Слепые слышат

— Ты снова нас бросаешь, да? — Тэхен бессильно опустил руки. — Во второй или уже в третий раз? Каждый день я говорил себе, что этого не произойдет, но это снова случилось… Ты уходишь, да? — Она уходит, Тэ, уходит, — громкий злой голос Чонгука звучал как колокол в тишине. — Ты не ошибся. Она снова уходит. — Но почему? Почему? — Тэхен вцепился в руку Джису, пытаясь найти ответ. — Что такого произошло… То, что он поцеловал тебя? Этот мерзавец, я всегда знал, я… — Намджун тут не при чем, — испугалась девушка. — Я не возвращаюсь к нему. Он мой бывший муж. И не называй его так, он ничего не сделал. — Только поцеловал тебя, не так ли? — спросил Чонгук насмешливо. — А так ничего не делал, да… — Прекрати! — Джису вырвала у Тэхена руку, теряя последнее самообладание. — Хватит. Вы оба… Прекратите… — Нет, это ты прекрати… — Тэхен мотал головой из стороны в сторону. — Хватит портить свою жизнь. У тебя все будет, Джису. Все. Хорошая жизнь, красивый дом, дети… — Ты что — пытаешься купить меня? — ужаснулась девушка. — Разве в этом смысл? — А в чем? — Тэхен словно потерял самого себя. — В чем же еще? Ты будешь счастлива, я слово тебе даю… Гук тебя любит. И я тебя люблю. Мы будем всегда втроем, скажи, скажи ей, Гук! — Тэ… — стальные руки Чонгука легли на плечи друга, он мягко, но уверенно отвел его в сторону. — Тэ, тебе стоит понять… Ей все равно на твои слова. Она уйдет сегодня. Так или иначе, она уйдет. — Но почему? Почему? — отчаянно повторял Тэхен. — Неужели она не хочет быть с нами? — Я уважаю вас бесконечно… — Джису злилась от того, что приходилось говорить параллельно с Чонгуком, но как вести себя правильно она не знала. — И я вам благодарна… — Но она все равно уйдет, Тэ, она уйдет… — Почему ты это делаешь? — вконец растерявшись, Джису потеряла последние крохи самообладания. — Зачем провоцируешь его? Мастера Тэхена эта ситуация совсем не касается? — Не касается? — рассердился Тэхен. — Что это значит… Я… Я чужой тебе человек? Так? — Нет, не чужой… — Джису потеряла мысль. — Но я ухожу от Чонгука. С тобой я могу общаться дальше… Я буду приходить в галерею, я… Я ведь не ненавижу вас, я просто хочу разобраться в себе. — Но ты можешь остаться тут, не так ли, — Тэхен вцепился в ее руку. — Ты можешь быть с нами и разбираться в себе. Начнешь все заново. Мы просто будем рядом, как твои друзья и… — Я не могу жить в чужом доме, не могу пользоваться вашей добротой… — Джису покачала головой. — Это только все усложнит. — Все и так слишком сложно, Джи, — Чонгук подал голос. — Хуже нам уже не будет. — Нет, я все решила… — Джису вдохнула глубоко. — Я ухожу. Так будет лучше. И вам, и мне. Рано или поздно это все равно бы случилось… Я знаю, что так бы произошло, несмотря ни на что… В любом случае, я не могу больше полагаться на других, мне пора самой приводить свою жизнь в порядок… — Это только слова, Джи. Только слова. — Она не хочет быть с нами, Гук… — потеряв последнюю попытку достучаться до Джису, Тэхен говорил теперь с Чонгуком. — Мы столько сделали… — Ничего не поделаешь, Тэ, ничего не поделаешь… — Но она даже не хочет услышать… Как же так, Гук… Ты ведь говорил, ты обещал… — Обещал? — Джису подняла голову, невольно участвуя в этом бредовом спектакле. — Что ты ему обещал? Что я уеду с вами? — Она не любит меня, Тэ, — Чонгук отвечал изолированно только Тэхену, словно Джису перестала для них существовать. — Она сказала, что не любит. Раньше любила, но не сейчас. И ей нужно время… — Неужели это все из-за этого меразвца… Ким Намджун или как там его, он все испортил… Ведь все было так хорошо… — Не впутывайте сюда Намджуна… — Джису расстроилась, но все еще надеялась, что ситуацию можно решить. — Пожалуйста… Я сегодня утомлена, не могу говорить. Продолжим этот разговор