Ген Демона

Змея в траве - 2

Доехали они быстро — минут семь, не больше. — Отец? — сердито спросил один из врачей, заметив упрямо следовавшего за ними мужчину. — Нет. — Тогда ожидайте здесь. — Постойте, доктор, — придержал его за плечо мастер Бэк. — У неё вторая отрицательная. Врач кивнул и скрылся за пластиковой дверью. Бэк озадаченно огляделся и сделал шаг к выходу, но внезапно передумал и опустился на скамью. Вряд ли придётся долго ждать, так почему бы и не убедиться, что с девушкой всё в порядке. Скоро мимо промчался помощник врача с картой ДНК и пробирками с кровью, а потом воцарилось спокойствие где-то на час или чуть больше. Затем в коридор выглянул врач и слегка нахмурился, узрев Бэка. — Ну что? — поднявшись со скамьи, спросил мастер Бэк. — Ничего, — прикрыв дверь, устало отозвался доктор. — Ничего страшного и непоправимого. Жить будет. В голове у неё имплантант из очень прочного сплава — кстати, незарегистрированного, а прут не смог пробить синтетику и соскользнул весьма удачным образом, поэтому пострадали только мышцы. Хотя, скорее всего, в результате придётся поставить ещё немного синтетики на спину, локти и правое колено, поскольку повреждения кожи необратимы. Ну и синтетику на левой руке тоже следует заменить. А вы... — Доктор! Доктор! — По коридору мчался помощник врача. — Доктор, эта девушка в розыске по карте ДНК. — В розыске? — Числилась среди пропавших детей, доктор. Вот. — Помощник вручил две карты ДНК начальнику. — Никаких сомнений. По запросу некоего Бэк Дусана. Бэк медленно опустился на скамью, разглядев карту сестры. — Но это не всё. Поступил запрос из лаборатории доктора Босконовича и требование изъять все данные, касающиеся доктора Фэн. Это её так зовут. Доктор Фэн — глава лаборатории Босконовича в Сеуле. За ней должны приехать прямо сейчас. — Эй, с вами всё в порядке? — забеспокоился врач, отметив бледность мастера Бэка. — Да... — Воды хотите? — Спасибо, не нужно. — Уверены? Бэк слабо кивнул, уперевшись взглядом в пластиковую дверь. — Просто посижу тут немного. — Если что, не стесняйтесь обратиться за помощью, — строго велел врач. — Стало быть, из лаборатории Босконовича... Вот чёрт! Нужно собрать данные для передачи... Мастер Бэк продолжал разглядывать дверь, не обращая внимания на удаляющихся доктора и его помощника. В голове быстро проносились бессвязные мысли. Наверное, ему следовало сразу догадаться. У Чжао Ю-шэна китайским было только имя, вторая группа крови, отрицательный резус-фактор и такие же глаза, как у Фэн Ю. Она очень похожа на отца, действительно. А он чего ждал? Ждал, что увидит копию своей сестры... Он так думал и не видел дальше собственного носа. И шрам её странный на виске — след той самой аварии? Или след от операции? Чудом выжившая девочка с железкой в голове. И на сей раз железка спасла ей жизнь. Бэк решительно поднялся со скамьи, огляделся и толкнул дверь. Внутри царил полумрак из-за плотно задёрнутых штор. Он подошёл к койке медленно, не отпуская взглядом бледное лицо, — столь бледное, что на нём терялись пластыри поверх ссадин. Бинты на голове слева пропитались кровью, кровь и на бинтах на левом плече, на обнажённом правом — старые шрамы, пара пятен синтетики, свежие синяки и царапины. На локтях тоже повязки с пятнами крови. Он задумчиво изучал черты Ю — похожа на отца, несомненно, но вот рисунок губ и подбородок достались от матери. Бэк поднял перед собой ладонь: нижняя часть лица Ю в точности как у его сестры, смущала лишь жёсткость. Впрочем, откуда эта жёсткость взялась — понятно. Она говорила, что выросла в нижних кварталах, а там мягкость долго не жила. В голове плавал туман, мешавший думать чётко и ясно. Он прикоснулся к холодной руке Ю, тронул тонкое запястье, машинально отметив ровный пульс, ощупал взглядом её лицо в попытке понять, что же изменилось. Изменилось не в ней — в нём. Дочь его