По ту сторону мира

— Ахахах! — Амайя-чан! — Ахахахаха! — Ну Амайя-чан! — Это и вправду, забавно, ахаха! — Это ни капли не забавно, даттебайо! Амайя пыталась успокоиться, но это получалось очень плохо. Ситуация была крайне забавна. Дело было в том, что Ханна очень сильно ладила с соседями и они всегда друг другу помогали. Поэтому, иногда, очень редко, женщина оставалась в роли няньки и нянчила чужого ребенка, пока его мать отлучалась на пару часов по важным делам. И вот, в этот день, соседка снова привела свое чадо. Амайя тогда с интересом смотрела на маленькую девочку и пыталась понять, что та тут вообще забыла, но потом мать ей все объяснила и попросила посидеть с ребенком, пока та будет заниматься домашними делами. Тогда Амайя и упала в ступор. В голове крутился вопрос: «Что делать?». Ведь до этого, с детьми она дело не имела, о чем говорить с ребенком и как ему все объяснять, понятия не имела. Но, девушке жутко повезло. Во-первых, черноволосая девчушка была уже в том возрасте, когда дети уже понимают слово «Нельзя». Да и вообще она многое понимала в свои восемь лет. Поэтому, Юкино, так звали девочку, с широкой улыбкой честно пообещала, что будет слушаться и не шалить. Во-вторых, спустя минут десять после прибытия Юкино, явился Наруто. Амайя вздохнула с облегчением и хитро улыбнулась. Девушка не знала, ладит ли парень с детьми, но в тот момент ему бы пришлось это сделать. Заманив Узумаки к себе на обед (и не только ради того, чтобы помочь ей с ребенком, а просто из-за доброты душевной, да и потому, что ладили они хорошо), познакомила с Юкино и попросила помочь. А Наруто, в силу того, что его никто и никогда не приглашал на обеды, да и в силу того, что дома у него пусто и одиноко, а все друзья заняты — согласился. Да и к тому же, он сам шел к Амайе, дабы позвать ту в Ичираку, ведь после похода в баню прошло две недели и эти двое нашли общий язык и довольно-таки хорошо спелись вместе. Теперь блондинка смело называла Узумаки другом, а тот и не против был. Даже наоборот — рад. Ведь кто еще будет поощрять его извращенное увлечение раменом? Первые пол часа все было тихо и мирно. Двое друзей сидели в тени дерева, облокотившись спинами об ствол и лениво наблюдая за Юкино, которая развалилась на пледе, постеленном на зеленую траву. Девочка рисовала что-то на листках, напевая под нос какую-то мелодию. Все было тихо и спокойно. Наруто казалось, что он сейчас уснет. Но потом… Спустя еще полчаса, усидчивость Юкино куда-то испарилась. Она стала прыгать вокруг парочки друзей, призывая тех играть в прятки и салочки. Эти двое согласились. Первая бегала за девочкой Амайя и бегала довольно медленно, чтобы дать фору маленькой девочке, тем самым поддаваясь. Спустя двадцать минут девушке надоело нарезать круги по заднему двору и попросила её сменить. Наруто тогда улыбнулся и пошел в бой. Амайя села на свое место и взглянула в окно, которое выходило на её кухню. Там маячила мама, готовившая обед. Выглядела та счастливо. Спустя еще сорок минут, Юкино окончательно загоняла Наруто. Поэтому, тот начал подливать масла в огонь, расспрашивая ту про шиноби. Девочка ответила, что любит шиноби и тоже хочет стать ниндзя. Наруто же воспользовавшись этим, начал завлекать малышку разговором, рассказывая про миссии. Та смотрела на Узумаки зачарованно, словно повидала нечто необычное и очень прекрасное. Юкино приоткрыла рот в удивлении. За разговором прошел час и в этот момент Амайя уснула… — Что ты делаешь? — с упреком говорит парень, смотря на девушку, которая поджигает сигарету. — Выплюнь это! — он вырывает папиросу из рук девушки. — Это всего лишь сигарета, — закатывает глаза девушка, и достает новую сигарету из пачки. — Это всего лишь смерть, — передразнивают её. …а проснулась она от дикого вопля Узумаки и детского хохота. Первым делом, девушка заметила, что маленьких девочек стало в несколько раз больше. Трое девочек бегали возле Наруто, у которого… — АХАХАХАХА! — волна хохота накрыло девушку, когда та глянула на новоиспеченного друга. — Ахахах! — не унималась та, завалившись на бок на зеленую траву и схватившись