Сонгфики

      Утро у Вари выдалось не самым лучшим: мало того, что девушка проспала и встала на двадцать минут позже будильника, так еще и пока ее отец отвозил в школу, колесо на пол пути лопнуло. Пришлось идти на остановку и ждать автобус, который приехал только через пятнадцать минут. Несмотря на такие неприятности с начала дня, Варя была достаточно в хорошем настроении: все заданные уроки она сделала, к контрольным подготовилась, так зачем же ей грустить? Ну, опоздает на урок, так ей простят. Она ведь единственная из всего своего класса, которая была круглой отличницей. Но несмотря на ее успеваемость, учителя своей особой добротой и поощрением ее не одаривали, а относились так же, как и к другим ученикам. Но, естественно, не к таким, которые школу громят и на «два» учатся.       Доехав до нужной остановки, Варвара выскочила из автобуса, оплатив проезд, и побежала в сторону школы. Чертыхаясь и пыхтя, она через десять минут уже стояла в холле школы, который, конечно же, был пустым, если не считать охранника. Мужчина сидел на своем посту, следя за камерами видеонаблюдения. Заметив Варю, он поднял на нее глаза, осматривая.       — Варюшь, ты? — спросил тот и, встав со стула, подошел к Ветровой. Девушка остановилась и повернулась в сторону охранника, улыбнувшись.       — Здрасте, дядь Вить, я на уроки. Проспала, а потом у машины папы колесо лопнуло и мне пришлось ждать автобус, — тяжело дыша, ответила Варя. Дядя Витя, как его называли учащиеся, слегка хохотнул от того, что не смог узнать Варю с первого раза. Подойдя к девушке, он слегка приобнял Ветрову и сказал, что она может бежать на уроки, пока ее не хватилась директриса.       Попрощавшись с Виктором, Варя побежала в сторону лестницы, стуча небольшими каблуками по полу.       Поднявшись на третий этаж, девушка подошла к деревянной двери с табличкой «309. Информатика» и, переведя дух, постучала, после чего дернула ручку и приоткрыла дверь. Заглянув в кабинет и оглядев класс, который что-то писал в тетрадках, Ветрова посмотрела в сторону учительского стола, за котором сидел мужчина двадцати восьми лет, смотря на монитор компьютера.       Зайдя за порог кабинета и слегка хлопнув дверью, дабы привлечь внимание учителя, Варя встала около первой парты первого ряда, за которой сидела ее подруга Маша с одним мальчиком из класса. Учитель информатики, повернув голову в сторону опоздавшей, еле заметно усмехнулся и открыл классный журнал электронного вида.       — Ветрова Варвара, что же ты опоздала на урок? Я не припоминаю, чтобы раньше такое случалось, — проговорил мужчина и убрал «Н»-ку с имени Вари в журнале, а после посмотрел на нее.       — Прошу прощения за опоздание. Некоторые проблемы с утра возникли, вот и задержалась, — ответила Варвара, смотря на Кощея. Тот указал кивком головы на класс, позволяя ученице сесть на свое место, что она и сделала.       Сев на место рядом с Кирой, Варя одела рюкзак на крючок, достала из него учебник по информатике, тетрадь и ручку, разложив их перед собой. Открыв тетрадку и взяв в руки ручку, повертев ее между пальцев и щелкнув пару раз, Варя, посмотрев на доску, списала с нее дату и тему.       — Кир, а что нам делать надо? — спросила шепотом Ветрова, глядя в пустую тетрадь соседки, в которой кроме разных черканий и ругательств ничего не было.       — Конспект по параграфу, — ответила Сменила, даже не одарив Варю своим взглядом. Ничего не ответив, лишь кивнув, Варвара отвернулась от Киры и, открыв параграф, принялась за конспект.       Прошло пятнадцать минут от урока и Ветрова закончила всю работу, а Кира ее даже не начинала, только и делала, что смотрела холодным взглядом куда-то в сторону. Варю это стало немного напрягать, но решила пока что не вмешиваться в ее дела.       Когда прозвенел звонок с урока, Кощеев попросил учеников записать домашнюю и разрешил уходить. Все не спеша поднялись со стульев и начали складывать учебники в сумки или рюкзаки: у кого что. Когда Кира была готова выходить, а Варя что-то обговаривала с ее братом, Сменкина схватила Варвару за руку и потянула за собой в сторону выхода из кабинета. Как бы Варя не пыталась вырвать свою руку из мертвой хватки подруги или что-либо узнать о том, что случилось и куда они идут, ничего не выходило.       Выйдя из кабинета, девочки отошли от него в сторону, встав у противоположной стены. Как только они остановились, а Варя, наконец, «отвоевала» свою руку обратно, она решила нарушить молчание.       — Кира, а что случилось? Ты весь урок смотрела на Фила, будто бы пыталась его испепелить, — говорила Варвара, потирая кисть правой руки. Казалось, что она наручники сняла.       Сменкина промолчала. Её дыхание было тяжелым, брови нахмуренные, а зубы стиснутые до скрежета. Невозможно было понять: зла она на Фила, или её обидел кто-то левый, вот она и срывает свою злость на того, кого только заметит перед собой.       — Варь, слушай, нужна помощь, — проговорила Кира, моментально успокоившись. Варя в недоумении выгнула бровь и посмотрела на Киру.       — Хотела попросить тебя об одолжении, если ты не против, конечно и...       — Кир, говори дело, — оборвала Ветрова Киру, сузив глаза.       — Фил с Артемом подрались и Арт сейчас в больнице. Я на уроке узнала. Ты сможешь меня прикрыть, а я к нему сбегаю, а? — Сменкина сцепила руки в замок, поднеся их к груди, как-бы прося Варю все же сжалиться и помочь подруге.       — А что между ними такого серьезного произошло, что они подрались до такой степени? — спросила Варя, толкнув прибежавшего к ней Вика в сторону.       — Я потом объясню. Мне сейчас нужно, чтобы ты меня прикрыла. Пожалуйста, Варь, мне очень надо!       — Хорошо, прикрою. Беги, — Ветрова кивнула в сторону выхода и, обнявшись с Кирой, она отправилась на следующий урок, не успев и слова сказать убегающей подруге.

