Вечная погоня, вечная охота

Цокот копыт по каменной мостовой казался неестественно громким. Поскрипывание колес экипажа вгоняло в дрожь. Темная ночь, облепившая, словно комьями снега, крытый экипаж, давно поселила ужас в душе прелестницы, сжавшейся в комочек в углу сиденья. – Быстрее, миленькие, прошу... – твердили, словно молитву, ее пересохшие губы. Но лошади не прибавляли ходу, сколько бы их ни подгонял старый кучер, искренне не понимавший смятения госпожи. Бал, на котором она блистала во всей красе и с которого так отвратительно сбежала, давно завершился, и теперь карета уносила ее как можно дальше. Цокот сменился глухим перестуком копыт о земляную поверхность. Они въехали в лес. «Не догонит...» – пронеслась успокаивающая мысль. Девушка, придирчиво расправив складки платья, выглянула в окошко. Густая темнота разбавилась светом полной Луны, вскоре скрывшейся за елями. Вдруг экипаж тряхануло, повозка качнулась в сторону, но почти тут же она была выправлена кучером. – Там все в порядке? – Нервно сжав обивку сидения, пассажирка подалась вперед. – Да, мисс, великолепно, – отозвались с козел. Но голос кучера показался ей до странности незнакомым. К горлу подкатил ком. Страшные сказки оживали... Еще одна жертва в капкане. Выпихнуть незадачливого кучера труда не составило. Оказавшись на козлах, он первым делом погнал перепуганных лошадей глубже в чащу. Несчастные животные инстинктивно чувствовали, что нужно бежать, спасаться... Да разве убежишь от этого чудовища? На тонких губах появилась злая усмешка, обнажившая ровные, белые, необыкновенно длинные клыки. Вдруг он уловил едва заметное движение. Внутри от ярости вскипело все, вплоть до ледяного сердца. Снова этот вшивый недоносок! Послышался запоздалый вой. На полном скаку парень поднялся на козлах и одним ударом снес крышу экипажа. Оттуда хитро поблескивали два наглых зеленых глаза. Довольная ухмылка окончательно вывела его из себя. Эту наглую псиную рожу нестерпимо хотелось размазать. – Грей, какая встреча! Что-то случилось? Почему Ваше вампирское Высочество недовольно? Мы тут, видишь ли, развлекаемся. Или ты против? – И слишком знакомый волк в обличье человеческого отродья переместил покрытую шерстью руку с талии на шею замершей в предсмертном ужасе девушки. С ее лица сошли все краски. Острые когти вспороли нежную кожу, кровь ярким цветком брызнула на платье. – Нацу, – любезно-приторным тоном протянул Грей, расплывшись в опасном оскале, – конечно, ты знаешь, что для врага – все, что угодно, но... Как ни прискорбно, я уже отравил кровь этой пустоголовой куклы. Нацу, уже приготовившийся вонзить зубы в плоть, тут же подпрыгнул, с отвращением отшвырнув тело и осматривая покрытые кровью пальцы, на которых уже начали проступать черные пятна. Он с прикрытым ненавистью восторгом впился взглядом в стальную колкость глаз того, кому в очередной раз собирался подпортить жизнь. – Будешь мстить, – подвел итог Нацу их переглядкам. – Что ж, в таком случае удачи! И он взметнулся вверх, выпрыгивая из залитого кровью экипажа и устремляясь в чащу. – Свалить вздумал?! – В Грее загорелся азарт. – Не выйдет! Что ж, снова погоня. Похоже, это вошло в традицию. Прикрыв глаза, Грей прислушался – звук пригибавшейся травы от бесшумных шагов Нацу выдал направление его движения. – Нашел! – Улыбка стала шире. Парой прыжков он почти нагнал оборотня. Позади послышалось отдаленное ржание оставленных на произвол леса лошадей. – Если поймаю, живым не уйдешь! – крикнул он ему. – За нерасторопность надо платить, или ты не согласен, а, песья морда? – Конечно, только это тебя касается! – отозвался тот, вдруг наотмашь запустив в преследователя огромным суком дерева. Ветвь