Он - её жизнь...

      Женя нервничала с самого утра, а сейчас, уверенно лавируя в потоке машин, так и вообще испытывала острое желание круто рвануть руль и направиться в сторону абсолютно противоположную питерскому КТЦ. После вчерашней сумбурной встречи, неловкости общения и косых взглядов ехать туда категорически не хотелось.       — И вот какого лешего я согласилась на этот «Смерч»?!        Вопрос, прозвучавший в машине уже, наверное, в десятый раз за последние полчаса, опять остался без ответа. Младшего лейтенанта Евгению Мурашову где угодно бы приняли за свою, без проблем и ненужных вопросов. Но сказать «нет» позвонившему ей за день до этого Пригову девушка почему-то так и не смогла. Как будто это не она разговаривала по телефону, а её двойник. Женя по-детски надула губы, состроив горестную гримасу зеркалу заднего вида.       — Хочу к своим, — заныла она.       Но своих больше нет. Несмотря на значительные успехи группы, наверху было принято категоричное решение — расформировать. На последнем задании их серьезно накрыли. Выскочить без потерь из устроенной специально для них мясорубки, им удалось, наверное, только чудом, и тот факт, что на группу последние несколько месяцев велась полноценная охота, отрицать стало не просто глупо, но и опасно для жизни. Им пришлось разойтись кому-куда. И Мура решила вновь попытать свое счастье в Питере. Предаваясь невеселым размышлениям, она и сама не заметила как добралась до неприметного и такого ненавистного ей здания. Вдобавок ко всему, въезжая на подземную парковку КТЦ, Женя чуть не «поцеловалась» с задней дверью вырулившего одновременно с ней внедорожника Ионова.       — О боже, еще и Кот, — девушка взвыла буквально в голос.       Этого разговора младший лейтенант боялась больше всего. Она думала о каплее Василии Ионове все эти злосчастные полгода. Знала, что должна была сообщить, что жива, но сделать этого так и не смогла и поэтому чувствовала себя виноватой. Понимала, что такой как Ионов «отпустить» все произошедшее вот так просто бы не смог, но все равно упорно молчала. А еще понимала, что молчит не потому что боится нарушить гриф «Совершенно секретно» или негласный запрет на взаимоотношения между конкурирующими ведомствами, а скорее потому что слишком уж неординарно отреагировало ее собственное тело на голубоглазого и бесшабашного офицера. Женя банально боялась разрушить свою более-менее устаканенную жизнь, боялась собственных чувств, боялась еще раз обжечься. Но все же в редкие минуты одиночества и душевного успокоения она позволяла себе думать о нем и сладко нежиться в собственных воспоминаниях.       — Кот, — нерешительно позвала девушка, догнав Ионова уже практически у лифта, — поговорим.       Он остановился, слишком резко развернулся, отчего Мура чуть не подпрыгнула на месте, и, нарочито медленно поднял голову, глядя на нее в упор. Его холодного взгляда Женя не выдержала, потупилась.       — Я извиниться перед тобой хотела, — начала она неуверенно. — Дать знать о себе не могла, сам понимаешь, такая работа. И еще спасибо хотела сказать, за то… — Мура замялась, пытаясь подобрать слова, — нууу, за то, что хотел мне помочь. Как видишь, обошлось все.       Евгения Мурашова не раз представляла себе этот разговор, подбирала слова, прокручивала варианты его и своего поведения, была готова к истерике, крикам, угрозам, ненависти, хотя в самых уж шальных мечтах все заканчивалось неожиданным страстным поцелуем. Но сейчас и слова все из головы вылетели, и Ионов повел себя совсем уж непредсказуемо: промычал что-то типа «Угу», развернулся и ушел. А она так и осталась стоять, не зная, куда себя деть.       Кандидатура Мурашовой в «Смерч» окончательно утверждена не была. Ей решено было устроить соответствующий экзамен, и эта мысль Муру порядком раздражала.       — «Нашли, твою мать, школьницу-неформалку. Они одни, видите ли, крутые, а все остальные для красоты с автоматами бегают…»       Мура много еще чего могла произнести вслух, но, тем не менее, злобно сопя, молчала и решение группы не оспаривала, приняла их условия. Понимала, что теперь её жизнь зависит от этих ребят: они будут прикрывать её, а она их, и для этого она должна доверять им, а они ей. Вот тут-то и скрывалась маленькая, но крайне противная закавыка: свой лимит доверия в их глазах она уже исчерпала.       — Ну, выбирай, Мурашова, кого первым бить будешь, — Бизон явно ехидничал, разминаясь перед рукопашным боем.       — Вас, Борис Андреевич, — в тон ему улыбнулась Женя. — Хочу умереть быстро и безболезненно, раздавленная разницей наших весовых категорий.       — Безболезненно не обещаю.       