Я не могу без тебя

Глава 103. Он позвонил утром, но разговор был недолгим и безрезультатным. Надя как раз ехала на съёмку - и это было отличным поводом отложить все на потом. Она все ещё обижалась, но как только услышала его голос - сердце сжалось в груди. Скучала и от этого только сильнее злилась. В разговоре она намеренно держалась холодно, хотя сама не знала, чего добивается. То ли, чтобы он оставил ее в покое на время, то ли, чтобы удивил ее, совершил что-то из ряда вон. Он позвонил снова ближе к вечеру. Но она даже не ответила на звонок. Он не стал себя накручивать, просто поехал на съёмки новогоднего концерта. После съёмок он снова набрал ее номер - снова без ответа. Он не знал, что ему делать, не понимал, как реагировать - ведь когда они расставались, все было хорошо. Решил, что не стоит навязываться, дать ей немного времени. Он подговорил парней поехать в бар - немного расслабиться. Согласились не все, но ему не нужна была большая компания, в крайнем случае, он поехал бы даже один - ему просто хотелось выпить. По дороге в бар ему звонила Альбина. Недолго поколебавшись - он не стал отвечать на звонок, ему и без того было паршиво на душе. Написал сообщение. Было уже довольно поздно, когда у Нади раздался очередной телефонный звонок. Но не от Валеры, как она ожидала, а от его старшего брата. На его звонок - она решили все-таки ответить. - Я не поздно? - Ну, я ещё не сплю. - Я не буду долго ходить вокруг да около и перейду сразу к просьбе. - Интересно. - Ты же ведь ещё в Москве? - Да. - Прошу тебя - вытащи Валеру из бара, пока он не натворил чего-нибудь. - Кость, прости, конечно, но с чего это должна делать я? У него Альбина есть. Это ее забота. А у меня есть свой муж, которого нужно пьяного из баров забирать. - Интересно - и много раз, ты его из баров забирала? - Честно? Ни разу. В любом случае - это не моя проблема. Может, они с Альбиной поссорились, вот он и пьет. Хотя вчера - у них явно было все отлично. Вот пусть между собой и разбираются. Не хочу туда встревать. - Я не знаю, что между вами снова произошло, но он напивается в баре и все такое прочее. Если бы я был в Москве - сам поехал и забрал его. Но я не могу. Единственный человек, кого он послушает - это ты. Я не прошу тебя ехать среди ночи Бог знает куда, и вытаскивать его оттуда, на своих хрупких плечах. Просто поговори с ним. - С чего ты взял, что меня он послушает? - Смеёшься? Надь, ну перестань! Что бы он ни натворил, тебе ведь не все равно. - Ты так уверен, что дело во мне? - Дело всегда в тебе. И пьяный - он тот ещё балабол, жаловался, что ты не берешь трубку. Он любит тебя, какие бы глупости при этом ни делал. Ну, в чем дело? - Ни в чем, Кость. Он ничего плохого не сделал. Просто я устала! Устала делить его с кем-то. Он разрывается, я разрываюсь. - Так все дело в ревности? - Это больше, чем просто ревность. - Ты же знаешь, что так это все не решить. Игнор не поможет. Вы это уже проходили. - И что ты мне предлагаешь? - Поговори с ним. Ему плохо. И тебе плохо. - Я знаю, что он скажет. И знаю, что снова растаю, сдамся. - Разве это так плохо? Может так и должно быть? - Не знаю. Я давно ни в чем не уверена. - Вам решать, что будет дальше с вашими отношениями, но прошу - позвони ему, не дай снова шагнуть в пропасть. - Хорошо. Я поговорю с ним. Но только потому, что ты просишь. - Ну кого ты обманываешь? Ты это делаешь не ради меня, а ради него. Последнюю его фразу она не стала комментировать. Только ещё раз пообещала, что позвонит и попрощалась. Ей ничего не оставалось, как сдержать обещание. Вопреки обиде - она действительно волновалась за него. Взглянув на часы, было уже за полночь, и собравшись с мыслями - набрала его номер. Буквально через пару гудков в трубке послышался уже весьма нетрезвый голос. - Я звонил. Ты не брала