Гарри
Элис летела по трассе, обгоняя других водителей, с такой скоростью, что я начал беспокоиться о сохранности наших жизней. Если бы не дар предсказательницы, мы бы точно врезались в кого-нибудь и, скорее всего, со смертельным исходом. Но ехать медленнее мы не могли. Эдвард решил покончить с жизнью, и мы до сих пор сомневались, успеем ли к полудню. И чего этого вампира так потянуло на мелодраму? Нет, все понимаю, помирать, так с музыкой — сам такой. Но подставлять свою семью под гнев Вольтури… Этого я понять не мог. Честно говоря, до сих пор не понимаю, с какой стати мы сорвались в Вольтерру. После возвращения ни о какой дружбе с вампирами и речи быть не могло. Драко постоянно шипел на любые упоминания о Калленах из-за Беллы. Гермиона к ним относилась ровно, особых симпатий к членам семьи не испытывала. Да и сами вампиры явно не горели желанием общаться с нами. Кто знает, может так на них повлияло уничтожение Джеймса? Хотя… какое там уничтожение. Мы с Герми попались как два идиота. Если бы не подоспевшие Каллены, лежать нам в глухом лесу, растерзанными ищейкой. Наверное, из чувства благодарности мы и летели в Вольтерру на всех парах. Друзья так точно, а я… Эдвард Каллен всегда до странного напоминал мне Седрика. Даже не так. Он был его точной копией! Мне даже приходилось одергивать себя, чтобы не заговорить с ним о магии. Сначала это пугало и наводило на мысли о галлюцинациях. Ну не могли такие разные люди оказаться чуть ли не близнецами! Но, похоже, я недооценил паршивость чувства юмора Судьбы. Какая горькая насмешка… Кажется, я ехал в Вольтерру не столько вернуть долг жизни Каллену, сколько… отплатить Седрику. Тогда, на кладбище во время Турнира Трех Волшебников я не смог его спасти. Не успел. И что бы ни говорили друзья, это мой промах, моя вина. Сейчас я хочу ее искупить. Возможно, жизнь столкнула нас с этим вампиром, чтобы передать привет от умершего хаффлпаффца? По крайней мере, сейчас, падая на каменные плиты пола на пару с Эдвардом, я чувствую, как застарелая тоска и боль от утраты отпускает. Я смог. Справился. Теперь ты простил меня, Седрик?***
Когда Люциусу удалось выяснить у Беллы, что произошло с Драко, он готовился рвать и метать. Сначала растерзать этих загадочных Вольтури, посмевших угрожать сыну. А потом оттаскать за уши само любимое чадо, чтобы не лезло в неприятности. Судя по выражению лица, Нарцисса с ним солидарна. На то, чтобы вызвать Северуса ушло несколько минут. Зельевар вышел из камина в гостиной, яростно сверкая глазами и шипя через слово. А увидев рядом мисс Свон, выразительно поднял бровь. Лорд Малфой быстро ввел его в курс дела. Ругался Снейп долго и с удовольствием. Чего только не вылилось на головы двух не в меру героических гриффиндорцев и не желающего включить мозги слизеринца. Наконец, не выдержала даже сдержанная Нарцисса. Окоротив зельевара, выразительно поигрывая палочкой, она потребовала (по-другому не скажешь!) помощи в спасении шебутной троицы. Северус злился. Северус объяснял, что не желает ввязываться в очередное самоубийственное приключение — ему Нагайны хватило. Но после долгого, изучающего взгляда Беллы Свон ему пришлось согласиться. Чета Малфой даже почувствовала уважение к этой сквибке. И вот, в тот момент, когда и Люциус и Северус, держащие за руку домового эльфа, приготовились переместиться в Вольтерру, в дом ввалилась троица волшебников, миниатюрная девушка сногсшибательной красоты и один очень странный юноша… Седрик Диггори? — Драко! — радостно воскликнула Белла, бросаясь на шею любимому. Хмурый Эдвард криво усмехнулся и отошел в сторону. Его сестра, с тоской глянув на парочку, последовала за ним. Гарри переглянулся с Гермионой и поздоровался с присутствующими. — А мы тут на экскурсии с приятелем были, решили к вам заскочить, — с веселой улыбкой произнес Поттер. У Северуса Снейпа задергался глаз. — Мис-стер Поттер, — тихо и угрожающе сказал он, — ес-сли вы еще раз… когда-нибудь попадете на эту… экскурс-сию, я… — Я все понял, профессор, — поднял руки гриффиндорец. — Не сомневайтесь, если я еще раз попаду на подобную «экскурсию», то позову на помощь прежде, чем полезу в логово врага. — Поттер, вы