No Need For a Cape

Неймар ерзал на стуле, пытаясь устроиться поудобнее. По жизненному опыту он знал, что стулья в больницах далеки от комфортабельных кресел, но в этот раз все было в разы хуже. В конце концов, он сдался и выжидающе взглянул на сидящего рядом Хави, почувствовав на себе его взгляд, тот недовольно обернулся. — Можешь, пожалуйста, перестать? Посиди спокойно хотя бы две минуты. — Прости! — возглас получился громче, чем было принято разговаривать в стенах больниц. — Просто я… — Неймар не закончил и наклонился вперед, пряча лицо в ладони. Хави глубоко вздохнул, и внезапно вся злоба и беспокойство ушли, уступая место сочувствию и усталости. — С ним же все будет хорошо? Хави молчал, обдумывая ответ. Он был далеко не самым оптимистичным человеком на планете Земля, но Неймар и без его мрачных мыслей выглядел довольно плохо, поэтому он лишь сочувственно погладил его по ноге. — Конечно, ты же знаешь Лео, он боец. Неймар закусил нижнюю губу и кивнул. Хави прав, Лео всегда был идолом для него, что-то вроде супергероя. Одаренный, бесстрашный, сильный, способный справиться с любыми невзгодами, встречающимися на его пути. От него всегда исходили позитив и умиротворение. Когда ты был рядом с ним, то чувствовал спокойствие — с тобой не случится ничего плохого, потому что… потому что рядом Лео. Хави с облегчением почувствовал, что Неймар расслабился под его прикосновением. Им всем необходимо сохранять спокойствие. Он убрал руку, давая Нею возможность остаться наедине со своими мыслями, и откинулся на стуле. Именно тогда он заметил Касильяса, озиравшегося по сторонам. Только что вернувшийся из кафетерия и принесший Неймару кофе, Жерар, очевидно, тоже его заметил, потому что тут же выпрямился и оглянулся вокруг, чтобы удостовериться, что рядом нет Роналду. Он собирался было подойти поздороваться, когда Хави поднял руку, останавливая его, и пробормотал: «Я поговорю с ним». Пике на этот раз ничего не ответил, Хави поднялся и направился к Икеру, который только в этот момент заметил их. — Они же не начнут драться? Жерар взглянул на Неймара, смотрящего на него с явным беспокойством в глазах, и пожал плечами. — Хави и Икер не дерутся. Они… ссорятся, но не более того. Неймар кивнул и сделал глоток. Телефон в кармане Жерара завибрировал и, увидев высветившееся на экране имя, Пике ругнулся. — Черт, это Сеск. Я должен был позвонить ему раньше, если он услышал о случившемся из новостей или твиттера, он голову мне оторвет, — произнес он, отходя к окну, чтобы ответить на звонок. Неймар в ответ лишь снова кивнул, словно игрушечная собачка-болванчик.  — Это он тебя сюда отправил? Он тоже приехал? Хави был отличным другом, не всегда таким уж серьезным, как того от него ожидали, но по-прежнему хорошим человеком с хорошим чувством юмора, но стоило его по-настоящему разозлить, и он мог стать неуправляемым. Криштиану — это последнее, что должно было волновать его в данный момент, но, очевидно, он все еще был очень зол. — Нет, его здесь нет, — Икер целенаправленно проигнорировал первый вопрос. Хави, недоверчиво сощурившись, еще какое-то время внимательно рассматривал друга, но потом кивнул, давая понять, что верит ему. Касильяс нервно переступил с ноги на ногу, провел рукой по волосам. — Так… Как он? Хави вопросительно поднял бровь — на мгновение показалось, будто Икер целенаправленно избегает имени Лео — но ничего не сказал. — Мы пока не знаем. Его только что вывезли из операционной, но, насколько я понял, по тому, что говорят врачи, ничего хорошего. Внутри у Икера все обмерло. По пути в больницу он был настолько уверен, что Хави сообщит ему хорошие известия, что сейчас осознание всей серьезности произошедшего снова обрушилось на него. Месси может умереть. Господи. — Подожди, что это значит? — Это значит, что он по-прежнему в