Он - её жизнь...

      Кот потерял Муру… Снова… Он все еще чувствовал на губах вкус ее поцелуя, его рука все еще хранила тепло ее ладони, но он уже знал что потерял ее…       — Навсегда, — неприятно стучало в мозгу. — Навсегда… Навсегда… Навсегда…       Он сам потерялся в густом липком тумане, метался и звал ее. Аналитически натренированным умом пытался просчитать варианты случившегося: у нее задание «СС» и он, как и в прошлый раз, никогда ничего не узнает? она погибла? ушла к другому? Ни один из вариантов не казался Коту правильным, но он точно знал, что она от него ушла… Навсегда…       Вася вздрогнул всем телом и резко подскочил. Еще будучи в пограничном состоянии между сном и явью, он уже рукой интуитивно искал Женю. Нащупав ее бедро, наконец-то, выдохнул.       — Кошмар. Это всего лишь кошмар, — одними губами шептал каплей, судорожно хватая ртом воздух и пытаясь хоть как-то восстановить сбившееся дыхание.       Кошмары — не были его проклятьем. Васе никогда не снились убитые им, не упрекали те, кого он не смог спасти, а сознание не проецировало прожитые боевые операции на родных и близких, но этот дурацкий сон мучил его на протяжении вот уже нескольких месяцев, с того самого пасмурного утра, когда Мура добровольно ушла в заложники, и он почти сутки не знал увидит ли ее в живых или уже нет. Кот стер со лба выступивший пот и осторожно откинулся на подушку, неотрывно глядя на растянувшуюся под его боком в позе «фламинго» и сладко посапывающую любимую женщину и радуясь, что он своими сонными метаниями ее не разбудил. Он не хотел, чтобы Женя знала о его ночном кошмаре. Тогда бы пришлось объяснять почему в его мозгу так прочно засела мысль о том, что она в любой момент может уйти от него, не умереть, нет — именно уйти из его жизни! У него не было ответа на вопрос, почему, несмотря на обоюдные признания в любви, отсутствие поводов для ревности и глобальных ссор, почти, в конце концов, совместную жизнь, он все равно не может назвать ее по-настоящему своей. Неразбериха в собственных чувствах напрягала его, а неспособность понять ее природу — откровенно бесила, но избавиться в липкого мерзопакостного чувства потери он все равно никак не мог.       Кот повернулся на бок и притянул к себе любимую. Руку неприятно холодил шелк ее ночной сорочки, поэтому он просунул ее под ткань, нежно поглаживая теплую кожу на животе и груди. Близость ее тела, аромат волос и ровное дыхание успокаивали Васю лучше любой колыбельной, даря хотя бы на какое-то время ощущение стабильности и покоя. Вася усилием воли отогнал от себя тяжелые мысли и, крепко прижав Женю к своему телу, постепенно провалился в сон.       — Господи, Вася, ты можешь от меня отстать, а? Я не буду есть, я не знаю, где твой ремень, я не хочу с тобой в душ. Дай мне спокойно собраться на работу. Не лезь ко мне!!!       На следующее утро практически вопила на всю квартиру Мурашова, отстраняясь от мужчины, который хотел всего лишь мимоходом ее поцеловать.       — Иди ты в баню тогда, — обиженно огрызнулся Вася и прекратил всяческие попытки быть нежным и внимательным.       Женя поняла, что снова обидела его на пустом месте, поэтому разозлилась еще сильнее: на него за то, что лезет к ней, и еще больше на себя за то, что уродилась такой дурой. Она мысленно выругалась и пошла допивать свой кофе.       Через полчаса Женя украдкой смотрела на Васю, уверенно ведущего машину по туманным улицам Питера. После утреннего инцидента он всячески ее игнорировал, делая вид, что ее вообще нет рядом. За окном было холодно, мерзко и слякотно, примерно также, как и на душе у Муры — она должна извиниться, а признавать, что была не права, Евгения Мурашова ой как не любила. — Вась, — позвала она неуверенно. Он не отреагировал. — Вась, ну прости, — Женя положила ему руку на бедро, но он ее скинул. Женя готова была взвыть. — Ионов, ну ты же знаешь, что по утрам я не человек. Я сова. Я ненавижу утро. Чтобы я после сна сразу была адекватной, мне надо просыпаться часов в 12, а не в 6-30. — Намекаешь, чтобы я ночевал в своей квартире? — Господи, ну конечно же нет. Ты прекрасно знаешь, что я не могу без тебя уснуть и что хочу с тобой просыпаться. Ну вот такая я вот уродилась, дура непонятная, — Женя пыталась рассмешить Ионова. Может хоть так он оттает. — Поздравляю, — зло прошипел Ионов в ответ, давая понять, что разговор на этом окончен.       Женя обреченно отвернулась к окну. Она знала, злой Кот — тоже самое, что и она по утрам, лучше его не трогать.       Мурашова видела, что Вася очень изменился после той операции с заложниками. И пусть сейчас он злится напоказ, но по большей части ведет себя совершенно наоборот. Дома Кот стал потакать каждому ее желанию, предугадывать каждую прихоть, перестал специально злить и доставать ее. Вася был бесконечно нежен, ласков и покладист, до такой степени, что Женю уже от этого начинало подташнивать. Она влюбилась в совершенно другого капитан-лейтенанта Василия Ионова: сильного и отчаянного, уверенного в себе и немного нагловатого, нарушающего все правила и умеющего вести за собой людей, честного и упрямого. Рядом с таким мужчиной она хотела быть, такого хотела любить. Но он изменился ровно на 180 градусов. И даже во время секса ей казалось, что он больше думает о ее чувствах и желаниях, чем о собственных. И это делало доселе столь приятное занятие уж слишком сладким, что и заниматься им не очень то и хотелось.       И если дома Кот проявлял чудеса мягкости, то на работе, наоборот, жестко контролировал каждое ее решение и действие. Они все также часто работали в одной связке. Но теперь Вася перепроверял каждое ее движение, оберегал от любого мало мальски опасного поступка, старался держать ее за своей спиной и при каждом шорохе готов был кинуться ее спасать. По началу Муре это даже немного льстило, но постепенно такая забота превратилась в настоящий кошмар. В конце концов, она не только его девушка, она еще и опытный боец, и в такие игры играет получше многих.       