Жизнь - странная штука

Не помню, как я добралась до дома, поднялась в квартиру и упала на кровать. В голове было пусто. Мозг отказывался признавать, что у меня больше нет любимых мамы и папы. Что больше никогда папа не сядет во главе стола и, подняв бокал с чем-нибудь, не произнесет тост за единение семьи. А мама никогда больше не обнимет и не погладит ласково по голове. Свернувшись калачиком, я просто смотрела перед собой пустым взглядом, вспоминая улыбающихся родителей. Я не могла поверить, что больше они никогда мне не улыбнуться. Я думала, что слез у меня уже не осталось, но ошиблась. Они с новой силой хлынули из глаз. И на этот раз я их не сдерживала. Следом пришло осознание горя. И вскоре я плакала навзрыд, периодически скуля, как побитый щенок. Отдавшись своему горю, я не сразу услышала, как мне звонят в дверь. Вставать и открывать ее у меня не было ни сил, ни желания. Хотелось просто лежать и плакать. К звонку в дверь присоединился и звонок моего мобильника, надрывавшийся из недр моей сумочки. Я нащупала подушку и, схватившись за нее двумя руками, положила ее на голову, пытаясь спастись от противного и громкого звонка. Трель немного заглушилась, но все равно была слышна. Нежелательный посетитель продолжал звонить в дверь и по телефону – в том, что это один и тот же человек, я почему-то не сомневалась. Не выдержав, я громко закричала, толи давая выход своим эмоциям, толи пытаясь таким образом отогнать визитера. Но, наверно, звонивший меня не слышал, продолжая настойчиво меня беспокоить. Со злости бросив подушку на пол, я поднялась на ноги с явным намерением убить или хотя бы серьезно покалечить того, кто стоит за дверью. Уже приготовившись к нанесению увечий, я распахнула дверь. - Боже, Дашенька, горе-то какое, – причитая, Вика влетела в квартиру и сразу бросилась меня обнимать. Я даже оторопела от неожиданности, забыв, что хотела сделать. Подруга что-то успокаивающе говорила, крепко обнимая меня и гладя по волосам. А я просто стояла, не отстраняясь, но и не обнимая в ответ. Слезы против моей воли лились из глаз, а я тихо всхлипывала. Только сейчас, когда Викуля пришла, чтобы меня поддержать в самый ужасный день в моей жизни, я была ей очень благодарна. Я поняла, что на самом деле я хотела, чтобы кто-то пришел и говорил мне стандартные ненужные фразы сочувствия, просто обнимая меня. Слова я не слышала, но мне просто нужно было внимание и осознание того, что даже после смерти родителей, я не осталась совсем одна. Не знаю, сколько мы так стояли в обнимку перед открытой дверью, но, почувствовав, что меня уже можно отпустить, Вика замолчала и отстранилась, заглянув мне в глаза. Увидев уже высохшие дорожки от слез на щеках, она расцеловала меня в щеки и, небрежно захлопнув дверь, повела меня к дивану в гостиной. Усадив меня, она чмокнула меня в макушку и отправилась на кухню, видимо, желая сделать мне чая или просто принести воды. Подумав, что еще стакан воды я не осилю, я уже хотела окликнуть подругу, но из горла вырвался хрип, и я оставила эту затею, решив, что промочить горло все-таки не помешает. - Я из новостей узнала, – сообщила Вика, колдуя за кухонным столом. Сидя к ней спиной, только по звукам я могла предполагать, что она достала кружки и сейчас включила электрический чайник. – Журналюги, как всегда, нагородили гору из ничего. Такой бред несут, что лучше в ближайшее время ящик не смотри. Я ничего не ответила, так как и до ее слов не горя желанием смотреть телевизор. - Меня в полицию вызывали с утра, – сказала я спустя пару минут. – От них и узнала. - И что они говорят? - Говорят, ДТП. Водитель не справился с управлением. - Короче, версий у них пока нет, – пришла к своему выводу подруга. - Спрашивали, были