Ты же обещала, Динь.

      И начались сборы, то, что было ненужно — выкидывалось, оставалось только самое небходимое. Кэнди вынесла из своей комнаты, пять картонных коробок, четыре чемодана, один сундук и зеркало. Всё это было погруженно в грузовик Прекрасных, перетянуто верёвкой и отправлено прямиком в квартиру в Нью-Йорке. Они купили небольшую квартирку в центре, сбережения мэра — позволяли и уже направлялись туда. Реджина медленно просматрела все документы на открытие маленькой атмосферной кофейни со сказочной тематикой и снова улыбнулась. Кажется начинается новая жизнь. — Значит вы уезжаете? — рядом с Миллс, на переднем сидении возник Румпельштильцхен, женщина слегка вздрогнула и повернулась к нему лицом. — Да, мистер Голд, уезжаем, начинаем сначала, если быть точнее. — королева улыбнулась, убирая за ухо прядь чёрных волос. — Я буду скучать по вам… — выдохнул маг и, на секунду, женщине показалось, что у него на солнце блестнули слёзы. — Ты же не сентементален, Румпель. — брюнетка погладила его по руке. — помоги Белоснежке с городом, я волнуюсь за неё. — Я знаю…

***

— Значит вы уезжаете? — Даниель прижался своим лбом ко лбу Кэнди. Он поцеловал её в нос и оторвался, снова изучая взглядом. — Пойми, я не хочу втягивать тебя в это… В свою жизнь… Ты должен помириться с семьёй, с мамой, Даниель, пойми, я не та, я не смогу сделать тебя счастливым… — она погладила его шею ладонями, переходя на, чуть колючие, щёки и подбородок, провела большим пальцем по переносице, стремясь запомнить парня, пока он ловил её ладони и целовах и внутреннюю сторону. — Но ведь я люблю тебя… — прошептал парень, хватая её за щёки и целуя, быстро и жарко. — Я тоже и именно по этому и уйду… Ты не должен рушить всё ради меня, ради наших отношений… — она сделала паузу, отходя от него, стараясь не плакать. На солнце тёмные, смоляные волосы, отливали русым, очаровывая. — Стой, я хочу кое-что подарить тебе. — на секунду парень отвернулся отрывая что-то от сидения для лошади. — я слышал, что в своё время мой дядя именно так сделал предложение твоей маме, пускай всё у них закончилось не так радужно, как могло, но это не ставит крест на нас… — Кэнди Мэриан Миллс, ты обещаешь думать и вспоминать обо мне в Нью-Йорке? Обещаешь никогда не забывать наши чувства? — Я клянусь тебе в этом, клянусь, что наша история навсегда заняла осбое место в моём сердце. — девушка позволила надеть кольцо себе на палец, а потом ушла из конюшни, так стремительно, что добралась до мерседеса своей матери буквально за десять минут, именно за это она и любила Сторибрук, всё было так близко.       Девушка села на переднее сидение маминой машины и, скинув кроссовки, подтянула к себе колени, утыкаясь в них носом. Было сложно, но она знала, что поступает верно, хоть это и разбивает ей сердце. Она прижалась губами к кольцу, простому железному кольцу, от которого на пальце точно останется тёмный след, которое поможет ей выжить. — Хочешь поговорить? — тихо спросила Реджина. Не в её правилох было лезть в личные отношения дочери. Кэнди сама делилась с ней тем, что считала нужным. — Я поступаю правильно, ведь так? — хрипло спросила девушка кладя голову на мамино плечо. — Правильно. — женщина погладила дочку по руке, переплетая свои пальцы с её. — Почему моё второе имя — Мэриан? — спросила девушка, отстраняясь от матери, ловя в её глазах замешательство. — я имею в виду, этим именем звали первую любимую папы… — Верно, но, ты должна понять, на самом деле, она была единственной женщиной, которой я была благодарна в своей жизни… — Реджина перевела взгляд на лобовое стекло. — благодаря ей твой отец стал тем, кого я полюбила, с кем стала по-настоящему счастливой. Когда я давала тебе второе имя, я думала о ней, о нём, просила пресмотреть за ним на небе, думаю Робин одобрил бы выбор… — Мне нравится, мам. — Кэнди постучала по стеклу зазывая брата садиться.       