Дежавю

      В ушах стоял звон сотни колоколов. Веки были словно сделаны из свинца, а внутреннюю область носа и носоглотки жгло проходящим воздухом так, будто он состоял из чистого кислорода.       Аредель пошевелила пальцами руки, чувствуя под ними мягкую ткань. «Это что, одеяло?» Она в постели? Дома, в своей постели. Значит, это был кошмар? Тогда почему ей так плохо?       Стоп. Сделав над собой усилие, она открыла глаза и встретилась взглядом с высоким белым потолком. Повернув голову в сторону, девушка увидела кремовые расписные стены, залитые ярким солнечным светом, льющимся из окон с противоположной стороны, дубовую резную дверь и довольно искусно выполненную тумбочку около кровати, на которой она лежала.       Это не её квартира. Значит, то был не сон. И сейчас она находится у кого-то в плену. Наверное, в эту секунду ей должно было стать очень страшно, но сейчас её больше беспокоило собственное состояние. Аредель, опираясь на локти, села в постели, оказавшейся довольно широкой. Руки и ноги были свободны. Более того, пока она была без сознания, её даже переодели в… что это?! Спихнув с себя белое лёгкое одеяло, девушка поняла, что это была ночная сорочка. Стало вдруг смешно. «Что за спектакль они тут устроили? Что это за маскарад?» - возникали мысли в затуманенном рассудке, не способном пока адекватно реагировать на происходящее. Ещё бы! Сколько она вчера вдохнула хлороформа прежде, чем этому маньяку удалось её усыпить?       Как только Аредель об этом подумала, её желудок мгновенно скрутило в тугой жгут. Жуткая тошнота подступила к самому горлу, не оставляя никаких шансов на удержание не самого благородного порыва. Она бросилась к краю кровати, тут же ощущая головокружение от слишком резких движений, и вцепилась пальцами в простыню. Её вырвало прямо на узорчатый дорогой паркет, которым был устелен пол… Впрочем, её это ни капельки не волновало. Тут же почувствовав опустошительную слабость, девушка вновь откинулась на подушки, будучи не в силах больше соображать и погружаясь в тягучее забытьё.

***

      Второе пробуждение было уже и в половину не таким болезненным, как первое: голова болела не так сильно и совсем не кружилась, а в теле появились какие-никакие силы. Ей было лучше. Хотя бы потому, что боль не смогла отвлечь её от него… Страх. Вот теперь она ощутила его достаточно остро. Аредель вскочила с кровати, как ошпаренная, встав босыми ногами на паркетный пол, уже кем-то убранный за то время, пока она была в очередной отключке. В окна лился свет предзакатного солнца. Значит, она пробыла тут всю прошлую ночь и весь день.       Сорочка оказалась по колено. Ну спасибо, что хоть не голышом. И куда они дели её одежду?! Обняв себя за плечи, девушка снова оглянулась. Нужно срочно что-то предпринять, пока за нею не пришли. Должен быть способ отсюда выбраться. И, желательно, незаметно для тех, кто её похитил. Дверь, естественно, была заперта. «Минус один».       Она подошла к окну и пошире раздвинула тяжёлые бархатные шторы. Решётки. «Замечательно! Просто изумительно!» - подумала она, стукнув кулаком по подоконнику, да так, что искры посыпались из глаз. Голова запульсировала. Аредель вгляделась в картину за стеклом, пытаясь хоть приблизительно определить, где она находится, но от открывшегося вида её охватило отчаяние: за окном был бескрайний осенний лес, окрашенный во все оттенки золотого и красного. На горизонте не видно ничего, похожего на дорогу или хотя бы поле - одни деревья. Если в этой местности и развита инфраструктура, то по задумке хозяина, поселившего её комнату с окнами, выходившими на эту сторону, девушка об этом знать не должна. Этаж был не слишком большой. Может, четвёртый или пятый с учётом таких высоких потолков. Но мелко переплетённые решётки не позволяли даже высунуться и посмотреть, что там внизу. Аредель раскрыла окна, впустив в помещение холодный воздух, и попыталась подёргать ослабшими руками металлические прутья. Напрасно. «Минус два».       У стены, противоположной к той, где стояла кровать, была ещё одна дверь. Она вела в небольшую уборную, переходящую в ванную комнату. Может, можно хоть найти, чем защититься, когда за ней придут? Но чем? Безопасной бритвой от «Gillette?!». «Минус три».       