Женя интуитивно чувствовала, что их и без того сложные отношения усугубились ситуацией ее добровольного ухода в плен. Раз за разом она вспоминала его грустные и встревоженные глаза, пока ее перевязывали в скорой, а потом он признался, как отчаянно боялся ее потерять. Мура тоже боялась, но совершенно другого. Она боялась что ее поступки, их бесконечно сильная любовь друг к другу его сломали. Он перестал быть собой, полностью растворяясь в их взаимоотношениях. А Женя не хотела существовать в ситуации где один любит, а другой позволяет себя любить. Ведь если она очутится на позиции позволяющего, то превратит их жизнь в кошмар — свой жесткий, беспринципный и, что уж скрывать, ужасный характер, она знала как облупленный. Подтверждением тому служила ее утренняя выходка. Девушка понимала, что наступит в его жизни момент, когда он не сможет больше принижать себя ради их любви. И тогда отмотать пленку назад будет уже невозможно — чтобы снова обрести себя Вася уйдет от нее навсегда. А так глупо его потерять Женя не могла, она слишком сильно любила своего каплея.       Мура не раз уже пыталась с ним поговорить по душам, но натыкалась на обычные отшучивания или, что еще хуже, на обвинения в ее сторону в необъективности. Что уж говорить, она даже пыталась его напоить, чтобы он сумел расслабиться и выпустить одолевавших его демонов наружу — не сработало. Как только Женя начала попытку разговора, Вася молча ушел спать. Он продолжал все держать в себе, и близко не подпуская ее к своим сокровенным мыслям. А ночью ему снился кошмар. Он звал ее, искал, умолял не уходить. У Жени сердце обливалось кровью, так надрывно шептал он ее имя. Она разбудила тогда Васю, а сама притворилась спящей. Девушка понимала, если он узнает, что она видела его слабым и беззащитным, то их отношениям придет конец. Такое поведение все-таки было не в характере Ионова, пусть даже сейчас он и пытался себя переломить. Вася всегда и везде должен был чувствовать себя победителем. И тем нелепее выглядела вся эта ситуация со стороны, ведь Женя рядом с ним хотела быть побежденной, слабой, маленькой и любимой.       Его кошмар все же сумел немного отодвинуть завесу тайны — Женя поняла, что Вася отчаянно боялся, что она от него уйдет. Только в голове у Муры это никак не укладывалось — уходить девушка не собиралась. Она знала только одно — ему нужно вернуть уверенность в себе, дать почувствовать свою власть над ней, выпустить на волю его необоснованные страхи и беспричинные эмоции. И тогда он снова станет ее любимым шалопаем, отчаянным и уверенным бойцом, доверяющим ей и дома, и на работе, и экстремальным и решительным сексуальным партнером. Женя внутренне застонала. Во-первых, она страстно хотела секса как в самую первую их ночь, когда не только ей было хорошо, но и у него уходила почва из-под ног — блаженство и восторг в его глазах заставляли ее чувствовать себя на вершине мира. Во-вторых, она совершенно не представляла, как все это провернуть… — Эй, рота подъем, приехали, — Вася осторожно потряс ее за плечо.       Женя была так погружена в свои мысли, что не заметила, как они добрались до КТЦ. Пока она пыталась отогнать от себя тяжелые переживания, Вася уже выскочил из машины и шел открывать ей дверь. Он протянул Жене руку, помогая выйти, и на несколько секунд прижал к себе. — Прости, — еще раз прошептала Женя. — Я буду стараться учиться любить каждое утро, проведенное с тобой. — Пошли, дура моя непонятная, а то опять всю работу без нас сделают, — Вася нежно поцеловал ее в лоб и у Жени отлегло от сердца — ну хоть утренний ее косяк прощен, об остальном надо думать.       Они вошли в комнату отдыха группы, уже не держась за руки и обсуждая вчерашний хоккейный матч. Не смотря на то, что их служебный роман был принят друзьями практически «на ура», ведь у них появилась еще одна неиссякаемая тема для подколов «кошачьей» парочки, а начальством «сквозь пальцы» — поругали чуть-чуть и отпустили восвояси, Мура и Кот все же старались на работе не демонстрировать свои отношения. Вопрос о том, насколько им это удавалось, можно было вечно оставлять открытым — как они не старались, а переглядки, случайные прикосновения, заботу друг о друге и эпичные ссоры скрыть было невозможно.       Их разговор с порога прервал Бизон: — Молодежь, вы за бильярд или танцы? — Вася и Женя удивленно переглянулись, явно не понимая сути вопроса. — Мурашова точно за танцы, — Физик лукаво подмигнул им обоим — тема Жениного стриптиза все еще оставалась актуальной. — Ага, на бильярде, — включился Борис, и они с Мыциком дружно загоготали. — Ой, я смотрю мальчики сегодня опять без девочек ночевали, раз с самого утра одни пошлости в голове, — парировала выпад Женя. — К 23-му февраля крем для рук вам подарю.       Кот подавился засунутой в рот конфеткой, а Бизон и Физик перестали смеяться — уж очень жестко поставила их на место Мура. — Один ноль в пользу Мурашовой, — сочувственно покачал головой Вася. — Извините, парни. Без обид. — Да мы вообще-то не об этом вас спрашивали, — обиженно начал Серега. — Боря вон предложил сходить всем вместе куда-нибудь сегодня вечером. Вот мы и решали куда лучше: в бильярд или в ночной клуб. — В бильярд, — в один голос заявили Вася и Женя. — У дураков мысли сходятся, — зло подметил Бизон. — Все Боря, не злись, — Женя улыбнулась и мимоходом поцеловала его в щеку. — Ты сам напросился.       Женя наслаждалась замечательным вечером. Люди, с которыми она познакомилась чуть больше года назад, неожиданно стали для нее родными и близкими. Для всех она была примером общительности и обаяния, но на самом же деле ей эта напускная бравада давалась нелегко. Она по натуре была закрытым, тяжелым на подъем и ненавидящим менять в своей жизни что-либо человеком, но никто об этом не знал — Мурашова умела скрывать свои секреты. Сейчас же ей было хорошо и уютно. Рядом друзья, с которыми можно и в огонь, и в воду, и посмеяться от души, и Кот, который, к слову сказать, был сегодня в ударе: острил, шутил и покорял своей галантностью всех девушек в помещении. Мура не ревновала — ни на кого из них он не смотрел так как на нее.       