невыносимы! — Я тоже соскучился, мистер Снейп. У зельевара дернулась палочка. Заметившая это Гермиона поспешила перевести внимание на себя. — Прошу прощения, мистер и миссис Малфой, у вас не найдется немного Костерота? Гарри руку сломал. — Конечно, найдется, мисс Грейнджер, — справившись с эмоциями, кивнула Нарцисса. — Тилли, принеси зелье. Мистер Поттер, раз уж вы так… хорошо себя чувствуете, — намек на смелую перепалку со Снейпом не заметил бы только тупой, — не могли бы вы рассказать нам, что произошло? — Конечно, миссис Малфой! — Хорошо, — кивнула женщина и обратилась к Белле. — Мисс Свон, вы видите, мой сын жив, здоров и невредим. Прошу вас, выпустите его из своих объятий и уступите место матери. Окончание фразы прозвучало зловеще. Драко сбледнул. — Что ж, в таком случае, мы не будем мешать вам общаться, — заторопился Люциус. — Прошу за мной. Когда все в экстренном порядке вымелись в коридор, Нарцисса взмахом волшебной палочки поставила купол тишины. Развернувшись к сыну, она без предисловий начала: — И когда ты перестанешь заставлять нас с отцом волноваться?! — Мама, прошу тебя, успокойся! — Успокоиться? Мой единственный сын чуть не погиб сегодня. В очередной раз! По какой причине я сейчас должна успокоиться?..***
В просторной комнате, куда их привел Люциус, было тихо и спокойно, в противовес маленькой уютной гостиной, где сейчас буйствовал ураган имени Нарциссы Малфой. Маги и вампиры расселись по креслам. Гарри поблагодарил Тилли, протягивающую ему фиал. Гермиона сделала шаг к другу, чтобы помочь с лечением, но ее опередил Снейп. Скривившись, словно от зубной боли, он аккуратно принялся за работу. Лорд Малфой наблюдал за действиями Северуса, тщательно скрывая улыбку. Его друг слишком горд, чтобы признать — он до сих пор беспокоился о непоседливом мальчишке с зелеными глазами. Пусть Гарри Поттер уже вырос, но его характер и тяга к приключениям остались прежними. Элис и Эдвард молча сидели в дальнем углу, скрытые тенью шкафа. В доме волшебников они чувствовали себя неуютно и старались держаться вместе. Не увидев их рядом, Белла взволнованно закрутила головой. Гермиона тронула девушку за руку и кивнула в сторону Калленов. Свон вздохнула с облегчением. Она очень переживала, как маги отреагируют на присутствие вампиров. — Ну что ж, — проговорил Люциус, когда с переломом Гарри было покончено. — Предлагаю, пока моя жена вразумляет Драко, рассказать нам, молодые люди, что же все-таки произошло. — И желательно поведать, что именно к этому привело, — мрачно добавил Снейп. Ребята переглянулись. Слово взял Гарри, как самый смелый. — Ну, если говорить начистоту, то все началось с нашего похода в Министерство… Мужчины слушали гриффиндорца, не перебивая. Хотя одному зельевару очень хотелось бы! Это же надо такое выдумать, и как только не угробились? Когда Гарри дошел до спасения Эдварда, маги подобрались, хотя внешне остались спокойными. Вампиры в доме? Пускай. Главное: чтобы никого не трогали. Описание старейшин Вольтури заставило лорда Малфоя удивленно вскинуть брови. Где-то он уже слышал про одиозную троицу. Имена точно знакомые. Да-да, монография времен принятия Статута до сих пор пылится в библиотеке. Надо бы ее разыскать, почитать на досуге. Так, на всякий случай… Ближе к концу повествования в комнату вошла Нарцисса под руку с Драко. — И все же странно, что мы ничего не знали ни о Вольтури, ни о квилетах, — заметила женщина, когда Гарри закончил. — Ничего странного в этом нет, — задумчиво ответил Люциус. — Мы всегда пренебрежительно относились к темным тварям, это идет из глубины веков. Кто бы мог подумать, что сейчас ситуация изменилась. Вампиры и оборотни, спокойно живущие среди людей, буквально под носом у магов. Непростую задачку вы нам задали… — Вы считаете, что мы можем оказаться в опасности? — тихо спросила Гермиона. — С чего ты взяла? — удивленно покосился на нее Гарри. — Я… Я только сейчас поняла, как мы сглупили, — нервно сжала руки в кулаки девушка. — Маги живут закрытым обществом, избегая всех контактов с обычными людьми. В курсе происходящего только верхушка власти с обеих сторон. Но вампиры… Вольтури, по крайней мере, шагнули еще дальше. Они не стали