Жизнь - странная штука

Вечером ко мне на работу пришел Максим. Блин, и чего они все ко мне в бар приходят? Работать же мешают. Хотя, может и к лучшему. Я тоже должна была поговорить с ним. Правда, еще не придумала, как это сделать так, чтобы не сильно обидеть его. А еще я боялась, что он забросит расследование и не будет заниматься дополнительной работой: разоблачением Маркова. Да, я надеялась на его порядочность, что он все равно доведет дело до конца, но, возможно, он все это затеял именно для того, чтобы завоевать меня. А тут я ему скажу, что, мол, тебе ничего не светит. Он и стараться больше не будет. Но и подождать конца расследования, а потом его «обломать» мне тоже совесть не позволяла. Ладно, скажу сейчас, а там что будет, то будет. - Привет, – ласково улыбнулся мне Максим, еще не зная о том, что его ждет. – Я должен с тобой поговорить. – о, как? Ну, ладно, пусть он начнет. – У меня возникла идея по поводу Маркова. Я попробовал разные варианты, но по закону его не призвать к ответственности. Он подготовился тщательно к убийству твоего отца и, вроде, все предусмотрел. Так что ни через третьих лиц, ни по каким связям к нему не подъехать. Но у меня появилась одна идея и с твоей помощью она может сработать. Если он испугается достаточно сильно и потеряет бдительность, он может сам помочь нам его засадить. Но предупреждаю сразу, что это может оказаться опасным для тебя. Я, конечно, постараюсь не допустить угрозы для тебя, но решать только тебе. - Я согласна, – уверенно ответила я. – Я готова на все, чтобы эта сволочь ответила за все. - Я так и думал, что ты так скажешь, – просиял Максим. – Мы разыграем партию в покер. Иными словами блефуем. Это когда у тебя на руках плохие карты, но ты делаешь большие ставки. Противник может попасться на удочку и сбросить карты, даже если у него расклад лучше. И тогда мы забираем весь куш. - И что мне нужно делать? – с готовностью кивнула я. - Позвонить Маркову и сказать, что обнаружила в документах отца компрометирующие бумаги, которые подтверждают, что Марков воровал из собственной компании. Скажи, мол, что ты даешь ему время на то, чтобы он сам во всем признался, но если он этого не сделает, то ты на следующий день отдашь все эти бумаги во всевозможные инстанции: налоговая, полиция и тому подобное. Скорее всего, он попытается как-то вызвать тебя на встречу или откупиться. Соглашайся на встречу, но только скажи, чтобы он пришел один. Конечно, он так не сделает, но нам нужно, чтобы он пришел сам. Он попытается убить тебя. Лично или придет с киллером, не знаю, но мы должны его поймать на факте покушения, а дальше я из него всю душу вытрясу и выбью с него признание во всех его грехах. Мне очень не хочется подвергать тебя опасности, но… - Повторюсь: я готова на все, – жестко ответила я. – Звонить сейчас? - Только не отсюда, – сказал Максим. – Выйдем на улицу. - Хорошо, – с готовностью кивнула я. – Только скажу Лизе. Максим согласился и сказал, что будет ждать у выхода. А я подошла к Лизе и попросила меня прикрыть ненадолго. Узнав, что это по поводу расследования, девушка с готовностью кивнула. Я выбежала из бара и обнаружила Максима неподалеку. Подойдя к нему, я объявила, что готова. - Так, вот его номер, – сказал Максим, доставая соответствующую бумагу. – И включи громкую связь, чтобы я слышал. Я кивнула и, достав свой смартфон, набрала номер с бумаги. Пока я ждала ответа, у меня бешено колотилось сердце, и Максим пытался меня подбодрить, держа меня за свободную руку. Наконец, в трубке раздался грубый мужской голос. - Илья Петрович? – на всякий случай переспросила я, и, дождавшись подтверждающего ответа, продолжила: - Это Дарья Старкова, дочь Сергея Старкова, Вашего бывшего партнера по бизнесу. - Ох, Дашенька, рад тебя слышать, – голос мужчины тут же сменился на лживо-сочувствующий тон. – Такое горе. Прости, я еще не выразил свои искренние соболезнования… - Не трудитесь, – резко оборвала я его. Теперь меня трясло не от волнения, а от злости. Я ненавидела этого человека всеми фибрами души и еще больше захотела поучаствовать в этой афере. Даже если ничем хорошим