трубку. Дай угадаю - ты была занята, или в душе... - Что-то вроде того. - И почему ты решила все-таки мне перезвонить? - Разве это важно? Я позвонила. Что ты творишь, Валер? - Пью! Хотя ты уже, наверное, догадалась. Имею право. - Прошу тебя, остановись. Ты уже и так выпил лишнего. - А зачем мне останавливаться? - Ты уже пробовал так решать проблемы. Не помнишь, что из этого получилось? И теперь, с твоим сердцем - тебе просто нельзямного выпивать. - Ну а вдруг в этот раз получится. Тебя это волнует? - Конечно волнует! Жаль, если ты этого не понимаешь. Хотя бы ради меня, Валер, остановись! - Ради тебя? Я хотел быть с тобой сегодня, звонил. Но мне место нашлось только в баре. Так почему бы мне не напиться, как следует? - Почему ты не поехал домой после съёмок? - Не хочу я домой! Я к тебе хочу. С тобой быть, понимаешь! Но, похоже, ты этого не хочешь. Что я с этим сделаю? - Дурак! Я хочу, чтобы ты был рядом. Очень хочу! Но ты же понимаешь, как все это сложно. Я не думала, что ты... Умоляю, бросай это все и приезжай. Если нужно - я приеду за тобой. - Нет, я не могу. Ты не любишь, когда я напиваюсь. Тебе неприятно, я же знаю. Не хочу огорчать тебя. - Хочешь знать, что меня правда огорчает? Что я не могу сейчас тебя обнять. - Если я подъеду за тобой, где-то через полчаса, выйдешь? - Я жду тебя. Она собрала некоторые вещи, утром ей нужно было на съёмку, оделась, и как раз зазвонил телефон. Она выглянула в окно - под входом стояла его машина. Буквально через несколько минут она уже сидела в машине, которая везла их к нему на квартиру, и отчитывала Макса, что он не увез его раньше. У Макса было единственное, но железное оправдание - босс ни в какую не хотел уезжать, а тащить его силой он не решился. Валера был изрядно пьян, но вполне адекватен. А когда увидел Надю - казалось и вовсе протрезвел. Когда они вошли в квартиру, Валера первым делом направился в ванную. Ему было просто необходимо принять контрастный душ, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Вернулся он минут через 15 и гораздо более свежим. За это время Надя сварила им обоим кофе, несмотря на глубокую ночь за окном. Он подошёл, отхлебнул кофе и сгреб Надю в охапку. Он крепко прижал ее к себе, поцеловал в макушку и все, что он смог сейчас произнести было: - Я так сильно тебя люблю – и по его щекам покатились слезы. Кофе почти выгнал остатки хмеля из его головы, и он принялся извиняться. Он пытался ещё в машине, но потом решил, что в таком состоянии - любые извинения прозвучат бессмысленно. Но она и так давно всё ему простила. Скорее даже чувствовала виноватой себя, что подтолкнула его на этот опасный путь своей глупой ревностью. Она пыталась донести ему, что не сердится, что извинятся ему не за что, но его это не особо успокаивало - она все равно видела страх в его глазах. Тогда она просто села ему на колени и страстно поцеловала. Оторвавшись от его губ, посмотрела в глаза и сказала: "Я люблю тебя, перестань сомневаться". А потом снова поцеловала. Такой способ примирения ему был очень по душе. Он обнял ее за талию и притянул ближе к себе. Поцелуй становился все более страстным, у обоих закипала кровь. Постепенно он опустился поцелуями к шее, потом к груди. Затем крепко обхватил ее за бедра, встал с дивана с ней на руках и, не прекращая целовать, понес в спальню. Ее пальцы, перебирали его ещё влажные волосы, а тело извивались под его поцелуями и прикосновениями. Около часа в спальне бушевал ураган страсти - оба отдавались друг другу, как в первый и последний раз. Обессилевшие они улеглись, крепко прижимаясь друг к другу: она поудобнее устроилась на его плече и игралась с волосинками у него на груди, а он - одной рукой нежно обнял ее, а другой медленно гладил по плечу. - Ты сегодня увлекся - синяки будут. А у меня утром съёмка. - Извини, солнышко. Я не хотел сделать тебе больно. - Нет, мне было хорошо. Но ты редко бываешь таким порывистым. - Хочешь, поцелую и все пройдет? Не обещаю, что до утра... - Мне нравится твое предложение – она улыбнулась и коснулась губами его челюсти. - Во сколько у тебя съёмка? - В 10, кажется. А днем ещё интервью. - Тебе нужно поспать. Я Макса попрошу, он тебя отвезёт завтра. - А у тебя какие планы? - Да никаких.