О(не/жо)гин

XV. Он не рождён для жизни мирной, Для деревенской тишины, Хоть там звучнее голос лирный, Живее творческие сны. Герой наш мог бы отрешённым, В природу, в небо быть влюблённым — Но он объят в глуши мирской Неутолимою тоской. Для сладкой неги и свободы Он, верно, будет долго спать, Привычной славы не искать. Уедет он — и в эти годы Пройдут в бездействии, в тени Его счастливейшие дни. XVI. Он верил, что душа родная Соединиться с ним должна, Что с этих пор до бездны края — Она судьба его, жена. Он верил: те, кто им любимы, Кто с ним теперь неразделимы, Составят самый близкий круг, И он счастливым станет вдруг. Что есть избранные судьбами? Не вечны жёны и друзья, И даже Родина, семья Не вечно — миг — хранимы нами. И вслед за мигом вспыхнет вдруг Минута склок, тревог, разлук. XVII. Хорош собой, везде Ожогин Был принят сразу как жених; Таков обычай нравов строгих. Кто ж не желал вперёд других Пред ним предстать, уединиться, Одним лишь словом объясниться И в ближний круг его войти? Кто не желал того пути? Хоть он женат, и что с того же? А Дуня шепчет: «Никому Не дам я сердца — лишь ему». И пусть она его моложе, Как запищит она (бог мой!): «Приди в чертог ко мне златой!..» XVIII. Со снисходительной улыбкой Он слушал пылкий разговор. И ум, ещё в сужденьях зыбкий, И вечно восхищённый взор Ему вначале были новы; Он охладительное слово В устах старался удержать И думал: глупо мне мешать Её минутному блаженству; Коль мной она опьянена — Пусть будет подле, здесь она, Ведь что милей улыбки женской? Очарованье юных лет — И юный жар, и юный бред. XIX. Он не любил, как в наши лета Уже не любят; как одна Безумная душа поэта Ещё любить осуждена. Он стал иным: пришло признанье, Рождались смелые желанья. Так, центр восторженных страстей, И сам Ожогин стал смелей. А долгие с семьёй разлуки — То музам данные часы, То преходящие красы, Любви и страсти полузвуки. Всё это изменилось в нём, Дотла сгорев, он стал огнём. XX. Прошла любовь — явилась муза, Его поддержка и оплот. Свободен, он искал союза Волшебных звуков, чувств и нот; Поёт — и сердце не тоскует, Но что? Душа его ликует, И вновь как будто он влюблён И этим чувством окрылён. Погасший пепел уж не вспыхнет, И он о прошлом не грустит; Читатель пусть его простит, Но всё, что было, скоро стихнет — Тогда-то он предложит сам С рукою сердце — ей, Madame.