сестры, единственная его родня, уцелевшая под одним с ним небом. Фэн Ю... Нет, Чжао Ю, вот так правильно. Бэк растерянно опустился на край койки, чуть сжав её пальцы в ладони. Пока искал, всё думал, как ей приходилось тяжело, представлял маленьким покинутым ребёнком, нуждавшимся в помощи. А теперь... Теперь он даже не представлял, как с ней обращаться, что говорить и каким способом. Наверное, будь она парнем, это избавило бы его от многих затруднений. Или нет. Бэк подумал о своём непутёвом ученике и вздохнул. Может быть, так даже лучше? Он не хотел менять то, что уже сложилось в его душе, не хотел отказываться от того, что успел принять сердцем. Вряд ли бы он смог заменить Хоарана кем-то другим, пусть и племянником. Хотя "заменить" — сильно сказано, но отношения изменились бы точно, и он не знал, как отнёсся бы к этому его ученик. Рыжий пройдоха никогда ничего не просил, довольствуясь тем, что давал ему наставник. Их связь на первый взгляд могла показаться строгой и формальной, поскольку оба держали свои эмоции внутри, спрятав их где-то глубоко и далеко, не обладая должным умением выражать их либо не нуждаясь в этом. Но даже такое положение дел Бэк не хотел менять. Только почему он решил, что наличие племянницы никак не отразится на самом Бэк Дусане и его ученике? А ведь отразится, скорее всего. Он невольно улыбнулся, представив грандиозную свару, которую могла устроить эта парочка выходцев из нижних кварталов. Впрочем, уверенности по-прежнему не было. Если вспомнить встречу с Ю в Гонконге, то Ю точно не питала к мастеру Бэку добрых чувств. Приручить дикарку будет трудно, если вообще возможно. Кроме того, она, похоже, ничего не помнила о своих настоящих родителях. А ещё Босконович... Бэк настороженно оглянулся на дверь, различив громкие голоса. Не хотелось бы, чтобы его тут увидели, ведь зашёл он без разрешения. Мастер Бэк резко поднялся и шагнул к плотной ширме, разделявшей палату на две половины. Он едва не сшиб какую-то медицинскую установку, но реакция не подвела. Бесшумно подхватив сложную конструкцию, он вернул её в исходное состояние и замер рядом. *** — Меня это не интересует, — отмахнулся Босконович. — Пусть удаляют данные, как хотят. Ёшимицу тихо фыркнул и остановился у двери. Доктор приблизился к койке и осмотрел пострадавшую. — И как? — Нормально. Она легко отделалась. Имей в виду, это твоя вина. — Моя? — неподдельно изумился Ёшимицу. — Я тут при чём? — Ты же потащил её с собой! Рейд на склад G-корпорации помнишь? Или у тебя память страдает избирательной амнезией? — Чушь! — отрезал Ёшимицу. — Я всё проверил: это не они. После налёта на склад они стянули туда все силы и сидят тихо с тех пор, никуда не высовываясь. — Что же она там нашла? — тихо пробормотал Босконович. — Вряд ли она скажет. Если помнишь, у неё случаются время от времени собственные идеи и планы. Босконович что-то сердито забормотал себе под нос, осматривая забинтованную левую кисть девушки. — Скорее всего, КМ, — задумчиво сделал вывод Ёшимицу. — А им она чем мешала? — Откуда мне знать? Но ведь информацию из базы данных украли? Украли. Мало ли... — Неужели они решили, что девчонка справится с тем, с чем их лучшие шифровальщики за столько лет не справились? Не смеши меня! — И не пытался, но ты сам знаешь, что она не так проста, как кажется. Почему бы и нет? И я говорил, что она засветилась по запросам в общей базе данных. Ещё скажи, что это просто совпадение, и Мясник вдруг решила съездить на курорт в Акапулько. Ага, Мясник и Акапулько — из области фантастики. — С такой рукой она воистину будет мясником, — недовольно проворчал Босконович, наложив повязку заново. — Можно ведь датчики поставить для чувствительности, а она вечно упирается. Смысл ставить голую синтетику? — Тут ты ошибаешься, — довольно отозвался Ёшимицу. — Я тоже датчики не люблю. Синтетика без датчиков лучше: никакой чувствительности, хоть стену рукой прошибай — и ничего. Если б у неё ещё и датчики были, то болевой шок... Сам понимаешь. А так проще. — Тоже мне, умник! Лучше скажи мне, откуда у этого корейца дочь? — Грехи молодости? — предположил Ёшимицу. — Может, ещё и досье на него собрать? — Незачем. Мясник всё равно уже труп, так какая разница, когда ему скажут о её смерти: сейчас или через пару лет? — А не слишком ли? — Что ты так за неё переживаешь? — За мёртвых переживать легче, чем за живых, — язвительно прокомментировал Ёшимицу. — И всё-таки у меня сейчас её микрогенераторы. — Ладно, но зачем КМ понадобилось её убивать? Ума не приложу. Но лучше, если они поверят в её смерть. Ёшимицу не выдержал и издал звук, смахивающий на хихиканье и фырканье одновременно. — И как ты собираешься её спрятать? — Никак. Если хочешь что-то спрятать, оставь это на виду. В КМ понятия не имеют, что за железка стоит у неё в голове. Наверняка они всё проверили и предусмотрели, посему уверены, что Мясник мертва, иначе от этой больницы остались бы угольки. Данные по её имплантанту нигде не зарегистрированы. Если бы в КМ располагали полной информацией о Ю, они не стали бы так напрягаться, узнав, что ей недолго осталось жить. — Но ты сказал, что шанс есть. — Есть. Но он мал. Ничтожно мал. — Его нет, — внезапно прозвучал слабый голос. — Мясник? — Ёшимицу метнулся к койке. — Кровь... Про которую вы говорили... Это тупиковый вариант, — тихо договорила Ю, не открыв глаз. — Откуда тебе знать? — возмутился Босконович. — Просто знаю. — И что ещё ты знаешь? — Это вас не касается. — Можно подумать... — Дайте мне доступ к проекту "Д", тогда я скажу то, что знаю. — Киборгология — вот твоя сфера. И не лезь туда, куда не следует, — отрезал доктор. — Идите к чёрту. Меня интересует генетика... Ю умолкла, не договорив. — Спит, — отметил Босконович. — Откуда она уже про проект "Д" узнала? — Она лучше шарит в компьютерах, чем ты, — поддел Ёшимицу. — И логично предположить, что она всё-таки расшифровала данные. — Но почему тупиковый вариант? Это невозможно, учитывая возраст объекта! Доктор опустился на стул и задумался. Быть может, Ю где-то допустила ошибку в расчётах? Огр просто не мог быть тупиковым вариантом, Босконович возлагал на него большие надежды. В любом случае, это требовало тщательной проверки на практике. Он сомневался в способности помощницы просчитать всё в теории. Скорее всего, она действительно ошибалась. — И все-таки, откуда у Бэка дочь? Они же совсем не похожи! — Ну почему же? Сходство есть, просто скорее внутреннее, чем внешнее. И взгляд один в один. Да и сам полюбуйся на собственную лабораторию — кто там всех построил? Замашки ничего не напоминают? Хотя выражается Мясник, конечно... — Только корейца в юбке мне не хватало! — Мясник носит рабочий комбинезон, — уточнил с невинным видом Ёшимицу. — Как будто это что-то меняет! И хотел бы я знать причину, вызвавшую у неё аномалию мозга. — То есть... Ты считаешь, что это не последствие аварии? Босконович промолчал, но считал именно так. Авария не могла вызвать такую аномалию. Свойство либо врождённое, либо вызвано чем-то иным, но отнюдь не травмой головы. К слову, Ю — отличный объект для исследования, но данных мало, как и времени. Хотя потом её можно погрузить в "холодный сон". — Ладно, пусть проверят, чтобы данные уничтожили. Официально Фэн Ю мертва, — решил доктор. *** Бэк всё-таки выпил стакан сока в кафе рядом с больницей. Наверное, он услышал слишком много. Или слишком мало. И не испытывал уверенности в правильности принятого решения. Может быть, не стоило оставлять всё так, как есть? С другой стороны, глупо было бы пытаться отнять Ю прямо там, в палате. Кроме того, Босконович считал, что шанс всё-таки есть. Шанс что-то исправить. Насколько мастер Бэк понял, у Ю аномалия мозга, из-за которой ей осталось жить немного. Пренебрежение