Отосплюсь, может. Ты же послезавтра уезжаешь? - Угу. - Значит завтра - я весь твой. - А дома...? - Не важно. Не забивай себе этим голову. - Валер, но... - Я сам с этим разберусь – его тон и лицо стали жёстче, она отступила. - И что же ты собираешься делать? Я минимум полдня буду занята. - Придумаю что-нибудь. Хочешь, я нам ужин приготовлю? - Романтический вечер? - Почему бы и нет. - Кстати, все хочу тебе спросить - ты сейчас не пишешь? Совсем? - Тексты? Давно не писал. Приходили какие-то отдельные строки, ничего более-менее цельного. Я все отдаю Косте - что-то он использовал. Последнее время постоянно какая-то суета. Только с тобой я обретаю равновесие. Но мы так мало видимся, что мне не до стихов - я тобой надышаться не могу. - Мне нравятся твои стихи. Ты в них по-особенному открываешься. Мне вдруг вспомнились наши посиделки на берегу, в Юрмале. И те стихи, что ты написал. - Чуть ниже небес... Я до сих пор ее пою каждый концерт. Но вряд ли я успею что-то написать к завтрашнему вечеру – он потянулся и поцеловал ее – Тебе нужно отдыхать. Тебе и так осталось поспать совсем немного. - Прости, что так повела себя сегодня. Я не должна была... - Все нормально, сейчас ты рядом. Сладких снов – и шепотом добавил – Люблю тебя. Через несколько минут она задремала. Уже во сне перевернулась на другой бок, поворачиваясь к нему спиной. Он ещё не спал, даже не особо хотел, хотя чувствовал дикую усталость - мысли роящиеся в голове, не давали ему покоя. Он обнял ее со спины, прижимаясь, как можно ближе, и тихо произнес, то ли ей, то ли куда-то в пространство: "Моя маленькая девочка, как же мне тебя не потерять?". Затем бережно поцеловал, чтобы не разбудить, уткнулся носом в ее волосы и через время отключился. Утром начался настоящий дурдом. Мало того, что они с Надей едва не проспали - что было не мудрено, учитывая, во сколько они уснули. Так ещё у Валеры начал разрываться телефон. И, что не удивительно, большая часть звонков была от Альбины. Она звонила снова и снова, но он не брал трубку. Только написал смс: «Я сейчас занят, позвоню позже». Тогда она стала заваливать его сообщениями, но отвечать на них - он тоже не стал. А после третьего - перестал даже читать. Он не хотел сейчас выяснять отношения, он хотел приятно провести утро с любимой женщиной. Надя лишь раз спросила, кто ему так обрывает телефон и не случилось ли чего. Он ответил, что это по работе, и она не стала больше ничего говорить - все было очевидно и без дополнительных вопросов. Надя уехала на съемки и обещала, что позвонит, когда будет время. А Валере нужно было все-таки поговорить с Альбиной, он игнорировал ее со вчерашнего вечера. - Так, давай сразу договоримся - ты не будешь кричать – произнес он, как только она сняла трубку. - Не кричать? Ты в своём уме?! - Если ты будешь кричать, этот разговор теряет смысл. Прошу тебя, по-человечески, давай спокойно поговорим. - Да я уже чуть не начала больницы и морги обзванивать! У тебя совесть есть? Спасибо, хоть утром отозвался, что ты жив. - Но я вечером говорил тебе, что поеду с парнями выпить. - Ты не говорил со мной, ты мне об этом написал! Ты считаешь нормальным, почти сутки, не отвечать на звонки жены?! - Ты будешь продолжать кричать, или поговорим? - А ты что, придумал какое-то убедительное оправдание такому своему поведению? - Никаких оправданий. Я вчера напился, Макс отвёз меня на