Назад не смотри

      Проснувшись раньше жены, Александр Христофорович не спешил будить её. Ночной туман только-только начал сменяться утренней дымкой и в комнате царил полумрак. Бинх поёжился под одеялом и повернулся на бок, лицом к Марье Андреевне. Её веки дрожали, а грудь равномерно вздымалась и опускалась. Саша подумал о том, что она сказала вчера вечером. Не о Гуро и не об их отношениях. А о том, что она хочет завести ребёнка.       Они говорили об этом лишь однажды. Спустя полгода после приезда в Диканьку. — Мария Андреевна, — несмело начал Саша. Женщина оторвала взгляд от книги и посмотрела на него. — Можно задать один вопрос? — она молча кивнула и отложила книгу, предварительно загнув страницу, что очень не нравилось мужу. — Мы женаты… — он почему-то замолчал. — А я не молод, смею заметить, — Маша нахмурилась. — И мне хотелось бы когда-нибудь увидеть будущее поколение своей фамилии, — выпалил он и посмотрел на жену. — Вы хотите завести ребёнка, Александр Христофорович? — сухо уточнила женщина. — Хочу. — Хорошо.       У Маши случился выкидыш. Доктор сказал, что организм слишком слаб и надобно укреплять иммунитет. Бинхи расстроились, но предписание доктора обнадёживало, и Маша стала лечиться. Витамины, как и все остальные предписания Бомгарта, до сих пор были с женщиной каждый день. Болеть она перестала и, когда Леопольд Леопольдович в последний раз разговаривал с ней, он заметил, что болезненность ушла с её лица. «Вы даже будто бы поправились, » — пошутил он. Однако, больше попыток завести ребёнка, Бинхи не предпринимали, любя друг друга тихо, не напоказ, охраняя друг друга по-столичному.       Александр Христофорович боялся, но в то же время жадно желал оставить после себя хоть что-то. Или кого-то. Он был уже не молод, но и до старости ещё оставалось время, поэтому надежды на будущее пополнение загорелись в нём с новой силой. Конечно, растить ребёнка в Диканьке было бы сложно и даже несправедливо по отношению к нему, но не всё ведь зависит от места рождения. Они с Машей точно смогут дать ему, или ей, хорошее воспитание и, какое-никакое образование. А там уж и в столицу можно отправлять. Готов будет человек. Их с Марией Андреевной человек.       Саша посмотрел на мирно спящую жену и мысль о том, что в будущем в доме может появиться кто-то похожий на неё, заставила его улыбнуться. Он провёл рукой по щеке жены и закрыл глаза. Так умиротворённо было в их доме. Так тихо. Даже часы, разбитые Машей вчера, разбились вовремя, чтобы не мешать тихой семейной тишине. Показалось Бинху, что было так всегда и будет. Но по сердцу и памяти резко полоснул голос столичного следователя. — Завтра зайдите ко мне с утра, — сказал он вчера с насмешкой.       Зажмурился Александр Христофорович и увидел перед собой Гуро, всего в крови, держащегося за нос и смеющегося. Даже в мечтах смеялся Яков Петрович над Бинхом. Уж не потому-то он так всегда ухмылялся, когда говорил с полицмейстером? Знал ведь, что первым добился любви Маши и что получил её, и потому-то издевался над Сашей? — Ты чего так рано проснулся? — и как только поняла она, что не спит муж? — Не спится, — Маша сонно улыбнулась и хотела встать, но мужчина притянул её к себе. — Останься, — прошептал он ей в тёмные, почти чёрные, спутанные волосы. — Ещё и настроение хорошее, — удивилась женщина. — Покусал тебя, что ли кто-то, пока я спала? — Оборотень покусал, — усмехнулся Бинх и зарылся носом в плечо жены. — И ты теперь на луну выть будешь? — засмеялась Мария Андреевна. — Щекотно, — его дыхание щекотало шею. — Буду. Ещё и тебя покусаю, — Александр Христофорович вдруг совсем по-детски засмеялся и шутливо укусил жену за шею.       Она начала вырываться. Но мужчина держал её крепко, и пришлось сдаться. Руки его лежали на её животе, и на секунду ему подумалось, что совсем скоро он так сможет держать две жизни. Маша будто бы угадала его мысли и негромко сказала: — Теперь я ещё больше хочу, чтобы вы поймали душегуба. Всадник он, человек, нечистая сила или зверь. Просто хочу, чтобы его не стало. — Поймаем, — уверенно сказал Бинх и погладил большим пальцем живот жены под ночной рубашкой.       Они пролежали так ещё с полчаса, пока не пришло время собираться Александру Христофоровичу в участок. Мария Андреевна даже проситься не стала. Просто собралась и пошла с ним под руку. Завтракать не стали, выпив по стакану горячего чая. Анка должна была вернуться к обеду. Тогда и поедят.       