Коту сегодня фартило и на бильярде. Он выиграл почти все партии. И поскольку Батя сразу пресек мысль играть на деньги, то в копилке у Васи было уже по парочке желаний для каждого ему проигравшего. Мура же к столу не подходила. Она не очень то жаловала азартные игры — ей было банально скучно играть. Женя никогда не проигрывала — любимый дед позаботился о том, чтобы его единственная внучка в совершенстве освоила бильярд, покер, рулетку и тому подобные занятия. За годы юношеских тренировок в ее голове мастерски складывались любые комбинации игры, плюс ко всему она была еще и отличным шулером, что делало ее недоступной для абсолютного большинства соперников. Мурашова проигрывала только тогда, когда сама этого хотела.       Последняя мысль заставила Женю выпрямиться в струну и крепче сжать бокал с коктейлем. Именно это может стать решение ее проблемы. Нужно просто проиграть Ионову желание, вручить ему карт-бланш и дать почувствовать себя хозяином положения. И если он не профукает его на банальное кукареканье под столом, то все может получиться. Женя поднялась с мягкого дивана и решительно направилась к столу с зеленым сукном, оставляя Багиру и Батю мило ворковать о своем.       Меньше чем через полчаса партия была сыграна. Мура обиженно дула губы, а Кот довольно потирал руки. Он обнял Женю за талию и горячо зашептал ей на ушко: — Ты понимаешь, что должна мне желание? Женя прилагала все усилия, чтобы скрыть улыбку: — Понимаю, — недовольно прошипела она ему в ответ. — А ты мог бы скрасить девушке горечь поражения приглашением на танец. Или я в твои планы сегодня не вхожу? — Женя достаточно прямо указала ему на его бесконечный флирт со всеми девицами в зале, давая понять, что ревнует. Ионов только рассмеялся в ответ. Он, не мешкая, повлек ее к небольшой танцплощадке и уверенно закружил в танце. Прижимаясь к любимому, Женя просто силой заставляла себя молчать и не спрашивать о том, чего же он пожелает. Но к концу танца женское любопытство не просто победило Мурашову, но и взяло в плен: — Придумал уже желание? — Женька, ты предложила голодному меню как минимум на триста страниц. Я так сразу не могу определиться — я все хочу, — Вася прислонился своим лбом к ее и, не отрываясь глядя ей в глаза, незаметно опустил руку на грудь, через ткань лаская мгновенно набухшую бусинку соска. — Может еще партейку? — спросил он не отрываясь. — Не дождешься, любимый, — Мура начинала прерывисто дышать от его целомудренных ласк. — Ты смотри, одно свое желание не профукай. Больше у тебя такого шанса может и не быть.       Ионов специально заставлял Мурашову понервничать, периодически напоминая, что она ему должна. Эта маленькая власть над ней будоражила его мысли и тело. Теперь главное не перетянуть интригу, иначе будет уже не интересно. Вот только случай осуществить задуманное пока так и не представился. Он знал, каким будет его желание, ровно с того момента как она взяла в руки кий, оставалось лишь дождаться подходящего момента.       И вот, наконец-то, у них обоих есть два полноценных выходных. Вася смылся из дома сразу после завтрака, сославшись на кучу неотложных дел. Хотя Мурашова настойчиво уговаривала его послать все к чертям и проваляться весь день в кровати. Нет уж, сегодня они будут играть по его правилам. Ближе к обеду Кот отправил Муре смс: «Будь готова к пяти часам, я за тобой заеду». На что тут же получил кричащий ответ: «К чему готова? Зачем? Что ты задумал?». Ионов довольно потирал руки и лукаво улыбался: «Ты должна мне желание, так что без вопросов».       В назначенное время Вася забрал Женю из дома и повез в неизвестном ей направлении. Мура нервничала, хотя виду старалась не подавать. Она не любила, когда ее использовали в слепую, но в данной ситуации это был ее осознанный выбор, так что оставалось только молча перебирать варианты. Неожиданно Кот остановил машину и посмотрел на девушку: — Повернись, — попросил он. — Вася, ты меня пугаешь, — Женя не спешила подчиняться, глядя ему прямо в глаза. — Давай, давай. Я уверен, тебе понравится, — Ионов развернул ее спиной и аккуратно завязал глаза. Женя обреченно выдохнула, она сердцем чувствовала, что добром это не кончится.       Они проехали еще пару кварталов, и Вася заглушил мотор. Мура потянулась, чтобы снять повязку, но он ее остановил. -Терпение, моя дорогая, терпение.       Кот открыл дверцу машины, помог выбраться девушке, прижал ее к своему телу и повел в неизвестность. Они вошли в затемненное помещение, где играла весьма чувственная музыка и сильно пахло табаком, алкоголем и чем-то еще, приторно сладковатым. Женя внутренне сжалась. «Только не это. Господи, только не это» — билась в мозгу одна единственная мысль. Догадка ее была ужасна, и она отчаянно надеялась в ней ошибиться. Вася уверенно вел девушку, предупреждая о ступеньках, стенах и других опасностях. Он открыл какую-то дверь, и они оказались в комнате, наполненной разноцветными огоньками, их Женя видела даже через плотную черную ткань. Она услышала, как сзади щелкнул дверной замок, отгораживая их от внешнего мира, и ее шею опалило жаркое Васино дыхание. Он осторожно потянул завязки и черная ткань, скрывающая от нее реальность, упала к ногам. Хотя это было уже бессмысленно — Мура точно знала, где она и что будет дальше. — Я хочу стриптиииз! — Ионов был явно доволен собой, обводя руками приват-комнату в одном из ночных клубов города. Посередине на небольшом постаменте был установлен шест, напротив стояли несколько мягких кресел и небольшой диванчик, рядом столик с фруктами и шампанским. Помещение было залито переливающимся мягким светом зеркального стробоскопа и наполнено приглушенными звуками музыки — все располагало к интиму.       Женя стояла неподвижно, боясь даже дышать, хотя внутренне ее всю трясло и начинало подташнивать. Ионов точно сошел с ума, не мог он притащить ее сюда в здравом уме и трезвой памяти. Мура про себя усмехнулась — она подарила ему желание, а он потратил его на то, чтобы превратить ее в проститутку. Неужели именно это поможет ему себя обрести? Сердце предательски дрогнуло — мужчина, которого она так сильно любила, видел в ней лишь развратную любовницу. Если бы Кот предложил ей эту игру дома, в их спальне, на их постели, Мура бы приняла правила. Она, в конце концов, не ханжа. Но он притащил ее сюда, где беспринципно платят за секс, не думая ни о чувствах, ни о нежности, ни, уж тем более, о любви — только физический процесс. Женя еще раз себя уверила, что несмотря на все слова, на все действия, он все равно считал ее продажной куклой. И это осознание снова погрузило девушку в пучину собственных страхов, как тогда, когда ночью она летела к нему, чтобы сказать, что не изменяла. Кот оказывается так и не смог разглядеть ее настоящую, не смог и уже никогда не сможет научиться ей доверять. Она знала, что он искренне пытался, но все оказалось тщетно. Умом Вася все понимал и принимал, а сердцем нет. Муре некого было в этом винить, кроме самой себя. Когда-то она выбрала образ бессердечной стервы как защитную броню, и в самый важный момент он сыграл с ней злую шутку — она стала заложницей своего одного единственного выступления. Девушка хотела всего лишь вернуть прежнего Ионова, но, кажется, его желание отбросило их к самому началу пути.       