И побежала дорога, а за спинами остался указатель и городок, что стал домом так на долго. Лентой летела вперёд трасса, открывая впереди полёт будущего. Новых улыбок и новой жизни. Горячем шоколадом разливались в салоне мечты и предложения о том, чем заняться. Грузовик Прекрасных ехал позади, позвякивая иногда грузом, сейчас здесь брала начало новая жизнь.       Дверь в новую квартиру открылась и впустили кошку, которую любезно привезла Белоснежка, а потом вошли все остальные. Квартира была маленькой, но уютной, три спальни, кухня совмещённая с гостиной и туалет-ванная. Гостиная, из которой были выходы в каждую маленькую комнату-пенал, была в кремовых тонах. На большой стене, стоящей уголком, было много лиц, чем-то они напоминали героев сказок из книги, неужели в этом была замешена магия? Рабочая поверхность кухни перитекала в обеденный стол, похожий на капельку, она была белой, сплошная нога, на которой стоял стол была дубовая. На столешнице и подвесных шкафчикоф играли блики от солнечного света, проникаюшего в окно. Первая дверь от входа в квартиру — ванная, а все остальные, стоящие перпендикулярно стене с телевизором — спальни. Реджина добежала до них быстрее всех, тут же распахивая двери и находя свою, самую большую, с двухспальной кроватью и панорамным окном, комнату. Постель была застелена хлопчатобумажным серым бельём и ей показалось, что она осталась бы здесь навсегда. Тут же королева перевела взгляд на шкаф и стол, они были расположены ближе к двери по обеим стенам, из-за пенального вида комнаты. Она была длинная, но узкая, но Её Величеству это несколько не помешало, а даже в какой-то степени понравилась такая тесность.       Кэнди почувствовала, как мягкий ворс черного ковра в гостиной захватил её ступни и пальцы ног, отчего захотелось зажмуриться и рассмеяться словно трёхлетняя девочка. Но подталкиваемая в плечо братом, она молча прошла к комнатам, заглянув в одну, девушка увидела линиями очереченый, еле заметный, лес на стенах. Лесная и зеленоватая тематика выдерживалась во всём в этой комнате и она сразу увидела, как у Роланда загорелись глаза, это определённо была его комната, комна в которой играло всё его детство. Хлопнув его по плечу, она заглянула в свою комнату и в глазах застыли слёзы. Она была завешена фотографиями, которые она убирала в специальный альбом, на стенах были маленькие гирлянды, а в самом конце окно с огромным деревянным подоконником, на нём разложены подушки, а под него задвинут стул, видимо это по совместительству и стол. По обе стороны от него на стене висели книжные полки, а по левую сторону от двери стояла широкая кровать. — Как ты это сделала, неужели магия? Она же не действует в этом мире. — склонив голову на бок, сидя на маминой кровати и глядя, как она развешивает и расскладывает в шкафу фещи, спросила Кэнди. — Действует, но не вся и не всегда, главное правильно подобрать заклинание, милая, оно не должно требовать большой магической подпитки, да и каждый мир имеет магическое начало. — Реджина закрыла шкаф и упала на кровать. — думаю, первое время мне будет немного страшно спать с таким большим окном. — Чуть что, ты можешь прибежать ко мне под бочёк. — ответила девушка, погладив маму по волосам — завтра я иду в колледж, знакомиться с педагогами, они же приняли меня… — Точно, я пойду с тобой. — Не стоит, сходи лучше с Роландом в его колледж, мне кажется, что ты нужна ему там больше, чем мне, его ведь перевели. — Не люблю, когда приходится разрываться между вами. — Я знаю, мам, знаю…

