Глава шестая. Милые бранятся...
6 января 2019 г. в 18:40
Примечания:
Дорогие читатели, я на пару дней остаюсь без телефона, поэтому ловите новую главу)
Как мой китайский девайс вернётся в мои загребущие ручонки, будет прода к драбблу и вскоре - прода к этой работе)
Всех с наступившим!))
Кто ещё не был в группе в ВК, загляните туда) Ай нид ё хэлп)
Бывают дни, когда ты сам не свой. Всё валится из рук, настроение плещется в луже дерьма. И в такие дни иногда едет крыша. Нет, натурально! Ты впадаешь в состояние депрессии и какого-то изменённого сознания. И тогда тебе начинается казаться… всякое.
Но у меня-то нет депрессии. Вроде.
Я приоткрыла рот в немом удивлении: на коврике в гостиной сидел Зеклос в окружении сине-зелёных баб. Трёх сине-зелёных баб. И я сейчас не про состояние души, а про внешний вид. У одной волосы были ярко-голубого цвета, у другой — насыщенно синего, а у третьей сине-белого. Все трое — красавицы: стройные, фигуристые где надо, правда, одеты в зеленовато-голубые хламиды. Бабы поочерёдно хлопали Зеклоса по плечам, типа «держись, братан, шит хэппэнс», и сочувственно кивали. А мой друган, видимо, по полной программе лил бабам в уши.
— Нормально сидите, — протянула я, рассматривая междусобойчик.
— О, Роуз, привет, — Иван вздохнул так тяжело, что у меня аж сердце закололо от тоски.
— Приве-е-е-е-ет, — отозвалась я. — А вы кто? — спросила, оглядывая дам.
— Мила, Тила, Лила, — представились бабы хором, переглянулись и рассмеялись.
— Я — Мила, — сказала девушка с ярко-голубыми волосами.
— Тила, — представилась синеволосая.
— А я — Лила, — улыбнулась последняя, с сине-белой шевелюрой.
— Мы — русалки, — Мила, видимо, старшая из компании водоплавающих обвела подруг рукой.
— А хвосты где? — недоумевала я, кивая на ноги девушек.
— Проебали, — раздалось ворчание сбоку, а я подпрыгнула.
Из комнатки высунулась недовольная физиономия Виктории.
— Зачем так грубо? — тут же возмутился Зеклос.
В ответ Беликова показала мужчине неприличный жест, состоявший из среднего пальца левой руки, и скрылась в своей комнате. Мне же оставалось громко присвистнуть.
— Глобально вы, ребятки, поцапались, — протянула я, поворачиваясь к Зеклосу.
Друг скривился, но промолчал. Тактичные русалки переглянулись и резко засобирались восвояси. Через пару минут в воздухе гостиной витал чуть ощутимый запах свежести — единственное напоминание о гостьях Ивана.
— Они и духами одинаковыми пользуются, — зло фыркнула Виктория, выбираясь из своей комнатки.
Не одна я заметила, что Беликова одета в цивильную ветровку поверх белой футболки, заправленной в милитари-штаны.
— Куда это ты собралась? — сразу отреагировал Зеклос.
Девушка снова фыркнула и бодро направилась к входной двери.
— Алё! — Иван предпринял последнюю попытку добиться от Беликовой внимания, но, окинутый презрительным взглядом, услышал лишь хлопок двери.
Мы оба, как два барана, уставились на дверь.
— Портвейн будешь? — грустно вздохнул друг и протянул бутылку с тёмной жидкостью внутри.
Я молча взяла бутыль и сделала глоток. Началась ночь откровений.
Память отшибло где-то между откровениями Зеклоса насчёт Виктории и моей исповедью по поводу отношений с Дмитрием.
Утро ворвалось в сознание адовой головной болью. Тело сводило, а шея безбожно затекла. Я лежала на чём-то относительно мягком.
— Зеклос м-м-м-м-мудак бля, — простонала я, пытаясь открыть глаза.
