***
Дрова тихо потрескивали в камине, оранжевыми отблесками гоняя по углам моего кабинета вечные тени. День выдался дождливым и промозглым, и мягкое тепло, окутавшее окоченевшие ступни, дарило почти эстетическое наслаждение. Янтарная жидкость маслянисто блеснула, когда я легко качнула пузатый бокал, вытягивая ноги к огню. «Хоть какие-то радости жизни остались. Главное, чтобы Лорда не принесло. Больше меня некому тревожить», — брюзгливо подумала я, делая маленький глоток конька, и тут же получила доказательство обратного. Рядом вспыхнуло быстро разгорающееся серебристое свечение. Через несколько секунд на спинке пустующего кресла уже сидел призрачный феникс, Патронус Альбуса Дамблдора. «Не к добру это», — скользнула по ментальным щитам заполошная мысль. — Лили. Ты давно не появлялась по известному тебе адресу. Твои друзья скучают. И я хотел бы поговорить. — Что хотел старик? — раздался голос у меня за спиной, когда Патронус, передав сообщение, растаял. — Поговорить, — едва заметно пожала плечами я, гадая, случайно Волдеморт заглянул на огонёк, или на Патронусов у него тоже настроена какая-то следилка. — Для того, чтобы отправить такое сообщение, нужна связь определённого рода, — вкрадчиво проговорил Тёмный Лорд. — Глупо было не разорвать её после окончания школы. Вот тут я была с ним полностью согласна. Иначе, чем глупостью, мою забывчивость не назовёшь. Дело в том, что для таких сообщений нужна была привязка. Она формировалась между школярами и директором автоматически во время распределения. Считалось, что так ученики были в большей безопасности. На шестом курсе мы сделали подобную с Римусом, Питом и Сириусом. И перекидывались короткими фразами, когда их оставляли после уроков. Я разорвала её сразу, как начала свою игру с Тёмным Лордом. Была такая связь и с Северусом. Но её я уничтожила ещё раньше. Но вот о том, что и директор порой присылал своего феникса, забыла начисто. — Вот ещё, время тратить на ерунду, — буркнула я. — Пойдёшь? — Вряд ли. Мне и без того есть куда потратить время. — Говорят, у него есть полное издание «Подлунных ритуалов» Брэдкинса, — задумчиво проговорил Волдеморт. — Точно?! — я изобразила бурный интерес, как того требовала моя роль. — Так говорят, — неопределённо отозвался он. — «Подлунные ритуалы»… Двенадцатая глава… Вандалы… — забормотала я, демонстративно потеряв всякий интерес к незваному гостю. Больше в тот вечер эта тема не поднималась. Мы говорили о моих последних исследованиях из области магии крови. Я усовершенствовала древний ритуал поиска кровной родни. Если раньше таким образом волшебник мог просто выяснить, есть ли у него близкие родственники, и в какой стороне света они находятся, то моя версия давала гораздо больше. Расшатывая ядро души до нестабильности с помощью зелий, я заставляла душу выбрасывать длинные нити в сторону близких. Мало того, что они были прекрасно видны в магическом зрении, а их концы служили точкой привязки для аппарации, так ещё и могли использоваться в качестве аркана для чужой души, навязывая жертве непреодолимое желание отправиться к родственнику. Хотя, говоря откровенно, последнее свойство было только в теории. — А проверить на практике? — уточнил Волдеморт, с заметным интересом выслушав мои выкладки. — На ком? — махнула рукой я. — И Малфои, и Гойлы чуть не обделались от ужаса, когда я объяснила им принцип действия. А больше гостей в Малфой-мэноре не было. Проверила бы на себе, так мне искать некого. — У вас же вроде была сестра, — как бы невзначай выдал Тёмный Лорд, тем не менее, ни на секунду не отводя пристальный взгляд от моего лица. — Магла? — переспросила я, стараясь подпустить в голос побольше удивления вместо того ужаса, который испытывала. — Разве у маглов есть душа? — Некоторые считают, что есть, — отозвался