Подстёгиваемая своим испугом, девушка понадеялась на повтор в своём исполнении известного трюка кинематографа с запертой дверью и шпилькой для волос. У смежной стены стоял туалетный столик, в отделениях которого можно было найти просто всё: косметику, расчёски, какие-то лосьоны для кожи и волос, даже фен есть! Но нет ни намёка на шпильку или даже хоть какое-то её подобие, которым можно было бы поковырять в замочной скважине. «Минус четыре». Все пути отхода были перекрыты наглухо. Значит, уйти отсюда тихо никак не получится.       Аредель припала к двери и приложила ухо к её гладкой поверхности. По ту сторону – тишина. Не раздавалось ни шагов, ни голосов. Значит ли это, что в доме больше никого? Нет! Только не в таком большом! Возможно же, что здесь есть кто-то, кто может помочь ей? Недолго подумав, девушка начала что есть мочи колотить в дверь и кричать о помощи.       …она почти сорвала себе горло. Руки уже болели от бесчисленных ударов по твёрдой деревянной поверхности. Она надрывала голос не меньше полутора часов. И никакого ответа. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, залив комнату насыщенной ярко-алой краской. Девушка села на полу, опершись спиной о дверь, и тихо взвыла от отчаяния… В состояние, более-менее похожее на спокойное, её привёл холод, напомнив о том, что Аредель так и не закрыла окно. Стерев слёзы с опухших глаз, она поднялась, и захлопнула его так, что стекло подёрнулось мелкими трещинками. Отдышавшись, она решила в третий раз оглядеть комнату. Теперь уже просто для того, чтобы хоть чем-то занять свои мысли, кружащиеся в безотчётном хаосе.       Да… даже во время своего первого прихода в сознание, когда разум её походил на переваренный кисель, она сумела отметить, что убранство комнаты было богатым. Сейчас она лишь повторно в этом убедилась. Помещение было просторным, с высоким потолком и красиво отделанными стенами, покрытыми декоративной кремовой штукатуркой, в некоторых местах расписанной тёмно-оранжевыми линиями, повторяющими контур всевозможных цветов и соцветий. Помимо кровати и тумбочки в комнате был небольшой бежевый шкаф. На высокой его дверце было прикреплено зеркало в человеческий рост. Оглядев себя, Аредель тяжко вздохнула: полопавшиеся сосуды создавали сетчатую красноту белков глаз, под которыми залегли синеватые тени, кожа была бледной, как у мертвеца, а волосы растрёпаны так, словно какая-то птица пыталась свить из них гнездо.       В шкафу было несколько отделений, в большинстве своём пустующих. Однако в одном из них оказалось достаточно много одежды, висящей на деревянных вешалках. И почему-то среди всего этого изобилия были одни платья. Что ж… Всё-таки лучше, чем находиться в одной сорочке. Почему они все её размера? Её здесь что, ждали?!       Проведя рукой по плотному ряду, пестрящему ярким разнообразием тканей и фасонов, Аредель ощутила довольно странное ощущение. Как будто все эти наряды подбирал тот, кто хорошо знаком с её вкусами в одежде. Только почему-то именно в платьях: ни брюк, ни джинсов в шкафу не было, хотя девушка тоже часто носила подобные вещи. Но особого выбора сейчас у неё не было. Похоже, придётся пока играть по тем правилам, которые ей здесь задали.       В одном из ящиков нашлось нижнее бельё. Бюстгальтеры, к сожалению ли, к счастью ли, все были одного размера и все были велики. Девушка горько усмехнулась. Но выбирать не приходилось, и она вытянула первый попавшийся. «Не угадали, с*ки!» - со злостью прошипела Аредель, застёгивая замок на спине и целясь взглядом в светло-сиреневое кашемировое платье.       В нижнем отделении девушка обнаружила множество туфель. Все на каблуке и почти все с острыми носами. «Что ещё за дресс-код?!» И уж лучше б они были ей велики, а бюст мал! Ступни были сжаты неумолимо жёсткими задниками и союзками бежевых туфель. Морщась от боли, возникающей при ходьбе, девушка доковыляла до туалетного столика с намерением расчесать свои спутавшиеся волосы.       Приведя себя в относительный порядок с использованием предоставленных ресурсов, Аредель села на край кровати, опершись локтями о колени и взявшись за голову. Солнце уже село и за окном начинало стремительно темнеть. Подумав об искусственном свете, девушка метнула взгляд сначала к выключателю около выхода, а затем подняла глаза к потолку, на котором висела красивая хрустальная люстра.       