ли у моего отца враги. Подозревают, что это было покушение. - Хорошо еще, что тебя не подозревают. А то у них это просто. Ты теперь богатая наследница. А эти бесчувственные полицейские не думают, когда говорят и кого обвиняют. - Наоборот, мне показалось, что этот лейтенант мне искренне сочувствует, – вспомнила я. - Или делает вид, – отозвалась Вика. – Для них это обычная практика, и когда они говорят, что соболезнуют, это просто дежурная фраза, чтобы перейти непосредственно к допросу. - Может быть, – спорить с подругой у меня не было желания. Тем более что, возможно, она и права. - В любом случае, это все пока не важно, – сказала Вика, садясь рядом со мной. В руках у нее уже были две чашки с чаем, одну из которых она мне протянула. Я с благодарностью приняла и сделала маленький глоток, стараясь не обжечься. Откинувшись на спинку дивана, подруга тоже отхлебнула из кружки и, поставив ее на журнальный столик, закинула одну руку на мою спину, предлагая мне облокотиться о ее плечо. Я с удовольствием воспользовалась ее предложением, тоже поставив свою кружку на столик, чтобы не облить подругу. Вика ласково обняла меня двумя руками, прижимая мою голову к себе. Я блаженно прикрыла глаза, обхватив ее за пояс. – Это так ужасно, – снова запричитала подруга. – Но я здесь, дорогая. Я рядом и всегда буду, если я нужна. - Спасибо, – от души поблагодарила я ее. – Мне это было необходимо. - Конечно, милая, – ответила Вика и чмокнула меня в макушку. – Я помогу тебе справиться. Тебе не сказали, когда отдадут твоих родителей, чтобы ты могла с ними попрощаться и организовать похороны? - Нет, – ответила я, действительно из-за своих переживаний не поинтересовавшись у лейтенанта таким важным на данный момент вопросом. - Не волнуйся, – ласково улыбнулась Вика, продолжая гладить меня по голове. – Мы это решим. Вместе. Я помогу со всем. Думаю, полиция быстро спишет все на несчастный случай при ДТП и закроет дело. Наши власти не очень любят долго «копаться» с расследованием. Через пару дней они закроют дело, и мы сможем заняться организацией похорон. - Да, – только и смогла кивнуть я, шмыгая раскрасневшимся носом. - Сейчас допьешь чай и поспишь. Я останусь с тобой, на случай, если тебе что-то понадобиться. Я снова кивнула и прикрыла глаза. Усталость и груз горя тут же навалились на меня, и через некоторое время я провалилась в спасительную темноту. Проснулась я от негромкого голоса подруги. Судя по всему, она с кем-то говорила по телефону. Себя я обнаружила лежащей на диване, заботливо укрытая пледом. Приподнявшись, я прислушалась к голосу Вики. - Хорошо, я ей передам, – сказала она кому-то и, попрощавшись, замолчала. - Кто-то звонил? – спросила я, давая знать, что проснулась. Судя по сумеркам за окном, было уже глубоко за вечер. Видимо, я проспала весь день. - Милая, как ты? – игнорируя мой вопрос, подошла ко мне Вика, участливо заглядывая в мои, наверно, красные от обилия слез, глаза. – Выглядишь не очень, – сообщила она очевидную вещь. – Я заказала еду в ресторане. Прими душ, тебе полегчает. - Вряд ли, – тяжело вздохнула я, садясь на диване и отбрасывая в сторону плед. – И есть что-то не хочется. - Я это предположила и сделала небольшой заказ. Пусть и не хочется, но немного поесть тебе не помешает. Я скривилась, высказывая свое мнение на ее предложение и, поднявшись с дивана, направилась в ванную. Есть мне действительно не хотелось, но душ был необходим. Я чувствовала, что мне нужно смыть с себя эту усталость. Я не хотела «утопать» в своем горе. Родители бы этого не одобрили. Прихватив из спальни махровый длинный халат, я зашла в ванную комнату. Там, сняв с себя платье, я скинула его на пол, не шибко заботясь, что могу его помять или