По ту сторону мира

Как только девушка пришла в себя — ощутила жгучую боль, разливающуюся по всему телу. Мышцы ломало, выкручивало, казалось, словно она попала в свой персональный ад. Ад, где тело не слушало тебя, жутко болело, словно в него тыкали тысячью иголками. Голова болела… очень сильно болела, пульсировала. Казалось, еще минута и мозг вырвется наружу, проломав черепную коробку. Ей хотелось кричать от боли, умереть, но не чувствовать этого. Что произошло? Где она? Девушка не знала. Она пыталась открыть глаза, но веки словно были налиты свинцом. Тяжело. Больно. Это пугало, злило, раздражало. Калейдоскоп эмоций крутился в голове этой девушки, вызывая еще большую боль. Что с ней случилось? Она не знала. Почему ей так больно? Она не знала. Еще одна попытка открыть глаза… и вот, ресницы дрогнули, веки слегка приподнялись, показывая голубые глаза. Блондинка попыталась встать, перед глазами все плыло, но как только пошевелила рукой, как по телу снова прошелся разряд боли. Не выдержав, девушка пискнула и испугалась. Писк вовсе звучал не так, как следует. Она помнила, как пищат люди, а этот звук был больше похож на какой-то тихий хрип и сиплый стон. В горле запершило, легкие сдавили, голубоглазая начала кашлять, не в силах прикрыть рот рукой. Где-то в глубине своего сознания она помнила, что нужно повернуться со спины на бок, дабы не захлебнуться. Горло нещадно драло, кашель был сухим, раздирал трахею, легкие горели огнем. Через силу девушка перевернулась набок, в этот момент боль снова разлилась по всему телу, но она сцепила зубы, тем самым держа кашель в себе и в этот момент живот скрутило, сжало в спазме и через секунду блондинку стошнило прямо на пол горькой жидкостью, немного запачкав белую простынь.  — О боже, Амайя! — в комнату ворвалась женщина, как только услышала дикий кашель. На секунду, она замерла на пороге, а потом поспешила к девушке, хватая на ходу миску с водой и полотенцем, что стояли около кровати. Амайя смотрела на незнакомку мутными глазами. Не удивительно, ведь все еще было словно в тумане. Контуры смазаны, все плыло. Но одно девушка увидела точно — беспокойство, что было на лице этой женщины. Она опустилась на колени около девушки, выкрутила полотенце, кончиком вытерла ей рот. После, её взгляд переместился на пол, где около неё красовалось то, что несколько минут назад выплюнула из организма блондинка. Темноволосая женщина чертыхнулась, увидев в желчи сгустки коричневой крови.  — Кто… Вы? — еле выдавливает из себя девушка. Женщина замирает с полотенцем в руках, ошарашенно смотря на Амайю. Она не верила в то, что слышит. Просто смотрела на блондинку, словно та сейчас скажет «Я пошутила, я помню тебя». Но взгляд дочери не спешил меняться, она все также обессиленно смотрела на неё, глаза блестели, руки подрагивали.  — Я твоя мама, — наконец-то шатенка приходит в себя. Она кладет полотенце обратно в миску и встает с колен. — Подожди, я сейчас Сакуру-чан позову, — и с этими словами спешит покинуть комнату. Амайя обессиленно смотрит вперед, видит, как выходит её мама, оставляя небольшую щель в двери, в которую проникает лучик света. И только тогда девушка замечает, что в комнате еще не сильно темно, но и не светло. «Моя…мама?» — думает про себя блондинка. Пытается вспомнить свою маму, но в голове с новой вспышкой разрастается боль. — «Кто же я… Амайя?». Попытки вспомнить себя, свое прошлое, близких — рушатся с треском. Боль не дает этого сделать. Чем больше пыталась вспомнить — тем больше болела голова. Больно. Страшно. Непонятно. Много