Женя вздрогнула, когда Вася коснулся ее лица. — Эй, все в порядке? — Да, — ответила она отстраненно. — Это тебе, — он протянул ей подарочную коробку, до этого лежавшую возле шеста. Мура про себя скривилась и молча открыла ее — сексуальный корсет, чулки и стринги — очень оригинально, ничего не скажешь.       Без лишних вопросов Женя взяла коробку и направилась к маленькой гримерной. Она должна Ионову желание — она выплатит ему все сполна. Молодой человек был несколько огорошен подобным поведением девушки. Он, как минимум, ожидал расспросов, выяснений и небольшого сопротивления с ее стороны, и тогда бы он обязательно интригующе приоткрыл тайну их сегодняшнего маленького приключения, и Женя бы, он был в этом практически уверен, оценила бы полет его фантазии. Но она ничего не спросила и подозрительно спокойно и даже несколько, как ему показалось, холодно на все согласилась. У Васи от подобного поворота событий по спине пробежал холодок — спокойную Евгению Валерьевну он слегка побаивался — не знал, чего от нее ожидать.       Оглядывая себя в большом зеркале, Мурашова была готова истерически рассмеяться. — Да, Женечка, ты выглядишь как портовая шлюха.       На самом же деле девушка откровенно лукавила. Черные кружевные узоры на гладкой атласной изумрудной ткани корсета смотрелись роскошно и оригинально, Бюстье прекрасно подчеркивал красивую грудь и бесподобно точно совпадал с цветом Жениных глаз. Нижняя отделка была удлинена тончайшими рюшами, позволяя лишь тонко намекнуть на миниатюрные стринги. Чулки со стрелками и ажурные короткие митенки дополняли и без того сексуальный образ. Если бы Женя увидела подобный комплект в другой обстановке, то пребывала бы в полнейшем восторге, так изысканно смотрелся он на ее фигуре. Но сейчас ее состояние вряд ли можно было назвать адекватным, и за нее говорили злость и обида. — Спасибо тебе, Ионов, открываешь во мне новые грани, — Женя тяжело опустилась на стул и уронила голову на руки. Вася сегодня хочет переспать с проституткой — она ему это устроит. Но сначала ей нужно успокоиться, взять себя в руки, чтобы достойно сыграть и эту предложенную ей злобной судьбой роль.       Находясь за стеной, Вася даже близко не представлял, какие страсти бушуют внутри его любимой девушки. Кот продумал сегодняшний вечер до мелочей: сейчас по плану у них жаркие танцы, затем он подарит Жене красивое вечернее платье и повезет ее ужинать в один из лучших ресторанов города, а потом на ту самую конспиративную квартиру, где они впервые были близки (и ключи от которой он выпрашивал у Багиры почти неделю). Ионов хотел освежить в их памяти тот самый первый вечер, повторить те безудержные страсти, которые сжигали их в своем огне, прочувствовать еще раз их самый первый секс.       Кот откупорил бутылку шампанского, налил два бокала и, взяв один, поудобней устроился на мягком диванчике. Улыбаясь собственной фантазии, он пропустил момент, когда в зал вернулась Мура. Увидел ее, уже стоящую в пошловатой позе возле шеста. Она одарила его ледяным взглядом изумрудных глаз, обвела языком губы и, как только громче заиграла музыка, закружилась в танце. Ионов поперхнулся игристым вином и теперь не мог вздохнуть полной грудью. Он неотрывно смотрел на Женю, но ее наигранно пошлый танец Васю не только не возбуждал, но скорее вызывал отвращение. Он моментально понял, что девушка делала это ему назло, настолько театрально и грязно она выглядела, как будто только что сошла с экрана самого отвратного порнофильма. Его красивая, чувственная любимая Женька специально вела себя как… как… портовая шлюха. Кот сам не понял, как в голове его сформировался подобный эпитет, и это было настолько ужасно и противно, что первым порывом было схватить ее и тащить переодевать и умывать. Его любимая Мурка никогда такой не была, даже в тот самый первый вечер, и уж тем более потом. Да, она носила красивое и провокационное белье: атлас, шелк, кружева, но всегда выглядела в нем элегантно, а не пошло, желанно, но никак не продажно и бесстыдно. Поэтому Вася никак не мог сообразить, почему сейчас все пошло наперекосяк.       Ионова неожиданно осенило: он ненавидел в ней именно эту любовь к кажущейся распущенности, к холодным беспринципным нарядам и вызывающему макияжу, постоянно упрекал в провокационности, безумно ревновал практически к каждому столбу, хоть и пытался это скрыть, а сейчас сам, своими руками сделал из нее проститутку, да еще и притащил в это весьма сомнительное место, заставив ее вести себя соответственно. Кажется, он перестарался и с костюмом, и с антуражем, и вообще с этой дурацкой идеей стриптиза.       