критическом состоянии, — Хави поднял голову и посмотрел Икеру прямо в глаза, словно вынуждая его сказать что-нибудь. Первой пришедшей на ум мыслью было осознание того, насколько Лионель молод. Ему всего лишь 28. О господи. — Но в конечном счете с ним все будет хорошо, правда ведь? Хави в ответ пожал плечами так, будто об этом еще не думал. И это было правдой. Он был тем, кто любил думать о настоящем, жить настоящим. Как бы слащаво не звучало, но это работало. Его друг по-прежнему в реанимации, но в настоящий момент он дышал, и этого было достаточно. Это значило — он жив. — Будем надеяться, — Хави смотрел мимо Касильяса, поверх его плеча. — Они говорят, состояние тяжелое, он потерял много крови, но… они ничего не говорили о смерти, так что… — Хорошо, — Икер кивнул. Это было даже больше, чем он хотел знать. — Хорошо. Они снова встретились взглядом, Хави неловко кашлянул, потянулся к карману. — Мне нужно идти. Я должен позвонить Селии, матери Лео, и спросить, каким рейсом они вылетают, — в его взгляде читался намек, и Икер согласно кивнул. — Да, хм, мне тоже пора, — ответил он, но не сдвинулся с места. Он снова взглянул на Хави — тот выглядел изможденным, словно больной, замученный тревогами отец. — Мне очень жаль, Хави. — Да, мне тоже.  — О боже, о боже! — Антонелла разговаривала с врачом из палаты интенсивной терапии, постоянно закрывая рот руками. Жерар поднял голову и тут же нашел ее взглядом. Он чувствовал себя полным идиотом из-за того, что напрочь забыл о ней. Лео доверял ему, а он оставил его семью в тот момент, когда они особенно в нем нуждались. «Придурок», — ругнулся он на самого себя и сокрушенно покачал головой. К счастью, Иван и Андрес не были в таком шоковом состоянии, как он. Они сопровождали ее и, должно быть, они же ее сюда и привезли. Жерар поднялся и раскинул руки в стороны. — Анто… Девушка крепко обняла его, всхлипывая, но затем ни с того ни с сего резко оттолкнула и тыча указательным пальцем ему в грудь, воскликнула: — Даже не думай лгать мне, Жерар Пике! Он… — она прерывисто вздохнула. — Он умирает? — она указала на Андреса и Ивана за своей спиной. — Они мне ничего не говорят! — Это потому, что мы ничего не знаем, Анто, — пробормотал Андрес не смотря на нее. Он просто не мог смотреть на нее. — Но ты ведь знаешь, да, Жерар? Пике шумно сглотнул. Он не знал, как ей ответить, или вернее, что ответить в такой ситуации. Ее голос был полон надежды и страха, и прочих эмоций и… — Он не умирает, Анто. «Мы надеемся на это». — С Лео все будет хорошо. Она смотрела на него неотрывно несколько секунд так, что Жерару стало неуютно под ее взглядом, затем закрыла лицо руками. — О господи! — вновь пробормотала она. — Идиот. — Анто, это не… — Нет. Пожалуйста, не надо. Я так зла на него! Жерар поежился. — Ты знаешь, Роналду тут не… — Я не на него зла! Жерар удивленно поднял брови. Он был уверен, что она винит именно Криштиану, и совсем не осуждал ее за это. Сейчас Анто проживала кошмар наяву, и никто не мог ставить ей в вину то, что она говорила. — Я зла на Лео, — трясущейся рукой она провела по волосам. — Как он мог так поступить? Эгоист. Жерар легонько коснулся ее руки. — Если мы помогаем другим, но этим причиняем боль тем, кто нас любит больше всего на свете, какой в этом смысл? Он не знал, что ответить. — Анто, давай присядем. Ты, должно быть, устала и все еще в шоковом состоянии. Иди сюда. Она кивнула, но продолжила говорить: — Как он мог так со мной поступить? О господи. Неужели он нисколько не думает, прежде чем делает? Жерар помог ей опуститься в кресло, но она крепко вцепилась в его руку и не отпускала, он почувствовал, насколько у нее ледяные ладони. — Что я буду делать, если он… Если с ним что-то случится? — она взглянула на него. Жерар вздохнул и нежно погладил ее по руке. — Не надо сейчас об этом