просвистела в опасной близости, но так и не задела ловко увернувшегося Грея. – Хах, ты бы хоть целиться научился! Однако мгновения, на которое Грей отвлекся, чтобы избежать удара, вполне хватило. Нацу исчез, затерявшись в листве. Не рассчитав, Грей выкатился на поляну, немедленно угодив в силки. Тонкие цепи заблестели серебром, прожигая запястья и лишая возможности адекватно соображать. Да чтоб этого блохастого! Серебро высасывало силы, не намереваясь отпускать свою добычу. Цепи натянулись. Изо всех сил он рванул, не сдержав злобного рыка. В порыве освободиться Грей отступил назад. Хрустнула ветка, где-то щелкнуло. Какой-то предмет просвистел в миллиметре от его черной всклокоченной шевелюры. В дереве торчал намертво вонзенный в кору топор. Грея передернуло. – Эге, ночная пиявка, да ты смешнее комара смотришься! – донесся сбоку заливистый смех. – Угодить в человеческую ловушку! Надо же умудриться! Не успел Грей и рта раскрыть, как послышались голоса людей. Досада на то, как глупо он попался в западню тварей смертных, да еще на глазах врага, забурлила внутри. Нацу не упустит момента порассказать об этом в своей стае так, что волчата лягут со смеха над ним, повелителем ночи! Грей снова потянул, не помня себя, окаянные цепи. И… те поддались со странной легкостью. А Нацу с еще более громким смехом уже убегал. Порванные когтями волка цепи валялись на земле мертвыми змеями. Грей сплюнул последний подступивший сгусток крови. Паршиво, конечно, получилось, но он свободен. Однако те слова, что Нацу успел прокричать перед тем, как исчезнуть, заставили с яростью, застелившей разум, устремиться за наглецом: – Хэй, кровососик, я сегодня же ночью нашепчу на ушко Люси, как ты у меня в ногах прощение вымаливал! Или лучше рассказать, что под хвост целовал, чтобы я тебя освободил? – Скотина! – процедил Грей. Эта погоня длиною в жизнь обещала быть бесконечной. Подкрепиться так и не удалось, сил оставалось немного, но на один прием хватит. Наглый оборотень не доберется до стаи. Улыбка, больше напоминавшая мимические выражения сумасшедшего, исказила губы. В мгновение ока наколдованный портал переместил его прямо к цели. Грей летел, если не сказать падал, прямо на Нацу, уже ликуя от предвкушения скорой победы. В результате, повалившись, ребята кубарем прокатились несколько метров до толстого ствола сосны. Там они на мгновение распались, но, придя в себя, снова сцепились и клубком покатились вниз по склону. Остановились лишь на небольшой поляне, озаренные лунным смертельно-бледным светом. Нацу оказался на земле, крепко прижатый длинными костлявыми пальцами за горло. – Что ж ты? Теперь убьешь? – не изменяя своего приподнятого настроения, сдавленно прохрипел он, дружелюбно поведя ушами. Только теперь Грей с досадой и раздражением понял, почему Нацу был так уверен. Скорее почувствовал, чем увидел сотни пар огоньков, мелькавших между деревьями. Вот же влип, да тут же вся стая! Злобно рыча, волки замерли в ожидании малейшего движения, чтобы сорваться с места и напасть, в клочья истрепля незваного гостя. Грей, скрепя сердце, медленно ослабил хватку и поднялся. – Не горюй, еще увидимся! – радостно заявил Нацу, растирая горло. Грей ничего не ответил и скрылся. Правда, перед этим так глянул на распластанного под ним оборотня, что у любого бы язык отнялся острить. Восстановить силы давно было необходимо, да и просто расслабиться бы точно не помешало. Дня четыре спустя после той злополучной встречи Грей решил оттянуться в «Хвосте Феи» – излюбленном месте нечисти, замаскированном под небольшую пивнушку. Едва войдя, Грей чуть было не развернулся, чтобы уйти: как назло, сегодня трактир оказался переполненным оборотнями. – Да