***
Где-то вдалеке послышались тихие низкочастотные звуки, отдалённо напоминающие ноты старого расстроенного органа. Постепенно они начали увеличивать свою громкость, заполняя разум так, что теперь казалось, будто они играют в голове совсем рядом. По стенам старого мрачного помещения стали медленно ползти фиолетовые тени. Под этим мерзко ядовитым цветом вещи стали приобретать искажённую форму, меняя свой первичный облик. Из каждого угла доносились неизвестные шорохи и измученные скрипы. Казалось, дом был напуган также сильно, как и маленький мальчик, плотно вжавшийся в кровать и по-детски защитившийся одеялом по самый подбородок. Он завороженно следил, как фиолетовая тьма окутывает пространство, искусно подбираясь к нему всё ближе и ближе, словно голодный хищник. За окном раздался жалобный крик отчаявшейся птицы… Всё тело сковал животный страх, не давая малейшего шанса вырваться из возможного плена, а горячее сердце маленького мальчика бешено колотилось, неприятно ударяясь о рёбра. Тяжёлое дыхание эхом разносилось по всем дому. Внезапно оголённую кожу обдало сильным холодом. Мальчик посмотрел на свои руки и увидел, как фиолетовая тьма намертво окутывала его тело. Пальцы больно закололо, и тонкими ледяными струями холод издевательски медленно начал пробираться вверх по конечностям… Мальчик болезненно вскрикнул от того, как живое трепещущее сердце вмиг затвердело и потяжелело в несколько раз. Нахлынувшая боль с новой силой ударила в виски, заставив мальчика согнуться пополам и схватиться руками за голову. Горячие слёзы градом катились по его напуганному лицу, ненадолго задерживались на подбородке и тихо ударялись о каменный пол. Раздался последний детский крик, пропитанный непониманием происходящего, затем последовала яркая фиолетово-розовая вспышка. Тьма овладела… …Дыхание выровнялось, скрипы прекратились, тени стали медленно отступать, возвращая помещению прежний вид. Гробовую тишину нарушила последняя слеза-льдинка, звонко стукнувшись о каменный пол. Сердце неумолимо тянуло куда-то вниз, а всё тело наполнилось какой-то странной и новой силой. «Теперь ты себе не властен» — прозвучал непонятный голос отовсюду. Мальчик попытался встать, но мышцы сковала неизведанная сила, запрещающая двигаться новому хозяину. Мысли в голове кружились в каком-то диком танце, ударяясь друг о друга и рассыпаясь на бесконечно маленькие осколки. Разум неспешно покидал мальчика, отравляя сознание дурными помыслами и идеями. В нём просыпались чудовищная жажда мести и злоба к самому ценному и родному, что у него есть. Взгляд затуманился и уставился на одну лишь точку: большое зеркало, висящее на противоположной стене. Он хотел взглянуть на себя. Увидеть то, что настигло его. Попытавшись сконцентрироваться и уловить хоть одну светлую мысль, мальчик с трудом встал на ноги, но та сила, что теперь в нём, снова наполнила его плоть адскими мучениями. Однако маленькая сильная душа не хотела вот так просто подчиняться чужой воле. Поэтому, собрав свои руки в кулачки, мальчик направился к огромному зеркалу. Но невиданная сила ни на секунду не прекращала попытки остановить сорванца, отчего его походка стала напоминать пляску святого Витта. Ломаными движениями ему удалось добраться до зеркала и посмотреть на своё отражение. С искривлённой застывшей гримасой на мальчика смотрел почти сам Дьявол. Растянутый рот и горящие фиолетовым огнём глаза гипнотизировали человеческий разум, превращая того в настоящего безумца. В ту же секунду рука резко замахнулась и ударила по своему отражению, разбивая зеркало на множество кусочков. Некоторое время в ушах стоял звон битого стекла, а на тыльной стороне фаланг и костяшках образовались глубокие порезы, из которых начала сочиться кровь. «Я больше себе не принадлежу»… За спиной скрипнула дверь, и послышались шаги детских проворных ножек. — Я слышала, как ты плачешь. У тебя что-то случилось? — девичий голосок заставил мальчика обернуться в её сторону. — Нет, Шерри, всё в порядке. Ничего не произошло, — мальчик неестественно широко улыбнулся, обнажая свои зубы. Девочка тихо ахнула и побледнела до оттенков своей белой