за живот. От такого напряжения мышцы живота болели и на этом еще сказывались каждодневные тренировки. На глазах девушки проступали слезы, ей казалось, словно она сейчас задохнется и умрет самой нелепой смертью — от смеха. — Амайя-чан! — Ахахахаха! — Ну Амайя-чан! — Это и вправду, забавно, ахаха! — Это ни капли не забавно, даттебайо! Амайя пыталась успокоиться, но это получалось очень плохо. Ситуация была крайне забавна и нелепа. Наруто Узумаки — мальчик, в котором живет Девятихвостый Демон Лис сейчас выглядел крайне нелепо и крайне забавно. Парень сидел на изумрудной траве, на его лице был макияж, исполненный в детском стиле. То есть, как такового, макияжа не было. Блондина просто люто обрисовали, создав из красок ему светло-голубые тени, ярко красные губы и розовые румяна. К тому же, кто-то решил продолжить издеваться над внешностью блондина, дорисовав тому коричневые усы и тарелку, далеко напоминающее тарелку рамена, на лбу. Так, по мимо этого всего безобразия, Наруто сидел, почему-то, обмотанный в туалетную бумагу, с кислой миной на лице, когда вокруг него прыгало три девочки и кричали о том, что он «принцесса-мумия». Амайя смеялась очень долго и даже не спешила идти на помощь друга. Дети развлекались во всю. А Узумаки уже смирился с тем, что помощи ему не ожидать, поэтому покорно стал терпеть дальнейшие мучения. Но какова была его радость, когда во двор зашла мама Амайи и позвала детей к себе. Уходя, она все-таки обратила внимание на внешний вид Наруто. Лицо вытянулось от удивления, брови поползли куда-то вверх. Ханна кашлянула, пытаясь быть вежливой и не засмеяться и в этот же момент выражение лица стало спокойным и добрым. Она заметила дочку, которая все еще смеялась над другом, заметила хмурый взгляд того и слегка строго попросила блондинку быть сдержанней и помочь другу. А после этого, покинула задний двор вместе с девочками. — Как они тут оказались? — с улыбкой говорит Амайя, помогая Наруто выбраться из бумаги. Тот только бурчит себе под нос: «Не знаю». Девушка вздыхает. «Он что, обиделся? Да не похоже…». Девушка наклоняется к парню и дает ему легкий щелбан по лбу. Дружеский. — Ты чего? — удивленно-возмущенно говорит парень. А Амайя просто смеется, наблюдая за его реакцией. Ей она казалась очень мила, очень невинной. — Не сопи, — улыбается девушка. Узумаки тянет лыбу в ответ.

***

Амайя сидела на зеленой траве, на полигоне и читала свитки, которые дала ей мама. Сейчас она проходит экскурс Академии Ниндзя и все учит заново. Теперь, спустя три недели, такие слова как техники, шиноби, куноичи, ирьёнины, Хокаге, о котором так часто говорил Наруто, — уже не были ей такими далекими и непонятными. А даже наоборот. Это все чтиво увлекало Амайю с головой и свободное время она посвящала свиткам и книгам. Это было интересно. Ей хотелось это знать. А еще, больший интерес подогревала мысль о том, какая же у неё стихия. Вот, было бы круто, если бы это была стихия воздуха или молнии. Блондинке казалось, что они самые сильные, но если посудить, то нет. У каждой стихии есть минус и плюс и про это девушка тоже знала. Так же она знала про кекке генкай и безумно бы хотела себе такой ген, но понимала, что это не возможно. Во-первых, подобные техники и новые, скажем так, стихии передаются только в кланах. А Амайя к таковым не относилась. Во-вторых, можно было бы и самому прокачать, допустим, стихию стекла, смешав землю и огонь, но на освоение земляных и огненных техник ушло бы время, да и к тому же, ей было бы сложновато это все совместить в одну технику. Это уровень джоунина и выше. А ей до этого далеко, ведь пока блондинка еще в режиме «ученица Академии Ниндзя». Девушка печально вздохнула, отложила свиток в сторону и плюхнулась на спину, прям на траву. Её взгляд уставился в чисто голубое и ясное небо. Ни одного облачка. Только солнце ослепительно светит, прогревая землю и воздух, да настолько, что ты мечтаешь или не выходить из дома, или сидеть где-то в тени. Амайя словила себя на странной мысли. Это были мысли о том, что она давно перестала думать о потерянной памяти. Девушка просто