в другое время. — А когда? — Тэхен мгновенно повернул голову к Джису. — Когда? Ты ведь уходишь… — Я могу прийти в другой раз, я приду на выставку… — Я рисовал тебя, я видел в тебе музу, друга, любимого и близкого человека… Но ты все разрушила. Все… — Тэхен опустил руки. — Я надеялся на тебя, на твое благоразумие… — Она сделала все это не из-за Намджуна, полагаю… — Чонгук нахмурился. — Она планировала все это с самого начала. Не так ли, Джи? — О чем ты? — Джису старалась держаться спокойно, но плечи предательски дрожали. — Не понимаю… — Ты никогда бы не стала моей, если бы я не пообещал тебе рассказать твое прошлое… — Чонгук сложил руки на груди. — Не так ли? Мне пришлось пообещать тебе, чтобы ты снова начала встречаться со мной… — Вовсе нет… Я… Я… Я понимала, что это важно, но это не было основной причиной. Основной причиной было мое желание, наконец, стать счастливой. — То есть тебе уже не было нужно твое прошлое? — уточнил Чонгук. — Но почему ты тогда до последнего мучала меня расспросами? — Я хотела знать правду! Я имею на это право! — И ты мучала расспросами всех, кто имел хоть какое-то отношение к тебе, не так ли? Любого человека… Ты даже поиски убийцы своего врача начала с этой целью… — А ты считаешь, что я должна просто забыть того, кто спас мне жизнь? Я сейчас стою тут рядом с вами только благодаря работе Пак Джинена! — Ты вела двойную игру, Джи. И не делай вид, что это не так. Я неплохо тебя изучил, я наблюдал за тобой. Ты всегда держала марку, старательно подыгрывала мне, в надежде узнать хоть что-то… — А ты видел мои мучения и не попытался даже помочь мне? Хорошо же ты тогда поешь о своей любви, если в результате даже не пытаешься спасти меня. — Я действовал в интересах нашего будущего. А ты — только в своих собственных. Интересно, когда ты решила бросить меня? Сейчас или тогда? Наверное, спланировала это в самом начале… — Я ничего не планировала… — Джису отмахнулась. — Я искренне пыталась жить как раньше. — Но ты бы не стала рвать со мной связь сейчас… Ведь я тебе ничего не рассказал… — задумчиво сказал Чонгук. — Значит, кто-то или что-то… Ты нашла другой источник информации… Не так ли? — О чем ты, я не понимаю… — Джису рассердилась. — Если у тебя проблемы, не впутывай меня в них. Я долго думала и поняла, что это унизительно быть с человеком только из-за каких-то условий и надежды на будущее. Это унизительно и больно. Я действую в своих интересах, ты прав. Но я также искренне пытаюсь помочь тебе. Не навредить, по крайней мере. Лучше уйти сейчас, пока мы не натворили глупостей, чем потом, когда все затянется… — Какое благородство! — Чонгук поднял руки в насмешке. — Ты меня удивляешь, Джи… Ты решила не врать, когда уже завралась, не так ли? Но мы ушли от темы… Я хочу знать, кто пообещал тебе рассказать правду, если ты уйдешь от меня… Ведь таковы были условия… — Что ты такое говоришь, Гук… — Тэхен поднялся на ноги, лицо его посерьезнело. — Ведь если речь идет о таком, значит, они нарушили обещание, да? — О каком обещании идет речь? — Джису растерялась, — Я вас обоих не понимаю, о чем вы говорите… — Ей наплели в уши, что все расскажут, разве не ясно? — Чонгук усмехнулся. — Тэ, посмотри на нее… Она растеряна, не знает, что делать и как… Хватает за все и сразу. Но кто-то играет против нас. И она поверила этому человеку, надеется, что все действительно получится именно так. — Но кто мог наврать ей? — Тэхен вытянулся, в глазах его зажегся недобрый огонек. — Кто… Он должен быть наказан. Это ее муж? Или ее брат? Или еще кто-то из ее окружения? — Нет, это кто-то повыше рангом, не так ли? Джи, не молчи… Развей наши сомнения, расскажи нам… — Я вас обоих не понимаю… — Джису вдруг стало не по себе. — Уходите, прошу вас… Я… У меня голова болит… — Но ты