обосабливаться, как консервативные волшебники, сохраняя свои традиции. Они подстроились под изменившийся мир, влились в него и… — И стали очень опасны, — кивнул Люциус. — О чем вы? — настороженно поинтересовался Эдвард. Маги оглянулись на вампира. — Мы упустили из виду одну важную деталь, — пояснил лорд Малфой. — Волшебники живут дольше, чем обычные магглы, но вы, вампиры, практически бессмертны. Если я правильно помню, Вольтури — очень древний клан. Они существовали еще до принятия Статута. Невозможно представить, сколько утерянных знаний у них сохранилось. Сейчас маги растеряли осторожность, привыкли все последствия своих действий стирать Обливейтом, а иногда и им пренебрегали. Если задаться целью собрать информацию по миру волшебников, да еще и имея в своем распоряжении столетия… — Почему ты решил, что все это время они собирали информацию? — не понял Драко. — Считаешь, они могут угрожать нам? Но почему? — Драко, что, помимо гоблинских восстаний, ты помнишь с уроков по Истории Магии? — поднял бровь Северус. — Ну… — замялся парень. — Вот именно! Ничего. Но я тешу себя надеждой, что даже Поттер с его, поистине гриффиндорскими мозгами может понять, что это невозможно. — Эй! — вскинулся Гарри. — Профес… То есть, мистер Снейп, я понимаю, у нас с вами было немало разногласий в прошлом. Вы вправе считать меня идиотом, но я уже встал на путь исправления! — Что-то не вижу, — огрызнулся зельевар, выразительно косясь на руку волшебника. К Люциусу тем временем обратилась сидевшая молча Белла: — Вы считаете, вампиры хотят отомстить? Малфой посмотрел на нее с заметным интересом. — Им есть за что? — Верно, — подтвердил мужчина. — Вы уже столкнулись с тем, как маги относятся к сквибам и магглам. В случае с магическими народами все намного хуже. А раз Вольтури все это время целенаправленно отбирали для себе самых талантливых… заметьте, в основном, талантливых в ментальных воздействиях, сомневаться в их намерениях не приходится. — Чушь! — вскочил Эдвард. — Мы всегда жили скрытно и даже не думали нападать на волшебников! — Вы, возможно, и не думали, — пожал плечами Люциус. — Но, насколько я знаю, ваша семья относительно молода. Более древние вампиры прекрасно помнят облавы магов. И вряд ли они забудут, сколько боли принес им магический мир. — И что теперь? — как-то придушенно воскликнула Гермиона. — Снова война? — Я не знаю, мисс Грейнджер, — вздохнул лорд Малфой. — Но ваши действия без ответа с их стороны не останутся — это точно. Вам стоит быть осторожнее. Теперь вы имеете дело не с дикими кочевниками, а с сильной организованной структурой. В движение пришли силы, настоящей опасности которых мы не знаем. Вы уверены, что вам действительно нужно вернуться в Форкс? — Там мой отец, я его не оставлю, — сверкнула глазами Белла. — А я не оставлю свою девушку одну, — решительно заявил Драко. — Мы с Гермионой тоже не позволим друзьям уехать в потенциально опасное место, — кивнул Гарри. Эдвард и Элис переглянулись. Ситуация принимала неожиданный поворот. — Ну что ж, — поднялась со своего места Нарцисса. — А теперь, когда вы перестали разговаривать о заговорах мирового масштаба, может, займемся обедом? Эльфы уже накрыли на стол. И даже не надейся, Северус, отказа я не приму! Дернувшийся было к выходу зельевар недовольно цыкнул зубом.***
После обеда Люциус отозвал сына в сторону, оставив гостей на Нарциссу. Драко тоскливо глянул на Беллу, прекрасно поняв, о чем, точнее, о ком пойдет разговор. Дойдя до кабинете, лорд Малфой жестом пригласил парня присесть. — Ты понимаешь, зачем я тебя позвал? — Мы будем говорить о моей девушке, — бесцветным голосом ответил слизеринец. — Скорее всего, ты попытаешься уговорить меня оставить ее и не возвращаться в Форкс. — А ты твердо намерен последовать за друзьями? — прищурился мужчина. — Да. — И на мои попытки отговорить тебя или запретить, махнешь рукой? — Да. — Даже на изгнание из рода? — Что?! — ошарашено воскликнул Драко. — Т-ты ведь не можешь… Я единственный наследник! — Верно, — подтвердил Люциус и жестко добавил: — Единственный наследник, который позорит свою семью! Побег из дома — это еще можно стерпеть. Учеба в маггловской школе какого-то