сорочки. «Шерри, глупая, беги! Сейчас же! Ты же видишь, это не я!» — сорвался крик в глубине души пленённого мальчика. — У тебя идёт кровь. Кажется, ты сильно ранен, — всхлипывая, девочка попятилась назад от злобного существа. — Ничего, мне совсем не больно, — его взгляд исподлобья жадно уставился на крошечную девичью фигурку. Руки переполнились жгучей энергией и начали мелко трястись. Улыбка тут же испарилась, и теперь вместо неё на лице читалось нетерпение и сокрушительное желание чего-то страшного. Мальчик взял в руки небольшой осколок и плотно его стиснул в своей ладони. Глаза загорелись болезненным огнём. — Я лучше позову маму, — только и успел пропеть нежный девичий голосок, как в ту же секунду демон приблизился к ней и нанёс смертельный удар. Звонкий прощальный крик наполнил весь дом, заставляя проснуться всех его постояльцев… Мучительная хватка ослабла, осколок выпал из руки, а разум стал медленно проясняться, приводя разбежавшиеся мысли в порядок. Но уже поздно. Сила внутри. Навсегда. Мальчик упал на колени, разглядывая бездыханное тело, и слушал тишину… В глухих коридорах зазвучали испуганные голоса, и раздался топот суетливых ног. «Это был не я…»***
Очнулась я от того, как кто-то жевал мои волосы. Открыв глаза, увидела большое белое пятно, нависшее надо мной. Пару секунд погодя это пятно приобрело очертания моего дорогого коня. «Какое счастье, ты жив!» — эта мысль радостной вестью проносилась в моей голове. Потянувшись к Освальду, я ухватилась за его белоснежную гриву, а другой рукой обхватила мощную шею. Плавным уверенным движением мой друг помог мне подняться с земли, а затем настойчиво стал обнюхивать и фыркать. Я мягко похлопала его по шее. Странное томное чувство не покидало меня с того момента, как я очнулась. Такое бывает после яркого красочного сна, особенно, когда он грезится под утро. Интересно, сколько я проспала? И который сейчас час? Удивительно, но я детально помнила каждое мгновение, которое мне привиделось, и я очень хорошо ощущала ту боль, через которую пришлось пройти этому странному мальчику. Но, несмотря на дурной сон, чувствовала я себя вполне хорошо, в особенности после произошедших событий. Наконец выйдя из душного помещения, я вдохнула полной грудью свежий, немного прохладный вечерний воздух. Поблизости не было ни души, лишь где-то вдалеке редкая птица могла пропеть свою скромную песню. Как же тихо. Судя по всему, представление в цирке закончилось относительно недавно, ведь в воздухе всё ещё витал сладкий запах немного пережаренного попкорна, а где-то за ветви деревьев зацепился красный шарик, одиноко покачиваясь на ветру. Тихими шагами, стараясь не нарушать царивший здесь порядок, я обошла фиолетовое шапито и села на каменную изгородь, бессмысленно вглядываясь в уходящее солнце. Я не знаю, сколько прошло времени, но размеренные шаги позади моей спины вывели меня из сладкой дрёмы. Это был Идрис. Он сел рядом со мной, и его задумчивый, немного тяжёлый взгляд уставился куда-то вдаль. Интересно, о чём он сейчас думает? Мне было неловко нарушать тишину, поэтому я терпеливо ждала, пока Идрис сам что-нибудь скажет. — Ты ведь всё видела? — с явным сожалением нехотя поинтересовался фокусник. И тут, наконец, всё встало на свои места. Как же я не поняла этого раньше? — Да… — Тогда хочешь услышать ещё одну историю? — этот вопрос был явно риторическим, поэтому я моментально притихла и внимательно стала слушать, а то от этой загадочной персоны редко удаётся получить хоть какие-то объяснения. — Раз в тысячу лет в пандорианской семье рождался ребёнок, наделённый чудовищной силой. Эта сила — не что иное, как благословение Гарнока. Такие дети были страшны и беспощадны, напоминали собой Дьявола. И люди начали бояться таких, как они: избранных, прокажённых. Было принято единогласное решение об убийстве несчастных детей в целях сохранения мира и покоя. Но однажды у одного из таких детей проявилась невиданная ранее особенность. Он научился контролировать свою силу, но не сразу. Однако люди были глупы и слишком трусливы, чтобы понять это. Этого мальчика ждала та же участь, что и других детей. Его приговорили к смертной