Очередное злодейское утро

Впервые попав в это место, я поставил своей целью заебать всех и каждого. Пока успешно выходит. Уже больше двух лет. Будильник — самолично привез его сюда — отвратительно гогочет, будто чокнутый гусь. Хотел встать сам — бужу всю спальню. Ничего нового, ребятки. — Блядь, Драко, ты заебал, — бормочет мой лучший друг и по совместительству приспешник во всяких ехидных делах Рон Уизли. — Почему ты не мог поставить что-нибудь нормальное? Мне этот гусь уже снится в кошмарах. Хмыкаю про себя. Ага, кто бы говорил, сам-то собирался сирену поставить, да так, чтоб барабанные перепонки лопнули. Нахрен. — Пошли, Роналду, — вскакиваю с кровати и дергаю его за пятку. — Нас ждет много-о де-е-л и сверше-е-ний! — самому от своего голоса противно становится. Симус бормочет что-то неодобрительное — кажется, в этом потоке я услышал слова «ебанутый», «пять утра» и «воскресенье», правда, продолжения не дождался. Невилл с Дином и вовсе не проснулись: за три года давным-давно привыкли. — Что это, Малфой? — Невилл поднимает бровь. — Как — что? Будильник, конечно же! — совет на будущее, никогда не отправляйте эльфа в магазин за будильником, если вы не рассчитываете потерять собственное достоинство. Ибо кто еще, кроме эльфа, мог бы купить допотопный звенящий ужас, да еще и в розовую крапинку. — А как, по-вашему, я собираюсь просыпаться в пять утра? — В пять утра? — Уизли стонет от ненависти. — Только попробуй, Малфой, я лично тебя убью! — Ну, попробуй, — хмыкаю. — Как известно, сумерки — лучшее время для злодейства. И попробуйте только со мной поспорить. Я быстро одеваюсь, наплевав на школьную форму. Беру с вечера приготовленную сумку: то, что доктор прописал. Рон спросонья пытается просунуть обе ноги в одну штанину, сокрушительно зевает и гордо натягивает свитер наизнанку и задом наперед. Вылезаем из гостиной и дуем в подземелья. — По-моему, час злодейства уже стихнет, пока мы до подземелий дойдем, — хмыкает Рон. — И вот чем ты думал, когда заманил его на факультет, на который сам и не пошел? — Я помню, что ли? — нашел, что спрашивать. Вламываюсь в купе. — Я Драко, мама кличет Дракусей, папа кличет Драконом, друзья кличут Гондоном, — судя по застывшим в удивлении физиономиям пацанов, такого они явно не ожидали увидеть. — Так, дайте-ка я угадаю… Ты Поттер, Гарри, поколдовать в детстве дали, а ты Рон Уизли, презервативы на стручке повисли. Я правильно понял? Рыжий смотрит то на Гарри, то на меня, багровеет, но делает вид, что все в порядке. Очкарик поднимает бровь. — Мы с тобой общались в магазине, — ого, да парень серьезно обижен. — И, знаешь, мне не нравятся те, кто плохо отзываются… — Спокуха, — поднимаю руки вверх. — То был тест. — Какой еще тест? — На спрос. А кто спросит, тому в нос. — Ну ты и гондон, Малфой, — говорит Уизли и отворачивается к окну. Ну, точнее, пытается отвернуться. — Вот видишь, теперь и ты попал. — Куда это — попал? — Под чары моего очарования! — Иди ты, — Уизли хмыкает, но уже без враждебности. — Я как раз собирался заколдовать свою крысу, так что… Покрасить крысу в желтый — не вопрос. Достаю из кармана мантии масляные краски. — Красный? Желтый? Синий? Зеленый? — Давай зеленый, — ржет Рон. — Пусть будет крыса-слизеринец. — Слизеринец? Что это значит? Рон открывает рот, но я ему подмигиваю и тут же начинаю говорить. — В школе четыре факультета. Хаффлпафф — это для лохов, Рейвенкло — для заучек, Гриффиндор — для долбоебов, а вот в Слизерине учатся нормальные пацаны. — А я думал, что со Слизерина Сам-Знаешь-Кто, — Рон, дурак, чуть не поломал всю шутку. — Вовсе нет, — так подмигиваю, что создается впечатление нервного тика. — Сам-Знаешь-Кто на Гриффиндоре учился, ты, что, не знаешь? Говорю же, для долбоебов факультет. — Ну да, — Рон начинает подыгрывать. — А Дамблдор — вообще слизеринец. Потому что крутые пацаны — только на Слизерине. — Ну, не знаю, — тянет Гарри. — По-моему, это слишком утрированно. Кажется, со мной все стало понятно сразу после распределения. Потому что после того, как отпрыск славной семьи Малфоев попал в Гриффиндор, никто не удивился тому, что Гарри Поттер — слизеринец. Вот так вот, пошутишь — а потом расхлебывать. Благо, со Слизерином были постоянные уроки, и вскоре все перестали удивляться тому, что мы с Роном успешно дружим со слизеринцем. Наш пример был весьма заразителен, а потому сначала самые смелые, а потом и все остальные кроме