Приятно познакомиться, Питер

Питеру не спалось. Он вертелся на постели, перекладывал подушку, даже поотжимался, но сон все равно не шел. «Не думай... Даже не смей вспоминать об этом», — сказал себе Питер и помотал головой в попытке избавиться от воспоминаний. Зажмурился. Открыл глаза вновь, но картинки произошедшего упрямо лезли в его голову. Было бы намного лучше, если в списке самых отвратительных моментов его жизни по-прежнему были танцы, где Флэш «случайно» облил его пуншем, заваленные пробы в команду по футболу (тренер до сих пор смеется, когда видит его в коридоре) и забытые реплики Кролика Питера в школьной пьесе (главная роль, Питер, ты умудрился запороть весь спектакль). Конечно, были и другие воспоминания. Воспоминания, о которых думать нельзя никогда и ни за что. Воспоминания о тех, кто ушел из его жизни слишком рано, даже не простившись с ним толком, не дав каких-то наставлений. Воспоминания о род... «Так, не думай, Питер, не думай. И о Германии тоже не смей думать» Германия. Страна, разделившая мир. На следующий день после битвы в аэропорту газеты охотно состязались в остроумии. Но в их материалах было слишком эмоций и слишком мало фактов. Слишком мало фактов было даже у него, у Питера. Он точно знал, что Кэп покинул Мстителей. Он своими ушами слышал, как он крикнул мистеру Старку про то, что тот, с железной рукой, его друг, и поэтому мистер Роджерс не предаст его. «Но ты предаешь меня», — ответил ему мистер Старк. И это был голос боли. Питер вновь зажмурился, пытаясь не думать об этом. Все, что произошло в Германии, казалось ему слишком личным. Это должно было касаться Мстителей, только их, а никак не правительства, пресловутого Щ.И.Та и разведки других стран. Это и его, Питера, не должно было касаться, потому что Мстителем он не был. И он не должен был быть свидетелем чужой слабости и горя. Слишком неловко было ощущать себя после, читать про то, что Капитан Америка раскрыл какую-то программу ГИДРЫ, превращающую людей в машины для убийств, а потому и в благодарность за его прежние заслуги, все претензии к нему сняты. Сняты претензии и к тому, патлатому. (Узнав про это, мистер Старк ударил пульсорами в стену, Питер просто как раз зашел в мастерскую, узнать, не нужно ли ему что-то)... «Не вспоминать это. Не смей», — сказал себе Питер, перевернул в очередной раз подушку и уснул. Да, Германия разделила мир. Как и его жизнь. В понедельник, собираясь в школу, Питер думал, стоит ли сообщать мистеру Старку, что он видел мистера Роджерса. Он думал об этом и во вторник. И даже в среду, но так и не нашел ответа. Зато Питеру начинало казаться, что он параноик или шизофреник. Он даже погуглил признаки шизофрении (исследование психического состояния закончилось просмотром «Доктора Хауса»), но ощущение, что кто-то следит за ним Питера не покидало. Он резко оборачивался, доставал телефон и делал селфи так, чтобы было видно не лицо, а окружение. Флэш, увидев получившиеся фотки, посоветовал попросить у него парочку уроков. Окей, «посоветовать» — не то слово, скорее Питер должен был умолять гениального Флэша о помощи, но раз такой исход невозможен, то и зачем на нем концентрироваться... А потом ощущение преследования прошло так же внезапно, как и появилось. И Питер решил снова надеть костюм. Он оставил школьные вещи в переулке, взлетел на крышу и наслаждался прогулкой под небесами, как услышал крик. В небольшом тупичке какой-то здоровый афроамериканец грабил старушку. Пожилая женщина отбивалась от него сумочкой, поправляя странный цветастый платок на голове. — Там мое пособие на месяц. Пожалуйста, пощадите меня, — услышал Питер на подлете. Он резко спикировал и пульнул паутину в мерзавца. Тот, толкнув старушку, увернулся и бросился бежать. Следующий выстрел оказался в точку. Поняв, что преступник никуда не уйдет, Питер поспешил к пожилой женщине, которая по-прежнему лежала на грязном асфальте. — С вами все в порядке, мэм? — спросил он, наклоняясь и протягивая ей руку. Старушка перевернулась и посмотрела на него. Питер успел увидеть лишь ее глаза, как почувствовал совсем слабый укол. Опустив взгляд, Питер заметил совсем маленький след от иголки. «У старушки совсем не было морщин вокруг глаз», — подумал Питер, проваливаясь в темноту.