он, наконец, перестав сверлить меня глазами. — Что-то о привязке душ было у Брэдкинса. Он умел взглянуть на привычные вещи под необычным углом. На том наша сегодняшняя беседа и завершилась. Я так и не поняла, зачем он приходил на этот раз, как, впрочем, и всегда. Но одно уяснила точно: Тёмный Лорд хочет, чтобы я встретилась с Дамблдором. Иначе зачем бы он несколько раз упоминал о редком трактате Брэдкинса. Чокнутая экспериментаторша, которой он меня считает, не могла не клюнуть на такую приманку. Глубоко вздохнув, я взмахнула палочкой, выпуская серебристое облачко Патронуса: — Зайду завтра вечером. Ничего хорошего этот визит вежливости мне не принёс. Мало того, что так «горевшего желанием пообщаться» Дамблдора на месте не оказалось, так я ещё и умудрилась прямо на пороге напороться на Поттера. — Лили! Какой приятный сюрприз! Куда ты пропала? — Джеймс, не слушая моих возражений, увлёк меня в гостиную. — Много работы, — холодно отозвалась я. — Я писал тебе, но совы вечно возвращаются с письмами обратно. Чем ты таким опутала свой дом, что даже почта не проходит? Отстанешь от жизни! «Всем, чем только могла, тем и опутала, — мысленно проворчала я, привычно прокляв одну сову, невовремя разбудившую меня несколько месяцев назад. — Счастье в неведении, тупой ты олень!» Жизнерадостная болтовня Поттера раздражала неимоверно. — Так куда ты пропала? — не отставал тот. — Много работы, — повторила я. — А Директор Дамблдор сегодня придёт? Он хотел со мной встретиться. — Не знаю. Он передо мной не отчитывается. А вот твоих дружков точно не будет, — он заговорщицки понизил голос. — Поджидают цепных собак Сама-знаешь-кого. Засада. — Понятно, — спокойно отозвалась я, сама не понимая, чего испытываю больше, разочарования или облегчения. — Хорошо. Тогда я зайду как-нибудь в другой раз. — А я тебе в качестве собеседника совсем не подхожу? — заметно обиделся Джеймс. — Всё ещё не можешь отделаться от школьных воспоминаний? — Школьные воспоминания тут ни при чём. Просто много интересной работы, и нет времени на пустую болтовню. Прямо сейчас у меня в лаборатории идёт интересная реакция, за которой я бы с удовольствием понаблюдала. Намёк, прозвучавший в моём тоне, понял бы любой идиот. Но на оленей это правило не распространялось. — Вот оно что! — радостно выдохнул Поттер. — А я уж было решил, что ты не хочешь со мной разговаривать. Спокойное выражение на лице я удержала, спасибо дрессуре имени Волдеморта, а вот пальцы сами собой сжались в кулаки: он правда такой олень, что не понимает, или он просто такой… олень?! — А что ты хотела от Дамблдора? — Это он от меня что-то хотел. Я же только библиотекой его интересуюсь. — Библиотекой? — Да. Это такое место, где много-много книг, если тебе знакомо такое понятие, — не удержалась от шпильки я. — Язва, — легко рассмеялся Поттер. — И почему ты мне так нравишься? Тоже мне, бином Ньютона! — Потому что я Обретённая? — с напускным простодушием хлопнула ресницами я. — Потому что ты — язва! — ухмыльнулся Джеймс. — На Обретённой, если ты помнишь, я жениться не хотел. — Ну, да, ну, ну, да… — Да, да. И вообще, нехорошо бегать от кредиторов. — В каком смысле? — Кто мне обещал дружеский ужин? — хитро прищурился он. — Ах, ужин… — протянула я, подбирая подходящий предлог для отказа. — Да. Ужин. И не надо придумывать, как меня послать повежливее. — Если я захочу тебя послать, то степень вежливости будет меня волновать в последнюю очередь. — Тогда тем более не надо ничего придумывать, — качнул головой Джеймс, вдруг разом растеряв всю весёлость. — Все и так всё знают. Ты хочешь стать самым молодым мастером зельеварения в истории, и по уши закопалась в котлы да пробирки. Поэтому на всех положила. Парни обижаются, говорят, что ты так Снейпу нос утереть хочешь, и это неправильно. А я считаю, что