— Обычно, женщины говорят другие слова, просыпаясь со мной в кровати, — раздался голос надо мной.
Похмельный организм отреагировал оперативненько: подскочив, я свалилась с дивана и от души приложилась филейной частью об пол.
На меня удивлённо взирал Дэймос.
— Неожиданно ты… прыгаешь, — отметил он с удивлённо.
— А как я вообще тут оказалась? — резонно спросила мужчину. — И где Зеклос?
— Я пришёл поздно ночью и обнаружил вас двоих, плачущих над батареей пустых бутылок. Судя по этикетке, это самое дешёвое пойло, что можно найти на континенте, — начал рассказ Дэймос. — Если тебя мне ещё удалось отбуксировать до диванчика, то Иван предпочёл коврик, — мужчина мотнул головой влево, и только тогда я увидела 2 босые ступни, выглядывающие из-за кресла. — Он, оказывается, вообще весёлый тип.
— Да, очень, — офигевая, согласилась я. — Он любит всякую херню. Покупать, творить, придумывать. Прям жизненное кредо. «Не сотворил херни — день прожит зря!»
Дэймос тихо рассмеялся.
— А ты сначала мирно дремала, а потом стала хныкать и повторять: «Дмитрий, Дмитрий». Кто он?
— Мой парень, — прошептала я. — Бывший.
Как только Зеклос проснётся, надо будет непременно дать ему в табло. Не умеешь алкоголь выбирать — пей воду!
— В общем, ты уютно расположилась на моих ногах и уснула, — Дэймос тактично решил не развивать тему Дмитрия. — Я решил тебя не будить и сидел с тобой.
— Всю ночь? — искренне удивилась я.
— Почти, — мужчина улыбнулся в ответ. — Я пришёл уже под утро. И даже успел подремать. Хотя спинка у этого дивана безумно неудобная. Знатно спина затекла.
— Прости, мне очень стыдно, — я никогда ещё так искренне не извинялась.
— Сочтёмся, — хмыкнул он. — Сегодня приедут дети. А через полчаса завтрак. Ты как раз успеешь собраться.
— Точно! Я мигом! — вскочив, рванула к своей комнатке, но обернулась на Зеклоса. — Алкаша будить не будем. Обойдётся.
— Суровая ты женщина, Роуз! — донеслось насмешливое вслед.
Через час я и Дэймос вошли в столовую.
И там на меня вновь напал столбняк. Открыв рот, с большими круглыми глазами я озиралась по сторонам. Огромный зал столовой мог с лихвой дать фору столовой Хогвартса.
— Эй, ты чего? — забеспокоился Дэймос, взглянув на меня.
— Я точно не сплю? — одними губами прошептала, рассматривая факелы на каменных стенах, необычной красоты скатерти и красивую утварь на столах.
— Ты скоро привыкнешь, — снисходительно заметил кузнец и мягко подтолкнул меня к нужному столику.
Мужчина галантно отодвинул стул и усадил меня на него. Но не покидало чувство, что я забыла что-то важное.
— А где Вика? — встрепенулась я, наконец, поняв, чего мне в жизни не хватает. — Где она была всю ночь?
— Когда я пришёл, она, видимо, уже ушла, — отозвался Дэймос задумчиво. — Хотя… не знаю, куда можно уйти в 4 утра.
— Ещё, — вздохнула я, мрачнея.
— Что «ещё»? — не врубился мужчина.
— Ещё не пришла, а не уже ушла, — сказала я, решив устроить подруге взбучку, как только её найду.
Кормили в Зачарованном Лесу очень неплохо. Особо радовало обилие свежих овощей и фруктов, а так же фуршетный стол для персонала.
— Скоро я стану оборотнем, — заключила, доедая сочный кусочек ананаса.
Дэймос удивлённо взглянул на меня.
— Превращусь в Годзиллу, если тут каждый приём пищи такой! — пояснила я.
— Почему в Годзиллу? — вкрадчиво поинтересовался он.