думать, договорились? Я принесу тебе выпить чего-нибудь горячего. Он направился к Ивану и Андресу, стоявшим у окна. Видневшееся небо было иссиня черным, и отчего-то это заставило Жерара почувствовать себя еще хуже. Эта ночь никогда не закончится. Во всяком случае так ему казалось. — Где Тьяго? — С Анной, — односложно ответил Андрес. Жерар кивнул. Он всерьез переживал за мальчишку, который еще не знал, что случилось, но в тоже время был не настолько мал, чтобы совсем не понимать, что в семье происходит что-то плохое. Он думал об этом еще по пути в больницу в машине Хави. Если случится что-то плохое (он не мог произнести эти слова, даже в своих мыслях они звучали настолько неправильно, Лео был еще так молод), он обязательно позаботится об их семье. Он никому не давал клятвы, но это было то, что он хотел сделать — стать опорой для Тьяго, помогать ему, играть с ним в футбол (если отец его не сможет, если его больше не будет рядом) и рассказывать, каким потрясающим был его папа. Самым лучшим, без всяких сомнений. Он пытался не думать о возможной смерти лучшего друга детства. Он уже не ребенок. Он взрослый мужчина и должен вести себя согласно своему возрасту, быть ответственным другом, даже несмотря на невыносимую, убивающую его мысль о том, что он может потерять часть своего прошлого. Если Лео не выживет, он не знал, как сможет снова смотреть на Тьяго — точную копию отца. Но он должен. Лео бы точно этого хотел. Его телефон зазвонил, и он был готов вслух благодарить звонящего, кто бы то ни был, потому что он больше не мог оставаться наедине со своими мыслями и картинами, всплывающими в воображении. Видеть, как на поле истекает кровью твой друг… Чтобы пережить это понадобится много времени. — Да? — он нажал на кнопку ответа даже не посмотрев, кто звонит. — Боже, милый, как ты? Жерар прикрыл глаза, с облегчением слыша знакомый голос Шакиры. — Я… Я не знаю, наверное, в порядке. Я все еще в шоке. Но я больше переживаю за Анто и его семью. На том конце провода вздохнули. — Как она? — Она… — он замолчал, не зная, что сказать. Что он мог ответить, глядя на совершенно разбитую Анто, которая сидела в противоположном углу, и плакала, говоря с кем-то по телефону? — Она не очень хорошо. — Что я такое спрашиваю, господи, конечно же, она не в порядке, — пробормотала Шакира. — Я тебе нужна? Потому что я могла бы прилететь самым ближайшим рейсом, ты знаешь. — Нет, нет. У тебя работа. Я в порядке. — Ты уверен? — ее голос прозвучал мягко. — Потому что мне совсем не хочется оставлять тебя одного в такой тяжелый момент. — Да, я в полном порядке. — Хорошо, — она вздохнула. — Мне нужно кормить Милана. Береги себя, хорошо? И позвони мне, если станет что-то известно от докторов. — Обязательно. И поцелуй Милана за меня, — Жерар мягко улыбнулся. — Обязательно. Люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. На столе стояла кружка с нетронутым и уже абсолютно остывшим кофе, сделанным Криштиану, едва тот вернулся домой, и тут же позабытым им. Два кусочка пиццы, принесенной Икером, который умолял его съесть хотя бы что-нибудь, лежали рядом. Было что-то до боли грустное в этом натюрморте. Нестерпимо одинокое. Он сидел в гостиной, единственным источником света была лампа на кухне, и от этого вокруг собирался легкий сумрак, который тем не менее не мешал различать комнату. Его взгляд бесцельно блуждал по гостиной. Вломись сейчас кто-нибудь в его дом, он бы этого не заметил. Стены цвета красного вина заставляли желудок сжиматься спазмом, и он был рад, что не стал есть икеровскую пиццу, иначе сейчас его точно бы вытошнило. Когда тишина стала совсем невыносимой, он потянулся за пультом, лежавшим рядом с чашкой, и включил телевизор, тут же пожалев об этом. Комнату наполнил тусклый рассеянный свет и пронзительные голоса. Странно, но Криш