27.07

Осень мимолетно задевает девушку своим вайбом. Очаровательная блондинка расположилась у окна, чуть оперевшись на стенку. В правой руке держит бокал вина. Женский алкоголизм уже поздно приписывать, но сегодня это лишь дополнение к ужину. Стейк был крайне невкусным, так как кулинарных способностей Сэмми не имеет, то пришлось довольствоваться тем, чем отправиться будет сложнее. Легкий кардиган сполз с одного плеча, заставив Катову почувствовать легкую дрожь. Ведь та жаждет соприкоснуться с погодой максимально близко, открыв окно. Свежий воздух гуляет по кухне, но куда более сильнее он гуляет в её голове. Разные мысли сыпятся в голову при виде огней города, и она уже была в шаге от вдохновения, но оно резко теряется. Будто перерезает что-то внутри тебя и хочется уткнуться носом в ленту инстаграма. А может и скоротать время за одним звонком человеку, которого желаешь видеть именно сейчас рядом. — Дорогая Сэм, тебе не кажется, что достойные леди уже должны спать? — голос в трубке как всегда с долькой нахальности и щепоткой сладости. Всё как и в его внешности, особенно в темных глазах. — Иди нахуй, ага?! До чего же не любит его подкопы. Не любит их так же, как и обожает отвечать на них. — Чего просит твоя душа сейчас, ведь чувствую, не просто так Катова решила поговорить со мной, — чертовски ненавидит свою фамилию. Особенно, когда её произносят мужские хриплые голоса. — Я скину тебе геолокацию, жду тебя там через час. Обрывает разговор отменом вызова. Как обычно, в общем-то. И не важно, согласен ли молодой человек на её далеко не просьбу, имеет ли он какие-то дела. Да, у этих пацанов активность выпадает на темное время суток. Но разве можно ослушаться блондинку? *** Здесь пахнет спиртом, а, значит, стерильностью, и цитрусовым распылителем на ресепшне. Посетители редко бывают записаны на столь позднее время, но Сэмми никогда не была как все. И как только занесло её сюда? Ответ ,возможно, кроется в полупустой бутылке вина на её кухне, но и это не точно. Она смотрит на наручные часы. Дорогие, даже слишком. Но на украшения не стоит скупиться, девушкам делать это просто запрещено. Минутная стрелка всё тикает и тикает, успеет ли парень добраться до тату салона быстрее, чем большая стрелка станет на половине? — Сэм, что будем бить? Лёша - высокий парень, с полностью забитыми рукавами и парочкой тату на шее, является старым знакомым Катовой и автором эскиза татуировки, которую Сэм хотела набить на рёбрах, но вовремя пришла в себя и решила не подвергать себя татуировке, которая просто красивая. Которая не несёт для неё значения. А по-другому блонди не может. — Я тебе эскиз покажу сейчас. Минутная стрелка верно доходила до предела, но этот парень никогда не опаздывает. Даже если он был на другом конце города. К этой блондинке просто нельзя опоздать. — Сэмми, дорогая, я рассчитывал на более интересное место, нежели тату салон. Но к тебе хоть куда. Дьявольски привлекателен сегодня и всегда. Но сейчас, под воздействием ночи особенно. — Прости, братан, но мне нужно твоё мнение. Как тебе? Переворачивает экран смартфона, показывая другу рисунок, который в скором времени будет красоваться на очень интересном месте на теле Катовой. — И какую часть тела забиваешь? — Ту, которую ты вряд ли увидишь, — а она умеет интриговать. — Моя фантазия бурлит, что же ты делаешь, прекрати. — Саянчик, нравится или нет? Жимбаев качает головой. И вроде пытается отделаться от мыслей о месторасположении рисунка, но выходит немного туговато. Уверен, эта девчонка скоро точно отвесит ему хорошего проебона за мысли. Боевая подруга, что уж говорить. — Безумно, Сэмми. Падает на кресло, передавая телефон мастеру. Тот, ни капли не удивившись столь необычному рисунку, ведь хорошо знает натуру девушки, начинает готовить всё необходимое. Этой ночью будет твориться, а точнее биться, что-то интересное. — Так о чем ты хотел поговорить? Можно я угадаю? Тебе нужна моя помощь, как от настоящего профессионала? — Кажется, сегодня я весь день буду с тобой соглашаться. — Жимбаев откидывает голову и по-доброму усмехается, — с меня причитается. Если вспомнить все те разы, когда девушка слышала эти слова от казахского поселения в Москве, то парней смело можно утвердить в отряд пиздаболов. Хотя бы как в школьные годы, когда девочкам за помощь с контрольной мальчики дарили шоколад. — С тебя самый огромный бургер в блэк стар бургере. — Ты явно хочешь добиться моего унижаения. Самый большой бургер и мороженое в Маке, — просовывает ей руку в ответ на её жест рукопожатия, подлавливая колкую улыбку