доктора ясно подтверждало, что жизнь её действительно будет короткой. И если за Ю охотился Отряд Тэккен, то у Босконовича она в большей безопасности. А ещё не мешало бы связаться с Лэем. Именно так он и поступил. Лэй молча выслушал не всегда логичный рассказ Бэка и откинулся на спинку стула, размышляя над новостями. — Знаешь, уже то, что она связана с Босконовичем, не радует, — проговорил он. — Ты и сам знаешь, что этот научный червь не ангел, у него хватает грешков. Бэк пожал плечами. Он это прекрасно понимал, но что-то же нужно делать, хотя отнять Ю у Босконовича, пожалуй, будет непросто. — И мне не нравится, что её преследовал Отряд Тэккен. Кстати, как она хоть выглядит? — Ты знаешь, видел её в Гонконге с Ёшимицу. Лэй едва не загремел со стула. — Так она твоя племянница? Не знал, что у тебя такая... — Что? — Ничего-ничего, — замахал руками детектив. — Теперь не нужно её искать, к счастью. — Но нужно кое-что другое. Я всё ещё хочу знать причину убийства её родителей. И хотелось бы знать, почему её пытались убить сейчас. — А если одно связано с другим? — Возможно, но если нет? Упоминалась кража информации из базы данных КМ. Если дело в этом? Босконович предположил, что она могла расшифровать данные. И проект "Д". Что это может быть? — Я знаю только... — Лэй замялся, но продолжил: — Я знаю про записи Казуи Мишимы, которые до сих пор не расшифровали. Если речь о них, то у КМ был веский повод охотиться на твою племянницу. Вот только убивать её нет смысла. Что-то тут не вяжется. Вообще странно это всё. — Верно. Но времени мало. — Почему? — Босконович сказал, что она проживёт недолго. Дело в какой-то аномалии мозга. — Чёрт, — вздохнул Лэй. Высказывать соболезнования он не стал, вряд ли Бэку приятно было бы их услышать. — Хотел попросить тебя пока не говорить об этом ни с кем. — Разумеется, — кивнул Лэй. — Постараюсь узнать всё, что смогу. И, кстати, будь осторожен и тоже не болтай лишнего, хотя мальчишке мог бы и сказать. — Нет, — покачал головой мастер Бэк. — Пока не хочу. — Почему? — Неважно. Лэй опустил голову, чтобы спрятать улыбку. Наверняка Бэк волновался за ученика, ну и расстроить не хотел. Столько времени уже вместе, а тут третий, точнее, третья. Впрочем, решать всё равно Бэку, хотя зря он беспокоился из-за рыжего сорванца и его реакции. Будь Лэй на месте Бэка, он бы сказал ученику правду сразу, потому что такое рано или поздно вылезет наружу. И вот тут уже другой вопрос, как вылезет. *** — Доктор, образцы К-2 и К-3 погибли. Показатели образца К-1 в норме. Заключительная стадия клонирования прошла без отклонений. Он быстро просмотрел графики и таблицы, вывел на монитор изображение и довольно кивнул. — Поместить образец в экранирующий контейнер и погрузить в сон. Изъять необходимый для исследований материал. Изменений в питании не производить. Доктор проследовал в зал с образцами, намереваясь лично проследить за перемещением К-1. Экранирующий контейнер установили пару дней назад: необычайно прочное стекло, укреплённое сетью из различных сплавов, внутри питательный раствор. Но лучшим качеством контейнера была способность полностью отсекать содержимое от внешнего мира, вплоть до излучений и мозговых волн. Нелишняя предосторожность, если вспомнить о том, что сейчас разгуливало на свободе. Крышка цилиндра мягко отъехала в сторону, на пол хлынула желтоватая жидкость. Сотрудники лаборатории подались чуть назад, записывая в блокноты данные, стремительно бегущие по основному монитору. — Реакция на воздух в пределах нормы, — сообщил один из сотрудников. — Непроизвольные сокращения мышц. Уровень угрозы низкий. — Временное нарушение зрения. — Подготовить ксенон и ввести ПВ-08 внутривенно, — велел доктор. Один из сотрудников шагнул к раскрытому цилиндру, сжав в руке инъектор с ПВ-08. Прижав аппарат к шее К-1, запустил механизм, вводя внутривенно парализующее