***
Петро проснулся первым. В маленькой избушке в лесной глуши было прохладно, а воздух был чуть влажным от утренней росы. Парень сел и, протерев глаза, надел очки. Расплывчатые пятна резко приобрели отчетливые контуры, заставляя предметы проявляться будто из ниоткуда. Все ещё спали, плотно завернувшись в не самые теплые одеяла. Сильера так и вовсе дрожала, лежа практически у самого выхода. Потянувшись, парень плавно поднялся на ноги. Взяв свое одеяло и стараясь не шуметь, он тихо подошел ко все ещё спящей девушке. Присев на корточки, парень укрыл её. Неожиданно по щеке бывшей пленницы скользнула слеза. Петро осторожно стер соленую влагу с фарфоровой кожи и едва ощутимо коснулся губами рыжих волос. Тут же смутившись от подобных действий, парень поднялся на ноги и, двигаясь практически беззвучно, вышел за дверь. Лес был прекрасен в рассветных лучах. На поляне перед избушкой росло огромное множество цветов, бутоны которых были закрыты от утренней влаги. Тишина нарушалась только стрекотом то ли кузнечиков, то ли цикад. Прохладный ветерок заставил парня поежиться. Зря Петро все же не надел кофту — так ведь и простыть недолго. Взгляд медовых глаз снова лениво скользнул по округе. — Вам не холодно? — Поинтересовался кто-то, стоящий за спиной молодого человека. Голос был тихим и немного хриплым ото сна. Петро обернулся. Сильера куталась сразу в два одеяла, но босые ноги девушки явно мерзли. Парень еле сдержал улыбку — девушка выглядела невероятно мило. — Почему вы не спите? — Игнорируя вопрос собеседницы, хмыкнул Петро. — А вот это уже наглость! — Возмутилась Сильера. — Сначала будьте добры ответить на мой вопрос, а потом задавать свой. От былого образа паиньки-девочки не осталось и следа. В небесно-голубых глазах твердая уверенность в своей правоте, а губы недовольно поджаты. Несмотря на все старания девушки выглядеть строго, она выглядела скорее забавно: босая, растрепанная, кутающаяся в старые проеденные молью одеяла. Парень рассмеялся, не сдержавшись. — Что?! — Ничего. — Покачал головой Петро. — Ты просто очень милая.***
Днем в назначенный час артисты прятались в кустах возле дороги, по которой должен был проехать Его Величество. Больше всех нервничал почему-то именно Полди, хотя именно он предложил подобный план действий. Все пытались его успокоить, но парень лишь отмахивался, вглядываясь вдаль. Когда наконец наша компания услышала стук копыт, то Полди был уже на взводе. — Все помнят план? — Поинтересовался Тео. Остальные синхронно кивнули. — Отлично. Тогда по моему сигналу. Раз… — Послышалось недовольное ржание лошади. — Два… — Парни услышали как стражники, сопровождающие карету Его Величества, напевают какую-то дурацкую песенку. — Три! Артисты выскочили из кустов, одновременно пальнув в воздух найденными за избушкой пистолетами. Проблема была в том, что их было только два. Зато ножей хватило на всех. Стоило только стражникам увидеть «разбойников», как они тут же с дикими воплями бросились обратно. И только, кажется, пожилой кучер был готов защищать своего короля до последней капли крови. — Ну что, Вашество, а охрана то ваша разбежалась! — С хитрой усмешкой произнес Оллард. Его басовитый голос прозвучал действительно внушительно, и даже пожилой старичок на козлах вздрогнул. — Сдавайтесь лучше подобру-поздорову! — Ни за что! — Взвизгнул король и ловко метнул из окна недоеденное сырое яйцо. Пока Петро отфыркивался от яйца и пытался отчистить от него свои волосы, а остальные «разбойники» пытались подавить рвущийся наружу смех, тучный король выскочил из своего транспортного средства и потрусил обратно — в сторону дворца. Поймали Его Величество довольно быстро — ну куда убежит пухлый человечек, который спортом в последний раз занимался, наверное, лет в шестнадцать… если вообще занимался. И кучера, и короля, и Сильеру ((невзирая на отчаянные протесты Петро) привязали к дереву. А поскольку отец Алеит был слишком разговорчив, то ему ещё и кляп в рот засунули — для профилактики.