она для меня не кончится. – Не хочу слышать Вашу напускную лесть. Я знаю, что это Вы убили моих родителей и знаю, что это вы воровали из компании, подставив моего отца. - Чтобы разбрасываться такими обвинениями, девочка, у тебя должны быть доказательства, – голос Маркова тут же зазвенел сталью. – А их нет. Это все твое больное воображение. Понимаю, ты скорбишь, но это не повод обвинять честных людей в подобном. - Честных? – чуть не рассмеялась я. – И это не мое, как Вы выразились, больное воображение. А вполне конкретные бумаги. Видите ли, мой отец предполагал, что Вы не воспользуетесь его любезностью и не признаетесь во всем сам, поэтому отец оставил доказательства, где черным по белому написано, что это Вы проклятый вор и негодяй. Из-за Вас теперь весь мир поливает моего отца грязью, а он такого отношения никак не заслужил. Вы сломали мою жизнь, отняли у меня родителей, чтобы прикрыть свои грязные махинации. И я завершу дело отца – я отнесу эти бумаги в полицию. - Ты врешь, – прошипел Марков, но по голосу я поняла, что он не на шутку испугался. Отлично, все шло по плану. Максим тоже заметил это и улыбнулся, показывая мне большой палец. - Хотите проверить? – провокационно усмехнулась я. - Чего ты хочешь? – пошел на попятные мужчина. – Денег? Да, конечно, у тебя же совсем нет денег. Назови сумму, в которую ты оцениваешь свое молчание. - Мне нужна справедливость, – четко ответила я. – Я хочу, чтобы ты ответил за все, – продолжила я, даже не заметив, как со злости перешла с ним на «ты». Просто «выкать» такой гниде у меня не было желания. - Справедливость, девочка, у каждого своя, – усмехнулся Марков. – Для меня вот, например, справедливость – это то, что сейчас происходит. Твой отец кормит червей, а я сижу на мешке золота и управляю компанией твоего отца, которая по полному праву должна принадлежать мне. А ты, отвергнутая всеми, лишилась всего. И если ты не хочешь, чтобы с тобой случилось то, что с твоими родителями, я советую тебе сейчас быть хорошей девочкой, повесить трубку, уничтожить все бумаги и забыть о нашем разговоре, будто его и не было. Живи, пока можешь, – сказано это было таким тоном, будто он делал мне огромное одолжение. - Значит, так, слушай сюда, – я сжала зубы от злости. – Я сейчас действительно повешу трубку и дам тебе время ровно до завтрашнего дня. Если ты завтра сам не сдашься в полицию, то туда пойду я. И когда к тебе придут с наручниками, моя персона будет интересовать тебя в последнюю очередь. - Я убью тебя, проклятая девчонка, – перешел на откровенные угрозы Марков. – Ты не успеешь даже до здания полиции дойти. Так что предупреждаю еще раз – оставь эту затею. - Нет, это я тебя предупредила, – повторила я и сбросила звонок. - Молодец, – непонятно чему обрадовался Максим и крепко обнял меня. Я стояла, не отвечая на его объятия, крепко зажав телефон в руках. Меня бил крупный озноб, и зубы выбивали чечетку. Так страшно мне еще не было. Если Марков подстроил такое происшествие для моих родителей, то «прихлопнуть» какую-то девчонку – то есть меня – для него вообще, как раз плюнуть. Максим еще говорил что-то ободряющее и заверял меня, что теперь дело в шляпе, а я все сделала лучше всяких похвал, но я не понимала, чем заслужила такие слова. - Погоди, Максим, я же не согласилась на встречу, – отстранившись, возразила я. – И меня на пути в полицию, если я пойду, будет ждать киллер в засаде с винтовкой где-нибудь на крыше. - Да ты сделала даже лучше, чем я придумал, – обрадовался Максим, окончательно вгоняя меня в ступор. – Он угрожал тебе по телефону. - Но это всего лишь угроза, – по-прежнему не понимала я. – Он потом скажет, что это просто слова, а за них срок не намотать. - Ты не понимаешь? – удивленно переспросил Максим, сияя, как отполированная монета. – Конечно, завтра он не пойдет в полицию признаваться. И, конечно, он поставит засаду, чтобы поймать тебя по пути и не дать себя разоблачить. Но вечером я приду к нему и арестую, предъявив запись с вашего телефонного разговора, - сказал он и показал мне маленький диктофончик, который, оказывается, все это время лежал в его