Strange birds

Грачи всегда возвращаются туда, откуда улетели. Пройдут месяцы, а они все равно прилетают в края, где выросли. Нет, это не просто привязанность, а нечто большее. Они несут в себе частичку дома, своих родных мест, в которых родились и возмужали. Осознание того, что грачи никогда себе не выбирали второй раз пару, тоже заставляло встрепенуться. Так же было и с ними. Виктории всегда казалось, будто бы Лорд М и вправду — тот самый единственный, которого стоило прождать столько лет. Но, увы, все мы имеем разные представления о том, что могла значить любовь, и была ли она вообще. Виктория с радостью готова была проводить с лордом Мельбурном все свое время, говоря не только о политике, но и о нечто большем, что скрывалось у многих за закрытыми крышечками шкатулок, куда дамы прятали свои украшения и гребни. Они друг друга вдохновляли, и пусть не всегда так удачно, как хотелось бы. Лорд Мельбурн старался защищать ее от самых злых нападок тех, кто хотел отречения Виктории от престола, и никогда не мечтал даже в своих мыслях влюбляться в женщину, которая являлась ему королевой. Он давно выбрал себе пару, и, будучи уверенным, что даже после распада семьи у него остались чувства к несносной Каролине, он продолжал оставаться одиночкой, подобно грачу, который больше не смел заводить себе пару после смерти первой самочки. Он считал себя ее наставником, учителем жизни, потому что понимал, насколько Виктория не опытна во многих вопросах. Он никогда не задумывался о мысли, что он, словно отец, всегда направляет ее на путь истины, оберегает ее, как собственную родную дочь. Но нечто необыкновенное было всегда их разговорах и беседах. Даже прощания обходились исключительно с теплотой и поцелуем ее тонкой руки, как и подобало главному министру ее правительства. Виктория, в свою же очередь, считала мысленно всегда его не просто своим учителем или кого-то вроде отца. Она считала, будто такой мудрый и красивый мужчина смог бы стать ее мужем, который бы уважал ее и охранял до конца своей жизни. Ей нравилось встречать его по утрам с отчетом и кататься с ним на лошадях, когда выдавалось немного свободного времени. Ей нравилось говорить с ним на разные темы, при этом не испытывая никакого смущения или еще чего-то там подобного, о чем любят постоянно говорить матери. Ей нужен был рядом с собой человек, который ее поддерживал бы в начинаниях, и им оказался именно лорд М. Как ни странно, они друг другу нравились, но эту симпатию нельзя было обозвать симпатией влюбленности, потому что у каждого она была своя. У лорда М — симпатия отцовская, у Виктории, как и любой женщины в ее неопытном молодом возрасте, — симпатия, граничащая с влюбленностью. Однако они не были влюблены друг в друга. Мимолетные видения никогда не могли сказать точно, что они испытывали друг к другу. И пусть Виктория считала его подходящей кандидатурой для ее брака, она была не до конца уверена в этом. Если и были сомнения, то их стоило бы развеять быстрее, чем она думала тогда. В тот день Виктория собралась поехать в своем экипаже до Брокет-Холла и поинтересоваться, почему же лорда Мельбурна не было несколько дней во дворце и почему он отменил их встречу. Но еще она поехала туда с еще одним вопросом, который должен был сегодня разрешиться. Предстоит двигаться либо вперед, либо только назад. И Виктория пока этого явно не решила. Она увидела его в саду, небрежно одетого, немного побледневшего, но тот продолжал смотреть за стаями грачей, которые кружились возле Брокет-Холла. Он не сразу ее заметил, а когда она уже слишком близко подошла к нему, стал извиняться за свой внешний вид и отсутствие во дворце. Она лишь понимающе улыбнулась, но ни слова не произнесла. Казалось, в этой сцене было больше напряженности, чем во всем, что окружало их. Только взгляды, опечаленные и сосредоточенные. Они не знали, как правильно подобрать слова, но по сути это было и не так важно. Виктория пыталась сказать ему, что наконец-то настал тот день, когда она может поговорить с ним не как королева, а как женщина. Ей нужно было столько сказать, столько пояснить. Но она просчиталась