Мура закончила танец, демонстративно виляя бедрами, подошла к диванчику и уселась Коту на колени. Одним глотком осушив бокал шампанского, она прикоснулась к его губам. Ее поцелуй был также театрально страстен, как и предшествующий танец, и протяжные стоны, и жесткие прикосновения. Впервые в жизни Коту стало противно, он вдруг почувствовал себя грязным и пошлым. Скинув Женю с колен, Вася подскочил и буквально отлетел от диванчика. Он смотрел на нее в упор и до него вдруг начало доходить — если ему стало мерзко только от одного ее поцелуя, как же она сама тогда должна себя чувствовать. В этот момент Ионов кажется забыл, как дышать. — Ну что же ты, милый, иди сюда, закончим начатое, — Мура бесстыдно раскинула ноги и дразняще обвела пальчиками ореол соска. Васю чуть не стошнило: — Женя, прекрати это! — выдохнул он. — Что это, милый? Ты же сам хотел. Иди сюда. Трахни меня. Вот она я — твоя игрушка. — Женя, замолчи! — Ионов почти рычал. Но Мурашову уже было не остановить, у нее внутри все клокотало, руки тряслись, а сердце гулко ухало. — Давай, любимый. Ты же именно этого хотел. Возьми меня. Как ты хочешь? В какую позу встать? Как ты меня еще не унижал? Сколько раз тебе еще нужно будет вывалять меня в грязи, прежде чем ты, наконец, успокоишься? — Женя практически срывалась на крик. — Ты ведь именно для этого меня сюда притащил — трахнуть как последнюю проститутку. Так давай! Давай! — Мура кричала, а потом подлетела к нему вплотную. — Что, противно меня целовать такую, да? Мерзко? Грязно? Только если я в твоих глазах такая, какого же хрена ты так боишься меня потерять? К чему тогда весь этот спектакль с любовью? Зачем эта показная нежность и забота? Ты прекрасно знаешь, как я тебя люблю, так и ты хоть раз будь со мной честен — открыто признай, чего ты от меня хочешь? Что я должна сделать, чтобы ты перестал смотреть на меня как на шлюху. — она замолчала, а Вася смотрел на нее широко распахнутыми глазами и не мог вымолвить ни слова — Мура несла какую-то абсолютно абсурдную чушь. Девушка отдышалась и зло зашипела. — Я ненавижу тебя, Ионов. Ты превратил мою жизнь в ад. Я три раза пыталась от тебя уйти, я знала, что так и будет, но ты не позволил, ты каждый раз давал надежду. Для чего? Чтобы в следующий раз побольнее ударить? Придумать унижение поизощреннее? Это подло, Вася, слышишь, подло!       Женя отвесила Ионову звонкую пощечину и в чем была вылетела из комнаты. Она неслась к выходу, не разбирая дороги, натыкаясь на мебель, официантов и редких посетителей. Вася догнал ее уже на улице. Девушка стояла, прижавшись к стене, практически голая, босиком и судорожно хватала ртом воздух. Ее душили слезы, истерический смех и горечь обиды. Вася моментально замотал ее в свою куртку и, подхватив на руки, понес к машине. Женя сопротивлялась и пыталась вырваться, но он только сильнее прижал ее к себе: — Успокойся, — прорычал Кот ей на ухо и буквально впихнул на переднее сиденье автомобиля.       Женя вжалась к кресло, с силой зажмурила глаза и зажала рукой рот, заглушая всхлипы и стоны. Не хватало сейчас унизиться еще больше и разрыдаться прямо перед ним. Она чувствовала, как взревел мотор, и машина рванулась с места. Ей казалось, что они не ехали — летели, не разбирая дороги, но сейчас ее это не волновало, скорее бы оказаться дома. Мура выскочила из автомобиля еще до того, как он полностью остановился, и рванула к подъезду. -Ты совсем сдурела, по лужам босиком бегать? — Вася снова попытался поднять ее на руки, но она не далась. — От-ва-ли! — выкрикнула Женя ему в лицо и побежала по лестнице на нужный этаж.       Буквально влетев в квартиру, Мура сразу же скрылась за дверями ванной комнаты и на всю врубила воду. Вася не успел ее поймать и начал яростно тарабанить кулаками в дверь: — Женя открой! Открой, я тебе говорю! Давай поговорим! — кричал он, но даже сквозь свои крики и гулкий шум воды, слышал, как она рыдала, в голос, надрывно, захлебываясь собственными стонами. У Васи сердце обливалось кровью, он опять все сделал не так.       Нет! Это она все поняла совершенно не так!       Кот вдруг явственно почувствовал, как в нем закипает злость. Она тугим комком клокотала у него в горле, перекрывая поток кислорода к легким так, что становилось физически больно. Нет, он не позволит ей опять выставить его виноватым, заставить извиняться за то, что она сама себе в очередной раз придумала. Вася рванул дверь с такой силой, что замок, спасавший Женю, буквально разлетелся на куски. Она сидела на полу в ванной и рыдала, спрятав лицо в ладонях. Он подскочил к ней, один рывком поднял и запихнул под душ. Мура не успела ни напугаться, ни сориентироваться, чтобы защититься — настолько молниеносно все произошло. Вася крепко держал ее за руки, не позволяя даже пошевелиться. Его глаза пылали такой яростью, что Мура интуитивно сжалась и замерла — таким она его еще никогда не видела. — А теперь послушай меня, дорогая! Я не намерен больше этого терпеть. Я не могу каждый раз извиняться за то, что ты сама себе придумываешь, — он кричал, при каждом слове с силой встряхивая ее тело. — Я никогда не считал тебя проституткой! Я никогда не хотел тебя унижать! Ревновал? Да! Я всегда тебя ревновал и буду продолжать это делать, потому что люблю тебя! Только в твоей голове — ты развратная дрянь! Никто никогда так не думал, тем более я. Ты сама прячешься за эту идею фикс, а потом выставляешь всех виноватыми. Ты упрекаешь меня в том, что я не вижу тебя настоящую. А ты то еще знаешь, какая ты настоящая? Упрекаешь в том, что я тебе не доверяю. А ты сама то кому-нибудь доверяешь? Ты хоть раз пыталась мне поверить? Хоть раз за все это время пыталась быть со мной настоящей? Это твои страхи, но ты постоянно перекладываешь их на меня, обвиняешь во всем меня! Не люблю — не нравится, люблю и забочусь — тоже плохо, — Вася задыхался, его трясло. Он вдруг почувствовал, как к глазам подступили слезы. Он отпустил Женю и, отвернувшись, заговорил уже тише. — Знаешь, что я пытался делать все эти месяцы? Зачем, как ты выразилась, напоказ любил тебя и заботился? Я пытался тебя вытащить, отогреть, потому что ты — чертова Снежная королева, независимая и гордая. И да! Я боюсь что ты уйдешь, потому что ни разу за все это время не почувствовал, что ты на самом деле моя! Ты не даешь это почувствовать. Чтобы я не сделал — ищешь подвох, выставляя чудовищем меня. И если ты думаешь, что мне нравится принижать себя, каждый раз прося прощения за то, чего я не делал, и за то, о чем даже не думал, нравиться унижаться, чтобы ты чувствовала себя спокойно и уверенно, то ты глубоко ошибаешься. Я хотел, чтобы сегодняшний вечер был особенным, был волшебным, как наша первая ночь, но ты все опошлила, извратила, поставила с ног на голову, потому что сама не хочешь и не умеешь доверять. Сделала выводы, даже не поговорив со мной. Я не могу так больше, Женя! Не могу! — последние слова Вася практически уже шептал. Не оборачиваясь он вышел из комнаты с такой силой хлопнув дверью, что она чуть не сорвалась с петель.       