не помнил, чтобы смотрел до этого Canal+, но телевизор включился именно на одной из их программ. Его не раздражал свет экрана или люди среднего возраста, спорящие о чем-то, нет, его тревожило то, о чем они спорили. Конечно, о чем же еще они могли разговаривать сейчас? Экран был условно поделен на две части. Слева ведущие и гости что-то с неистовством обсуждали, но Криш не слушал их. Он смотрел на правую часть кадра и не мог отвести от нее взгляда. В это мгновение он мысленно поблагодарил Месси за то, что тот толкнул его достаточно сильно, так, что он в тот момент потерял ориентацию в пространстве. Потому что увидь он это вживую на поле, прямо перед собой, ушли бы недели, прежде чем он вновь пришел в себя. Первая мысль, пришедшая в голову Кришу — «Вау, это совсем не так, как показывают в фильмах». Он смотрел, как разворачивается драка между игроками Барсы и Реала, а когда Месси повернулся спиной к заварушке, заметил выбежавшего на поле фаната. Тот был одет в футболку Барселоны и бежал прямо по направлению к нему, к Кришу, приближаясь удивительно быстро. Он потянулся к поясу джинсов, и следующей мыслью Криштиану стало — как они могли допустить такое после того, что случилось между фанатами Атлетико и Депортиво*. В следующую секунду Месси поднимает голову и видит мужчину, которого теперь пытаются догнать сотрудники охраны. Он замечает нож в тот самый момент, когда фанат заносит руку, чтобы ударить Криштиану в спину, в глазах нападающего отчетливо видна ненависть. Лионель отталкивает Криша в сторону, мужчина спотыкается, падает вперед, а нож уверенно разрезает сине-гранатовую ткань и по рукоятку входит в живот Лео. Пребывая в полном шоке, нападающий делает шаг назад, но в этот момент его настигает охрана, он предпринимает попытку бегства, бьет одного сотрудника в лицо, но Криш знает, эта битва уже заранее проиграна, ему уже ни за что не дадут убежать со стадиона. Смотря на эту сцену, Криш также заметил, как по-идиотски глупо он пялится на небо, не замечая, как рядом разворачивается настоящий ад. Ему стало стыдно за ту бессмыслицу, что вертелась тогда у него в голове, про темное небо и прожекторы стадиона. Месси нащупывает рукоятку ножа — несмотря на дальний план, было заметно, как тряслись его руки. С абсолютно невозмутимым выражением лица, от которого Кришу стало не по себе, он вытягивает лезвие, и нож падает из его рук на траву, выглядя теперь абсолютно безопасным предметом. Должно быть, Месси был в очень сильном шоке, иначе как было объяснить такой поступок, ведь все смотрели достаточно фильмов, чтобы знать — самостоятельно такое извлекать нельзя. Во всяком случае, так помнил Криштиану — это не поможет, а наоборот сильнее навредит. Затем он увидел на экране себя, пытающего встать, Месси, падающего на колени, одной рукой упирающегося в газон и старающегося удержаться в таком положении. Теперь он не понимал, как мог тогда не слышать недовольные и испуганные возгласы фанатов, крик Пике, отталкивающего Марсело в сторону и бегущего к своему другу. Он знал, что будет дальше, и не было необходимости пересматривать это снова и снова, но кадр безостановочно крутился на экране, как обычно повторяют моменты с голами, фолами или сомнительными офсайдами, которые эксперты так любят пересматривать и обсуждать часами. Криштиану почувствовал, что его снова замутило, вдруг захотелось позвонить в студию и приказать прекратить все это. Но в этот момент кадр сменился, на экране появился ведущий, сообщивший о прямом включении с Пасео-де-ла-Кастельяна для интервью с болельщиками. Это было уже интереснее. На экране появился другой молодой человек с микрофоном в руке, рядом с ним стоял парень, лет 25-26, одетый в футболку Реал Мадрида. Журналист стал задавать вопросы о произошедшем, и Криш заметил, как болельщик пытается успокоиться