кармане пиджака и записывал наш с Марковым разговор - а потом «добью» его тем, что ты по электронной почте выслала все компрометирующие его документы. Конечно, их у меня нет, но он-то об этом знать не будет. Затем скажу, что мы поймали киллера, который поджидал тебя, и тот, после наших «уговоров» сдал своего заказчика, то есть самого Маркова. И вот, когда Марков поймет, что его обложили со всех сторон, он сам во всем признается под протокол, а я пообещаю ему скостить срок за «добровольное сотрудничество с органами». - Скостить? – переспросила я, сузив от злости глаза. – Он должен сидеть пожизненно и чтобы его тюремная жизнь оказалась Адом на земле. Чтобы он каждый день вспоминал моего отца и молил прощение. Но от меня он его никогда не получит. Я хочу плюнуть в его рожу, чтобы он знал, какое он ничтожество. Он мне жизнь сломал, а ты ему срок будешь костить? Я чуть ли не с кулаками набросилась на Максима, но он, крепко обняв меня со спину, зафиксировал мои руки, не давая мне вырваться. - Ты же мне даже договорить не дала, – ласково улыбнулся Максим, почти касаясь губами мочки моего уха. Я тут же перестала рыпаться, осознавая неловкость такого положения. – То, что я скажу ему, чтобы разговорить, и то, что на самом деле сделаю – это совершенно разные вещи. Конечно, он получит по полной. За двойное убийство, вкупе с мошенничеством в особо крупном размере, ему не светит ничего меньше пожизненного. Даже если он очень рьяно будет сотрудничать со следствием. Но он-то об этом не будет знать. Я преподнесу ему все так, что он «слопает» все, что ему дадут. Можешь не сомневаться. Я же пообещал тебе, что он за все ответит, – прошептал он, своим теплым дыханием посылая порцию мурашек по моему телу. – Дашенька, я клянусь тебе. Верь мне. - Хорошо, – выдохнула я. – Я верю тебе. Просто этот блеф… он на грани фола. Если что-то пойдет не так, и он «раскусит» тебя, то… - Все получится, – заверил меня Максим, и я почувствовала легкое прикосновение его губ к своей шее. Это еле ощутимое прикосновение тут же отрезвило меня, и я мягко выпуталась из его объятий. – Прости, мне нужно возвращаться, – слабо улыбнулась я ему, заметив его разочарованный вид. - Да, конечно, – вздохнул он. – Я пойду. - Спасибо тебе, – от всей души поблагодарила я его. – Спасибо. - Да, собственно, не за что, – широко улыбнулся Максим. – Сажать преступников моя работа. - Да, но дальше с разоблачением – это уже не твоя работа, ты не обязан, – боже, эта фраза уже стала моей «коронной». - Здесь вытекает одно из другого. В общем, все равно еще рано благодарить – теперь бы все еще прошло так гладко, как задумано. Но я приложу все усилия. Я кивнула и, чмокнув его в щеку, убежала обратно в бар. Ох, и попадет мне от Лизы, что я так задержалась. Но подруга, завидев меня, подбежала ко мне с иными намерениями. - Сказала ему? – спросила она. - Не смогла, – тяжело выдохнула я. – Он тут целый план придумал, как вывести убийцу моих родителей на чистую воду. - Боишься, что у него стимул пропадет? – догадалась Лиза, и я согласно кивнула. - Знаю, что это нечестно, и я, таким образом, использую его симпатию ко мне, как рычаг давления, и веду себя, как последняя эгоистка, но Марков должен ответить. Сейчас, когда осталось совсем немного. Я просто не переживу, если все рухнет. Я не могу допустить, чтобы моего отца продолжали поливать грязью, когда он ни в чем не виноват. Если потом Максим меня возненавидит за то, что я его обманула, то так тому и быть. Я заслужила и пойму его, но я точно знаю, что не прощу себе, если сейчас своими руками разрушу такую возможность отомстить за отца его убийце. - Даш, дело, конечно, твое, и лично я тебя понимаю, – неожиданно встала на мою сторону Лиза. – Наверно, я поступила бы так же. Слишком многое на кону. Надеюсь, что и Максим сможет тебя понять и простить. - Я тоже надеюсь, – тяжело вздохнула я, но подумала, что лично я бы не простила, если бы меня так использовали. Но, в конце концов, я его не просила, хоть и понимаю его мотивы. И все равно, несмотря на все оправдания, которыми я мотивировала свой поступок, на душе все равно было гадко.