это твоё дело. Только вот выбираться из лаборатории тоже иногда надо. Так отец говорит. Говорил… — Говорил? — Он умер, — отвернувшись в сторону, пояснил Джеймс. — Драконья оспа. За неделю сгорели и он, и мать. Я даже не сразу узнал. А когда узнал, было уже поздно… — Мне жаль, — ошарашенно проговорила я, совсем другими глазами глядя на Джеймса. Мне-то казалось, что он зазывает меня на встречу, выполняя приказ папеньки, одержимого видением нашей свадьбы. А, оказывается, приказывать ему уже некому. — Нормально, — отмахнулся он, по-прежнему глядя в сторону. — Уже два месяца прошло. Свыкся. Какое-то время в комнате царило подавленное молчание. Наконец, Джеймс тряхнул головой, словно отгоняя неприятные воспоминания: — Ну, так что там насчёт ужина? Мне не хватило духа ему отказать. Мы договорились встретиться в Хогсмите через два дня, и я под предлогом якобы оставшегося без надзора зелья сбежала из штаб-квартиры Ордена Феникса. Запоздалый страх, как такое поведение сочетается с образом чокнутой социопатки, удалось отогнать простым соображением. Если Тёмный Лорд вдруг заинтересуется, почему так, подсунуть ему фальшивые планы добраться до родовой библиотеки Поттеров труда не составит. А больше я никому не обязана отчитываться. Сама же я прекрасно знала, почему согласилась. Джеймс сидел в том доме совершенно один. Он не так давно потерял самых близких людей. А отношения с моими мушкетёрами у него всегда не складывались. Уже одно то, что в засаду на пожирателей Смерти, его не взяли, о многом говорило. Я вдруг почувствовала, что сейчас мы очень похожи… Два одиночки. Одиночки, старательно делающие вид, что им плевать на одиночество. И пусть мне это удавалось куда лучше, чем Поттеру. Сути вещей это не меняло. Его боль была слишком похожа на мою собственную.ГЛАВА 21
2 марта 2019 г. в 18:16
Дни тянулись, как резина, превращаясь в недели. В окрестностях я быстро приобрела репутацию социопата. Благо, до того, как визит Тёмного Лорда кардинально перекроил мою жизнь, жила я в этой части Британии совсем недолго, и никто не заметил перемены в моём поведении. Они просто не знали меня другой. Впрочем, и те, кто знал, вроде торговцев из Лютного, не удивлялись. Я никогда не горела желанием расширять круг близких друзей и всегда держалась довольно холодно и отстранённо.
В моё логово давно перестали заходить друзья. Где-то в глубине души это ныло противной занозой: почему они так легко поверили в мою маску. Но я понимала, что так будет лучше и безопаснее для всех, и не пыталась как-то донести до них правду. А в том, что мушкетёры перестали меня навещать, не было ничего удивительного. Мне и самой вряд ли понравилось бы общаться с ледяным големом, периодически язвительно прохаживающимся по умственным способностям окружающих.
Северус тоже больше не появлялся в переулке у моего дома. Но это могло быть следствием того, что я, наконец, купила персональный порт-ключ и не тревожила его сигналки вокруг палисадника. Мало того, меня даже радовало, что он не приходит. Кто знает, насколько убедительно я смогла бы сыграть заносчивую стерву перед ним. Так что пока его отсутствие играло мне на руку: больше шансов усыпить бдительность Тёмного Лорда.
Вот уж кто не оставлял меня без внимания. Он появлялся в самые неподходящие моменты, словно пытался застать врасплох. Однажды я даже проснулась среди ночи от того, что он склонился над кроватью и пристально вглядывается мне в лицо. Спасибо тебе, неведомый автор иномирного учебника по менталистике: пассивной защите разума во время сна или обморока там отводилась целая глава. Поэтому я не заорала от ужаса, не швырнула в бледное лицо, нависшее надо мной, первый попавшийся предмет, а спокойно осведомилась, что угодно гостю. Это был первый раз, когда Тёмный Лорд по-настоящему улыбнулся.