захудалого городка в Штатах — со скрипом, но да. Близкое знакомство со сквибкой — да Мерлин с тобой, ты уже взрослый человек, развлекайся, с кем хочешь. Но ты хочешь сделать ее не любовницей, а женой! Еще и дружба с вампирами и оборотнями! Этого я терпеть не стану. Да, ты — единственный наследник, но пусть лучше род угаснет, чем я позволю самовольному юноше, движимому лишь чувствами, стать лордом Малфой! Во время речи отца Драко то краснел, то бледнел попеременно, несколько раз порывался что-то сказать, но одергивал себя. Его поставили перед выбором: любимая с детства семья или так же горячо и нежно любимая девушка. Старинный род, обладающий связями и состоянием, или шебутные друзья с их смертельно опасными приключениями и полной неопределенностью будущего. Малфои прекрасно умели изворачиваться, подстраиваться под изменившееся положение вещей. Они могли без сожалений скинуть союзников с доски, но никогда… Никогда ни один Малфой не предал свою семью! Если Драко ослушается отца… если не поставит точку в отношениях с Беллой, не отступится от друзей и вернется с ними в Форкс, его действительно выжгут с родового гобелена. И двери родного мэнора больше никогда не раскроются перед ним. Что у него останется? Репутация? Ха! На уровне дождевого червя. Без поддержки рода его как бывшего Пожирателя Смерти ждет тысяча и одна проблема, решить которую он не сможет. Только не в одиночку. Но ведь он не один, верно? У него есть Гарри, Гермиона… и Белла. Они же не отвернутся от него, да? Выбирать между семьей и девушкой с друзьями невероятно сложно. Еще хуже становится, когда осознаешь, что, выбрав, навсегда потеряешь другую сторону. Выбирать больно, мучительно больно. Но Драко этот выбор сделал. К концу речи Люциуса ему все же удалось совладать с эмоциями. — Это все, что ты хотел мне сказать? — неожиданно спокойно поинтересовался парень. — Хорошо. Я согласен. Изгони меня из рода, но я не оставлю Беллу. Никогда. Ты можешь лишить меня дома, наследства, счета в банке — пускай. Я не пропаду, осную свой род и поставлю его на ноги вместе с моей будущей невестой, сколочу состояние — благодаря твоим урокам, я смогу это сделать. На крайний случай, у меня есть друзья. Но перед тем, как ты вышвырнешь меня из мэнора, пожалуйста, позволь попрощаться с мамой. Лорд Малфой молчал, внимательно изучая лицо сына. Тот поднял на него серые глаза. Взгляд до боли в грудной клетке напомнил Люциусу его жену. Во всех Блэках горит огонь. Несгибаемый, не сдающийся. У одних — это бушующее в душе пламя, не поддающееся контролю. Беллатриса и Сириус служат отличными примерами. Но у других, как у Нарциссы, огонь холодный и полностью послушный воле хозяина. Такие люди, как не без оснований считал Люциус, опаснее всего. Только обдуманные, тщательно взвешенные решения, четко продуманный план, а затем финальный выстрел — точно в цель. Сейчас Драко не шутил. Даже лишившись поддержки отца, он не сломается, сможет решить все проблемы самостоятельно. Да, его сын вырос и уже не побежит писать гневные письма из-за хулиганов-однокурсников или чересчур строгих учителей. Люциус прикрыл лицо рукой. Драко замер в ожидании. Наконец, когда плечи отца начали подрагивать слишком сильно, а невнятные булькающие звуки стали громче, парень понял… что что-то идет не так. — Отец? Тот отнял руку от лица и громко расхохотался. — Вот теперь я вижу, что ты наполовину Блэк, сын, — со смешком произнес Люциус. — И достойный наследник. Надеюсь, ты не забудешь свои слова, когда займешь мое место. — А? Увидев растерянное лицо Драко, лорд Малфой снова рассмеялся. — Где лежит шкатулка с кольцом, ты помнишь. Как сделать предложение мисс Свон — разберешься. Удачи, она тебе понадобится. — Э… Но… Ты… — способность к связной речи возвращалась к шокированному слизеринцу неохотно. — П-подожди, ты разрешаешь? Правда, разрешаешь? Но почему?! — Члены семьи не обязательно связаны кровными узами, сын, — пояснил Люциус, явно намекая на двух гриффиндорцев и Свон, ради которых Драко готовился отказаться от всего, что имел. — А Малфои… — Свою семью не бросают, — закончил парень и слабо улыбнулся. Кто мог подумать, что тяжелый разговор закончится именно так?