Снежинка на ладони

— Света, это правда, что ты сегодня последний день?! — с порога услышала в свой адрес громкий возглас девушка, открывающая дверь в раздевалку. — Да, и всех хочу карамельками угостить, сто штук в коробке, и чтобы все сегодня же сгрызли! — Опять ты нереальные задачи нам ставишь! Ну если, конечно, нам ребята помогут, то справимся. — Я планировала, что вы им подарите большую кучу красивых фантиков, думаю, они остались бы довольны, — поддержала весёлое настроение Светлана, открывая дверцу шкафчика. — А новый тренер сегодня будет представлен? Вернее, пока ещё и.о.тренера… Интересно, какой он из себя? — чей-то прозвучавший вопрос, видимо, интересовал многих. Многих, да не всех. Для Светы новости о новом тренере были уже не важны. Вчера она попрощалась с Сергеем Николаевичем, и в клубе ничего не удерживало. Но всё же ребята уговорили её сыграть с ними мини-турнир. На прощание. Поэтому последний день пришлось перенести на сегодня. На внутренней стороне дверцы был закреплён плакат. От долгого хранения он уже порядком выцвел и потерял свою первоначальную яркость — краски потускнели. Словно время, пронизывая своим движением, каждый раз уносило с этого плаката слой за слоем ничтожные частицы, незаметно, но достоверно. Почти весь плакат занимал небольшой фрагмент асфальтированной дороги, а если быть точнее — тот участок, где она делает довольно резкий поворот. На отшлифованном тёмно-сером асфальте в стремительном движении был запечатлён гонщик, на огромной скорости входивший в этот сложный изгиб дорожной ленты. Умело управляя мощным спортивным мотоциклом, в чёрном элегантно облегающем костюме, он был одним целым со своим железным напарником, тоже предпочитающим глубокий чёрный цвет. Как две капли дождя, они, в лёгком трепете приземлившиеся на прозрачное полотно стекла, бегущего по обволакивающей хмари городского трамвая, изо всех сил пытались соединиться и продолжить свой неповторимый полёт, помогая друг другу насладиться скоростью. Любопытный круглый глаз зеркальца, пристроившийся на дверце, смог в очередной раз подмигнуть своему старому знакомому, белому теннисному шарику, висевшему в шкафчике, будто непринуждённо парящему в воздухе. Заботливые руки хозяйки доставили ему эту радость — не пылиться на тёмной полочке, а хоть изредка смотреть на окружающий его мир. Вот и сейчас, закреплённый на тонкой ниточке, он слегка качнулся от движения открываемой дверцы и подмигнул в ответ зеркальцу своим белым бочком. Тихо поворачиваясь в незаметном колебании воздуха, белая сфера мячика постепенно открыла удивительную картину, миниатюрную, как и само, весом в два грамма, «полотно». Часть шарика была укрыта облаком из тонких линий карандашной штриховки. Нетронутые белые кусочки среди бегущих грифельных нитей высвечивали искусно спрятанный рисунок: легко узнаваемый силуэт девушки с плаката. Но чьей-то рукой летящие друзья были одеты в белый цвет, совсем не так, как на плакате. В раздевалке стали стихать голоса, и Света тоже собралась идти на свою последнюю тренировку. Закрывая дверцу, она тихо щёлкнула пальцем по талисману, заставляя его от удовольствия закружиться так, что белый силуэт на круглом боку мячика разогнался ещё сильнее, словно хотел пробить серое облако, окружавшее его.