С тех пор Волдеморт стал часто появляться в моём доме. Всегда без предупреждения и без оглядки на время суток. Порой он заявлялся прямо в лабораторию. Тогда я позволяла себе что-то вроде маленькой мести: отмахивалась от внезапного визитёра и часа два-три занималась своими котлами и зельями. Но чаще мы просто разговаривали на отвлечённые темы. В том информационном вакууме, в котором я оказалась, эти беседы довольно скоро стали доставлять мне почти удовольствие.
Поразмыслив, я вернулась к исследованиям крестражей. Это было рискованно, но именно эта тема чаще всего всплывала в разговорах с Тёмным Лордом с завидной периодичностью. И я не стала его разочаровывать. Правда, способами уничтожить крестраж я всё-таки интересоваться опасалась и сосредоточилась на природе этого явления. Учитывая, что через некоторое время Волдеморт принёс мне древнюю рукописную книгу давно усопшего волшебника, некогда создавшего крестраж, я попала в точку.
Несколько раз я побывала и в библиотеке Малфой-мэнора. Вот уж откуда в любом другом случае меня пришлось бы вытаскивать Мобиликорпусом. Но сейчас я читала книги исключительно по тёмной ритуалистике и зельеварению. Хозяева мэнора украдкой бросали на меня непонимающие взгляды, но задавать вопросы никому и в голову не приходило. Для всех я была гостьей Тёмного Лорда, и этим всё сказано.
Что же касается Волдеморта, то он, похоже, испытывал какое-то болезненное любопытство к моим исследованиям. Я же сама его забавляла. Никакого другого определения его поведению мне подобрать не удавалось. Он развлекался тем, что ставил меня в ситуации, когда многие бы давно убежали с воплями ужаса, и смотрел, что получится. Судя по тому, что я до сих пор жива, результат этих экспериментов его устраивал.
По совету всё той же иномирной книги я пыталась найти в той странной жизни, которую была вынуждена вести, хоть что-то хорошее. И, к собственному удивлению, нашла. Я получила возможность вести жизнь ученого-исследователя, не оглядываясь ни на какие внешние раздражители. Оборвать разговор на полуслове, невзирая на личность собеседника, и зарыться в книги, или вообще удрать в лабораторию? Пожалуйста. Изничтожить мраморный пол в бальном зале и покрыть всех присутствующих толстым слоем сажи, проводя очередной эксперимент? Да нет проблем. Снять с хозяйки бала брильянтовую серьгу, потому что мне понадобился алмаз для сравнения? Нарцисса Малфой только спросила, не нужна ли мне вторая.
До сих пор я находила понимание для своих изыскательных порывов только у одного человека в мире — у Северуса Снейпа. И надо ж было, чтобы вторым оказался ни кто иной, как Волдеморт! Не удивительно, что «понимающими» стали вдруг все волшебники из его окружения. Конечно, и я порой огребала какой-нибудь Круциатус или внеплановый сеанс легилименции. Но скрывать истинные мысли у меня получалось всё проще и проще. Постоянные тренировки — великая сила. И мой нынешний патрон раз за разом убеждался в моей благонадёжности. А после Круцио или какой-нибудь другой «ласки» потерявшего терпение Тёмного Лорда я хваталась за перо и пергамент, записывая выводы и ощущения и в очередной раз подтверждая репутацию чокнутой заучки.
Конечно, я рисковала, что однажды перегну палку, или Волдеморту надоест забавная игрушка. Но так долго я и не планировала оставаться возле него. Мне надо было всего лишь усыпить его бдительность. И на эту архиважную задачу я отводила целых три месяца. Поначалу всё шло по плану. К сожалению, оказалось, что план был не мой. Но об этом я стала догадываться только через двенадцать недель после первого появления Тёмного Лорда в моём доме.