Снежинка на ладони

      Горячая вода стремительно лилась из изогнутой блестящей трубки в подвижный пенный островок, увеличивая в объёме и оживляя белые хлопья, из-под которых под светло-жёлтым плафоном ванной комнаты появилась макушка мальчишки. Побеждаемые теплом ароматной пенной шубки, последние частички холода покидали его. Перекрыв воду, Димка от усталости был не в состоянии осмыслить всё произошедшее. Слишком много событий уместилось в этот обычный зимний день. Случившееся было для него настолько неприемлемо, что Дима сознательно пытался не впускать в свою реальность. Пока у него ещё получалось самоустраниться от эмоционального облака, влетевшего в его жизнь невесомым сгустком таких неожиданных мгновений. Наработанная и отшлифованная до чёткого правильного круга орбита движения личного корабля под управлением молодого пилота была проложена вокруг нескольких основных точек жизнедеятельности: дом, школа, секция. И спокойно передвигаясь по заданной траектории можно было просто включить автопилот, и как это делают многие — незаметно день за днём наматывать круги этой повседневной жизни. Но почему-то в последнее время этот круг в Димкиной жизни принял форму эллипса, и свой корабль ему вынужденно пришлось перевести в режим ручного управления — автоматика оказалась бессильна на этой новой орбите. Упорные попытки пилота вернуть свой корабль к привычной схеме полёта терпели неудачу. Буквально несколько минут назад он даже и не предполагал, насколько огромным окажется это отклонение… За дверью, в коридоре, послышался громкий шум, неотвратимо напомнивший Димке тягостные пережитые минуты…       …Притормозив, а затем развернувшись, возле многоэтажного старого дома, машина растворилась в тёмном проёме арки, оставив своих пассажиров у высоких дверей подъезда. Пропиликавший свою короткую мелодию домофон позволил Фее открыть дверь, ведущую в дом. Машинально сделав в её сторону пару шагов, Димка остановился, не решаясь идти дальше. Но тут, почуяв близость родных стен, жалобно заскулила собака, а девушка, остановившаяся в открытых дверях, громко чихнула, и её плечи сильно вздрогнули. Рука, упиравшаяся в холодную дверь, сжалась в небольшой кулачок, и только тогда Дима понял, что ей сейчас холодно находиться на улице, и он её задерживает. Юноша торопливо шагнул к подъезду — надо же закончить миссию по вручению билетов. Узкие и длинные пролёты лестничных маршей тянулись утомительно долго, и с каждым шагом Димке приходилось преодолевать тяжесть мокрой и холодной одежды. Дрожь усиливалась, справиться с ней не получалось, и юноша пытался как можно быстрее догнать девушку, но крикнуть и попросить подождать его сил не было. Холод своей цепью сковал тело так, что даже язык потерял свою обычную подвижность. Где-то над головой открылась дверь, и Дима, опираясь на перила, с опаской стал завершать это непростое для него восхождение. В серый полумрак лестничной площадки из открытой двери струилась яркая полоска света, и, осторожно заглядывая в этот светлый луч, Дима попытался расстегнуть молнию на внутреннем кармане куртки. Молния упрямо сопротивлялась, и поэтому пришлось распахнуть куртку, чтобы рассмотреть, что мешает открытию кармана, в котором хранились эти несчастные билеты в театр. — Сейчас поможем! — незнакомый женский голос вдруг мягко прозвучал над склонившейся головой парня. Кто-то быстро втянул его вовнутрь квартиры, и дверь за ним сразу же закрылась, звонко щёлкнув дверными замками. Юноша опешил от такого развития событий и попятился назад, но почти сразу упёрся в крепкое полотно двери. — Тебя как звать-величать?! — обратилась к нему пожилая женщина, проворно извлекая Димку из куртки. — Дим… Дим… — только и смог проговорить Дима, пытаясь назвать своё имя. В тёплом помещении его вдруг стало знобить, и, стараясь собраться с рассыпанными в беспорядке мыслями, он потянулся к заветному кармашку куртки. — Дим-Дим! Ха! Это как колокольчик! — неожиданно проговорила женщина, убирая куртку в сторону и разглядывая своего гостя. — Я пойду… — пытаясь освободиться от опеки внимательных и почему-то смеющихся глаз, юноша добавил неожиданно для самого себя, — бабушка… — Ну наконец-то, свершилось! — звучно пропела хозяйка квартиры, ловко снимая прилипшую к ногам Димы обувь, предварительно лёгким тычком посадив замерзшего юношу на небольшой табурет в прихожей. — От сына не дождёшься, когда он мне погоны бабушкины принесёт! А вот же — есть добрый человек! — стаскивая с паренька мокрую толстовку, проворковала с улыбкой седоволосая дама в нарядном переднике и, приветливо заглядывая в глаза смутившегося паренька, попросила: — Скажи ещё разочек! — Софья Ивановна, а где фен? — вопрос Феи, раздавшийся из ближайшей комнаты, выручил Диму из затруднительного положения. — Я пойду, — робко повторил юноша, воспользовавшись тем, что внимание к нему ослабло. — Пойдёшь, пойдёшь! — одобрительно кивая головой подтвердила хозяйка, заталкивая сопротивляющегося молодого человека в ванную комнату, где уже вовсю бурлила вода, а терпкий запах хвои приятной волной заполнял небольшое помещение. — Через две минуты заберу одежду твою на просушку, — не терпящий возражения громкий голос заставил Димку торопливо спрятаться под тёплыми хлопьями пены…