что это у них за сходка? – ворчал парень, пробираясь к стойке. От ухода его остановил запах крови. Удивительно сладкий и до одурения манящий. Внутренности будто тисками сдавило, жажда скребла горло. Что же за деликатес подготовили хозяева? Глаза проследили по направлению аромата и наткнулись на тихо стоявшую у лестницы миниатюрную девушку – почти еще девочку – с волнистыми каштановыми волосами. – Эй, Эльфман, где это вы разжились таким богатством? – Прищурившись, он кивнул в ее сторону. Бармен, а по совместительству хозяин заведения, расплылся в улыбке. Высокий и мощный, как скала, он едва помещался за стойкой, но при этом с завидной ловкостью обращался с любыми видами посуды. Сейчас он расставлял хрустальные бокалы перед посетителями. – А-а-а, это наша гордость – Мишель. Я знал, что ты оценишь. – И сколько ты с меня за нее вытрясешь? – О цене потом договоримся. У меня сейчас завал. – Ого, какая личность пожаловала! Я сразу учуял, как мертвечиной запахло! – Рядом плюхнулся Нацу, раздаривая свою слепящую улыбку направо и налево. – Что, Грей, в свет, к звездам захотелось? – Уж не себя ли ты звездой считаешь? – парировал Грей, принимая развязно-величественную позу. Ему только общения с оборотнем, вызывающим лишь отвращение и желание распотрошить, не хватало! – Мне сейчас не до пререканий с облезлыми псами. – А-а-а, понимаю, – заговорщицки подмигнул тот Эльфману, – наша ненасытная красавица скоро иссохнет и рухнет от недостатка кровушки и внимания. И нам, бедненьким, его на себе вытаскивать, в гробик заколачивать. А что люди скажут? «Перепил, поди, а ведь такой молодой был, всего-навсего два с половиной тысячелетия прожил». Душещипательные сокрушения Нацу могли продолжаться до бесконечности, если бы Грей не перебил: – Вмазать я тебе еще успею, ты не сомневайся. А сейчас мне некогда. – И он уже встал, едва заметно качнувшись – дальше изматывать себя было опасно. – Кстати, – бросил он через плечо, – о людях. Та милашка, которой ты горло вспорол, племяшка командующей. Она уже объявила охоту, так что я на полной серьезности раздумываю, как бы помочь ей. – Эльза? – с диким восторгом всполошился волк. – Грей, да ты кладезь новостей! Оказывается, не только зубами стучать да жизнь пить умеешь! – Попадешься им, я тебя лично придушу, сын собачий. – Учту и буду ждать с нетерпением, моя душечка, – театрально помахал на прощание Нацу неизвестно откуда взявшимся платочком. Схватив совершенно не сопротивлявшуюся Мишель за тонкое запястье, Грей выволок ее из толпы в подворотню, на заднюю часть строения. Дурман в ее голове был настолько силен, что она не то что сопротивляться – здраво мыслить была не в состоянии. Девушка, больше похожая на живую куклу, стояла перед ним. Какой же кружащий голову аромат! Проведя носом по гладкой коже, он обнажил клыки… и с наслаждением впился в плоть. Сладкая кровь брызнула и полилась по жилам. И прогремел взрыв. Их не задело, только отнесло в сторону, но тем, кто находился у фасада и внутри здания, должно быть, не хило досталось. Грей вздрогнул, но уже не мог заставить себя оторваться. Каждая капля казалась желанной. Второй взрыв привел его в чувство. С сожалением вынув клыки из мягкой плоти, он положил бесчувственную жертву на край дороги. Уже утром Мишель очнется и не вспомнит ничего. Грей поспешил прямо в бушующее пламя, чувствуя, как свежая кровь разливалась по нему. Разглядеть что-либо в дыме не представлялось возможным. Но передвигаться это ему не мешало. Повсюду слышались стоны, крики, призывы о помощи. В отличие от других, дышать ему точно было не нужно, да и обычный огонь не причинял особого вреда. Чего не скажешь об оборотнях. Выжившие, не помня