Борис Тарасов служил достаточно давно, чтобы понимать — против системы не попрешь. Но и тот факт, что систему можно было бы немного и нагнуть, все-таки хотя бы отдаленно обозначив свое присутствие в этом бренном мире, со счетов все же не сбрасывал. Однако внутренняя чуйка опять же подсказывала: если не обозначила, значит были на то веские причины. Тем более, надо было честно признать, он скучал по этой девчонке. Она слишком заразительно смеялась, чтобы долго на нее злиться.       А бой Мурашова все же проиграла. Изначально выбрала неверную тактику — ушла в оборону. И Бизон, действительно, задавил ее своей массой. А вот с Физиком билась до последнего — сдалась после болевого. Последним оставался Ионов, и Женя тяжело вздохнула. Этого боя, учитывая все произошедшее только между ними у отвесной скалы, она не хотела.       Кот же со вчерашнего дня находился в состоянии полного безразличия и пустоты. Ни злости, ни симпатии к Муре у него не осталось. Вася чувствовал себя так, словно об него вытерли ноги. Поэтому щадить чувства других в его планы не входило. Бился он в полную силу, знал, что делает ей больно, но его это больше не волновало. Их пути разошлись: ей налево или направо, а ему, как в песне, — строго по центру.       Пропустив ощутимый удар «под дых», Мурашова согнулась и упала на одно колено. Она судорожно хватала ртом воздух, и каждый вдох неприятно отзывался под ребрами, отчего на глаза рефлекторно навернулись слезы. Ионов, молча, ждал, когда она сама поднимется, руки не подал. Женя еще пару раз осторожно вздохнула и выпрямилась, тут же наткнувшись на полный презрения, язвительный и холодный взгляд прищуренных голубых глаз. И этого взгляда вполне хватило, чтобы понять — масштаб его обиды она все-таки недооценила.       — «Смотри-ка цаца какая. Прям обидели мальчика. Ну и носись со своими комплексами как дурень со ступой!»       Ее охватила праведная злость, и руки сами собой сжались в кулаки. Отводить взгляд она больше не собиралась, хочет биться в полную силу — Мура была готова преподать заносчивому выскочке несколько ощутимых уроков. Но осуществить задуманное ей не дал Бизон, показывая, что поединок окончен. Кот, также молча, развернулся, сунул руки в карманы и вышел из спортзала. Женя же гордо выпрямила спину, глядя ему вслед. В их неслучившихся отношениях, наконец-то, поставлена жирная точка. Они чужие. И обоих такая концовка, похоже, вполне устраивала.       Задание с освобождением заложников младший лейтенант Мурашова тоже с треском провалила, а вот отстрелялась на пять с плюсом. Утерла им нос по полной.       Позже, зайдя в комнату отдыха и увидев недовольные лица будущих боевых товарищей, Женя теперь уже не просто усомнилась, а отчетливо осознала всю неправильность так опрометчиво принятого ею решения.       — «Да и пусть этот хваленый «Смерч» катится ко всем чертям. Больно надо с ними работать!»       Она бы могла продолжать эту мысленную гневную тираду до бесконечности, но ее злобные размышления прервал зазвонивший телефон, и Мура, увидев входящий номер, поспешно выскочила из комнаты. Звонки из прошлой жизни каждый раз выбивали почву у нее из-под ног, но не ответить она не могла, слишком дорог ей был звонивший.       — Привет, Дед, — услышав в трубке до боли знакомый голос, она заулыбалась. — Да, я в городе, только ты об этом откуда знаешь? Конспиративные связи… Ну-ну… — девушка умолкла, слушая звонившего, а потом, поколебавшись, задала всего один вопрос. — Ты уверен, что оно мне надо?       Женя не догадывалась, что случайным свидетелем её телефонного разговора стал генерал-майор Пригов, в голове у которого тут же созрел план действий.       — «Ой, Мурашова, ты, конечно, хороша, но со мной тягаться ты пока еще не до росла…»       Владимир Викторович ехидно улыбнулся и довольно потер руки. В конце концов, не только Евгения Мурашова была близко знакома с одним из лучших инструкторов по боевым единоборствам всей европейской части их большой страны. И теперь генерал-майор точно знал, что показать своим бойцам, которые полчаса назад единогласно высказали своё твердое «Нет» присутствию младшего лейтенанта Мурашовой в группе. И аргументы у них были, надо сказать, железные: физподготовка у Муры страдает, элементарную полосу препятствий не прошла, и, может быть, как снайпер-одиночка она и была донельзя крута, но для работы в составе команды такой человек явно не годился, ну и, естественно, вопрос доверия оставался открытым. Конечно, он мог бы им и приказать, но делать этого не стал. Ребята сами должны её принять, это им вместе с ней предстоит практически каждый день рисковать жизнями, поэтому, если не смогут, то и все приказы — впустую. Пригов выждал полчаса, а затем запихнул в машину бурчащих Батю, Багиру, Бизона, Физика и Кота и повез их, как он заявил, «кататься».       