же не собиралась здесь оставаться, — Чонгук усмехнулся. — Зачем нам уходить? Ты сама затеяла этот разговор, решила все завершить тут и сейчас. Я просто играю по твоим правилам, Джи. Делаю то, что ты хочешь. Ты хочешь уйти — и ты уходишь от меня. Но я имею право знать, кому я обязан нашим разрывом. Это мое право. — Я… Мне никто ничего не говорил. Клянусь! — Не клянись, — отмахнулся Чонгук. — Твои клятвы ничего не значат, Джи. Частенько ты меняешь свои решения в пользу самой себя… Ты эгоистка. Мне это нравится, мне это всегда в тебе нравилось. Но вот последние твои решения мне совсем не импонируют. Я хочу другого, Джи. Я хотел семью, я хотел ребенка… Я хотел стать твоей семьей и дать тебе своего ребенка! — И я хотела этого… Я думала, что я хочу этого… Но на деле все совсем не так просто… Между нами множество тайн и недомолвок. Я не могу строить семью с тем, кому не доверяю… — Значит, появился тот, кому ты доверяешь, да? — Не переворачивай мои слова, пожалуйста. Но неужели тебе самому не унизительно, что тебе пришлось подкупить меня, чтобы я согласилась встречаться с тобой? — Когда любишь, готов на все. Даже на унижения. — А я не готова… Ни унизиться самой, ни унизить тебя. Я хочу, чтобы у нас с тобой осталось достоинство. — Пожалуйста… — Тэхен решил заговорить. — Прекратите оба. Ваши ссоры до добра не доведут. — А до чего доведут? — Чонгук развел руками. — Она уже все решила, Тэ. Ее обманули, а она и рада обманываться. — Она может передумать. Не так ли, Джису-я? — Я не передумаю, мастер Тэхен. Все в прошлом. Нужно жить дальше. Строить свой мир с нуля. И ему, и мне. — Но почему бы просто не стать счастливыми? — Я не стану счастливой, пока не узнаю правду… — Но мы можем рассказать тебе прямо сейчас — и ты останешься, идет? — Как просто?.. — Джису растерялась. — Но почему тогда не рассказали раньше? Зачем были нужны все эти провокации? — Мне были нужны гарантии. Я хотел защитить тебя. — Меня или себя защитить? Начни с этого… И в любом случае… Я уже не смогу быть с тобой. Все действительно кончилось, но потому что никогда не начиналось. Когда нет доверия, нет любви, все очень просто. — Но вы нужны друг другу, — отчаянно сказал Тэхен. — И вы оба нужны мне. Я не смогу рисовать без вас. Вы же знаете… Зачем вы мучаете меня? — Я сейчас в том состоянии, когда должна думать о себе, мастер Тэхен, — Джису почти кричала. — Услышь меня, наконец. Ваши недосказанные слова были последней каплей. Но все и так шло к этому. У меня нет любви к Чонгуку. Есть страсть, есть симпатия и благодарность, но любви нет. Я не могу жить так, я не кукла и не игрушка в драгоценном домике. И не тепличное растение. Я должна жить дальше, учиться, работать… А вы сделали из меня куклу… И планируете запереть меня в Лондоне, окружив подарками и детьми. Но вы ни разу не спросили, хочу ли я в Лондон. Черт возьми, я же только недавно вышла из комы! И моего врача убили! А до того убили мою подругу, которую все от меня скрывали. И после я узнаю, что я, оказывается, изменяла постоянно своему мужу. Мужу, который спас меня, который поставил меня на ноги. Где был ты, Чонгук? Где? — Я платил за все… Это было соглашение… — Если ты настолько сильно любил меня, ты должен был сидеть у моей постели вместе с Намджуном. Ты должен был искать со мной встреч, после моего возвращения. Ты должен был первый рассказать мне правду… — Я все расскажу прямо сейчас, если дело в этом… — Дело не в этом. Дело вообще не в этом. Я уже сама не знаю, в чем именно дело. Я просто хочу спокойствия. Спокойствия и тишины хочу. И правды. — А как же я? — Тэхен заговорил. — Я, Джису-ши, как же я? — Ты взрослый человек, — сердито заговорила она. — Решай свои проблемы сам. Я не твоя муза. — Что?.. — голос Тэхена показался шелестом травы. — Ты