себя, захлебывались в дыму, копоти и собственном ужасе. Это вторжение вызвало в них такое смятение, что сопротивляться и бороться за собственные жизни они были не в состоянии. В воздухе витал запах подпаленной шерсти и горелой плоти. Все-таки люди напали. А осознание этого факта стало решающим ударом для многих, кто решил провести остаток дня в любимой таверне. Солдаты гурьбой ворвались в полуснесенное здание, на ходу отлавливая псов, не успевших принять истинное обличье и катавшихся по полу в попытках вдохнуть хоть каплю кислорода. Оборотни извивались в жалких попытках дать отпор, но паника захлестнула их разум. Нацу здесь не было – это Грей понял сразу. Хотя пустоголовый балбес мог недалеко уйти, затаившись и выбирая момент для атаки на нарушителей. Стремительным вихрем разбросав кучку людей, Грей выбрался, наконец, наружу. Он давно разучился чувствовать жалость к попавшимся. Площадь вокруг трактира была окольцована огнями. Присутствие оборотня чувствовалось с удвоенной силой. Так и есть, Нацу восседал на одном из огромных, скрученных и положенных боком стогов. – Давай сюда! – Ага, обойдешься! Делать мне больше нечего! Но тут посыпался град стрел с горящими хвостами. Одна врезалась в землю у самого носка сапога Грея. Тот нагнулся, но тут же с испугом отскочил. – Епт, да у них наконечники серебряные! Он уже не помнил момента, когда очутился на одном стоге с Нацу. Зато прекрасно запомнил, как незакрепленный стог под ними покатился, вынуждая бежать по нему, чтобы не упасть. Следующая серия стрел была выпущена более метко – несколько вонзилось в сено. Сухая трава вспыхнула, и вот они уже на бешеной скорости неслись на объятом пламенем стоге куда-то вниз, оставляя за собой горящий след. – На счет три прыгаем! Иначе в головешки превратимся! – крикнул Грей, хотя уж кому, а ему-то точно закончить жизнь спаленным заживо не грозило. – Раз! – Два! – Три! – во всю мощь легких прорычал Нацу, отталкиваясь мощными лапами от стога, в кувырке превращаясь в зверя. Спустя мгновение Грей приземлился рядом, взметнув облачко пыли. И оба рванули в лес. Грей попутно успел отряхнуть черную мантию и якобы случайно задеть по уху единственного, по его мнению, виновника всех бед. Тот в долгу не остался, сделав подсечку хвостом, отчего Грея унесло в кювет. Надолго. Потому как, едва он, злой и покрытый листвой, выбрался, то сразу понял, что Нацу давно сбежал. – Попадись мне только – хвост на воротник спущу! – Угроза улетела в пустоту. Постояв немного, Грей снова прокрался к разрушенной таверне. Издали пепелище напоминало тлеющие угольки потушенного костра, на которые можно было смотреть вечно, если не знать, что за тобой охотятся. Вскоре Грей скрылся в лесу. Часом позже его окружили оборотни из стаи неугомонного вредителя. Осторожно передвигаясь, они думали, что оставались незамеченными, хотя на исходившей от них не блещущей дружелюбием ауре можно было подорваться, как на мине. Грей остановился и с недоумением, не оборачиваясь, небрежно бросил: – Что еще? На свет из-за ели выступила волчица с переливавшейся золотой шерстью, с каждым шагом приобретавшая человеческие черты. Грей изредка видел Люси в сопровождении Нацу, поэтому сразу узнал ее. И сейчас искренне не понимал, что избранница блохастого чудилы здесь делает. На ее лице застыла гримаса отвращения и тщательно скрываемой боли. – Нацу погиб. – Так ему и надо! – отшутился Грей, не представляя, что ответить на это бредовое заявление. Люси закусила пересохшую губу. Во вновь поднятых на него глазах стояли слезы. Такой несчастной он видел ее впервые. – Он попался в ловушку Эльзы. – Ты видела, как она убила его? Люси вздрогнула и отвела глаза. – Нет. Эта стерва в