блондинки. *** Кофе без молока и с тремя ложечками сахара. На завтрак яичница с беконом и порезанный помидор. И это всё могло бы быть прекрасным началом его солнечного утра, если бы это было реально так. Ведь на деле в его желудок попал лишь бургер из Макдональдса и американо оттуда же. Алан решил, что вдохновение пришло к нему именно под утро. Поэтому, не теряя ни минуты, он выбежал из дома на студию. До чего же хочется иметь свою студию, ему слишком нравится студии у Адиля и Кирилла дома. Во-первых, они всегда в твоём распоряжении и не нужно даже покидать свою обитель, во-вторых, хватит и первого аргумента. Но при этом Алан влюблён в стены Газа, обожает свою студию и мансардное окно. Парень любит откидываться на спинку кресла от мыслей в голове и усталости, открывать глаза и смотреть на облака. А под утро, если он всё ещё не ушёл домой, ловить первые лучи солнца. Газ всегда его вдохновлял. В чем минус подготовки к сету - ты не можешь прослушать их со стороны, как собственную песню. Трек можно поставить на плэй, прослушать и учесть моменты. Но нет, с сетами нужно постараться. Он уже который день старается. — Аланчик, скажи мне честно, что ты забыл в такую рань здесь? — Оля пришла на звук, сегодня она в офисе намного раньше чем обычно, ведь разница в часовых поясах не должна быть помехой для совместных дел с организаторами. А ведь на кону слишком нужна площадка, поэтому время ставилось не по Москве. — Ты забыла, что у меня сет скоро? Он даже к ней не оборачивается, слишком занят сегодня. — Я же говорила, что тебе не стоит так волноваться. Твоих умений уже достаточно, просто репетируй часто. Но не каждый день, Алан. Агада начинает немного беситься тому, что ежедневно слышит в коридоре громкие мотивы ремиксов. Похвально, ведь парень старается, но главное не переусердствовать. — Оль, мне это не просто важно. — Кого ты удивить хочешь? Неужто нашу дорогую Сэмми? — сначала получает осуждающий взгляд Матранга, к слову, его невозможно увидеть без очков. Но только не на территории Газа, в своём новом семейном кругу ходит без них. Работает всё же. — Скажешь тоже, Оль, — он абсолютно не умеет врать, особенно когда правда видна слишком четко. Это всегда была его главная проблема, или может наоборот? *** Красная обстановка настраивает присутствующих на напряженность, суетливость и нервность, проявляющуюся, конечно же, только тогда, когда объективы камер отключены. Стулья, столы, стены, вывески. Все красное, кричащее. Цвет тревоги. И по внутренним ощущениям госпожи Катовой, так и есть, только вот под вопросом, зависит ли ее волнение только от цвета или же предвкушения всех подколов и нацеленных на нее объективов камер. Ее будут представлять, как таинственную незнакомку, тусующуюся с Матрангом, в сети будут приписывать ей романы с каждым из участником Газгольдера, называть шлюхой, разглядывать в самых неудачных ракурсах, искать изъяны. Осознавая все это, она задается вопросом: "а надо было мне это все?" Теперь она на виду, но на сожаление нет ни времени, ни возможности. Жребий брошен. По сцене в последний раз пробегает визажистка, машущая кисточкой по лицу Воли, и скрывается обратно за кулисами. "Ему уже ничего не поможет" усмехается про себя Сэмми, поглядывая на Павла. — Чего ты смеёшься? Сейчас тебя небось гримировать прибегут, — Кивает головой Хадзарагов, сидящий за одним столом с Сэмми, об этом позаботилась Оля. Жаль, что здесь нет Адиля, Юрика и Саяна, ведь они, как всегда, пропускают очередной "парад еблоторговли". — Смотри, как бы тебе тон кожи подровнять не пришлось или ресницы подкрасить, — Катова демонстративно закатывает глаза, на что Алан в ответ высовывает язык и карикатурно копирует ее жест. Как дети в песочнице. Тут боковой взор Алана мимоходом улавливает рисунки на ее декольте. Планета, одна сторона которой - Луна, в радиусе которой находятся звёзды, а другая, вероятно, солнце, от которого отходят лучи. Хочется рассматривать. И когда Катова успела набить новую татуировку? — Аланчик, мои глаза выше немного, — саркастично произносит Сэмми и поправляет пиджак. — Новая татуировка? — Хадзарагов предпринимает попытку скрыть смущение, хотя смутить его не так уж и просто. Но Катовой даётся с блеском. — Да. Долго думала над эскизом, хотя давно хотела что-то связанное с Луной. У тебя милые Луны на плечах. — Знаешь же, что я не люблю это все. Как будто специально делаешь. — Жаль, что ты не заценил, — на секунду в ее голосе проскальзывает сожаление, а не лице играет саркастичная улыбка, — впрочем, все все равно. Мне нравится. — Невыносима, — Хадзарагов