и говорить как можно более вразумительно. После его рассказа об увиденном журналист спросил, есть ли у него и фанатов Реал Мадрида что-то, что они хотели бы сказать прессе и болельщикам Барселоны. Камера медленно переключилась на крупный план отвечающего. — От лица всех нас, я хочу поддержать Месси, его семью, фанатов и игроков Барсы, персонал клуба. Это трагический случай, и он показал нам, что цвет формы не имеет значения. Мы здесь ради футбола, и вместе мы выступаем против насилия и хулиганизма. Журналист поблагодарил его, и камера снова вернулась в исходное положение, фокусируясь на ведущем. Было необычно видеть мелькающие на заднем плане футболки в цветах Барсы, и на мгновение Криш подумал, что без пятен крови они выглядят странно. Последний раз, когда он видел такую футболку перед собой, она была вся пропитана кровью. Кровью того, кто считался его соперником. Камера выхватила юного болельщика Барселоны, несмотря на возраст, он выглядел более собранным и серьезным, чем тот представитель фанбазы Реалы. Серьезным, как сама смерть. В другое время это вызвало бы смех, но сейчас Криш не мог смеяться. Видимо, этот паренек тоже хотел обратиться к общественности. — Как фанат Барселоны я хочу извиниться перед Криштиану Роналду за случившееся сегодня на матче. Пожалуйста, не судите о всех болельщиках по действиям одного сумасшедшего человека. Мы не принимаем его за своего, когда мы говорим més que un club**, мы имеем в виду другое, политика клуба никогда не была и не будет фашистской. Boixos Nois*** — это не Барса. Пожалуйста, не забывайте об этом, не позволяйте им вывернуть все так, будто речь идет об Испании и независимости Каталонии. Лапорта однажды победил их, и мы сможем сделать это снова****. Спасибо. Это все, что я хотел сказать. Доброй ночи. Было почти смешно видеть, как инцидент объединил фанатов Барсы и Реала. Почти. Раздался звонок в двери, и, выключив звук у телевизора, Криштиану бегом бросился в прихожую, уже зная, кто именно пришел. — Как он? Икер не ответил, стряхнул с плеч несколько тающих снежинок. Когда два часа назад они покидали стадион, не было и намека на снег, но погода внезапно переменилась, будто природа знала о случившимся и пыталась утешить их. Икер снял пальто и, не говоря ни слова, прошел в гостиную. — Ну… — он бросил пальто на кожаный диван, заранее зная, что хозяин не будет возражать. — Да? — неторопливость Икера начинала раздражать Криша. — Я не знаю, — тот пожал плечами. Криш внимательно посмотрел на него и нахмурился. Икер всегда был честен, и он был уверен, что друг не лжет и в этот раз, но то, что он ответил… — Что значит, ты не знаешь? Ты же сказал, что был там и… Икер резко махнул рукой, заставляя его замолчать. Криш говорил слишком быстро и возбужденно, это была слишком долгая ночь, и он уже чувствовал зарождающуюся головную боль. — Господи, успокойся! Я был. Ты прав, я был там и разговаривал с Хави. Но они тоже ничего не знают. Они говорят, что дела очень плохи. — Но он останется жив, так ведь? Икер посмотрел на него, но ничего не ответил. Он понимал, что Криша будет мучить чувство вины, но друг пребывал в куда более худшем состоянии. В конце концов это полностью вина самого Месси, который полез на рожон не подумав, стараясь стать героем дня (абсолютно глупый поступок, с точки зрения Икера). Криш не виноват. Какая-то часть его была рада, что удар пришелся на Лионеля, а не на Криштиану, но он отказывался признаваться себе в таких мыслях. Он и Месси никогда не были друзьями, но всегда поддерживали хорошие профессиональные отношения, и однажды он сам признавался, что с удовольствием бы сыграл с Лео за Испанию. Если бы не патриотичность Месси, они могли бы быть сейчас друзьями, хорошими друзьями, учитывая то, каким дружелюбным, спокойным и вежливым был Лео. — Да, я