Под крылом птицы обломинго. Год четвертый

Маленький желтый мячик с тихим стуком отскакивал от противоположной стены коридора. Главный секрет обращения с непослушными собаками состоит в том, что пока вы торопитесь на работу или по делам, у них есть всё время мира. Часто бывает достаточно показать, что на принципы вам его не жалко. Вот только у моего собеседника были в запасе не часы, а века. В буквальном смысле. Стук. Тук. Тук. — Сэр, согласна, что я не выгляжу как заслуживающий доверия источник. Но поверьте, это не шутка. Гилберт Барнаби Крауч на своем портрете плотнее запахнулся в отороченный мехом плащ. Он был похож на Великого Инквизитора, как и живой Крауч, которого я видела в прошлом году издалека в судейской ложе. Только без щетки усов. Это сходство и привлекло мое внимание во время штрафной уборки в прошлые выходные. Стук. Тук. Тук. — Я бы не стала просить, но Перси не смог войти к нему домой, а вы сможете посетить фамильный портрет. Вы же были председателем Визенгамота. Такими предками семьи гордятся, наверняка он висит на месте с хорошим обзором. Стук. Тук. Тук. — Если вам интересно, я считаю, что это Империо. — Обоснуйте! — раздался насмешливый голос из тени. Я с укором посмотрела в дальний конец коридора. — Миссис Норрис, ну что же вы? Кошка виновато отвернулась. Снейп тем временем сложил руки на груди и сверлил меня взглядом. Ну, а кто еще мог прокрасться мимо лучшего сторожа в Хогвартсе. — Я жду! — требовательно напомнил Снейп. — Я интересовалась Империо как обоснованием для признания невиновности обвиняемых в процессах восьмидесятых. Технической стороной, насколько она представлена в школьной библиотеке, — поправилась я. Пра-пра-пра-Крауч делал вид, что не интересуется разговором, возможно, даже задремал. Несколько чересчур демонстративно. — Если маг достаточно силен, он может сопротивляться приказу. Заклятье состоит из двух частей: «сделать что-то» и «при этом вести себя, как обычно», не удивляясь сделанному и не давая другим удивиться. Порабощенный разум не разделяет части приказа и противостоит им одинаково. — Примитивно, — прервал меня Снейп, — но допустим. Гораздо интереснее, что заставило вас думать, что на мистере Крауче вообще есть какие-то чары? — Летом у него резко изменились привычки. Он забросил всё, что считал важным: столько времени потратил на Чемпионат и даже не появился в ложе. Не меньше ушло на Турнир, но Второе задание пропустил. Личный помощник говорит… — Персиваль Уизли? — Снейп скептически поднял бровь. — Талантливый и наблюдательный сотрудник Министерства, — уточнила я. — Поэтому, если он говорит, что мистер Крауч не появляется на рабочем месте, общается с внешним миром только письмами, а к нему домой невозможно попасть, то так оно и есть. Ну прямо гостиная Бейкер-стрит 221b. Миссис Норрис, бдящая в конце коридора, сошла бы за Миссис Хадсон. Только чертовски не хватало пары кресел. И камина. И чайного подноса. И кексиков. — Он не может, а вы можете, сэр, — снова обратилась я к портрету. — Допустим, моя гипотеза неверна, но неужели личному помощнику больше дела до благополучия вашего потомка, чем вам? Я подошла к раме и сжала в руках мячик, как сиротка с сентиментальной иллюстрации. Пра-пра-пра-Крауч в сердцах буркнул что-то и исчез за рамой. Я вернулась обратно к стене. Стук. Тук. Тук. Снейп, стоящий рядом, как-то странно дернул плечом. Я присмотрелась: неужели… смеется? *** Пункт №33 в списке «Почему быть подростком просто отстой»: когда начинается что-то действительно интересное, тебя отсылают. Через полчаса стука мяча в тишине пра-пра-пра-портрет вернулся и уже сам требовал, чтобы кто-то немедленно отправился к Крауч-холл. Так что Снейп понесся к Дамблдору, предварительно запретив мне и Перси заодно заниматься самодеятельностью. Как будто, если бы не мы, кто-нибудь хоть пальцем пошевелил бы. Зелья на следующий день отменили. Похоже, Крауч-старший был вне опасности. Вот только какой опасности? Вечером я чуть ли не носом рыла чертов гибрид чехла на чайник