Старший брат

Язвительный тон. Как давно мы не говорили как братья. Ты уверен, что тебе никто не нужен и что ты не нужен мне. Проблемный младший брат, слабое звено в твердых руках правительства, как и вычислил Магнуссен. С жизнью сложно спорить, у тебя появился тот, кто стал важен. Я знал это с первого дня, когда он бросился защищать тебя от яда и от меня, но я надеялся, что он не займет мое место. Что ж, это случилось. Я был уверен, что защитил тебя, что Эвр — недосягаемый восточный ветер не заденет тебя. И вот ты приходишь, запугиваешь, и я узнаю, что это идея Джона. Он учится у тебя. Я на Бейкер-стрит и планирую говорить с тобой, не с вами, а ты плюешь в меня этим «поэтому он и останется». Сугубо семейное дело… вот, кем стал тебе Джон. Семьёй. Вместо меня. Почему-то чувствую, как по комнате гуляет ветер. Чуть позже следует взрыв. Столько лет прошло. Все старания прахом. Она ломает тебя, как ненужную игрушку, проверяет на прочность. Доказать полезность? Я не стану этого делать. Я не защитил тебя, это и так все доказывает. Она ставит под удар все, что тебе дорого. И я знаю. Я проиграю ей. Все, что я могу — попытаться защитить тебя от боли. Мой проигрыш неизбежен, и я язвлю, стираю родство болью. Так ты сможешь сделать то, что должен — сохранишь самое дорогое. Так же, как я сейчас — тебя. Ты рушишь, кромсаешь руками гроб. Ты сдался, потерял смысл и надежду. Это не конец, Шерлок. Джон, сильный солдат Джон — вот, кто тебе нужен. Его рука спасет и поддержит, как было уже не раз. Держись его, брат. Мы всего лишь солдаты сегодня, и моя цель — вынести с поля тебя. Пустая комната и мгновенное осознание. Сейчас будет сделан выбор. Я готов к этой роли. Пусть это будет импровизацией на краю, пусть фальшивкой, пусть он будет обижен — лишь бы поверил. Так ему будет легче. «Ну, ты ведь не станешь открывать дискуссию? Извините, доктор Ватсон, вы хороший человек во многих отношениях. Попрощайся с ним и убей. Убей его!» — мой приказ заставляет меня хмуриться, чтобы скрыть тоску. Ненавидь меня, Шерлок. Я должен быть убедителен, простите, Джон. «Убей доктора Ватсона. Нет сомнения, кто должен продолжить игру. Это мы, мы с тобой, — ты удивлен, пытаешься разгадать — нельзя, нельзя, Шерлок. — При любой игре требуются умные люди, Шерлок, не сантименты. Не жалей его, стреляй». Быть серьезным и убедительным, зная, что это конец. Последние слова… Джон взбешен, он не понимает. Что же, поясню: «Сегодня мы солдаты, солдаты умирают за свою страну. Сожалею, доктор Ватсон, но теперь это ваша привилегия», — только временно и морально, Джон. Простите. Я вижу, что Шерлок близок к разгадке, вижу, что вам больно, что вы согласились, и это опустошило вас, но я должен идти до конца. «Давай по-быстрому, не надо продлевать его агонию. Сделай это и продолжим Работу», — смирение одного и внимательность другого. «Хах, этого следовало ожидать. Убожество, ты всегда был тупым и жалким идиотом, вот почему я всегда презирал тебя. Всеобщий позор, ты бесславишь семейное имя. Хоть раз в жизни поступи как надо, уничтожь этого человечка, причину наших несчастий. Уничтожь его!» — Я пытаюсь смеяться, выглядеть дьяволом. Мне надо выбесить тебя. Это сложно, когда смертельная тоска уже гложет душу и мне больно говорить эту ложь. Ненавидь сильнее. Тебе не нужен этот жестокий выбор, я его не оставлю. «Ну, хватит», — ты все понял. Убей меня, раз это неизбежно. Я ещё пытаюсь доиграть роль. Спаси себя и его. Забудь меня, Шерлок. Забудь, как забыл про Виктора. Виктора Тревора. «Джон, не слушай, он просто хотел, чтобы мне было легче застрелить его», — понял и не принял, но признал этот выбор. Хотел бы я соврать, что это не больно знать. Пытаюсь запомниться смешным: — Только не в лицо, я завещал свои мозги королевскому обществу. — Куда тебе хочется? — Ну, полагаю, что где-то у меня в груди находится сердце. Не настолько большое, чтобы сразу попасть, но почему бы не попробовать? Улыбаюсь. Прощай, мой маленький брат. Это все, что я мог. — Пять минут, ей понадобилось всего пять минут, чтобы убить в нас людей. Только не в мою смену. Один смелый человек хотел, чтобы его помнили. Я помню управляющего. Десять, девять… Господи, Шерлок! Глупый! Не себя! Стой! Дротики сделали свою работу, но я слышу в темноте: «Четыре, три, два…» Темнота и клетка. Спасение пришло. Опустошен. Кто я, зачем и где? Как гулко звучат голоса. Мы выжили. Брат… Неужели ты тоже?