думаю, да, — Икер провел рукой по волосам, и только сейчас Криш заметил, насколько тот был уставшим и раздраженным. Он немного сочувствовал ему, хоть и его собственное состояние было сейчас куда хуже. — Они говорят, что все серьезно, но я не думаю, что он… что он умрет. Криш сделал глубокий вдох и закрыл глаза, заставляя себя расслабиться. Это был не тот ответ, который он хотел бы услышать, но все же лучше, чем ничего. Он может даже притвориться, будто первой части и не было. Он обернулся к телевизору — ведущий все еще говорил с приглашенными гостями, по-глупому размахивая руками. Криш вздохнул. Похоже, это ночь закончится не скоро.   — Лео? — Антонелла сжала в своей руке бледную ладонь Лео. Несмотря на закрывающие ее лицо волосы, Жерар видел, с какой любовью и надеждой она смотрит на Лионеля, и вдруг почувствовал, будто своим присутствием вмешивается в какой-то очень личный момент. — Дорогой, ты слышишь меня? — она аккуратно убрала волосы с его лба. Врачи сообщили им, что теперь Лионель будет переведен в обычную палату, где за его состоянием будут тщательно наблюдать, и что позднее они смогут поговорить с ними. Одна из медсестер рассказала, что во сне Лео бормотал какие-то обрывочные фразы, и теперь Анто пыталась поговорить с ним, надеясь, что он проснется, и на это было больно смотреть. Жерар почувствовал, как сильное изнеможение внезапно обрушилось на него. — Анто, дай ему время, — она убрала прядь волос за ухо и грустно кивнула. Она ничего не могла изменить, хоть и непросто было это принять. — Ты прав, я должна, — внезапно она округлила глаза, заставляя Жерара всерьез запереживать. Только не это, только не еще что-то плохое. После всего, что случилось сегодня. Но девушка мягко улыбнулась и опустила взгляд на свои руки, Жерар проследил за ее взглядом и… Тонкие белые пальцы Лео обхватили ладонь Анто, он повернул голову вправо, в ту сторону, где стояли они, и не открывая глаз что-то простонал. Анто наклонилась ближе. — Любимый, ты слышишь меня? — ласково прошептала она, Жерар видел в глазах ее слезы. Лео едва заметно кивнул, по-прежнему не открывая глаз, лицо его исказила гримаса боли. Жерар вышел из палаты, чтобы найти медсестру. — Я так переживала, — вновь прошептала Анто. Лео несколько раз моргнул, прежде чем все же открыть глаза. Он снова застонал, должно быть, от яркого света, но все же не закрыл глаз. Вместо этого посмотрел прямо на Антонеллу. — Я в порядке. Анто ласково засмеялась. — Молчи. Ты выглядишь как угодно, но только не в порядке, — она наклонилась ближе и осторожно поцеловала его в лоб, затем внимательно посмотрела в его глаза. — Я боялась, что больше никогда не увижу этот взгляд. Лео лениво улыбнулся. — Хорошо, что у нашего сына мои глаза. — Дурачок, — Анто снова ласково рассмеялась и поцеловала его. В этот момент в палату зашел врач и медсестра, Жерар, оставшийся в дверном проеме, улыбнулся и потянулся к карману за телефоном. Необходимо было сделать несколько звонков. Криш нервно выдохнул и скривился от ударившего в нос типично больничного запаха. Он не переживал из-за возможной встречи с Хави, по правде говоря, он вообще об этом не думал, что заставляло его нервничать, так это возможность увидеть Месси. Икер заехал к нему утром, сообщив, что Лионель переведен в обычную палату, что однажды, всего на несколько минут, он пришел в себя и теперь находился под пристальным наблюдением врачей. Криш тут же собрался ехать, но Икер остановил его, сказав, что семья Месси только-только прилетела из Аргентины, и это было бы не лучшей идеей встречаться с ним прямо сейчас. Вскоре Хави должен был отвезти их в дом Лионеля — они все были очень уставшими, и Антонелле, даже несмотря на то, что ей совсем не хотелось оставлять Лео одного, надо было позаботиться и о ребенке. После этого в больнице останется только