вопросов и нет ответов. Девушка закрыла глаза, пытаясь ни о чем не думать. Через пару минут возле комнаты послышались тихие голоса, но Амайя не могла разобрать слов, казалось, что люди находятся очень далеко. В ушах гудело. Девушка даже и не пыталась разобрать то, что говорили за дверью. Она прикрыла глаза. Когда же эта боль закончиться? — Как ты себя чувствуешь? — тихий и приятный голос заставляет Амайю открыть глаза. Все плывет, но смутно, девушка видит перед собой розоволосую куноичи. Та сидит на коленях около неё, с беспокойством смотрит прямо в глаза. Блондинка моргает и морщится от боли.  — Кто…ты? — слова даются с трудом, в горле сухо, больно говорить. Сакура вздохнула, подошла к тумбе, где стоял графин с водой и стакан, налила в емкость жидкости и поднесла её ко рту девушки, одной рукой приподнимая ту за голову. Амайя вскрикнула от боли, но с жадностью выпила всю воду, хоть и делать это на боку было сложно. Но лишние движения сковывали её, поэтому особо выхода и не было.  — Ты ничего не помнишь? — снова задала вопрос Сакура, ставя стакан на тумбу. Амайя отрицательно покачала головой, нахмурилась и посмотрела на куноичи. Та вздохнула и села на пол, около девушки. — Меня зовут Сакура Харуно, я медик. Ты — Амайя Уэда, тебе шестнадцать лет, ты — куноичи. Училась с нами в академии, но в параллели. Что с тобой произошло — точно сказать не могу, но знаю одно. У твоей команды была миссия, и на ней ты сильно пострадала. Сейчас я вколю тебе обезболивающе, а потом проведу осмотр. — с этими словами, Сакура встала и покинула комнату, оставляя девушку в раздумьях. Шиноби, академия, миссия. Такие непонятные для неё слова. Что они значат? Эта девушка знала её? Наверное, раз помогает ей. Но тогда почему она не в больнице? Эта комната не выглядит так. Конечно, Амайя не помнила того, как выглядят палаты, но что-то ей подсказывало то, что находится она в доме. Или своем или чужом. Но почему? И что с ней произошло? Что за миссию она выполняла? В голове стало еще больше вопросов, от чего она снова заболела. Скорее бы пришла Сакура и облегчила бы её страдания. Это так невыносимо… Дверь в комнату снова открылась и кто-то шумно прошел к её кровати. «Это не Сакура» — думала девушка, рассматривая оранжевые штаны и босые ноги. Как только она хотела поднять голову выше, дабы рассмотреть пришедшего человека, как перед её лицом появилось нечто, от чего девушка чуть не подскочила на месте.  — Привет, меня зовут Узумаки Наруто! — сильно громко протарабанил блондин, а учитывая то, что его лицо было напротив лица Амайи да еще в непозволительной близости — сантиметров десять — это дало двойной эффект на больную голову блондинки. Невольно, глаза сами зажмурились, в голове новым фейерверком раздалась боль.  — Ты мой…друг? — Амайя не знала, почему эта мысль пришла ей в голову. Просто так ей показалось. Этот парень толком еще ничего не сделал, а она почувствовала, как в комнате стало намного теплее, ярче. Да и не только в комнате, на душе тоже. С чего такая реакция? Этот парень её жутко напоминал солнце — такое яркое и теплое.  — Нет, я… — Наруто хотел еще что-то сказать, да вовсе не заметил за своей спиной разъярённую Сакуру. Она уперла руки в бока и очень гневно сверлила затылок блондина. Тот и договорить не успел, как та схватила его за шиворот и вытолкала из комнаты, хлопнув дверьми возле носа сокомандника. Этот хлопок снова сказился на голове Амайи.  — А сейчас укол, — мило улыбнулась девушка, а Амайя вздохнула. От злой куноичи не осталось не следа.