казни на следующий же день после того, как он… убил ни в чём невинного человека. Но мальчик не хотел умирать, поэтому сбежал, уже мало напоминая прежнего себя. То ли от удивления, то ли от жалости мои брови плавно поползли вверх. Я попыталась посмотреть ему в глаза, но увидела лишь серую тень на его застывшем каменном лице. — Идрис, мне так жаль… — Не надо. Здесь нечего жалеть. Это уже произошло, — он перевёл свой взор на меня, и я заметила, какой бездонной пустотой сверкнули его глаза. Даже последние лучи солнца с трудом освещали ту отчаянность, которую он сейчас излучал. Таким я Идриса видела впервые. Сложно сказать, что мною тогда руководило, но, подавшись корпусом немного вперёд, я потянула к нему руку, как вдруг… — Инесса, вот ты где! Наконец-то! — навстречу к нам скакала взволнованная Алекс на коне каурой масти. — Ты в курсе, что тебя все ищут? — Алекс! — от неожиданности я подскочила. — Как же я рада тебя видеть! Не переживай, теперь со мной всё хорошо. — Теперь?! Да ты выглядишь так, словно войну прошла в одиночку! — Клаудмилл была вся на нервах, а мне, как ни странно, становилось спокойней от того, что не я одна плохо понимаю суть происходящего. — Мы уже весь Юрвик вдоль и поперёк объездили, а тебя нигде нет! — тут девушка подозрительно покосилась на рядом сидевшего шляпника, который безучастно наблюдал за нашим разговором. — Признавайся, это твоих рук дело?! — Дорогуша, как ты можешь так беспардонно обвинять меня, простого фокусника, в таких злодеяниях? Я бы и пальцем не притронулся к твоей подруге, — с наигранным удивлением ответил Идрис. И когда он только успел вновь надеть маску лукавого обольстителя? Алекс и так уже была на грани, а ещё он тут со своими приторными фразочками. — Все мы знаем, что ты далеко не тот паинька, которым прикидываешься, поэтому тебе лучше говорить правду! — девушка разгневалась не на шутку. Чтобы избежать дальнейшего конфликта, я взяла Тин-Кана, который, казалось, был готов ринуться в бой, под уздцы. — Алекс, он действительно ни при чём, — попыталась я образумить подругу. — Я тебе всё объясню, но не сейчас. — Объяснения были бы как раз кстати, — вроде бы Клаудмилл начала успокаиваться, и, после моей просьбы оставить нас с Идрисом наедине, девушка медленно удалилась, всё ещё прожигая фокусника суровым взглядом. — Какая у тебя буйная подруга, — точно подметил Идрис. — Да, знаю. Прости, пожалуйста, за её поведение. Просто она… очень переживает за каждого из нас. Поэтому порой кажется, будто она ведёт себя немного резко. — Вероятно, именно за это вы её и цените, — на удивление фокусник выглядел спокойным и невозмутимым. И всё же этот человек — настоящая загадка. — Ну да, — как-то глупо улыбнулась я, хотя он был абсолютно прав. Солнце уже почти укатилось за горизонт, отдавая последние лучи на сегодня всем жителям острова Юрвик. Мерно плывущие по небу облака окрасились в яркие оттенки розового и красного цветов. Ветерок безмятежно трепетал мои распущенные волосы, а я только сейчас поняла, как сильно устала. Больше всего мне хотелось вернуться на родную конюшню и забыться в глубоком сне. — Спасибо, что не оставил меня в беде, — хоть я и была благодарна ему за спасение, но петь хвалебные дифирамбы не собиралась, ведь неизвестно с какой целью он мне помог. — Но теперь нам и вправду пора. — На твоём месте я бы так не торопился уходить. Теперь ты стала уязвимой, и твоя безопасность остаётся под большим сомнением. Ну сколько можно? Так много вопросов и так мало ответов. Этот день самый странный и загадочный за всю мою жизнь. Казалось, он никогда не закончится, а мне он уже порядком поднадоел. — Пустяки. Со мной Освальд и духовные наездницы. Теперь-то уж вряд ли что-то случится, — с этими словами я оставила слегка озадаченного Идриса одного. Странно, но он ничего не ответил, лишь укоризненно взглянул мне вслед. Вернувшись к своему коню, я увидела, как тот жадно уплетал сено. Хороший аппетит — знак того, что с ним всё в порядке. Подседлав Освальда, я направилась к Алекс, которая и так меня заждалась. Вместе мы неспешно побрели к полуострову Южное копыто, оставляя это таинственное место.(c) Anador