Кот по имени Итачи

      Кисамэ ненавидел котов, этих самых горделивых тварей, который то и дело, что нагло требуют и смотрят свысока, пусть даже они куда меньше и ниже. В любом случае глаза сверкают пренебрежением, будто это не они питомцы, а люди. Хошигаки честно обходил этих животных стороной, не питая какой-либо симпатии к ним, а те в ответ благородно убегали и ныкались по углам, всё также с темноты сверкая зеленью или желтизной. Но жизнь у порта — это жизнь бок о бок с представителями кошачьего рода — ненавистная и раздражающая. Иногда так и хотелось поймать да распотрошить, чтобы больше не мяукали истошно, чтобы больше не лазили где не надо, чтобы, наконец-то, почувствовать удовлетворения от крови, хоть и мелкого, но до безумия раздражающего врага. Конечно, враг — сильно сказано, но суть от этого не меняется.       Ненависть переваливает и на усевшегося недалеко от дома чёрного кота. Явно молодой — видно, что недавно год исполнился. Гневный взгляд никак не отдаётся животному, а в ответ оно всего лишь нервно махнуло хвостом, продолжая гордо смотреть вперёд, не на Кисаме.       — Проваливай, — грубо говорит и кидает в кота камень, вот только мужчина и не думал, что кот лениво отойдёт в сторону и даже не среагирует на мимо пролетающий камень. Кот всё ещё не смотрел на мужчину, только потянулся и ушёл прочь, как того и требовал хозяин дома. Довольный хмык в сторону уходящего кота.       Если бы только этот случай не повторялся изо дня в день, было бы куда проще. Кисаме чесно кормит своих аквариумных рыбок и снова выходит на улицу, чтобы увидеть того же наглого кота. Животное не смотрело на Кисаме, только куда-то вдаль, помахивая тонким чёрным хвостом время от времени. Кот дворовой — сразу понятно, но ухоженный больно слишком: ни порванных ушей, ни грязной шерсти — всё как на картинках с породистыми. И этот, небось, какую-то породу имеет. Хошигаки только хмыкает.       — Ты когда от меня свалишь то, а? — недовольно бурчит и наконец-то улавливает кошачий взгляд. Он не выливал презрение на мужчину, только смотрел по-необычному тяжёлыми глазами. Хошигаки недовольно нахмурился.       — Чего уставился? Проваливай, — недовольно стоит на своём, а кот в ответ только хвостом дёрнул да взгляд отвернул. По-кошачьи скупые движения. Хошигаки вздохнул и уселся на ступени крыльца, чтобы напялить сандалии. Чёрный кот всё же поднялся с места и лениво потянулся, чтобы всё же свалить. Почти победа. Почти. Однако через неделю животное вновь сидело во дворе дома, прямиком посреди террасы и выжидая своими тёмными огромными глазами смотрело на Кисаме. Хвост нервно дёргался, а Хошигаки откровенно проматерился.       — Какого хрена ты опять здесь? — возмущения в голосе слишком много, но тяжёлый кошачий взгляд заставляет осесть на степень и промолчать некоторое время.       — Нет семьи? — вслух интересуется, а кот только щурится. — И пойти некуда? — очередной вопрос, а в ответ животное ложится, подминая под себя лапки. — А мы похожи, — хмыкает мужчина и, нацепив на себя свои неизменные сандалии, уходит на задание. Кровавое задание, как и обычно, а возвращаясь через месяц домой, снова видит чёрного знакомого кота, словно предвестник смерти или ещё какой-нибудь беды. Кисаме только усмехается и садится на корточках напротив гостя. На миг кажется, что в чёрных выразительных глазах мелькает красные огоньки, чему Хошигаки устало ухмыляетя и трёт переносицу. Мужчина протянул руку, да только животное недовольно оскалилось и убежало. Дикий кот, почти такой же как и сам Хошигаки. Такой же одинокий. Кисаме даже решил внести блюдце с рыбой на улицу специально для постоянного гостя, чтобы утром обнаружить, что она пустая. Наглое животное почему-то теперь воспринималось более дружелюбно — оно выделялось на фоне всех остальных из своего рода, да и навещать Хошигаки никогда не забывало. Мужчина сразу просёк фишку, что после заданий кот менее дружелюбно реагировал на пропахшего кровью Хошигаки, а иной раз и то шипело и убегало, но продолжало возвращаться. Также мужчина давно осознал, что это кот, дикий дворовой и неручной кот, как ласка — такой же чёрный и скалящийся. Итачи. Именно так Кисамэ прозвал кота, а тот даже отзывается, иногда поблескивая кроваво-красным в глазах.       — Скучал? — после очередного задания интересуется Кисаме, а кот в ответ только глаза щурит и хвостом машет. Нет ни лишней ласки, ни кошачьего мурчания, ни поверхностного взгляда — только некая мудрость и печаль. Хошигаки не тянет руку, зная, что кот не пойдёт на встречу, но почему тот выбрал именно это место — мужчина не знает, но постепенно привыкает к новому и, пожалуй, единственному другу.       — А я тебя вспоминал, Итачи, — почти заговорчески и тут же посмеивается. Кот в ответ дёргает ухом и всё же подходит к Кисаме, чтобы зализать недавно полученную царапину на руке. После этого момента Итачи начал пропадать. То на неделю, то на две, то на месяц. Хошигаки не переживал, зная, что просто загулял, правда, в последние разы кот похрамывал, а на небольшом тельце появлялись раны и шрамы, всё больше и больше. Кисаме думал, что это драк, но всё равно что-то не нравилось, но и свою интуицию мужчина не любил слушать — та слишком редко давала правильные направления. А вот в последний раз Итачи и вовсе казался слишком слабым, но также гордо держался, хоть и не смог уже сопротивляться тому, чтобы взяли на руки. Хошигаки хмурится, отгоняя мысли о том, что единственный запавший в душу кот пришёл в последний раз. По тёмным практически пустым глазам это было видно. Шиноби задумчиво почесал единственного друга за ухом, решая, что вмешиваться всё же не станет. Так и поступил. Всё так и случилось. Кот и впрямь больше не появлялся, и почему Кисаме подумал, что скоро и сам больше не появится в этом доме, для самого шиноби было загадкой.