Мура смотрела ему вслед с ужасом. «Не правда! Не правда! Не правда!» — кричала она Васе, но на самом деле не смогла произнести ни звука. Женя прижала ладонь к губам и стала медленно сползать на дно ванны. Ей била крупная дрожь, и тому виной была не холодная вода, которая струями стекала по телу — ее Женя не чувствовала. Она дрожала от его слов, которые тяжелыми ударами били ее в самое сердце. «Не правда! Не правда! Не правда!». Из глаз брызнули слезы. Она еще сильнее зажала рот, чтобы не взвыть в голос. «Не правда!» Но где-то в глубине души неожиданно начало прорастать зерно, брошенных Васей слов. Женя тут же упрямо поджала губы. Нет, она не может быть сломленной. «Не правда. Это он сломан, это он не верит».       Девушка начала отчаянно срывать с себя дурацкий корсет, схватила мочалку и до крови терла лицо и тело, как будто пыталась стереть с души, с сердца, из памяти его слова. Она не разбитая! Она не израненная!       Ох, уж этот стальной стержень! Ох, уж этот упрямый характер! Ох, уж эта чертова сила души! Евгения Мурашова так и не поняла, что те качества, которыми она так гордилась, на самом деле держали ее в плену, не позволяя по-настоящему любить и быть любимой…       Мура все еще дрожа, но теперь уже больше от злости, чем от обиды, вылезла из душа. Оглядевшись, она чертыхнулась — переодеться ей было не во что, и полотенце маленькое. Наскоро вытеревшись им, она стянула в сушилки футболку Ионова. Они уже давно жили на два дома, и в его квартире была куча ее вещей. Главное добраться до спальни, переодеться и уйти — видеть его и уж тем более разговаривать с ним не было никакого желания. Она метнулась в спальню, но вдруг резко остановилась. Собственное упрямство заставило ее развернуться и уверенно направиться в сторону кухни — она интуитивно чувствовала, что он там. Последнее слово всегда должно было быть за Мурашовой.       Ионов сидел за столом, опустив голову на руки, и не шевелился. Рядом с ним стояла початая бутылка коньяка. Он даже не удосужился взять стакан — пил с горла. — Ты… — гневно начала она, но осеклась, как только он поднял голову на звук ее голоса.       Вася смотрел на нее, не мигая, как будто видел впервые. Он почувствовал, как в нем закипает жгучее желание, которое не подчинялось никакому контролю. Выпитый алкоголь туманил разум, и девушка представлялась перед ним как на картине с размытыми гранями. Она стояла у двери босая, без косметики, с раскрасневшимися щеками, опухшими от слез глазами и растрепанными мокрыми волосами. И в его футболке… Свою футболку на ней он видел очень отчетливо.       Вася хищно заулыбался и поднялся со стула.       «Вот она, моя настоящая Женька! Злая, упрямая и бесконечно красивая. По-настоящему сексуальная в обычной футболке».       Он стянул через голову мягкий свитшот и уверенно двинулся к ней. Его чувства обострились настолько, что тело начинало потряхивать. Женя вскинула перед собой руки и начала отступать назад. Она смотрела на него испуганно: «Нет, Ионов. Нет! Ты не посмеешь!» — читалось в глазах, но ему было уже наплевать. Одним рывком он оторвал ее от земли и прижал своим телом к стене так, что Жене стало трудно дышать. Его поцелуй был яростен и жесток. Мура вывернулась и, со всей силы ударив его по лицу, разбила ему губу. Ионов только рассмеялся и прикусил ее губы так, что кровь их тут же смешалась. Одной рукой он сжал ее руки и поднял их над головой, и бугорки налитых грудей устремились вверх, натянув ткань. Вася тут же смял их свободной ладонью, больно пощипывая через футболку горошины сосков. Он был возбужден до предела. Его футболка не ее нежном теле сводила с ума. Она никогда не надевала его вещи, предпочитая ультра сексуальные сорочки, пеньюары и халатики, чем каждый раз подчеркивала свою независимость и холодную красоту. Но даже в самых провокационных нарядах она не была для него так притягательна, как сейчас. Вася прекратил поцелуй и, еще раз окинув взглядом Женю, зашептал: — Моя! Моя! Слышишь. Ты. Моя. Вот сейчас. Настоящая — МОЯ!!!       Ее протест он снова заглушил поцелуем. Жене было больно и трудно дышать, она чувствовала, как железная хватка, которой он сжимал ее руки, сдирала кожу, как во рту становилось все солонее от привкуса их крови и понимала — ей с ним не справиться. Он держал ее так, что у нее не было шансов вырваться. И Женя сменила тактику. Она расслабилась и обмякла в его руках, всем своим видом выказывая отстраненность и безразличие к тому, что он делает. Хочет взять ее силой — пусть это будет на его совести.       Почувствовав, что девушка под ним перестала сопротивляться, Ионов только злорадно усмехнулся. «Ну-ну, хочешь доказать, что тебе плевать на меня. Посмотрим, как это у тебя получится». За все время, проведенное с Мурой, Вася хорошо научился распознавать повадки своей кошки. Шикарно, модно и сексуально одетая, с макияжем и прической, на извечных каблуках и со шлейфом манящих духов, она была настоящей породистой кошкой — самостоятельной, гордой и упрямой, ничего и никого не боявшейся и готовой на любое приключение — она гуляла сама по себе, а значит могла уйти от него куда угодно. Вот и сейчас Мура упрямо гнула свою линию, даже понимая, что все равно не устоит, заставляя его в очередной раз подчиняться. Но нет. Он не позволит ей снова закрыться, спрятаться от него под множеством ее масок.       Вася отпустил ее руки, и они обреченно упали вдоль тела. Легкими поцелуями он начал покрывать ее лицо, спускаясь к уху, а потом к шее. Провел влажным языком по жилке, напряженно бьющейся под кожей и осторожно прикусил. «Моя!» — прошептал он как мантру. Его руки невесомо касались ее груди, так что от этих ласк соски превратились в твердые горошины, пробивающиеся через тонкую ткань. Женя не шевелилась, но он чувствовал, как по ее телу бежит мелкая дрожь. Вася заметил, как она закусила губы и, улыбнувшись, обвел кончиком языка их контур, затем прижался к ним, но действовать не спешил, наслаждаясь тем, как смешивается их дыхание. «Моя!» — выдохнул Вася чуть слышно. Вместо долгожданного поцелуя он резко развернул ее к себе спиной, так что Жене пришлось упереться в стену руками, чтобы не удариться лицом. Его руки скользнули под футболку, наслаждаясь нежностью кожи. Он как будто заново исследовал ее упругую грудь, лаская ладонями соски, то невесомо поглаживая, то с нажимом вдавливая. Продолжая путешествие, одной рукой он потянулся вверх к впадинке возле ключицы и тонкой шее, вторая же уже ласкала ее живот, как будто завязывая в нем тугой узел желания. Он опустился ниже, касаясь паха и внутренней поверхности бедра, но вдруг замер и отстранился от нее.       