разом пронеслось у нее в голове.       - Но почему вы прогоняете меня, Владимир? Что такого сказал Михаил? – ее губы невольно задрожали от обиды.       - В ближайшее время здесь будет неспокойно. Черкесы совершают набеги на крепости. Сейчас сюда стягивают войска, возможно, будет сражение, и я должен принять в нем участие. Мне будет легче, если вы уедете. Я не смогу сражаться, зная, что вы здесь в опасности.       Анна села в кресло и закрыла лицо руками. Он встал перед ней на колени и нежно убрал ладони от лица.       - Не плачь, глупенькая, Миша отвезет тебя в безопасное место, а потом я приеду. Надо будет только немного подождать.       - Мне кажется, я всю жизнь чего-то жду. Когда же я начну жить?       - Вот я приеду к тебе, и заживешь, - он улыбнулся ей и успокаивающе обнял за плечи, - вот увидишь. Вернемся с тобой в поместье, будем вставать рано-рано и ходить гулять на речку. А представляешь, какими пирогами нас Варя встретит?       Он еще долго рассказывал, как прекрасно они будут жить в Двугорском, встречать рассветы, провожать закаты, гулять, читать книги, приглашать в гости Лизу, Соню и Андрея – тысяча мелочей из которых состоит жизнь. Владимир говорил ей это, ласково гладя по волосам, целуя влажные от слез щеки и искренне надеясь, что все будет так, как он обещает.