Подходя к постоялому двору, глава полицейского участка заметил Гоголя, бегущего вслед за какой-то женщиной на задний двор. Переглянувшись с женой, Саша быстрым шагом двинулся обходить дом с другой стороны. За углом мелькнула фигура Гуро. Александр Христофорович поморщился, но служба есть служба, и бросился следом. Когда добежал он до угла, пролетел Яков Петрович, аки фанера над Парижем прямиком в сарай. Бинх бросил короткий взгляд отставшей жене и показал ей оставаться на месте. Сам же, быстрым шагом рванул к Ганне, душащей Николая Васильевича. Рука уже давно лежала на револьвере. Писарчук задыхался. Невозмутимо, едва дрожащей рукой, полицмейстер прицелился. Стоя боком он даже перестал дышать. Один сантиметр мимо и снесёт не только голову Ганне, но и в Гоголя попадёт. А тому уже и так плохо. Выстрелил. Попал. Снова задышал.       Снесло женщине полголовы от такого точного и верного выстрела. Гоголь благодарно посмотрел на Бинха, не в состоянии даже стоять на ногах. Маша выбежала из-за угла и вскрикнула от вида развороченной головы. Прижал Саша её голову к плечу, чтобы не смотрела она на этот ужас. Из сарая, к сожалению Бинха, живой выполз смеющийся Гуро. Пальто его было всё в соломе. — Какой пассаж, господа, — произнёс он, падая на землю у стены.       Заметив, что Мария Андреевна тоже свидетель этой сцены, Яков Петрович усмехнулся в своей привычной манере. — Что ж, предлагаю досмотреть дом Ганны, — произнёс следователь, глядя на всех снизу вверх. — Сначала расскажите мне, что случилось, — холодно приказал Бинх. — Охотно, Александр Христофорович. Ночью Николай Васильевич стал свидетельством расправы над одной, извините, ведьмой. Её разрывали на части возле уже знакомой нам мельницы. Мы с утра, не успев позавтракать, отправились туда и нашли… — Гуро отчего-то замешкался и указал тростью на оторванную руку, лежавшую неподалёку. — Придя сюда, мы обнаружили, что рука принадлежала Ганне. Остальное вы видели.       Бинх хмуро кивнул и мягко оторвал Машу от себя, не позволяя ей смотреть на тело. «Сходи в участок и позови Тесака, » — сказал он ей. Женщина кивнула и, глядя только перед собой, убежала. От Александра Христофоровича не сокрылся тот факт, что Яков Петрович провожал её взглядом. Гоголь, наконец, поднявшийся на ноги, отряхнулся и отошёл подальше от трупа. Щёки его, бывшие красными от борьбы, теперь на глазах теряли цвет, становясь почти синими. Гуро, сжав губы, восстанавливал дыхание после своего незапланированного полёта. Саша понял, что до сих пор сжимает в руке револьвер и убрал его за пояс. Медленно подошёл он к телу женщины и с отвращением посмотрел в дыру, проделанную им в её голове. — Вы отличный стрелок, — произнёс Яков Петрович, без тени издёвки. — Это было очень точное попадание. — Спасибо, — хрипло ответил глава полиции и прокашлялся. — Я полагаю, Ваша жена уже рассказала Вам всё? — просто, будто спрашивая о завтраке, спросил дознаватель. — Вы правильно полагаете, — смотреть на труп было неприятно, но переводить взгляд на Гуро было бы гораздо хуже. Даже не видя его, Бинх мечтал ощутить кулаком хруст его переносицы. — Отлично, — Яков Петрович говорил так буднично, что внутри у Саши разливался горький холод. — Отлично, — скрипя зубами повторил он. — Что же это делается-то, — запричитал где-то совсем рядом Тесак.       Бинх нашёл в себе силы повернуться и увидел, что вокруг заднего двора стали собираться люди. Яков Петрович вставал, опираясь на трость. Мария Андреевна вместе с Тесаком стояли у самой стены. — Здесь не на что смотреть, расходитесь немедленно! — прикрикнул Бинх, взмахнув руками на толпу. — Вон! — добавил басом дознаватель, вылупив глаза.       Люди, перешёптываясь, стали расходиться. Тесак сказал двум казакам перенести тело убитой в сарай. Гуро же двинулся внутрь хаты Ганны. Гоголь последовал за ним. Александр Христофорович подошёл к жене. — Ты не хочешь пойти домой? Или на крайний случай переждать в участке? — взволнованно спросил он её. — Я хочу остаться с тобой, — уверенно ответила она и взялась за его локоть.       Втроём, вместе с Тесаком, они вошли в хату. Полутьма, царящая вокруг, не давала полностью осмотреть помещение. — Порошки какие-то непонятные. Колдовские, наверное, — Тесак стоял возле стеллажа со склянками и не рисковал, не трогал их.       