и покрывала. Кое-что не сходилось, кое-кто вел себя странно. Но все странности вместе не складывались в единую картину. Я даже не могла поручиться, что все это именно преступные странности, а не обычное для любого большого учреждения подсиживание, подзуживание и головотяпство. Кроме дементоров, разумеется. Я не забыла, что кто-то в прошлом году убедил Фаджа, будто дементоры полностью контролируемы, уместны и вообще лучший аксессуар сезона. Вот только интуицию к следствию не пришьешь. Кстати, хорошая идея: вернуться к методологии и проверить, что у нас на руках. Следственная версия должна формулироваться так, чтобы после проверки получить однозначный ответ "да" или "нет". Нужно включить туда — мне пришлось заглянуть в учебник — событие преступления, в том числе его обстоятельства, виновность обвиняемого, форму вины и мотивы.(1) Не так похоже на озарение, как в детективах, конечно, но практично. Версия 1: Крауч-старший был летом умышленно околдован неизвестным сторонником Волдеморта (потому что Петтигрю к тому времени сменил универсальную клетку для грызунов на камеру в Азкабане), чтобы скрыть освобождение Крауча-младшего. Никакого способа доказать эту версию, кроме извлечения свидетельств из памяти потерпевшего, придумать не получилось. Если так, это выяснят Снейп или Дамблдор. Версия 2: Крауч-старший был летом умышленно околдован неустановленным лицом, предположительно, чтобы устранить жертву как возможного преемника Фаджа и/или фактор, который помешает Фаджу самому повеситься на заботливо предоставленной доброхотами веревке. Насколько помню, Крауч чуть сам не стал министром в восьмидесятых. И вот тут уже можно было кое-что проверить, если поговорить с портретом, написать письмо и зайти на кухню. Вариант, что кому-то из британских магов не начихать на мнение всего лишь иностранцев я отбросила как маловероятный. Дорогой Перси! Кажется, всё получилось даже лучше, чем мы надеялись. Не мог бы ты, пожалуйста, вспомнить, кто с начала лета пытался остаться один в кабинете мистера Крауча, залезть в твои бумаги или, может быть, распрашивал тебя, что твой начальник говорил или делал. Это может быть действительно важно. И проверь, пожалуйста, есть ли в министерстве портрет Верховного чародея в 1707-1745 Это тоже может быть важно. Держись! Корделия *** Я сидела на подоконнике, болтала ногами, грызла яблоко и читала «Британский журнал криминалистической практики»(2). Все эти занятия были настолько увлекательны, что вопрос застал меня врасплох. — Ты скучаешь по Драко? Ставить сигналки на общий коридор было бы как-то странно, но вот сейчас только яблоко во рту помешало мне громко заорать: «Гребаные пассатижи!». — Я думала, ты на меня злишься из-за всей этой истории, — проговорила я наконец. — Это Винс тебя во всем обвиняет, — сказал Гойл — а я считаю, что Драко был прав. — Мило с твоей стороны. Кроме того, что все наши особенные отношения были у Малфоя в голове. Я похлопала по подоконнику и вытащила из сумки грушу, чтобы предложить Грегу. — Я обращалась с ним, как со всеми. Если он делал что-то, что было круто, прямо говорила об этом. Точно так же, как открыто говорила, что он ведет себя как идиот, если он дурил. Совершенно не повод устраивать инсценировку «Гордости и предубеждения».(3) Грег рассмеялся громко и искренне. — Если у тебя есть возможность сказать такому, как Малфой, что он идиот, то, поверь, у вас есть особые отношения, — сказал он, отсмеявшись. ____________________________________________________________________ (1) Подробнее про криминалистические версии см., например, О. Я. Баев «Следователь (основы теории и практики деятельности)» (2)The British Journal of Forensic Practice (3)Если вы забыли (или не читали), то большую часть своей речи, в которой мистер Дарси сделал первое предложение Элизабет, этот достойный джентльмен посвятил тому, что не может бороться со своими чувствами, хотя семейка у Элизабет кошмар, и вообще они не ровня, но сердцу не прикажешь. Неудивительно, что успеха он не имел.