Да уж. Её похититель содержит её в хороших условиях: удобно обставленная роскошная комната, больше похожая на хоромы, дорогая красивая одежда и обувь, пусть и не всё подходит по размеру. Такое поведение странно для преступников. Всё же известны самые разные случаи удерживания женщин в плену и, как правило, условия всегда такие, что… Если можно так сказать, ей ещё повезло. А, может, это только самое начало. С учётом того, что в «её» гардеробе только платья, туфли и кружевное бельё, она вообще может служить просто дорогим товаром какого-то очень богатого сутенёра. «Господи…» - подумала девушка, закрыв лицо руками. Захотелось по-новому разрыдаться, но она понимала, что ей это не поможет. Ни грамма. Вглядываясь в глубины своего воспалённого разума, Аредель пыталась сообразить, как нужно себя вести, когда сюда явится этот некто, который притащил её сюда. А, может, это будет и не он. В голову ничего не лезло: её сбивала с толку эта продуманная и отыгранная гостеприимность, так контрастирующая с запертой дверью и решётками на окнах, напоминающих о том, что ей никуда не выйти отсюда без разрешения.       - Ну что, доигралась, сумасшедшая?! – буквально выплюнула она в воздух, обращаясь к самой себе, - это то, что ты хотела получить? Довольна?!       Но, что самое ужасное, где-то в глубине души, на самом её дне теплилось какое-то странное, омерзительное спокойствие. Внутренний зверь, который ежедневно требует, чтобы его кормили испугами и паникой, сыто мурлыкал, облизывая лапы.       Сколько лет Аредель пыталась изгнать его из себя! Порой ей даже казалось, что удалось. Но потом она всё равно слышала где-то внутри себя недовольное шипение и скрип когтей, раздирающих на части её сознание.       Так было не всегда… До семнадцати лет она была самым обычным человеком. Такой же девчонкой, как и все. Никаких душевных болезней. Никаких ночных вылазок. Подружки, мальчики, романтическая белиберда в голове, взгляд на мир через толстые розовые очки.       Очки эти разбились стеклом внутрь, когда случилась автокатастрофа. В ту ужасную секунду её бывшему парню – Джоуи - чудом удалось свернуть с дороги, спасая их обоих от едущей прямо на них огромной фуры, водитель которой потерял управление. Но свернуть куда?       Вниз с моста, проломив ограду. В реку. Автомобиль, подобно сбрасываемой с самолёта бомбы, погрузился в воду, тут же бушующим потоком хлынувшую в раскрытые окна. У Джоуи почти мгновенно получилось выбраться. Он поплыл к поверхности, спасая себя и даже не оборачиваясь. Он вообще в ту минуту никак не заботился о том, сможет ли высвободиться Аредель. А у неё всё не получалось отстегнуть ремень безопасности: заело, - и оторвать не хватало сил. Воздух в лёгких, между тем, быстро кончался. Машина неумолимо шла ко дну. Она хорошо запомнила те несколько моментов, ставших самым страшным кошмаром в её жизни, которая в миг пролетела у неё перед глазами ярким цветорядом памятных картин. В конце концов, девушка просто потеряла сознание, захлебнувшись. Она бы погибла, если к месту аварии среди всех остановившихся машин не подъехала бы водительница, работавшая спасателем на одном из городских пляжей. Чудо, что она решила притормозить. Услышав обо всём случившемся от коротких, сбивчивых рассказов очевидцев, она бросилась в воду, прыгнув прямо с моста. Много времени уже утекло, но всё-таки жизнь Аредель была спасена.       Уже в больнице, лёжа под капельницей, девушка узнала о том, кому обязана тем, что дышит. Её зовут София. Она навещала её тогда пару раз в палате. Софи сказала, что ключевым моментом во всей этой истории стал нож, который был у неё в набедренном кармане: с его помощью она перерезала ремень безопасности. Это была чистая случайность, но если бы ножа не оказалось, всё было бы напрасно. Слушая её, Аредель лежала в постели, закрыв лицо руками, и тихо плакала: от счастья, от чувства благодарности, от ненависти и боли разбитого в дребезги сердца. Она даже не думала, что Джоуи мог так жестоко её предать, даже не попытавшись помочь ей. Даже не поинтересовавшись, может ли она спастись сама. Аредель только тогда почувствовала, наконец, что запах, оставшийся после мерзкого, гнилого дыхания старухи-смерти испарился с её тела, а жуткий смех её перестал звучать в ушах. Весь мир в ту минуту перевернулся в её сознании с ног на голову.       Софи не стала принимать никаких подарков или денег, отказываясь наотрез: всё твердила, что это её работа и её призвание, что она всё равно бы сделала это, несмотря ни на что. С Аредель они до сих пор довольно тепло общаются.       