вещество. Когда он отвёл руку с инъектором, глаза К-1 внезапно распахнулись, ослепив учёного алым сиянием. Стремительное движение — пальцы вцепились в горло несчастного, прозвучал отчётливый хруст, и голова сотрудника бессильно откинулась назад. Вновь стремительное движение — тело убитого сшибло человека, снимавшего чуть в стороне показатели мозговой активности образца. — Внешние помехи! — крикнули от двери. — Включить внешний блокирующий экран вокруг лаборатории! — приказал доктор Абель. — Ещё одну инъекцию ПВ-08 образцу К-1. Тем временем образец развил бурную деятельность, не смотря на проблемы с передвижением, вызванные нестабильным состоянием мышц после пребывания в растворе. Два дежурных робота пытались унять продукт клонирования и одновременно сделать повторную инъекцию. С образцом они не особенно церемонились, что не устраивало Абеля. — Отставить! Ни в коем случае не навредить образцу К-1! Завтра придётся заново укомплектовать состав лабораторной группы по проекту "К", ну да ничего. Людей много, а образец один. Вскоре К-1 удалось поместить в контейнер и запереть. Парализующие вещества и ксенон сделали своё дело, обезопасив образец и погрузив его в сон. Не самый надёжный способ, но и эта проблема разрешима, а пока сойдёт и так. К счастью, роботы нанесли лишь внешние повреждения образцу, которые не представляли угрозы его жизни. Хотя кто мог сказать, какие повреждения существенны для этого монстра? — Выйти на связь со спутником, — скомандовал Абель, устроившись с удобством в кресле за монитором. — Что там за внешние помехи... Впрочем, ответ он уже знал. В большей степени его интересовала причина, по которой "внешние помехи" оказался так близко к Сеулу. *** Он остановился на холме и прикрыл глаза. Недавно кое-что его отвлекло, кое-что перспективное, но это нечто слишком быстро исчезло. Кратковременная вспышка — и пустота. Он пытался определить, где именно мелькнула эта вспышка, но ничего не выходило. Жаль. Он накапливал силу и искал подходящую добычу. Это оказалось сложнее, чем прежде. Или порода измельчала, или мир слишком сильно изменился. Он не беспокоился, не испытывал разочарования, не злился — так даже интереснее. Один минус, правда, всё-таки был. Рассредоточенность добычи. Собирать силу приходилось буквально по крупицам, преодолевая немалые расстояния. Это не утомляло, но надоедало однообразием и напоминало долгий сон. Против сна он ничего не имел, но проспал уже достаточно. Даже бессмертному постоянный сон не шёл впрок. Его сущность жаждала битв и крови, преумножающих силу. Его мучил голод. Не тот голод, что знаком прочим живым тварям, — иной. Он хотел пожирать суть сильнейших и купаться в непередаваемом чувстве удовлетворения. Поглотить души, объединив их под своей волей, и насладиться возросшей мощью, — вот истинное насыщение. Недавняя вспышка, из-за которой он остановился, обещала великолепную схватку и фантастическое насыщение. Видеть за прошедшее время он не разучился, но и голод контролировать по-прежнему не мог. Ничто не в силах остановить его, только голод. Но добыча, похоже, ускользнула. Он никогда не ошибался — видел суть чётко и ясно, но сейчас найти вновь источник силы не получалось. Он распахнул глаза — алые, как будто наполненные кровью — и осмотрелся уже при их помощи. Чуял настойчивое внимание к себе, рассеянное. За ним наблюдали, но наблюдали издалека. Хорошо, страх ему тоже нравился. Он встряхнулся и вновь настроился на нить силы — след, по которому шёл прежде, до того, как его отвлекли. Уже близко. Опять прикрыл глаза, определяя точное расстояние. Где-то рядом ощутил ещё один источник силы, но он не подходил пока что, рано, не говоря уж о странности. Что-то было неправильно, но трудно разобраться точнее — далековато. Неважно. Имел значение только голод. Через миг на холме лишь тихо шелестела трава под лёгким ветром.