и, возможно, ошиблась. Лорд М никогда не ответит на ее предложение, не потому что не желал этого, а потому что не имел на это права, да и у него уже была пара. Его верный грач, который никогда к нему не вернется. Он — однолюб, и уже не может представить свою жизнь, связанную с другой женщиной, кроме Каролины. Что бы ни случилось, что бы ни произошло, он продолжал ее любить. — Я верю, что влюбившись, вы отдадите свое сердце без остатка, мэм. Но вы не можете отдать его мне, — произнес он, крепче сжимая ее руки в белоснежных перчатках. — Я думаю, что оно уже у вас, — с пылом ответила Виктория, внимательно заглядывая ему в глаза. — Нет, вы должны сохранить его для кого-то другого. Потому что мне оно не нужно. Подобно грачам, я — однолюб, — произнес лорд М, отпуская ее маленькие ладони. — Я понимаю, — совсем тихо прошелестела Виктория. — Простите, что я вас побеспокоила, лорд Мельбурн. Она ушла, оставив его снова в одиночестве. По ее щекам катились слезы, но она знала, что правда всегда горька на вкус. Нет, она не боялась его потерять, она боялась его отказа. И вот он, этот отказ. Лорд М был грачем, это его стиль жизни. Именно тогда он сказал, что найдется тот человек, которому она без остатка отдаст свое сердце — и так все произошло. В день свадьбы рядом с Альбертом она казалось самой счастливой женщиной, которую можно было бы сыскать во всей Англии. Лорд М уже наедине успел с ней поговорить, тогда он желал ей всего самого наилучшего. — Помните, вы сказали тогда, в Брокет-Холле, что я смогу встретить человека, которому отдам сердце без остатка, — тихо начала она, боясь, что их смогут увидеть или услышать. — Помню, мэм. — Я встретила этого человека, и вы были правы, лорд М. Во всем правы, а я ошибалась, — в ее глазах стояли слезы. — Это уже не имеет никакого значения, — произнес он, смотря в ее глаза. — Могу я поцеловать невесту? Да, это был такой обычай целовать королеву в день ее свадьбы, и это выглядело как формальность, если бы не один секрет, что связывал их в этом замке. Между ними была дружба, пускай странная, но она была, и останется с ними. Это был теплый короткий поцелуй, значащий, скорее, прощание с тем прошлым, которое они имели. Теперь Виктория в нем не нуждалась как раньше. Она видела в нем наставника и отца, но сейчас в ее жизни появился муж, который стал центром ее мира. — Прощайте, лорд М, — прошептала королева, последний раз взглянув на него. — Прощайте, мэм. Они встречались редко, но Виктория всегда любила принимать лорда М в своем дворце. Ей нравилось его приглашать на праздники, снова получать его советы, в которых порой не нуждалась, но не могла от них отказаться. Она ничего не знала о его болезни, а он предпочитал умалчивать о ней каждый раз, когда они виделись. Они виделись в последний раз в день его смерти, и Виктория предчувствовала что-то тревожное в его поведении. Она подарила ему искусственную птицу, что заводилась ключиком, и тогда она могла издавать дивное пение, на которое была способна. Они мало говорили, но в каждом слове слышался отголосок печали, хоть и такой неуловимой. Виктория прощалась с ним в последний раз, не зная, что он будет последним. На следующий день новость о его смерти облетела весь Лондон, и для нее, королевы великой английской империи, это стало ударом. Ничего не могло быть хуже, чем потерять человека, который был ей близок. С трудом она переживала его смерть и не могла поверить до сих пор, что лорда Мельбурна уже нет в живых. Но она прекрасна понимала, что жизнь продолжается: у нее есть муж, семья, подруги. Лорд М навсегда останется для нее первой симпатией, другом и просто наставником жизни, который помог ей со всеми трудностями, с какими им пришлось столкнуться. Они были грачами, и каждый из них выбрал пару на всю оставшуюся жизнь. Она была с Альбертом, он навсегда связан с Каролиной. Они были странным дуэтом, который не все понимали, а многие даже презирали, однако это было и будет правдой. «Прощайте, лорд М», — подумает в последний раз Виктория о том, кто назвал себя однажды грачом, и решит это мнение разделить и о себе, вспоминая спустя годы лорда М только с улыбкой...