— Потому что, — я сделала страшное лицо и зарычала: — Ням-ням-ням!
Дэймос разразился громким смехом, а я увидела, как в столовую вплыла Виктория.
— Я на минуточку отойду, — сказала мужчине и кивнула в сторону Вики.
Беликова выглядела вполне прилично, даже отдохнувшей.
— Приветики, — поздоровалась я, отмечая, что взгляд у подруги грустный. — Как ночь провела?
— Ты хотела спросить где, — утвердительно сказала она. — У друзей на территории лагеря. Всё было отлично. Не пила, не курила, беспорядочным сексом не занималась, — видя мой взгляд, Вика закатила глаза и заворчала: — И порядочным сексом тоже не занималась! Мне выделили комнату и кровать, и я просто отдыхала. На этом истории конец, потому что где и с кем я была, не скажу.
— Ну, ок, — я миролюбиво пожала плечами. — Главное, что всё хорошо. А мы с Зеклосом нажрались в хламидию-монадию ночью.
— Боже! — Беликова хлопнула себя по лбу и прошла к столам с едой.
На этом обсуждение происходящего стухло. Но я лично для себя выводы сделала.
И самым первым и главным выводом стало «держаться от Дэймоса подальше». Нет, он хороший парень, точнее, мужчина, потому что по возрасту он вряд ли намного младше Дмитрия. Но я не хочу никаких отношений. Слишком глубоко внутри сидят чувства к Дмитрию. И слишком много хорошего и тёплого я всё ещё помню. И самое страшное — я не хочу эти воспоминания ничем и никем стирать. Пока не хочу.
— Ой, я забыла сказать! — встрепенулась Виктория. — После завтрака тебе надо зайти в костюмерную и забрать новую одежду. Только возьми с собой кого-нибудь, там коробка не очень-то лёгкая.
— Зеклос в отходняке, — с тоской сказала я, прикидывая, как буду тащить вещи.
— Попроси Дэймоса, — нарочито безразлично бросила Вика. — Думаю, он тебе не откажет.
— Вик, послушай, — начала я, но Беликова перебила.
— Знаешь, ничего страшного в этом нет, — твёрдо сказала она. — Несмотря на то, что ты встречалась с моим братом, я одобряю, что ты не киснешь в луже собственных слёз и соплей. Дима сам виноват. Любовь надо холить и лелеять. Мало сказать «люблю», нужно доказывать это поступками. А мой брат просто сидит на месте и думает, что ты будешь вечно с ним, что бы он ни творил. Поэтому, мой тебе совет, подруга, — такой серьёзной Викторию я ещё никогда не видела, — не сиди на месте и не жди, что на моего брата внезапно снизойдёт озарение. Живи полной жизнью и радуйся каждому дню с ним или без него. Не́чего ждать тормозов. На то они и тормоза.
Вика говорила о Дмитрии, но я слышала совсем другое имя в её речи.
— А как же ты и Дэймос? — поинтересовалась я. — Ты же ему симпатизировала.
— Я для него, как старшая сестра, не более, — девушка усмехнулась. — И я считаю, что вы гармоничнее смотритесь.
— Дмитрий тебя за такие слова прикопал бы под ближайшим деревом, — гыгыкнула я.
— А его здесь нет, — Беликова несколько зло оскалилась. — Поэтому пусть пожинает плоды своей упёртости. А мы должны получать от жизни по максимуму хорошего.
— И не ждать принца на белом коне, — вздохнула я.
— Аминь, подруга, — невесело хмыкнула Вика и принялась за овсянку с фруктами.
Я же крепко задумалась. Найдя в зале Дэймоса, задумчиво на него смотрела. И только когда увидела снисходительную улыбку в ответ, поняла, что мой интерес был замечен. Отведя взгляд, я поискала глазами Беликову, но та уже гордо направилась к двери, ведущей на улицу.
В растрёпанных чувствах я проследовала к выходу. Мне потребовался свежий воздух и капля одиночества. К Дэймосу возвращаться не хотелось.