Пике, и если у Криша все еще будет желание навестить Лео, тогда он может приехать. Черт, конечно же, он все еще хотел его навестить. Так что сейчас Криш шел по коридорам следом за Икером, палата, куда поместили Лионеля, располагалась на отдалении от всех прочих, и это было абсолютно объяснимо — последнее, что им сейчас было нужно, так это иметь дело с каким-нибудь обезумевшим фанатом. Прежде чем войти, Икер постучал, затем приоткрыл дверь, сказал кому-то несколько слов и только тогда впустил Криша. Палата выглядела самым обыкновенным образом — белые стены, кардиомонитор и прочее необходимое оборудование. Рядом с постелью Месси сидел Пике, увидев Криша, он встал и направился к нему. Подойдя вплотную, он с секунду пристально смотрел ему в глаза, затем повернулся к Икеру. — Я собираюсь в кафетерий, поесть что-нибудь. Пойдешь со мной? Икер взглянул на Криша, не уверенный, что тот хочет остаться с Месси наедине, но получив в ответ кивок, принял приглашение. Пике пропустил Икера вперед и, выходя из палаты, бросил через плечо: — У тебя два с половиной часа. Не знаю, с чего ты вдруг захотел придти сюда и смотреть на спящего человека, будто какой-то маньяк, но если от этого тебе станет легче… Он закрыл за собой дверь, и Криш остался один. Один, если не считать Месси. Он подошел к креслу, в котором еще недавно дежурил Пике, и наконец-то взглянул на Лионеля. Он всегда был бледным, но то, как он выглядел сейчас, было совсем не нормально. Своей белизной он почти сливался с постельным бельем. Одна рука его лежала на животе, точно так же, как было на тех кадрах в телевизоре, и от этого воспоминания Кришу стало нехорошо, он вспомнил, как Лео вытащил нож и… На мгновение Кришу показалось, что он находится не в больнице, а на похоронах и смотрит на лежащее в гробу тело. Это жуткое ощущение не хотело уходить, и он сделал шаг к постели. Не замечая, как трясутся его ладони, он коснулся руки Лео. Чтобы почувствовать, насколько она холодна. Чтобы убедиться, что он все еще жив. Он провел кончиками пальцев по гладкой бледной коже, и с души будто бы камень упал — рука оказалась теплой. Он понимал, насколько это глупо с его стороны, ведь совсем рядом светился кардиомонитор, подтверждающий, что Месси очень даже жив, но он чувствовал потребность убедиться в этом самому. Лео что-то тихо пробормотал, и Криш, вдруг понимая, что все еще касается его, убрал руку и наклонился ближе, чтобы лучше расслышать. — Жерар… — пробормотал Лео не открывая глаз, скорчился от боли и повернул голову вправо, к Криштиану. Когда он все же приоткрыл глаза, Криш растеряно сидел у постели, не зная, что говорить. — Черт, — искусственный свет, ударивший в глаза, заставил Лео снова зажмуриться и застонать. — Жерар, ммм, медсестру… — едва слышимо произнес он. Криш быстро наклонился и нажал на кнопку вызова персонала. Месси поднес руку к лицу, потер глаза и наконец увидел Криша. — Ооох. Несколько секунд они в замешательстве смотрели друг на друга, Лионель выглядел удивленным. Неужели он и вправду думал, что Криш не придет к нему? Безумно было бы предположить такое. Хотя он и был безумцем, но… Внезапно в палату зашла медсестра, она прошла мимо Криштиану, будто его и вовсе не было в комнате. — Ох, вы снова проснулись, — она добродушно улыбнулась. — Это хорошо. Завтра необходимо будет сделать еще несколько анализов, но сейчас я просто дам вам обезболивающее, хорошо? Лео согласно кивнул. Наблюдая за действиями медсестры, Криш думал, что с одной стороны, он рад тому, что в палате появился кто-то еще, уж очень неловко было находиться лишь вдвоем, но с другой стороны, ему хотелось остаться наедине с Лео и поговорить. Он должен спросить его — зачем? Но когда медсестра все же вышла из комнаты, он вновь застыл в замешательстве, не зная, что сказать или сделать. Они молчали. Он