испортить. Включив душ, я нырнула под теплые струи. И тут же почувствовала, как с каждой каплей, стекающей по моему телу, смывается и тяжесть, что легла на мои плечи, когда мне сообщили о смерти родителей. Закрыв глаза, я просто стояла под струями воды. По щекам снова потекли слезы, сливаясь с теплыми каплями. Почувствовав себя немного лучше, я выключила воду и, взяв полотенце, стала интенсивно вытирать мокрые волосы и тело. Замотав волосы в полотенце и подвязав халат поясом, я вышла из ванной. Видимо я пробыла в ванной больше времени, чем мне казалось, потому что Вика к моему приходу уже накрыла на стол. Две порции стейка со свежим салатом были разложены по тарелкам, а по бокалам было разлито красное вино. Вика заканчивала сервировать стол приборами, когда я явила себя на кухне. Подняв голову навстречу мне, подруга улыбнулась, явно довольная моим посвежевшим видом. Подойдя ко мне, она обняла меня за плечи и усадила за стол. Сама села напротив и подняла бокал. - За твоих родителей, – грустно вздохнула она и сделала глоток вина. Да, принято за умерших людей пить что посерьезнее, но мы не признавали ничего крепче вина или коктейля. Да и я, даже не смотря на свое горе, не хотела напиваться до беспамятства. Слабо кивнув, я тоже отпила из бокала и поставила его на стол. Вика взяла приборы в руки и, указав ножом на содержимое моей тарелки, принялась расправляться со своей. Я смотрела, с каким аппетитом она жует мясо, что у меня, помимо моей воли, рот наполнился слюной. Решив, что голодовкой я себе сделаю только хуже, я решила присоединиться к подруге. И вскоре мы с ней с удовольствием уплетали поздний ужин, запивая его вином. Я была благодарна Вике, что она, поддерживая меня в моем несчастье, тем не менее, не давала окунуться в него с головой. Я чувствовала, что с каждым куском мяса и порцией салата, ко мне возвращались силы, а в голове прояснялось. Да, родители определенно не хотели бы, чтобы я придавалась горю, забыв о себе и об окружающем мире. - Так кто звонил? – вспомнила я, что подруга так и не ответила на мой вопрос. - Лейтенант, который ведет расследование. Просил завтра тебя зайти к нему утром. Я пойду с тобой. Я благодарно улыбнулась. Я и сама бы хотела, чтобы она мне составила компанию. Наверное, мне придется опознавать моих родителей. Я должна была сразу пойти на опознание, но, видимо, лейтенант Морозов меня пожалел, видя мое состояние, и решил перенести это действие на завтрашний день, чтобы я немного пришла в себя. Нет, все-таки остались еще в полиции чуткие сотрудники, чтобы там Вика не говорила. Не все они одинаковые. И я была очень рада, что расследование смерти моих родителей ведет именно такой сотрудник. Дальше мы ужинали в тишине. Вика понимала, что я не настроена сейчас на разговор, а я ушла в свои мысли. Я надеялась, что завтра мне удастся выяснить у лейтенанта новые подробности дела. В то, что водитель отца, который возит его уже больше 15ти лет без происшествий, вдруг не справился с управлением, я ни на секунду не допускала. Либо это действительно случайность, и виноват кто-то третий: к сожалению, психов на дорогах хватает. Знаю, сама не первый год за рулем. Либо кто-то из неизвестных мне недоброжелателей отца действительно подстроил это ДТП. И возможность этого факта меня пугала. Если у отца были враги, то скорее всего, из сферы его бизнеса. Теперь я становилась наследницей всего его имущества, в том числе и его компании. А это делало меня следующей мишенью убийцы родителей. Осознание этого факта заставило меня поежиться и впервые реально испугаться за свою жизнь. Я молила Бога, чтобы это было просто ДТП. Я была готова поверить даже в ошибку Кириенко, только бы отогнать от себя мысль, что это было покушение.