доспехах привела целое войско и установила барьер, при соприкосновении с которым любой, чье сердце бьется, становится бессилен. – У любого яда есть противоядие. У любого барьера есть слабое место. Нет непобедимых людей. А Скарлет человек. Грей запнулся, поняв вдруг, что Люси и без него все это давно продумала. Он-то и был тем самым исключением для барьера. Мда, вот же ирония. Вампир готов был расхохотаться. Только недавно эта же стая с воодушевлением стремилась его на куски разорвать, а сейчас прибежала к нему, поджав хвосты. – Показывай дорогу, – приказал Грей. Кусты, окаймлявшие озаренный дергающимся светом пламени круг, казались потусторонними чудовищами. В стороне толпились воины, судя по доносившимся выкрикам, изрядно поддатые. В центре круга, согнувшись, сидел Нацу. Бок, обожженный во время спасения от преследователей, неприятно болел. Рядом с пленником, обнажив меч, стояла Эльза. К поясу ее была прикреплена бутылочка с противоядием, позволявшим спокойно заходить в пределы барьера. От одного вида разгневанной воительницы становилось не по себе. – Ты и твой дружок за все заплатите! – прошипела она. – Поправочка, он мой враг, – уточнил Нацу, выдавливая вымученную улыбку и поводя ухом, прекрасно различив шорох неподалеку. Что-то в поведении пленника изменилось, и это жутко нервировало командующую. Будто он что-то услышал. Но, не потеряв силу, сюда никто не мог войти! Эльза подозрительно посмотрела по сторонам, потом перевела взгляд на оборотня. Тот без тени страха щурился на отблески огня. Девушка глубоко вздохнула. Сейчас глупым опасениям было не место! Но тревога, поселившаяся внутри, нарастала с каждой секундой. Пальцы нервно сжали рукоятку меча. И в тот же миг какая-то мелкая черная зверушка на большой скорости выскочила из кустов и вцепилась в лицо Скарлет. Сбитая с толку воительница взметнула руками в попытках защититься, и зверек, чуть приоткрыв кожистые крылья, молниеносно спрыгнул к поясу и сбросил баночку с фиолетовой антибарьерной жидкостью. Стекло при ударе о землю разлетелось тысячами осколков. Эльза разразилась бурей негодования. Ни одна жертва, угодившая в ее силки, еще не сбегала! Солдаты в наступившей путанице с перепугу тщетно пытались организоваться, пока подоспевшие волки скашивали их, прокусывая шеи. Грей, приняв свой обычный облик и подхватив Нацу, скрылся в спасительной темноте. – Я знал, что ты явишься. Грей покосился на него. Ишь, еще трепыхается. – Откуда? Я даже сейчас не представляю, что за благородство во мне взыграло. – Ты без меня от скуки взвоешь. – Ну, выть – это по твоей части. Ноша была не из легких, приходилось постоянно поправлять, чтобы ненароком в канаву не скинуть, хотя намерение осуществить это назревало сильнее с каждым шагом. Вот так бурная ночка выдалась! – Ты только заскулить не вздумай, – пригрозил Грей, перехватывая его удобнее и с сомнением посматривая на багровый ожог, изуродовавший левую часть тела оборотня. – А то брошу. Вместо ответа хвост того слабо махнул. Грей усмехнулся – он уже отходил, регенерация началась. У старой ели Грей остановился и посадил Нацу на землю. Тот уже скалил на него белозубый рот. В зеленых глазах плясали задорные огоньки. – Все-таки хорошо, когда под боком есть кровосос. Иногда и ты пригождаешься. – Я и не ждал от псины благодарности, – фыркнул Грей. – Зачтено, один-один, – Нацу привалился головой к коре. – Знаешь, я тут подумал, мы могли бы стать неплохими союзниками. – Да ни в жизнь. – Грей непроизвольно шарахнулся. – Чтобы я, с тобой?! И оба вдруг расхохотались. Лес и его жители еще не знали, что уготовано им пережить по милости этих… Врагов?.. Друзей?.. Наверное, все вместе. Вечная погоня. Вечная охота.