В этот момент Женя могла выскользнуть из его рук, ударить, сбежать, но собственное тело предало ее, и она откинулась ему на грудь, раздвигая ноги и пуская его пальцы к средоточию своего желания. «Моя!» — его голос звучал победно. Дважды просить не пришлось: он проник к нежной жемчужинке между ее ног и одновременно второй рукой с силой сжал шею и прикусил мочку уха. Ответом на его действия послужил ее протяжный стон. Вася хитро прищурил глаза — его кошка больше не могла себя сдерживать. Хотя нет, это была уже не кошка. Сейчас, дрожащая и заплаканная, искусанная и растрепанная, она была котенком, слабым и беззащитным, который, также как и Вася, нуждался в чистой и искренней любви. Он сорвал с нее все маски, и она осталась перед ним нагая, теплая, чувственная, родная и… настоящая. Она так превосходно умеет себя контролировать, но даже не догадывается, что он видит ее насквозь, каждый неизвестно где полученный шрам, каждую кровоточащую рану в ее душе. И эти редкие всплески настоящих эмоций больше нужный ей чем ему.       «Моя! Моя! Моя!» — но Женя его, казалось, не слышала. Она потянула края футболки наверх, пытаясь освободиться от преграды между их телами, ощущая острое желание почувствовать жар его тела. Но Вася не позволил. Его футболка, скрывающая изгибы ее стройного тела, была на ней как клеймо его собственности, как гарантия того, что она не уйдет, как броня от той холодной Жени, которой она становилась, одевая свои ультрамодные атлас и шелка.       Вася продолжал ласкать любимое тело, покрывал поцелуями и очерчивал влажным языком контуры ее шеи, нежно гладил ее лицо, живот, грудь. Женя протяжно стонала и извивалась, требуя еще больше, еще сильнее, еще быстрее. Но Вася не спешил, заставляя ее сходить с ума. От этой медленной пытки Женя мелко дрожала, и Ионов, наконец-то, сжалился над ней. Он одним рывком повернул ее к себе лицом и скользнул пальцами в ее тело — Моя! Он прижался к Жениному лицу, но не целовал, лишь вдыхая ее протяжные стоны. Вася практически уже не шевелился — девушка сама выбирала темп и силу его проникновений, повиснув на его шее. С ее губ сорвался протяжный стон предвкушения яркого фейерверка. — Не закрывай глаза, — услышала она его порывистый шепот. Женя не могла больше себя сдерживать и утонула в его глазах, рассыпаясь на мириады светящихся звезд.       Вася подхватил ее, и Мура прижалась к его губам, языком проникая в глубину его рта. Кот отвечал, позволяя любимой ввести его в этом сладостном танце. Женя ласкала его, дразнила и мучила, чувствуя силу его желания. Одним рывком стянув джинсы, она прижалась к его телу и задвигала бедрами. Ионов застонал, но Женя не спешила, продолжая ласкать его руками. — Я твоя, — горячо зашептала она ему на ухо. — Возьми меня. Не отпускай. Люби меня!       Эти слова сладкой музыкой разливались в душе Ионова. Приподняв, он глубоко вошел в нее, отчего Женя выгнулась всем телом и вцепилась в его спину. Он двигался мощно, почти грубо, но обоим это приносило неописуемое удовольствие. Женя кусала его шею, царапала спину, а когда он прикусил ее сосок, интуитивно сжала внутренние мышцы так крепко, что Вася зарычал в голос. Он резко отстранился от нее, давая себе передышку — не хотел оставлять своего ненасытного котенка неудовлетворенным. Женя же, легко его поцеловав, повернулась к нему спиной и маняще нагнулась. Кот застонал, предвкушая еще большее наслаждение. Женя отвечала ему, сильно сокращая мышцы при каждом его мощном толчке. Не прекращая движения, он поднял ее и, нащупав пальцами центр ее желания, с силой надавил. Женя закричала, закинув руки назад и обвив его шею. Еще несколько резких движений, и перед глазами двоих влюбленных рассыпалась разноцветная радуга.       Он прижал ее к стене, ища опоры. Оба хватали ртом воздух как рыбы, выброшенные на берег. Женя пошевелилась, боясь, что Кот ее раздавит. Но он расценил это движение, как попытку сбежать, поэтому, одним рывком перекинув ее через плечо, понес в спальню. Он буквально швырнул Женю на постель и тут же упал рядом, крепко обвив ее тело руками и ногами — он не отпустит свою истеричную любовь, чтобы не случилось.       Женя лежала, намертво прижатая к сильному телу любимого и слушая его ровное дыхание — Кот спокойно спал. Нервное напряжение прожитого дня и полбутылки коньяка сделали свое дело — он вырубился практически сразу, но тем не менее хватку не ослабил, словно огромный кот охраняя свою добычу. Женя же уснуть так и не смогла. В ее голове набатом звучали Васины слова. И теперь росток правды, который он посеял, окреп и рос с каждой минутой все больше.       Неужели Вася прав? Неужели она на самом деле никому не доверяет? Когда она успела стать такой несчастной? Женя погрузилась в свои воспоминания. Ни в детство, ни в юность — там она была абсолютно счастлива. Ей сразу вспомнились события после смерти Саши. Она никогда и ни с кем не разговаривала об этой утрате. Никогда на людях не плакала. Только один единственный раз на руках у Ворона она позволила себе слабину, за что потом долго себя ненавидела. Но он ничего у нее не спрашивал, по-мужски боясь беспричинных женских истерик. Родителям же и их общим с Сашей друзьям она запретила говорить с ней на эту тему — не могла вынести их откровенной жалости и чувство собственной никчемности рядом с их счастьем. Именно в тот момент она навсегда закрылась от всех, спряталась за придуманной ширмой и жила, как ей казалось, легко и спокойно. Поэтому и работу свою бросить не могла — только в полях, с винтовкой на перевес, на самых сложных и экстремальных заданиях она по-настоящему жила, дышала полной грудью, заряжалась адреналином, чтобы потом в одиночестве пустой квартиры не сдохнуть от тоски и боли.       