В хате нашлось и орудие убийства дивчин, и знак, который рисовал убийца на местах преступлений. Бинх несказанно обрадовался — нашли и обезвредили душегуба. Забыл даже, что Яков Петрович жизнь ему и нервы подпортил, заулыбался. Жену обнял. Вот заживём теперь ещё лучше прежнего, думалось ему. Обрадовалась и напуганная Мария Андреевна. Нет больше надобности Гуро ходить по её дому, топтать её судьбу. Уедет, уедет, радовалась она. Яков Петрович же ни о чём не думал. Всё улики собирал по комнате.       К ночи закончили они работать в ганнином доме, вышли во двор и вдохнули свежий и погожий Диканьский вечер. Сели за стол вчетвером: Гуро, Гоголь и Бинхи. Александр Христофорович весёлый стал наливать вина тем, кого надеялся видеть последний день. Мария Андреевна, уставшая, голову на плечо склонила и на деревню отдалённую смотрела. Яков Петрович, отчего-то снова сделавшийся молчаливым, вперился взглядом будто бы в никуда, а на самом деле в Машу. Но только, чтобы муж её не заметил, уткнулся лицом в ворот пальто. Николай Васильевич же и вовсе отвернулся от стола. Думал он о чём-то своём, никому больше неведомом. — Никогда бы не подумал, что убийца — женщина. Мне казалось, он должен обладать огромной силой, — Бинх был в настолько хорошем расположении духа, что не мог молчать. — Она и обладала, я Вас уверяю, — Гуро поёжился, видимо, вспомнив неприятный полёт сквозь крышу сарая. — Ну, мне кажется, всё сложилось прекрасно. Яков Петрович с нашей помощью поймал убийцу, убийца оказал сопротивление и погиб. Отчёт получится прекрасным, — Маша посмотрела на мужа. Ей показалось, что голос его дрожит, а вся весёлость его не больше, чем игра. — Предлагаю по этому поводу отужинать сегодня у нас, — Александр Христофорович торжественно встал на глазах у удивлённой Марии Андреевны. — Да Вы знаете, что-то совершенно нет аппетита. Завтра ехать в Петербург, хочется завалиться спать, так что не обижайтесь, Александр Христофорович, — Гуро мимолётом лишь посмотрел на полицмейстера. — Н-да, понимаю, — проглотив и без того сильную обиду, произнёс Бинх. — Тогда, не будем вам мешать, господа. Спокойной ночи, — он кивнул одному лишь Гоголю.       Маша встала следом за ним и, не глядя на Гуро, прожигавшего в ней дыру, пошла домой. Только оказавшись рядом с мужем, она поняла причину весёлости. Каким-то образом успел Александр Христофорович напиться и теперь, вроде бы не шатаясь, но всё равно не очень-то и крепко, шёл, опираясь на трость. Мария Андреевна покачала головой, но ничего не сказала. Ничего не сказала, и когда он бросил саблю в коридоре, и когда завалился поперёк кровати. Накрыла его одеялом, а сама зажгла свечу и взяла первую попавшуюся книгу. Спать ей не хотелось, но и читать тоже не получалось. Всё стояла перед глазами Ганна с продырявленной головой. И сменялась иногда уткнувшимся в пальто Гуро. — Александр Христофорович! — в дом ворвался Тесак. Маша подумала о том, что нужно бы уже завести привычку запирать двери. — Что ты посреди ночи прибежал? — шикнула она, выскочив в коридор. — Т-там пожар, Мария Андреевна. Дом Г-ганны г-горит, — заикаясь, затараторил Тесак. — Сейчас я его разбужу, беги, — женщина быстро вернулась в комнату и затрясла мужа за плечо. — Саша, вставай, пожар! — Бинх замычал что-то пьяное и отмахнулся. — Что же ты делаешь, боже мой, — Маша ещё раз толкнула мужчину, но тот лишь перевернулся на бок. — Ну, и чёрт с тобой.       Не успев толком придумать, что она будет делать, побежала Мария Андреевна сама к полыхающему дому. Во дворе налетела на только что вернувшуюся Анку. Обрадовалась и приказала добудиться мужа и отправить его следом. Кухарка кивнула и перекрестила убегающую женщину.       Маша бежала, сама не зная зачем. Что-то подсказывало ей, что так нужно, что так правильно. Прибежав к горящему дому, она увидела, как Тесак с размозжённым лицом прижимал к земле столичного писаря. Бросив взгляд в окно полыхающей хаты, женщина увидела две сражающиеся фигуры. Одна из них была той, какую рисовали все свидетели убийств дивчин. Это был всадник. Вторую же фигуру Маша узнала, только когда та повернулась лицом. Внутри у неё похолодело ещё больше, чем от всадника. Уворачиваясь от падающих головешек, с чёрной дьявольской фигурой сражался Яков Петрович. — Яков Петрович! — стонал в объятьях Тесака Гоголь. — Мария Андреевна! — услышала женщина голос мужа за секунду до того, как бросилась в горящую хату.       Чем могла она помочь Гуро, Маша не знала. Как помочь тоже. Но бросилась отчего-то, следуя непонятному внутреннему порыву. Бросилась прямо под горящие доски к человеку, который когда-то уже умер для неё.