Черный микроавтобус остановился у обшарпанного Дворца спорта практически на окраине города. Владимир Викторович провел группу через боковой вход, так что они незаметно поднялись на галерею, с которой хорошо было видно игровое поле. Внизу, что-то весело обсуждая, сидели на матах с десяток крепких парней. По виду сразу стало понятно — ребята или ОМОН, или спецназ. Увидев вошедшего в зал тренера, они замолчали и поднялись, заинтересованно разглядывая идущую за ним девушку, одетую в крайне сексуальный спортивный костюм, которым группа «Смерч», кстати, уже успела полюбоваться не ранее как вчера утром.       — Дед, вот это сюрприз! Уверен, мне сегодняшняя тренировка ооочень понравиться, — начал один из парней, делая недвусмысленные жесты, и вся компания дружно засмеялась.       — Не сомневаюсь, — резко осек его тренер, а затем уже мягче обратился к девушке. — Ну, Женечка, иди, разомнись. Заодно и мнение своё мне по поводу этих, — он указал на парней рукой, — выскажешь.       Мурашова спокойно встала в центр импровизированного поля боя, давая возможность мужчинам взять её в кольцо. Разматывая с запястья широкую черную ленту, она широко улыбнулась.       — Ну что ж, мальчики, играть будем по-взрослому, так что, чур, не обижаться, — и повязала ленту на глаза.       Произошедшее далее удивило всех, кроме, пожалуй, самой Жени и тренера. Меньше чем через 10 минут все бравые бойцы были разбросаны по матам, матерились и корчились от боли. Рукопашный бой в лучших традициях кун-фу, джиу-джитсу и айкидо, продемонстрированный Мурашовой, был безупречен. Она стянула с глаз повязку, слегка растерянно пожала плечами и улыбнулась Деду.       — Ну, как-то так, — Женя виновато развела руками, а затем уже громче добавила. — У всех одна и та же ошибка, давят массой тела, забывая о технике боя. Дед, ты что тут с ними в шахматы играешь?       От дальнейшего разговора между Мурашовой и Дедом смерчей отвлек Пригов.       — Вот вам и та, кто в ближнем бою не силен. У них подготовка, конечно, не такая крутая, как у вас, но их 10 и она их, как детей, сделала. А теперь посмотрите, как она вас, как детей, сделала, — он сунул в руки Физика планшет и включил видеозапись со скрытых камер наблюдения, установленных в ангаре, где проводились тренировочные операции спецподразделения.       На записи было видно, как Мурашова аккуратно проходила полосу препятствий, нашла все ловушки и растяжки, вычислила единственное уязвимое место, которое специально оставил Бизон при минировании. Бойцы видели, как она стояла прямо у них за спиной, вскинула винтовку, прицелилась и вдруг неожиданно подняла средний палец вверх, показав неприличный жест, а затем, опустив оружие, повернулась, посмотрела прямо в камеру (их она тоже без труда нашла) и озорно показала язык. Потом осторожно развернулась и ушла в сторону ближайшей к ребятам растяжки, покачала головой и со снисходительным выражением лица специально дернула ногой леску. Дальнейшее бойцам было известно и без камер.       — Я понимаю, ваше первое знакомство с Мурашовой прошло не слишком гладко, — начал Владимир Викторович. — Но поверьте мне на слово, уровень подготовки, быстрота реакции и светлая голова позволяют этой девочке диктовать условия начальству на самом высоком уровне. После расформирования их группы за ней в очередь со всех концов страны встали, но она все-таки выбрала вас. Зацепили вы ее чем-то, ребятки. Просто так она бы сходу не согласилась, тем более с Питером у нее связано много неприятных воспоминаний, — Пригов украдкой посмотрел вниз на Мурашову и Деда, а потом властно продолжил. — Но вы почему-то вдруг решили вести себя как малые дети в песочнице, пытаясь непонятно что и непонятно кому доказать. Обиделись вы? Отыграться захотели? Я вас поздравляю, вы отыгрались. Потому что вот это, — он ткнул пальцем в планшет, — если вы сами еще не заметили, она уже специально сделала, не захотела с вами оставаться, дала вам прекрасную возможность с позором выгнать ее и носиться со своим отомщенным самолюбием, — генерал-майор умолк, глядя на понуро опущенные головы своих бойцов. — А теперь подумайте и ответьте, что вам дороже: собственные неуемные амбиции или опытный боец в группе, который, и тут опять можете поверить мне на слово, костьми ляжет, но спины ваши прикрывать будет даже ценой своей жизни.       Генерал-майор развернулся и пошел к выходу, а «Смерч» так и остался стоять, переваривая услышанное. Первым молчание нарушил Физик.       — Я не понял, а все-таки на хрена в спортзале надо было этот цирк устраивать?       — Дураки вы, — тихо отозвалась Багира. — Она понравиться вам хотела.       Мурашова тем временем мастерски крутила бамбуковый бан, готовясь к спаррингу с Дедом.       — Ну как живешь, Женечка? — осторожно поинтересовался тренер.       — Как видишь, пока жива.       — Тренировки, смотрю, не бросаешь. Нашла уже достойного противника?       Мурашова неожиданно для себя подумала про Ионова, но тут же, упрямо сжав губы, сухо произнесла.       — Нет, такого как Саша уже не будет.