***

Наруто сидел на кухне и наблюдал за тем, как женщина мешала ложечкой чай уже с тех пор, как Сакура вошла в комнату дочери. Не появлялась она уже долго и почему-то шатенка переживала. Да, Ханна слышала о том, что Сакура знаменитый медик их деревни, ученица самой Пятой, но все же, жизнь дочери её волновала очень сильно. Ханну пугало то, что дочь ничего не помнит, пугало её состояние. Что же произошло?  — Ханна-сан, — тихо произнес Наруто, прерывая своими словами звон. Ханна замерла и посмотрела на парня. Тот только сейчас увидел, какая она уставшая. Немного осунулась, мешки под глазами от того, что женщина практически не спала. Наруто, как никто иной, чувствовал то, что шатенка напряжена. — Не волнуйтесь, Сакура её вылечит. Ханна кивнула, выдавив из себя улыбку. Измученную. Женщина благодарила небеса за этих ребят, что они оказались неподалеку от места сражения команды её дочери, что вовремя спасли её — одну единственную, что оказали первую помощь. Ханна узнала о том, что наставник её дочери погиб, как и её сокомандники. Переживала, места себе не находила. А потом узнала, что дочь жива, находится в больнице Конохи и поспешила её оттуда забрать. Сама по себе Ханна медик и Цунаде-сама против не была, изредка присылала только Сакуру, ну, а с ней приходил и Наруто. За компанию. Все-таки, именно этот парень спас её от смерти, за что женщина была безумно благодарна. Сакура вышла из комнаты Амайи, тихо прикрыв за собой дверь. Ханна поднялась, уже хотела выйти на встречу одаренной куноичи, но махнула рукой, мол, сидите и плюхнулась рядом Наруто, устало выдохнув. Все-таки, после Канкуро, это второй такой серьезный случай и Сакура не понимала, как Хокаге могла доверить ей её лечение. С одной стороны девушка волновалась, боялась, что не справиться и если бы не ободряющие слова Наруто, возможно, опустила бы руки, но с другой стороны, гордость и усилие брало вверх. Девушка хотела поставить Амайю на ноги, хотела помочь вернуть ей память. Но как это сделать — не понимала. Она даже не могла сказать, с кем та дружила, ведь видела её мельком пару раз в академии, но в жизни вовсе не пересекались.  — Я вколола её обезболивающее и немного её подлечила. Думаю, до завтра её боль утихнет, но, — девушка задумалась, пыталась сформулировать мысль. Не то, что она тугодумка, просто сложно было говорить всю правду в лицо матери, которая вот-вот заплачет. Харуно понимала, что женщина сильно вымоталась и ей самой нужен отдых, но все-таки, поняла то, что Ханна тоже медик. Не такой квалифицированный, но медик, — меня беспокоит травма головы. Я не хочу говорить грубо, но… Мы нашли её в плачевном состоянии и это чудо, что она выжила. Радуйтесь этому. Вернется её память или нет — не так то и важно. Главное, что самое страшное позади. Думаю, мне нет надобности больше приходить сюда, Вы сами справитесь?  — Конечно, — тихо ответила та, слабо кивнув. Она снова выдавила из себя улыбку, — Спасибо большое. Сакура улыбнулась, положила руку на плечо Наруто, давая понять, что они сейчас уходят. Узумаки намек понял, поднялся из-за стола и лучезарно улыбнулся.  — Не переживайте, — блондин лучезарно улыбнулся, — самое страшное позади. Она справится! Ханна снова улыбнулась. Да, эти ребята могли вселять надежду. Она встала из-за стола, чтобы проводить гостей. Эти дети…уже такие взрослые. Именно они спасли жизнь её дочери. Вернее — он. Женщина пустилась на кресло в гостиной и вздохнуло. Она жалела. Жалела о прошлом. Жалела о том, что считала Узумаки монстром, угрозой для деревни и просто оружием, от которого нужно избавиться. А сейчас, все было иначе. Один огромный поступок смог поменять её мнение. Да, у этого парнишки и до этого было много заслуг, но спасение дочери — для Ханны самое важное. Женщина корила себя. Ей, как никогда, хотелось вернуться в прошлое и вместо презрительных взглядов, смотреть на мальчика по доброму. Угостить раменом, обнять, пригласить на ужин. Познакомить с дочкой, дабы та стала его другом. Первым другом… опорой. Амайя. Ханна сразу вспомнила, как дочка несколько раз порывалась подойти к блондину, заступиться, просто улыбнуться и протянуть руку помощи. Да. Поздно жалеть о своих ошибках — прошлого то не вернуть. Сердце женщины снова сжалось. Амайя. Что же с ней произошло? За что дочери такое наказание? Ведь страшно, очень страшно проснуться в один момент и понять, что ничего не помнишь. Кто ты, кто твои родители. Все словно в темноте. Шатенка поднялась с кресла и пошла в сторону комнаты дочери. Тихонько приоткрыла дверь, впуская полоску света в темную комнату, взглянула на спокойной лицо дочери. Она спит. Это хорошо. Во сне нет боли, только спокойствие. Ханна надеялась, что дочери не будут сниться кошмары, не будет снится то, что произошло на задание. «Может, оно и к лучшему?» — закрывая дверь думает она. — «Не нужно вспоминать ей того, как были убиты её друзья». Могут ли снится кошмары, когда память пуста? Ханна этого не знала.