***

      Сложный день подошел к концу и пока дети спокойно сидели в гостиной, Реджина спустилась в бар через дорогу, немного отдохнуть от этого, выпить стакан виски и поговорить с барменом. Что-то тянуло её туда, в этот бар, может быть судьба, или просто усталость.       Заказав порцию виски, она вдруг поняла, что говорить ей в общем-то не о чем, стараясь не думать ни об этом, ни о чём-либо другом, женщина следила, как по зелёной поверхности бильярдного стола, катятся шары, четко разбитые кием. Один из мужчин сразу привлёк её внимание. Он был широкоплеч и высок, белоснежная рубашка и черные брюки отчётливо очерчивали каждую его мышцу, когда он наклонялся над столом, чтобы забить кием ещё один шар. Его волосы были русо-каштановыми, по ним заметно прошлась проседь, виски она окрасила полностью. В свете игровых ламп, Реджина смогла разглядеть морщинки на его лице, чуть-чуть кривоватый, но до одури обваражительный нос и волевой подбородок. Он выглядел старше чем она, но не на много, возможно лет на пять. Ей понравился изгиб его губ, ненавязчивый и невычурный, понравились его пальцы, так ловко обхватывающие кий и бьющие по шарам. Она изучала его достаточно долго и даже успела обновить напиток, когда его начали хвалить: — Хей, Рик, ты снова выиграл! Как тебе это удаётся?! — воскликнул один из парней, он был чуть ниже, и более мелкой комплекции, сразу напомнил Реджине Грэма, но без щетины, вызвав в сердце укол вины. Так значит этого мужчину зовут Рик. — Кевин, это все из-за того, что эта милая дама наблюдала за мной всю игру! — мужчина поставил свой стакан для виски и сел на соседний от Реджины стул. — Ричард Касл к вашим услугам… — он легко поцеловал женскую кисть, напоминая Робина в этот момент и вызывая чувство тоски. — Кевин Райан, детектив. — улыбнулся втрой, и легко пожал руку королевы и получив в ответ не менее открытую улыбку. Чуть позади них стоял тёмнокожий мужчина, он окинул её скептическим взглядом, но тоже незамедлительно представился: — Детектив Хавьер Эспозито, а вы? Мы раньше не видели вас в этом баре, хотя играем тут очень часто, мэм. — О, моё имя Реджина Миллс, раньше — мэр захолустного городка, сейчас владелица кофейни за углом. Открытие в понедельник, мы специализируемся на сказках, приходите, я налью вам кофе за свой счёт. — новая лёгкая улыбка в уголках губ, предназначалась исключительно шатену, он это разгадал. — Рик, а чем занимаетесь вы? — Я писатель, неужели не слышали? — мужчина тоже улыбнулся, совсем не обвиняя и не обижась. — если позволите время от времени проводить у вас в кофейне творческие вечера, я буду счастлив и обязательно подарю вам сборник моих книг. — Мне бы очень хотелось почитать, кажется мой старший сын что-то про вас. — задумчиво проговорила королева, вспоминая Генри, который остался в Сторибруке со Свон. — У вас есть дети? — нахмурил брови мужчина. — Они все взрослые, младшей шестнадцать, у нас сложная история… — Реджина уже придумывала истоию про подростковые закидоны, раннее усвновление, по средсвом связей родителей и так далее. — а у вас? — Что? — не понял писатель, ушедший в свои мысли. — Ах, да, у меня есть дочь, её зовут Алексис, она учится, встричается с хиппи-фруктарианцем, кажется я где-то что-то упустил… — С кем? Фруктарианцем? Он что же, ест только фрукты? — осведомилась женщина, потягивая своё вино, любезно заказанное мужчиной. — Да, я никак не могу понять, как же так вышло, она ведь только совсем недавно была такой крохой, я укачивал её на руках, когда жена уходила, успокаивал, когда развелись, или она падала, искал под кроватью монстров, а сейчас? — Рик отпил из стакана янтарную жидкость, и уставившись в него, словно выискивая там истины, продолжил: — сейчас она живёт в странной квартирке, на втором этаже, спит на какой-то старинной, не в хорошом смысле этого слова, кровати, чуть ли не с распродажи поношенных вещей и отказывается от моей материальной помощи. — Послушай, она всё ещё любит тебя, просто иногда детям надо дать немного свободы… — Реджина накрыла его руку своей. — когда моему сыну было десять, он уехал в Бостон и отыскал там свою биологическую мать, привёз её к нам в город, я долго пыталась его удержать, не понимая, что запретный плод так сладок для него, а потом просто отпустила. И он вернулся. Заметь, ему было десять, он был совсем ребёнком и сейчас я и миссис Джонс хорошо дружим и можем поддержать друг друга. Они всегда возвращаются и не смотря ни на что не забывают, не перестают нас любить. — Расскажи мне про своих детей, мне так нравится, как ты говоришь про них, это вдохновляет.       Касл, приблизился к ней, сильнее сжимая её руку, он почувствовал к ней что-то, что-то из-за чего ему вдруг перестала нравится Кейт Бэккет, которая уже несколько лет давала ему отворот-поворот, ему захотелось уйти из участка, перестать сотрудничать с ними, закончить с детективами, и писать что-то для детей, эта женщина перевернула его и его мир. С ней ему хотелось безудержно долго откровенничать и рассказывать всё, что копилось на душе. Они оба абсолютно не знали, что с ними, но проговорили всю ночь, а когда их в три ночи выгнали из бара и он укутал её своим, ранее валявшимся на диванчиках бара, пиджаком, они пошли по улицам, продолжая говорить. — Тебе надо либо сделать ей предложение, либо валить к чёртовой матери из этого вашего участка! — высказывалась она, когда они заходили в лифт в её доме, он проважал. Нажав на кнопку с цифрой пятнадцать, она продолжила: — ты стоишь на месте, Рик! Последнюю книгу ты дописал и что дальше? Пора искать вдохновения в чём-то другом! Ты сам это знаешь… — Ты права, но я… — Обещай, что подумаешь над этим! — Обещаю.       И он подумает, на это уйдёт примерно месяц, но он примет решение и устроится завсегдатаем в её кофейне, с ноутбуком у окна, он начнёт новую жизнь.