смотрел, как гримаса боли постепенно исчезает с лица Лионеля, и, наблюдая за тем, как тому становится легче, чувствовал, что и его настроение меняется. — Ты же знаешь, ты не обязан быть здесь, — пробормотал в подушку Лео, глаза его были закрыты, выражение лица абсолютно расслаблено. — Разве? — Да, — Лео зевнул и чуть повернулся в постели, устраиваясь поудобнее. «Похоже, то лекарство, что ему дали, очень сильное», — подумал Криштиану. — Ты ничего мне не должен. Впервые за всю эту длинную ночь лицо Криша прояснилось, и если бы Лео открыл глаза, он, вероятно, был бы удивлен. — Может быть, я так хочу. — Ммм? — Я хочу быть здесь. Лео ласково улыбнулся, пробормотал что-то, чего Криш уже не смог расслышать, и снова провалился в сон. После того, как стало понятно, что он уже не проснется в ближайшее время, Криш медленно поднялся, размял ноги, толком не отдавая себе отчета в том, что делает, он протянул к Лео руку и провел по его волосам, с удивлением обнаруживая, какие они на самом деле мягкие. В этом плане Месси был странным — не пользовался гелем для волос, не изобретал себе специальные, необычные прически. Если бы Криш совсем не знал его и просто бы встретил на улице, он ни за что бы не поверил, что тот может вытворять на поле. Месси придерживался этого раздражающего стиля «ох, никакой я не особенный, я такой же, как все», что было достаточно забавно, учитывая, что нормальным он не был вовсе. Слушая его скромные ответы, Роналду не мог удержаться и не закатить глаза — «Да, чувак, ты очень хорош, просто признайся в этом, это никому не навредит». Сам Криш не был таким эгоистом, каким его представляли люди, да, можно было сказать, что он любит себя, но так ведь было не всегда. Да, черт побери, он любил себя, знал, что может сделать, если дать ему мяч и немного пространства, ему нравилось то, что он видел в зеркале. Он считал — надо обладать такой уверенностью, чтобы уметь признавать свою красоту и талант. Образ эгоиста был не более чем стратегией. Казалось, Месси совсем не знал правил поведения вне поля. Его смиренность могла нравиться людям, но в то же время это была его главная слабость. Он никогда не нападал на прессу (хотя, о боги, как они иногда этого заслуживали), даже когда они давили на него слишком сильно (он никогда не показывал, что это на него влияет, но…), ни с кем не судился, — и все это жутко раздражало Криша. Господи, да как же можно быть таким беспечным? Этот парень будто жил в своем собственном мире, и ничто вокруг его не заботило. Иногда, признаться, Криш даже завидовал этой его черте характера, но в то же время понимал, что это безумство. Хотя в конечном счете все, что касалось Месси было немного безумно. Да, иногда он сводил его с ума и своим безрассудством, и образом жизни, будто он не понимает, насколько хорош в футболе. Это было абсолютной неправдой, и Криш знал это. Он помнил ту статью в «Хантере» — «Понимающий свою гениальность, но не испорченный ею» — прочитанную им когда-то, ведь своих соперников ты должен знать лучше, чем друзей. И он знал. Этот парень был далеко не суперзвезда. И порой Криш думал — мир был бы намного лучше, не будь в нем Месси (например, в финале Лиги чемпионов в 2009). Но сейчас, сидя здесь, вдали от футбольного поля, он понимал, насколько глупыми были те его мысли. Если завтра Лионель умрет, что он почувствует? Точно не радость. — Глупый, — пробормотал Криш. — Тебе всегда обязательно надо быть героем, так ведь? Даже если это не имеет отношения к футболу. Криш наклонился ближе и, касаясь губами уха, прошептал. — Не умирай из-за меня, иначе я позабочусь, чтобы твоя душа не обрела покоя. Он вышел из палаты, закрыл за собой дверь, внезапно ощущая прилив сонной теплой волны, охватывающей его уставшее тело и расслабляющей мышцы. Теперь он наконец-то сможет сегодня заснуть.