Мир, данный мне судьбой

Удивительно, насколько иногда бывают реалистичны сны. Вот голубое небо над головой, по которому плывут величественные белые облака-корабли. А высоко на небе сияет яркое летнее солнце. Под ногами зелёная трава, что весело переговаривается с ветром в своём вечном танце. Деревья, что перешёптываются между собой, разнося и собирая разные сплетни всего леса. Птицы, что звонко щебечут в их кронах и небесной вышине. Так бы и валялась с закрытыми глазами дальше, вдыхая свежий воздух и слушая эту какофонию природы. Если бы не одно но… Кто-то закрыл мне солнце. — Ну и? Долго ты будешь здесь валяться? — спросил чей-то женский голос. Он был немного грубым, но всё равно очень красивым. — Эй, ты хоть жива? — Что вам надо и кто вы такая? — Кто я не имеет значения, — как-то гордо сказала она. — Самое главное, что ты должна обо мне знать, так это то, что я твоя тётя. Эх, нифига себе заявленьице! Я аж подскочила и, выпучив глаза, в упор стала рассматривать женщину, что заявила о том, что она моя тётя. Это была женщина средних лет с длинными волосами цвета молочного шоколада где-то до середины спины, с талией «песочные часы» и довольно-таки накаченная, скажу сразу. Её одежда состояла из лоскутов… нет не из лоскутов ткани, как вы могли подумать, а из тонких лоскутов железа. На её голове был военный шлем белого цвета, что явно давал понять, что злить эту женщину ни в коем случае нельзя. Но её голубые глаза сияли теплом и заботой. — Кто вы такая? — с ошеломлением спросила я её ещё раз. — Дитя, я ведь сказала, что тебе не нужно знать моего имени сейчас. Ты только запомни, что, если тебе вдруг что-то понадобится, только попроси и я помогу чем смогу, — радостно сказала она и потрепала меня по голове. — Только невозможного не проси. Всё равно исполнить не смогу. Я засмеялась и стала зевать, чувствуя, что скоро усну. — Тётя, а расскажи мне о папе и маме. — Тебе ещё рановато знать о них, но кое-что я могу тебе рассказать. Она рассказала о том, каким неуклюжим был мой отец, когда пытался ухаживать за мамой. Как он падал в грязь лицом и подымался, как ни в чём не бывало. Однажды он даже пролил целый куб энергона, запутавшись в своих сервоприводах. Тогда он думал всё, конец его отношениям с моей мамой, но она поступила по-другому. Она сняла с себя куб и, отложив его в сторону, немного отряхнулась. Потом подошла к папе, поцеловала и произнесла: «Ты мой самый лучший энергон, что я когда-либо пробовала.» — И это она сказала папе? — Угу. — Хех. Ничего себе, — сказала я, уже конкретно засыпая. — Ладно, родная, отдыхай, тебе ещё предстоят нелёгкие испытания, но мы верим, что ты со всем справишься, — её голос доносился до меня, как будто я отдалялась от неё самой, но, кажется, меня это уже не волнует. Я спала таким крепким сном, что ни в сказке сказать, ни пером описать. В прямом смысле этих слов. Никогда я ещё не чувствовала себя в так защищено как сейчас.       Где-то в космосе. Тень огромной и величественной тучей стояла на одном месте и смотрела в пол, обдумывая каждый шаг своего плана по поводу «великого веселья» на Кибертроне. Сзади почти бесшумно появился красный сгусток пламени, из которого показалась девушка с пламенными волосами. Она преклонила колено перед Тенью и стала отчитываться перед ней. — Моя госпожа. Приготовления почти завершены. Скоро мы сможем начать первую стадию нашего плана. — Отлично. Можешь быть свободна. Пламенноволосая девушка исчезла в собственном огне, а Тень так и осталась невозмутимой. Тут из тьмы кто-то показался. — И ты правда думаешь, что это всё сработает? — Ну разумеется, друг мой. Когда начнётся хаос, вы сможете забирать столько ботов, сколько пожелаете. И никто не обратит на это внимание, ведь все будут слишком заняты, разгребая завалы руин их мира. Если будет кому разгребать. Мха-ха-ха.