смирилась. Единственное, что ту огорчало, так это то, что она не помнит ничего из своих навыков. А мама молчит, когда та спрашивает об этом, улыбается и тянет интригу. Что же та задумала? Девушка бы и так валялась на траве, ожидая, что мимо проплывут облака, но тут, около неё появилась тень. Силуэт, а точнее человек, смотревший на неё, загородил своей головой палящее солнце. Это была Ханна. — Лучше бы разминалась! — строго произнесла женщина. Амайя вздохнула и поднялась с места. — Я читала, — девушка скосила глаза на свитки. Мать это заметила и одобрительно кивнула. — А я хочу тебя осчастливить хорошей новостью, — не переставая улыбаться, говорила Ханна. Амайя лишь немного напряглась, но не сказала ни слова, давая повод матери продолжить. — В общем, поскольку ты уже более менее физически вынослива, то я решила, что пора перейти к тренировкам с чакрой! От такакого заявления, лицо девушки удивленно вытянулось. Для неё весь мир завис на пару секунд. — Неожиданно, — лишь выговорила она. — Тут нет ничего неожиданного, — проговорила мать, немного посерьезнев, — видимо, твое тело просто помнит все навыки, которыми оно владело до потери памяти. Вот и причина тому, почему я решила не тянуть с этим. Поэтому, мы начнем с элементарного: контроля чакры, создание клонов, хождение по воде и деревьев и прочее. Амайя вздохнула. И она вот сейчас серьезно думала о том, что будет учить крутую технику? Да нет же. Ясный пень, что нужно было начать с малого, но слушая Наруто, а точнее его рассказы о том, как он выучил технику расенган, девушке тоже хотелось владеть чем-то подобным. Но до этого еще далеко. Мать вовремя спустила дочь на землю. Хана показала дочери нужные печати для создания клона, объяснила все нюансы, которые знала. Разжевала все даже лучше, чем нужно было, ведь не зря в свое время эта женщина была одной из лучших куноичи Конохи. Правда, рождение дочери заставило ту уйти в отставку и позабыть часть навыков, но это вовсе не волновало женщину. Семья была ей дороже. Амайя попыталась повторить, и у неё ничего не получилось. Немного расстроившись, девушка приложила больше сил и попробовала еще разок — без толку. Обиженная таким фактом, что у той не получается элементарный клон, Амайя расстроилась в душе. И она брала панку выше? Хотела учить крутую технику, подобную расенгану? — Не переживай. Это может быть от того, что во время нападения, твои каналы чакры сильно пострадали, — проговорила утешающе мама, смотря на расстроенную дочь. У Ханны болело сердце. Эти две недели Амайя действительно жила. У неё появился друг — Наруто. Можно даже сказать — первый друг. Друг, которым она восхищалась, который вдохновлял её, показывал что-то новое, кормил в Ичираку и просто скрашивал скучные вечера блондинки. По мимо этого, девушка начала раскрываться. Глаза, в которых раньше не было ничего, кроме безразличия и непонимания, теперь горят жизнью. И это радовало Ханну. Ей было приятно наблюдать над тем, как её дочь снова меняется в лучшую сторону. Да, сейчас дочь не похожа на ту, что была раньше, но она счастлива. И это греет сердце матери, сильно любящею свою единственную дочурку. Амайя начинает шутить, много смеяться, многим интересоваться. Вот недавно та ходила в библиотеку, где набрала множество свитков про историю Конохи и других деревень. В свободное время читает, или проводит его с Наруто и Сакурой. Ханна только сейчас поняла, что в жизни дочки начался период, когда начал формироваться её новый характер. И в этот период она хотела дать ей все самое лучшее, дабы не испортить тот. Да, сейчас из этой девушки можно слепить все что угодно. Правда, лепкой, по большей части, занимается Наруто. И Ханна была благодарна этому, ведь знала, что парень он надежный. Может и научить каким-то детским шалостям, но ничего плохого женщина в этом не видела. Сейчас Амайя не помнила свое детство, а подобные развлечения помогали ей оставаться иногда ребенком. Спустя пол часа, у девушки кое-что да начало получаться. И вот, перед Ханной стояли две дочери и улыбались довольной, но вымученной улыбкой. Женщина одобрительно кивнула.