не моя муза? — Ты мог сам мне все рассказать, если я так много для тебя значу… Но ты решил молчать… Я не понимаю до конца, что именно ты ко мне чувствуешь… Я вообще не понимаю, кто ты… Ты постоянно разный, ты… — Ким Джису, замолчи! — громко сказал Чонгук. — Разговор на сегодня окончен. — Нет… — Тэхен медленно поднялся и сделал шаг к Джису. — Пусть говорит… Пусть она говорит… — Я буду говорить, — Джису немного растерялась, но эмоции взяли вверх. — Я не буду больше молчать. Это то, что я чувствую. То, что во мне. — И что в тебе? Что говорит голос внутри? — То, что вы оба, возможно, и есть самые опасные мои враги, — выпалила Джису, — Которые с той или иной целью пытаются заставить меня молчать, привязав к себе. Я не уверена, есть ли у вас ко мне чувства… Возможно, вы все просто хотите что-то от меня скрыть… Что-то, что знала я в прошлом… Но пока у меня нет памяти, я безопасна… А если память вернется? Что тогда? Убьете меня? — Замолчи… — пробормотал Чонгук, поглядывая на побледневшего Тэхена. — Ты же хотела закончить разговор… Самое время его закончить… — Нет, пусть говорит, — Тэхен выглядел спокойным. — Пусть она говорит. — Я буду говорить, буду, — сказала девушка. — Но, наверное, я все сказала. Я больше не хочу тайн и интриг. Теперь я буду делать то, что чувствую. И сейчас я как раз чувствую, что должна уйти. От вас обоих. От всей этой мишуры. Мне было приятно и хорошо, но я не в безопасности рядом с вами. Я должна быть с теми, кто искренен со мной, а вы оба мне постоянно лжете. И да, я больше не хочу играть в любовь. Чон Чонгук замечательный, он полон достоинств… Кому-то повезет. Но не мне. Я не хочу больше этого. — И ты считаешь, что мы врем… То есть мы никогда бы не рассказали тебе правды? — спросил Тэхен. — Возможно… — Джису говорила спокойно, с облегчением. — Или соврали бы… Но это уже не так важно. Я сама узнаю правду. А вот кто мне ее расскажет — не ваше дело… Сказав последнюю фразу, она почувствовала себя неловко — она и в самых худших своих мыслях не хотела ссориться с ними. Но теперь жребий был брошен. Все, наконец, кончилось. Больше никаких сложностей и опасений, ничего. Теперь Джису хотела свободы. Свободы и тишины — ничего больше. — Я попрошу вас уйти, — сказала она. — Я сегодня же покину это место, но мне нужно собрать вещи. Дайте мне, если вы немного уважаете меня, время. Возможно, мы еще поговорим, но сначала мне нужно… Она обернулась, чтобы посмотреть на Чонгука — но вместо этого увидела только приближающегося к ней быстрым шагом Тэхена. На расстоянии он казался хрупким и слабым, но теперь, когда он был так близко, что она слышала его дыхание, он оказался широкоплечим, жилистым и сильным. Изо всех сил он вцепился в плечи Джису и с огромной силой встряхнул ее так, что ноги ее оторвались от земли. Она словно потерялась — испуганно забилась в его руках, пытаясь крикнуть, позвать на помощь, но тщетно — Чон Чонгук словно не видел их, он просто спокойно обошел их, прошел на кухню и достал оттуда ящик с медикаментами. — Помогите… — прошептала Джису, не в силах сопротивляться — но остановить Тэхена не представлялось возможным. Он буквально втащил ее в комнату, уложил на пол, пригвоздив ее к полу и обездвижив, а огромные глаза пылали от ненависти и боли. — Я тебе верил… — сказал он. — Я хотел по-хорошему… Но ты не хочешь… Тогда придется… — Тэ… — окликнул его Чонгук. Он достал какой-то пузырек из аптечки и щедро поливал носовой платок жидкостью оттуда. — Эфир… — промелькнуло в голове Джису, едва она уловила резкий запах. Платок оказался в руке Тэхена, и он с нежностью прижал его к лицу Джису. — Спи, — сказал он холодно. — Добрых снов, Джису-ши. Спи… Его ледяной взгляд — это было последнее, что запомнила Джису, прежде чем сознание покинуло ее.