отморов вроде Крэбба с Гойлом забили на весь этот факультетский бред и тусили с теми, кто захочет. А в гостиных и вовсе устроили проходной двор. Снейп исходился ядом, как обычно, Флитвик просил дверной молоток не покупаться на «купи слона», МакГонагалл неодобрительно зыркала, а Дамблдор усмехался в бороду. Одной только Спраут все было до фени. Вот так и получилось, что дорогу в подземелья Слизерина мы выучили быстро. — Пароль? — голос из стены звучит весьма и весьма смешно. Как будто с Пинки* разговариваю. — Под мостом валялся тролль. Открывай, хранитель кирпичей Хогвартса. Еще в первый раз столкнувшись с этим голосом из-за стены — а в гостиную Слизерина мы с Роном ломанулись на следующий же день после занятий — я заметил эту ассоциацию и с тех пор не мог от нее отвязаться. И после того, как Рон посмотрел «Стену», проникся духом обездоленности и отличным роком, мы множество раз пытались эту самую стену сломать. Чего только стоил случай на втором курсе, когда мы с Гарри трансфигурировали бульдозер! — Опять ты, — я прямо-таки чувствую, как голос закатывает глаза. — Проходите, и быстрее, пока я не передумал. Помнит еще поцелуй с бульдозером, гадюка. Вваливаемся в гостиную Слизерина — и натыкаемся на Гарри, который дрыхнет с книгой прямо в кресле. Все еще пытается придумать заклинание, которое заставляло бы действовать волшебные слова «писька-отвалиська». Рон зажимает Гарри рот, я сажусь на корточки и дую ему в ухо. Мне тут же прилетает невербалкой Чесоточное. — Ты что, забыл? Злодейское время. — Ах, да, точно, — Гарри зевает, потягивается и встает с кресла. — Вы мне хоть пожрать принесли? — Обойдешься, — шипит Рон. — Погнали быстрее в Большой зал! Эта идея, внезапно, пришла в голову не мне. Просто на пиру, после марша этих бесконечных девочек-волшебниц из Шармбатона и угрюмых русских из Дурмстранга — ходили на корабль, знакомились, в итоге Рон нашел себе девушку, а я побратался с земляками и получил самую натуральную шапку-ушанку — Гарри внезапно пришла идея оставить ни с чем заграничных ублюдков и захапать золото себе. Нет, мы с Роном, конечно, уговаривали его не взламывать защиту, но если Поттер загорелся идеей, его не остановить даже бульдозером. Все продумано до мелочей. Куча маггловских учебников по матану, вечера в гостиной — и, вуаля, мы взломали заклинание. Нео отдыхает. Произношу заклинание и окутываю Гарри с Роном фиолетовой дымкой — мне-то оно зачем. Счастливые, как слоны, они несутся класть свое имя в Кубок, а я грызу семки и сплевываю шелуху прямо в Кубок. А что нет-то. — Получилось, — Рон ощупывает лицо. — Никакой бороды! — Если Кубок выберет тебя, то твоя мама точно меня убьет, — хмыкаю и вспоминаю коллекцию вопиллеров от миссис Уизли. — Да нет, — Рон машет рукой. — Она в любом случае всегда готова принять тебя на каникулы. Даже после того, как вы с папой испытывали фордик и случайно взорвали курятник. Ну, вот и чудесно. А если что, затащу своих друзей к себе домой. Вот тогда мать точно поседеет. — А теперь пойдемте жрать, — Гарри тыкает меня пальцем под ребра. — Я сейчас от голода сдохну. Веселой компанией плетемся на кухню, готовые снова тырить еду из всяческих корзин. Правда, на кухне все-таки есть парочка эльфов, которые вмиг варганят Гарри с Роном стандартную хогвартсовскую еду, а мне — как всегда. Борщик со сметанкой. — Жаль, что лето так быстро пролетело, — вздыхает Гарри. — Столько всего не посмотрели. Это да. Потому что этим летом я поставил своей целью затащить друзей на все рок-концерты в округе. Особый артефакт из батиной коллекции, и вуаля — мы за кулисами. Вуаля — фотографии с автографом. Вуаля — и нас зовут бухать. Вуаля — и ваши родители дерутся со слегка подвыпившими представителями музыкального мира, чтобы доставить вас домой. А еще квиддич, постоянные тренировки и троллинг Снейпа, чей телефонный номер мы узнали совершенно случайно. Когда к моему отцу приехал жаловаться взбешенный Снейп, он даже не удивился. Потому что разучился удивляться давно, начиная с того момента, как я попал на Гриффиндор, и заканчивая тем, что никакой одежды, кроме футболок с рок-группами, я просто не признавал. Сидим, пьем чай, разговариваем. Очередное злодейство прошло удачно. А кухня очень уютная, на ней так и просится покурить. Эх, жаль, мне всего четырнадцать. Вот пройдет годика два — точно начну. Жизнь-то молодая, чего терять. Тем более, второй шанс дается редко.