***

Амайя выровнялась и услышала, как звонко хрустнули кости. Потянувшись, девушка звонко зевнула, закрыла глаза, откинулась на спинку стула и помассировала виски. Шея болела от длительного нахождения в сидячем-согнутом положении. А виной все свитки, которые дала ей мать. На их изучение ушло куча времени. — Н-да. - протягивает девушка, когда открыла глаза и взглянула в окно. Смеркалось. Она встала со стула, сделала пару оборотов туловищем, повертела головой в разные стороны, сделала ею круговые движения, чтобы размять шею. Это немного помогло, но все равно, противная легкая боль осталась и девушка решила, что пожалуй, с неё на сегодня хватит. К тому же, ту клонило в сон и ей безумно хотелось есть. Когда был последний прием пищи? Она не помнила. Как раз-таки на кухне девушка услышала грохот кастрюль, обозначающий лишь то, что мама во всю занята готовкой, и направилась туда. — Тебе помочь? - закатывая рукава своей длинной футболки, девушка подходит к матери. Та поворачивается к ней с улыбкой на лице и просто кивает. Настроение у Ханны было выше нормы, что было странным. Блондинка никогда не видела свою мать настолько веселой. Это настораживало. — Случилось что-то хорошее? — осторожно спрашивает та, когда мать начинает нарезать картофель для карри. — Да, сегодня приходит твой отец, — радостно и с очень широкой улыбкой говорит та. И Амайе в этот момент показалось, что улыбка её матери может посоревноваться с улыбкой Узумаки. А потом сердце пропустило удар. Стоп. Что? — Отец? — удивленно говорит та, садясь на рядом стоящий стул. — Но ты ничего не говорила про моего отца. — А ты ничего и не спрашивала. — Хороший ответ, — буркнула блондинка. — Просто, — Ханна повернулась лицом к дочери. Улыбалась та уже не так широко, — я решила, что не стоит тебя грузить слишком большим количеством информации. Я хотела, чтобы ты больше уделила времени себе, мало ли, вдруг бы что вспомнила. — Кстати об этом, — блондинку словно ледяной водой окатили. Она вспомнила свой недавний сон, про который удачно забыла из-за нелепой ситуации, в которую влип Наруто. А потом тренировка, чтение, а сон совсем вылетел из головы, словно птица из клеткт. — Я что, раньше курила? — Да нет, — улыбка совсем слезла с лица Ханны, и она заметно напряглась. Снова этот странный вопрос от дочери. Женщина задумалась: а откуда ей знать, курила она, или нет? Ведь, та часто пропадала на миссиях, или с друзьями. Может, гуляя с ними она и подцепила эту вредную привычку. Но, мать всегда чувствует, если ребенок во что-то влезает. Мать чувствует даже привыкание того к табаку. И тут Ханна вспоминает, что ни разу такого не испытывала к своей дочери, её одежда ни разу не воняла дымом сигарет, и что всегда Амайя кривилась от того, когда этот мерзкий дым летел в её сторону. — Странно, — только и говорит девушка, а потом резко встает со своего места, переводя тему разговора, — так чем я могу помочь? Ханна вздыхает. — Нужно докупить продукты, мне кое-чего не хватает. Я сейчас напишу список. Дочь кивнула, а Ханна ушла с кухни, перед этим слегка прикрутив огонь на плите, чтобы блюдо не сгорело. И вернулась через пару минут, вручая белую бумажку дочери и деньги. — Можешь позвать Наруто, если хочешь, — только и говорит женщина, улыбаясь. Девушка кивнула и выскочила из дому. Погода стояла отличная для вечера. Было тепло. А блондинка тепло любила. Не жару, от которой хочется подохнуть и залезть в тень, не холод, от которого зуб на зуб не попадает, а тепло. Когда ты ходишь в футболке и шортах, и тебе комфортно, нет пота, льющегося ручьем, нет мурашек от ледяного ветра. Просто тепло. Девушка шла довольно-таки медленно, прокручивая разговор с мамой в голове. Отец. Так странно. Она живет уже месяц и ни разу про него не слышала, думала, его вовсе нет. Есть же такие семьи, неполноценные, где нет отца, или матери. Почему-то, Амайя свыклась с тем, что у неё есть только мама. Любящая, заботливая. За этот месяц девушка к ней привыкла, начала называть мамой, рассказывала про все и обо всем. Даже, когда читала свитки с историей Конохи, делилась с ней новыми для себя фактами, а Ханна только улыбалась, кивала и дополняла её знания своими, рассказывала забавные случаи с жизни, или просто истории своего прошлого. Но ни разу не заикалась про отца. Ни разу. И это жуть как огорчало. Девушке казалось, что от неё скрывали нечто важное. Блондинка нашла Узумаки как всегда в Ичираку и позвала с собой. Тот радостно согласился, ведь тому снова было скучно. Как поняла девушка, Сакура снова в больнице, а Сай все еще закрыт от внешнего контакта с