квартиру. Все. - Допустим. И что дальше? Ты домой планируешь возвращаться? - Сегодня у меня куча дел. Завтра, скорее всего. - Завтра? Серьезно? Что происходит? - Вот приеду и поговорим. Нам нужно кое-что обсудить. - Да, ты прав, нам есть, что обсудить! И это даже слабо сказано! - Альбинушка, дорогая, не пытайся казаться более грозной, чем ты есть. Было бы перед кем. - Ты сейчас не в том положении, чтобы делать такие замечания. - Обсудим все завтра. - Я надеюсь, ты будешь подавать признаки жизни. А то я не знаю, что детям отвечать. И я волнуюсь. - Я позвоню. Он повесил трубку и выдохнул. Теперь он мог спокойно заняться делами. Все семейные разборки ему предстояли только завтра. И хоть он чувствовал сумасшедшую вину - он не собирался сейчас на этом зацикливаться. Все его мысли были о предстоящем вечере. Он съездил на пару деловых встреч, а затем вернулся на квартиру - заниматься обещанным ужином. По дороге заскочил в магазин, купил все необходимое к сегодняшнему вечеру. - Ну как ты там, не скучаешь? - Некогда скучать. Я только домой зашёл. - Но если не скучаешь, тогда пока... - Надюш. Я не это имел ввиду. Конечно, я соскучился. Просто был занят. - Чего ты напрягся? Я же шучу. Все хорошо? - Да. Замотался немного. Как съёмки? - Фотосессию закончили. Сейчас как раз еду на эфир. Решила набрать тебя. - Когда освободишься? - Если все пойдет по плану - после 3-х. - Может тебя забрать? - Нет, я сама доберусь. Просто хотела услышать твой голос и убедится, что все в силе. - Конечно, я жду тебя. - Ой, мне уже пора, я побегу. Целую. - Удачи. Люблю. До вечера. Он встречал ее с букетом цветов. Даже приоделся по поводу такого вечера - не в парадный костюм, но очень элегантно и стильно. Когда она вернулась, он почти закончил накрывать на стол, а на плите последние минуты томились всякие вкусности. Она не могла поверить, что все это происходит с ними. Совсем недавно она, казалось навсегда, закрывала эту дверь и для себя, и для него. А сейчас - она стояла в гостиной его квартиры, с букетом, а он накрывал ужин, приготовленный для нее, для них двоих. Она даже думать не хотела, каких усилий ему стоило остаться сегодня с ней. С одной стороны - ее это восхищало и захватывало, с другой - она знала цену и готова была отчитать его за это. Сразу вспоминалось, чем она сама пожертвовала, чтобы сегодня быть здесь. И опять это смешанное чувство: ей хотелось взлететь от счастья, но тут же - гложило чувство вины. Но она не хотела погружаться в сомнения и грусть, она хотела быть счастливой, здесь и сейчас, и именно с этим мужчиной. Им было по-настоящему хорошо вместе - без масок, игр, неловкости и недосказанности. Они наполняли друг друга и, вопреки всему были не готовы от этого отказаться. Он - так и вовсе все чаще думал, чтобы бросить все и больше с ней не расставаться. Утром они разъехались. Надя возвращалась домой, а у Валеры ещё были дела. Домой он добрался только поздно вечером, и разговор, который он планировал ранее - решил отложить. Утром он все равно уезжал на гастроли, и сейчас это не имело никакого значения. Они с Альбиной, конечно, какое-то время выясняли отношения - она пыталась давить ему на совесть. И у нее получалось - ему было стыдно. Валера извинялся и сумел найти какие-то оправдания - довольно быстро конфликт сошел на нет. Альбина старалась не загонять его в угол, хоть его оправдания рассыпались на глазах. Она чувствовала - если надавит сильнее, потеряет его навсегда. В Москву он вернулся только в середине следующего месяца, и только с двумя целями: хотя бы мимолетом увидеться с Надей, и пойти с Альбиной на премию журнала ОК, как он ей обещал. С Надей они увиделись всего на пару часов. Она проездом была в Москве, по пути в Питер, на гастроли со спектаклем. Но он был рад и этому. Современные технологии, конечно, упрощали