С Джоуи всё было безвозвратно кончено. После произошедшего девушка не хотела слышать даже его имени. Он приходил как-то после её выписки из больницы, но её отец не пустил его на порог, просто захлопнув дверь прямо у него перед носом. Повезло, что вообще не избил, хотя очень хотел. Больше Аредель с ним нигде и не виделась.       Через некоторое время она пришла в себя, но лишь физически. Вскоре после выздоровления в ней открылась это ужасная зависимость. Сначала она не до конца понимала причины своих порывов. Замечали что-то неладное лишь её родители, смотря на всё со стороны. Аредель связалась со странной компанией, вместе с которой каталась на байках, тайком посреди ночи посещала строящиеся высотки, разгуливала по балкам без какой-либо подстраховки и делала другие вещи, заставляющие кровь в сосудах просто бурлить от адской концентрации адреналина. И до одного прекрасного момента она не слушала своих мать и отца, всерьёз обеспокоившихся состоянием дочери, явно мешавшего ей спокойно жить и учиться в университете. Ровно до того дня, как на одной из тусовок ей предложили экстази. Аредель не отказалась, желая испытать новые ощущения. Попробовала всего один раз… но и этого было достаточно.       Проснувшись на следующий день дома, в одежде, лёжа на полу своей комнаты, с жуткой головной болью, она наконец осознала, что с ней что-то не так...       Сначала психолог. После нескольких сеансов был сделан вывод, что проблема слишком серьёзная.       Психиатр. Клиника. Лекарства. Уколы. Кричащие сумасшедшие через стенку. Два года она пробыла в этом стерильном, белоснежном, пропахшем медикаментами аду. Аредель пыталась честно бороться со своими внутренними демонами и старалась выкурить их из своей головы. Но ничего не помогало и ничего не работало. В результате ей пришлось включить самовнушение и изо всех сил прикидываться, что ей лучше, иначе девушка рисковала просидеть в лечебнице до конца своих дней, рано или поздно совершенно потеряв рассудок.       В день выписки счастливые родители преподнесли ей подарок – ключи от новой, её собственной квартиры. Конечно, она была рада! Но факт подстроенного выздоровления омрачал всё, что только можно омрачить.       Сначала мама жила вместе с ней, наблюдая за состоянием своей дочери. Удостоверившись со временем, что всё в порядке, она съехала в их старую квартиру. Оставшись наедине с собой, Аредель долго думала, что ей теперь делать. Связываться с компанией, подобной той, с коей она общалась, девушка не хотела, потому что это не закончится для неё чем-то хорошим. В прошлый раз это привело её к пробе лёгких наркотиков. Значит, нужно как-то решать проблему в одиночку.       Восстановившись на второй курс в университете, Аредель продолжила учёбу. Два-три раза в неделю после занятий она шла на те же строящиеся высотки, стараясь не попадаться никому на глаза и при этом накормить своего внутреннего скребущегося зверя. Так продолжалось около двух лет. Потом после нескольких случаев, когда она чуть ли не упала вниз с огромной высоты, каким-то образом успевая ухватиться руками за балку или выступ, девушка поняла, что с этим нужно покончить.       Попробовав ещё несколько видов сомнительных занятий, душевнобольная пришла к выводу, что ночные прогулки в одиночестве – это меньшее из зол.       Как же она ошибалась… Сидит теперь, неизвестно, где, неизвестно, под чьим надзором, и неизвестно, что с ней будут делать. Со вздохом Аредель вытерла с лица всё же скатившиеся слёзы. Пока на её отсутствие никто, возможно не обратил внимания. Если только люди, отобравшие у неё вещи, не связались с её родными и не запросили за неё награду. Но что-то ей подсказывало, что никто никому не звонил. Иначе почему её содержат в таких завидных условиях?       Скорее всего, её хватятся дня через два. Объявят в розыск. Но получится ли у правоохранительных органов найти её? Боже… родители просто сойдут с ума!       Погрузившись глубоко в свои печальные мысли, девушка не услышала тихих шагов, раздающихся за дверью. Но вот кто-то вставил в замочную скважину ключ и начал неспешно его поворачивать. Аредель вскочила, встав посреди комнаты и не зная, куда ей деваться. Страх сковал всё тело, а темнота, сгустившаяся в помещении, в котором она так и не удосужилась включить свет, только подливала масла в огонь.