людьми, не отошел, скажем так, от того, что он снова стал человеком, а не очередной пешкой Данзо. — Все равно это странно, — придирчиво смотря на помидоры, бурчит та. — А чего тут странного? — блондин закинул руки за голову. Выбирать овощи и фрукты девушка тому не разрешила. Хотела сама все сделать и сделать хорошо. Почему-то та словила себя на мысли, что хочет впечатлить блудного отца. — Мама про него ничего не говорила. Абсолютно, — Амайя уже успела посвятить Наруто в курс дела, но еще не решалась пригласить на семейный ужин. — Может и вправду не хотела нагружать тебя, даттебайо? — он наблюдает за тем, как очередной придирчиво осмотренный овощ летит в корзину. — Может. Но тогда где тот прохлаждался весь этот месяц, если не больше? — девушка отдает деньги за фрукты и овощи и идут по дороге дальше. — Ну, этого я не знаю, даттебайо! — Узумаки все еще не убирал руки от затылка, вальяжно и беззаботно шагая по пыльной дороге. — Спросишь у него сегодня сама. — Я боюсь, — вздыхает девушка, останавливаясь. Узумаки уже успел пройти немного вперед, но услышав это обернулся, опуская руки. — Чего? — он непонимающе смотрел на девушку, смотрел, как та сразу опечалилась, смотря себе под ноги. — Просто, мне очень сложно, понимаешь? Я не знала про него и про его существование вообще. И тут…это новость, словно камень на голову. Я очень долго привыкала к маме. Я её не узнала, не признавала. Делала ей больно. Думала, что все уже будет хорошо. А нет, как оказалось. В моей жизни появилось новое лицо. Родное, вроде бы. И теперь я боюсь сделать ему больно. И меня терзают глупые мысли. А вдруг, он не любит меня? Презирает? Вдруг только из-за этого его нет с нами? Девушка высказала все, что творилась у неё на душе и почувствовала, как этот же камень с головы упал вниз. Она действительно боялась, терзала себя самыми странными и нелепыми мыслями. Боялась, что не понравится родному отцу, что тот скажет, будто она обуза со своей амнезией. Ведь, после неё девушка потеряла все: друзей, навыки, а самое главное — себя. — Если честно, то я тебя не понимаю, — грустно говорит Узумаки. Девушка поднимает голову, её глаза удивленно смотрят на погрустневшего парня. Теперь он уже смотрит себе под ноги, слегка отвернув голову в сторону. Но это не мешает блондинке увидеть его глаза — такие печальные, грустные. В них очень много боли, страдания. И только тогда девушка понимает, что сделала нечто ужасное. Она потревожила болезненные воспоминания своего друга. А потом она задумалась. На минутку. А может ли она называть себя его другом, раз так беспечно надавила на его самое больное и самое страшное, не зная, на что именно. Ведь знакома с этим неугомонным, непоседливым парнем около месяца. Да, они успели подружиться, да, рот у Наруто никогда не закрывался, да, он казался дураком и только, но очень часто говорил умные фразы, которые меняли взгляд на жизнь у девушки. Ей казалось, что она уже многое знает про него, но как оказалось — нет. Ничего не знает. — С самого детства я был один. С самого детства у меня не было ни мамы, ни папы, — внезапно начал блондин, а у Амайи округлились глаза. — Поэтому, — Узумаки поднимет голову, улыбается своей фирменной улыбкой, и запускает руку в волосы, тем самым взлохмачивая свою светлую копну, — я тебя и не понимаю. «Какая…фальшивая улыбка», — только и думает девушка. Корзинка выскальзывает с руки и падает на землю. Продукты выпадают из неё. Фрукты раскатываются по всей улице, да и овощи тоже. Люди, редкие для такого времени, проходят мимо, словно ничего не замечая, а если замечают, то не идут на помощь. А сейчас для Амайи мир словно остановился. В нем не было никого, кроме неё и Наруто. Она делает шаг вперед, а потом еще шаг и очень быстро оказывается около парня, заключая того в объятья. Наруто изумленно смотрит на макушку своей подруги, а руки, почему-то, сами тянуться вниз и обнимают её в ответ. Амайя не знает, что на неё нашло, просто в этот момент ей показалось, что слова — это лишние. Важны действия. Она прижимается к блондину еще крепче, чувствует, как по щекам текут слезы. — Я такая дура, прости! — начинает та извиняться. Парень не понимает почему, и уже хотел сказать слово, но девушка продолжила. — Мы знакомы месяц. За этот месяц я смела называть тебя своим другом. Но, это было так глупо! Как я могу считать своим другом, если я не знала даже такого? Со своим нытьем я сделала тебе больно, сковырнула старые раны. Мне так стыдно. Прости! — Да ничего страшного, даттебайо, — улыбается Узумаки. — Я наоборот, очень даже рад, что ты считаешь меня своим другом.