приподнимает уголки губ и запрокидывает голову назад. Все-таки Сэмми забавная. — Сочту за комплимент. — ее фразу прерывает громкий голос оператора откуда-то сзади. — Начинаем съемку! Три, два, один... Поехали. Воля и Харламов выученной напыщенной походкой появляются на сцене, отлично кривляются на камеру и шутят, в большинстве своём, неудачные шутки. Но Катовой крайне интересно, что же они придумали для нее, поэтому она, на нервах ерзая на диване, томительно ожидает своей участи. — У нас в гостях Сэмми Катова, но я не знаю, кто из вас всех Сэмми Катова, — Воля указывает на Хадзарагова, — Может быть, ты Сэмми Катова? Друзья, принимаем ставки, — Воля активно жестикулирует с абсолютно невозмутимым выражением лица. — Сэмми вот, рядом со мной сидит, — с блистательной улыбкой проговаривает в микрофон Алан и кивает головой в ее сторону. — А, так Сэмми Катова у нас дама сердца Матранга. Кто же тебя назвал-то так? Сэмми ищет микрофон, который все еще находится в руках Алана, чтобы ответить ведущим, но он, зная, все еще держит его при себе. Гадёныш. Блондинка принимает игру и по-братски закидывает руку на плечо Алана, машинально приближаясь до невозможного и облокачиваясь о его туловище, и, пока Алан придерживает микрофон, говорит в него: — Спасибо маме с папой, — она искренне улыбается своей лисьей улыбкой, — и да, я не девушка Матранга, зачем вы так со мной? После выхода выпуска меня сожрут его фанатки, — Катова похлопывает Алана по плечу, поворачивает голову в его сторону и встречается с ним глазами. — Да кому вы врете, со стороны себя видели? Вам хоть сейчас горько кричать, — Павел Воля раздраженно указывает руками на их стол. Если эти шуткочки будут продолжаться, этого не выдержит ни Сэмми, ни Алан, и ведущий ох как пожалеет. От нервов дышать становится ещё тяжелее, Катова делает глубокий вдох в попытке успокоиться. И вроде бы помогает. Вдох, а не рука Алана, лежащая на ее плече. — Вот Сэмми Катова, например, битмейкер, — Харламов указывает на экран, где слайдами идут фотографии Сэмми. А поудачнее нельзя было выбрать? — Она сводит трэки. Вот скажи, "Медуза" — твоих рук дело? — Нет, — блондинка отрицательно качает головой. — Слава тебе Господи, она нормальная, — зал заливается в смехе от очередной неудачной шутки ведущих. И в том числе Алан. Его только что жёстко подъебали, почему он смеётся, черт возьми? — У тебя такое выражение лица, Сэм, как в пятом классе, когда классуха нас чуть ли не сватала, потому что мы на уроках болтали, — шепчет ей на ухо Хадзарагов, — ты вот вообще не изменилась. *** Зажигалка еле еле выдавливает огонёк, Сэм успевает выругаться не менее трёх раз. Возможно, ей стоит задуматься и бросить курить, или, как минимум, перейти на айкос. Говорят, хоть и хрень, но лучше сигарет. Но к тому моменту, когда дым попадает наконец-таки в легкие, мысли улетучиваются. — Неужели ты хочешь похвастаться своими впечатлениями и заставить меня жалеть, что я не пошёл? — голос на другом конце провода расхлёбанный, чего не скажешь и блондинке. — Саянчик, ты сейчас нахуй пойдешь, ага. — Я все больше убеждаюсь, что тебе понравилось, — хрипловатый смех очаровывает её, и Сэмми резко хочется спросить, где сейчас её друг. Может, она его отвлекает? Хотя стоп, это её точно не волнует. — Слишком дурацкое шоу, не понимаю, как людям вообще это нравятся. Смотреть на пидорков зажравшихся и слушать их юмор, которым они хотят дотянутся до молодежи, но их старческий маразм вовсе не смешной. Дым медленно расслабляет и мышцы немного сокращаются. О, что ещё нужно ей сейчас для счастья? Лишь хорошего пинка под зад доставщику еды, который должен был принести заказ минут пять назад. Она не любит ждать. — Кто это тут такой злой? Не заставляй меня придумывать какое-нибудь прозвище тебе. Он смеётся на слух приятно, но если бы он был рядом, то она бы, несомненно, его стукнула. — Я правда не понимаю смыла этого шоу. Как говорил один твой брат, – "парад еблоторговли". В ответ на эту реплику Трувер испускает тихий смешок. Не так много злости в словах Катовой, как было ранее. — Неужели юмор дядек в дорогущих костюмах тебя так вывел? Ей бы следовало немного подумать, прежде чем сказать, но она выпаливает: — Не только. Мне не понравилась их доёбистость. Меня бесит, что они считают нас с Аланом парой. Чё за хрень у них с бошкой. Причем не они одни. — Ну, тогда это какой-то вирус. Ведь многие считают так же, дорогая. И он туда же. Они решили все ее сегодня доконать? Или это день называется «взбеси Сэмми Катову шутками про Матранга». Что вообще происходит?