общение на расстоянии, но ему очень хотелось прикоснуться к ней, снова заглянуть в бездонные глаза, обнять. Он нуждался в этом, как в воздухе. И ей эта встреча была необходима не меньше - пусть и короткая, но он давал ей невероятный заряд сил и энергии. Валера не хотел говорить ей о завтрашней премии, об очередном выходе с Альбиной, но в разговоре это все равно проскочило. Она моментально изменилась. Для кого-то, вероятно, совсем незаметно, но он - видел. Он попытался все замять, перевел тему и, вроде, через несколько минут все пришло в норму - ее взгляд снова потеплел. Но этого небольшого инцидента хватило, чтобы он вернулся к мысли, что была у него перед отъездом - ему нужно было серьезно поговорить с Альбиной. Но не перед самой премией. Все снова немного откладывалось. Накануне премии он позвонил брату, поделится мыслями. А может, чтобы он снова его отговорил. - Найдешь для меня пару минут? - Конечно. Что-то случилось? - Да. Или нет. Наверное, пока нет. - Звучит очень запутанно. - У меня из головы не выходят твои слова - что если я хочу каких-то шагов от Нади, я и сам должен что-то сделать. - Да, был такой разговор. А в чем дело? Что ты опять придумал? - Я пытаюсь держать свою жизнь, хоть в какой-то норме, не пускаться во все тяжкие. Я дорожу семьёй, стараюсь уделять им больше времени. И в это, конечно, входят и наши с Альбиной выходы в свет. - Ты как-то очень издалека начал. - Я вижу, как она ревнует. - Альбина? - Надя. Раньше я не замечал такой ревности. Обычно это я с ума схожу. - Иии... Ты придумал какой-то план и все такое прочее, чтобы как-то это решить? - Что-то вроде того. Я очень боюсь, что все разрушится. Что ниточка, что всегда нас связывала - все же оборвется. - Вас связывает любовь. Такая, которая не может оборваться. - Может и так. Но я не смогу без нее! Пусть нам уже не суждено быть вместе, я с этим почти смирился. Наверное. Но совсем потерять ее - я не готов. А я чувствую, как она отдаляться. - И что же ты придумал? - Я думаю о том, чтобы разъехаться с Альбиной. По крайней мере, на время. - Ты серьезно сейчас? - Да, я об этом уже месяц думаю. - Ты осознаешь серьезность этого шага, и какие последствия это за собой понесет? - Понимаю. Но пока я не собираюсь выносить сор из избы. Все это только между мной и Альбиной. Я вообще не представляю, что она мне на это скажет. - Я не знаю, как это повлияет на ваши отношения с Надей, но твою жизнь это может перевернуть в корне. Я тут не возьмусь даже советы давать. - Я должен что-то сделать. Костя пытался ещё поговорить с братом. И не столько отговорить от резких движений, сколько призывал очень тщательно все обдумать. Валера пообещал. Хотя последнее время он только и делал, что обдумывал все это. И с какой бы стороны он не пытался взглянуть на ситуацию - его все равно разрывали сомнения. Слишком много было "но", вне зависимости от того, какое решение он принимал. До премии он и словом не заикнулся о своих мыслях. И все мероприятие старался быть образцовым кавалером. Но в голове, а главное в душе, творилась полная неразбериха. Он улыбался на камеры, обнимал свою спутницу, но мысли были совсем о другом. Почти весь вечер он просидел в раздумьях, не особо обращая внимание на происходящее, и уж тем более - на фотографов. Альбина пыталась создавать картинку за двоих. А он словно поставил за цель - все решить именно сегодня. И в борьбе разума и чувств - преимущество всегда было за чувствами. Но он, как и прежде, старался не давать им воли, пытался задавить их аргументами и правдой жизни. Только вот в памяти постоянно всплывал тот Надин взгляд - полный ревности и обиды, которые она так старалась от него скрыть. И от мысли о том, что вот так все может и закончится - у него каждый раз сжималось сердце, и вся аргументация становилась несостоятельной.