Женя вдруг осознала, что вопрос о том, какой ее видят окружающие, стал для нее остро актуален только после знакомства с Васей. До этого плевать она хотела на всех с высокой колокольни. Ей стало важно мнение только этого русоволосого шалопая, потому что впервые, после известных событий, она позволила себе любить. Больше всего на свете Женя боялась, что именно он ей и не поверит. И этот страх губил все то доброе, светлое и чистое, что было между ними. Она, считая себя самой умной, наивно полагала, что должна спасти любимого мужчину, наставить его на путь истинный. А как оказалось спасать то нужно было ее, за ней нужно было следить, чтобы она в очередной раз не свернула с правильного пути и не утонула в пучине собственных придуманных страхов. И эту миссию взвалил на свои плечи ее голубоглазый каплей. Вася пытался стать для нее путеводной звездой, мягко и ненавязчиво вел ее за собой, поддерживал и позволял на самом деле быть слабой, живой и чувствующей. А в ответ получал лишь упреки, истерики, холодность и недоверие, но он терпел, ждал и надеялся, что все-таки сможет отогреть, отлюбить свою Снежную королеву. Женя заулыбалась — так ее еще никто никогда не называл. Как этот, казалось бы, абсолютно поверхностный молодой человек сумел разглядеть ее? За что так горячо полюбил? Каким волшебным образом научился вытаскивать из Жени придуманной Женю настоящую? Эти вопросы будоражили ее сознание, но она как Скарлетт О’Хара подумает об этом завтра, а сегодня… сегодня….       Женя начала ерзать в крепких мужских объятиях: ей уже порядком надоело лежать без движения — это раз, у нее затекло все тело — это два, она попыталась в себе разобраться — это три, у нее это маломальски получилось — это четыре, и она уже соскучилась по Ионову — это пять, шесть, семь, десять, тысяча и миллион. Вася вздрогнул и проснулся, тут же покрепче хватая Мурашову — он был настойчив в своем решении не дать ей сбежать. Но на этот раз Женя не спешила сдаваться. После нескольких минут ожесточенной борьбы, она все-таки сумела уложить его на лопатки, оседлать и зажать его руки над головой. Кот спросонья не сразу понял, чего хотела Мура: сбежать от него или убить, поэтому слегка занервничал, придавленный её телом к постели. Но она вдруг начала целовать его шею, спускаясь все ниже к широкой груди, облизнула сосок, а потом подула, отчего Вася судорожно вздрогнул и попытался прекратить эту сладостную пытку. — Ты пытался меня изнасиловать, так что теперь моя очередь тебя мучить. — Ну если говорить откровенно, то ты сопротивлялась только первые пару минут, — Женя не прекращала его ласкать, так что Вася уже тяжело дышал. — У нас в стране могут посадить и за попытку, — не унималась девушка. — Знаешь, если я еще жив и даже не в реанимации, то уже наверняка не сяду. Женя отстранилась и заглянула ему в глаза: — Скажи, я действительно такая дура? — они смотрели друг на друга, не отрываясь, молчали, не в силах подобрать тех слов, которые сумеют все объяснить и не ранят. — Знаешь, Женька, — нарушил тишину Ионов, — Я иногда мечтаю, чтобы меня пристрели на работе. Быстро и безболезненно. Потому что рядом с тобой я схожу с ума медленно и мучительно. — Прости, — выдохнула девушка, и соленые слезы закапали Ионову на грудь. — Нет, прекрати извиняться за то, что не можешь контролировать, за то, что сильнее тебя. Плачь, кричи, бей, только не закрывайся, не уходи, позволь мне быть рядом, — Вася замолчал, давая ей возможность осмыслить его слова. — Знаешь, если бы в тот самый первый раз, когда ты приехала к нам к КТЦ, я бы знал, что между нами будет все так сложно, я… — он специально выжидал паузу — мучить Мурашову у него в крови, — я бы согласился пройти через это снова, потому что лучше с тобой так, чем вообще без тебя. Женя спрятала лицо у него на груди. — Все. Замолчи. Я чувствую, что просто недостойна тебя. — Это да! — Васе начал надоедать это разговор, и он недвусмысленно поерзал, давая понять, что давно готов к более приятным занятиям. — Эй, — Женя легонько ударила его кулачком в грудь, — сейчас ты должен был сказать, что я не права и что ты меня любишь. — Ты профукала мое желание, так что месяц теперь ничего подобного не услышишь. — Я могу повторить, — Мура начала сексуально стягивать с себя его футболку, но Вася тут же перехватил ее руки: — Эээ, нет. Твоих танцев мне на сегодня уже хватило, — рассмеялся он, и потом, смущаясь, чуть тише произнес. — И футболку мою не снимай, пусть защищает… тебя от тебя….       Через несколько дней Мура отказалась ехать с Котом на работу вместе, сославшись на какие-то свои неотложные дела, и, чмокнув огорошенного Васю в щеку, быстро выскочила из квартиры. Ионова эта ситуация почему-то напрягала, и теперь, готовя себе кофе в комнате отдыха группы в КТЦ, он мог думать только об этом: «Какие дела могут быть у нее в семь утра, когда она даже разговаривать адекватно не способна?». Он уже в который раз глянул на часы — девушка опаздывала уже на десять минут.       Женя знала, что опаздывает, поэтому почти бежала по коридорам КТЦ. Она влетела в комнату слегка растрепанная, раскрасневшаяся и запыхавшаяся. Физик, Бизон и Батя особого внимания на нее не обратили — не в первый раз Женька опаздывала. А вот Кот смотрел на нее во все глаза и тому виной был ее новый образ. Женя была без косметики, с распущенными волосами, без украшений, вместо так горячо любимых ею каблуков — кроссовки, ноги плотно облегали черные джинсы, а на верху… его рубашка? Это точно была его рубашка. Его любимая голубая в мелкую полоску рубашка, которая ей шла гораздо больше, чем ему. В Васиных глазах застыл немой вопрос, и рука сама по себе потянулась к телефону: — «Это ЧТО???» — Женя лишь лукаво улыбнулась, прочитав такую немногословную, но кричащую смс. — «Нравится?» Кот буравил ее взглядом. — «Это моя рубашка!!!» — «Ага!» — Женя закатила глазки и расстегнула верхнюю пуговичку. Вася судорожно вздохнул: «Если не ошибаюсь, твои вещи на мне тебя возбуждают больше моих».       Вася отвернулся к столу, пряча широкую улыбку, чтобы не показаться товарищам умалишенным. «Вот врединка! И когда я успел так голову потерять?» Он вышел в тир, а телефон Мурашовой настойчиво запищал, оповещая о новой смс. «Сегодня вечером будешь танцевать стриптиз В ЭТОМ!!!»