***

      — Я все равно не могу понять, как ты не можешь запомнить таких элементарных вещей? Это же самое легкое было из всей контрольной, — проговаривала Варя, выйдя из кабинета химии вместе со Снежкой и Аленкой, которая пыталась хоть как-то, но перевести тему, не желая больше говорить о таком неполюбившемся ей предмете.       — Варя, тебе легко говорить: ты отличница. Тебе просто все дается. Абсолютно любой предмет ты знаешь так же хорошо, как и свое имя, — цитировала Аленка слова Марии Васильевны — учительницы биологии, которая говорила эти слова Варваре, после каждого ее устного ответа, который она всегда сдавала на твердую «пять».       — Да ладно тебе, Ален. Просто надо учиться, чтобы достичь такого уровня, а не в игры сутками рубиться, — Ветрова открыла дверь в холле школы, выйдя на крыльцо.       Прохладный ветерок слегка растрепал косу девушки. Снежка с Аленкой вышли в след за подругой и встали рядом, смотря на школьный двор, где радостно бегали ребятишки из третьего класса.       В следующую секунду в кармане джинс Ветровой завибрировал телефон. Достав его, Варя посмотрела на дисплей, на котором высвечивалась фото ее мамы. Приняв вызов одним движением пальца по экрану, девушка понесла свой смартфон к уху, сказав всем привычное: «Алло?»       Пока Варвара разговаривала с мамой, Алена недовольно осмотрелась по сторонам: вот учителя начальных классов выводят своих учеников к их родителям. Возле дороги бегает щенок, играясь с детишками начальной школы, к которым уже успела присоединиться Снежка, а за углом учебного здания стоят трое парней из параллели, держа в руках сигареты.       Через несколько секунд разговор был завершен, а лицо Вари погрустнело. Глаза выражали какое-то безразличие, брови нахмурились, от бледно-розовых губ осталась тоненькая полосочка.       — Что случилось? Что-то серьезное? — спросила Алена, встав перед подругой и разглядывая её лицо. Ветрова лишь покачала головой в разные стороны и шумно выдохнула.       — Просто... Родители опять уехали за границу по каким-то своим делам и сказали, что я теперь останусь на попечение Кощеева, — Варвара говорила тихо, боясь, что ее может услышать кто-то ещё, кроме Аленки, а она этого не хотела. Ведь могут и не очень хорошие слухи пойти.       — На попечение Кощея? Тебе шестнадцать! — удивленно проговорила Оганёва, усмехнувшись.       — Не зря Де говорят, что дети для своих родителей всегда остаются детьми, — Варя усмехнулась, поправив прическу.       — Давай помогу, — Алёнка встала за Варей, распустив её косу.       — Расческа с собой? — спросила кареглазая и, не говоря ни слова, Варя протянула ей расческу фиолетового цвета. Расчесав волосы подруги, Алёна принялась заплетать ей косу. Волосы у Вари были очень объемными, о чего коса получилась толстой. И тяжёлой.       — Спасибо, Алена, — Ветрова убрала расческу в рюкзак и одела его на плечи.       Не успела Алёнка ответить, как из здания школы вышел сам Кощеев, прихрамывая на одну ногу, опираясь на свою трость. Алёна, сказав, что ей пора идти, развернулась и направилась к воротам школы, позвав с собой Снежку, а Кощей, тем временем, подошел к Варваре.       — Варя, тебе родители уже сказали, что я пару дней присмотрю за тобой? — мужчина встал рядом с Ветровой и посмотрел на неё сверху вниз. Увидев положительный кивок, он отправился в сторону своей машины. Варвара, помедлив, нагнала Кощея возле его автомобиля: единственного черного джипа из всех стоящих на парковке машин.       — Садись вперед. Ты ведь уже большая девочка, — Александр Дмитриевич открыл Варе переднюю дверь, когда та уже собиралась сесть назад.       — Для вас большая, но, видно, для родителей еще нет, — хмыкнув, девушка прислушалась к мужчине и села спереди, положив свой рюкзак себе на колени.       Кощей захлопнул дверцу пассажирки и поковылял к водительскому месту. Сев за руль и заведя свой BMW, он тронулся с места в сторону дома Варвары, даже не спросив адреса, ведь он знал его наизусть.

Ты смотришь так смело, я взгляд не отвожу. Ты держишь так крепко, что я с ума схожу. Все мысли без шансов, лишь только о тебе. Весна, мы в ней с тобой наедине, и -

      — Приехали, — проговорил мужчина, когда автомобиль остановился возле пятиэтажки, в которой жила Варя. Припарковав машину, Кожей вышел и помог Ветровой.       Поднявшись по ступенькам на второй этаж, Варя открыла дверь своей квартиры и зашла. Александр Дмитриевич прошел за ней и закрыл за собой дверь.       — Проходите пока в гостиную, — проговорила Ветрова, а сама ушла к себе в комнату чтобы оставить рюкзак и переодеться.       Кощеев, кивнув, прошел в гостиную, осматриваясь по сторонам. Да, давно его не было в этой квартире, лет семь.       С тех пор, когда он в последний раз остался с Варей, в ее девятилетнем возрасте, ничего особо не изменилось: все те же обои в пастельных тонах, небольшие люстры под потолками, мебель. Все по старому. Только, в гостиной, вместо старого комода, которым редко кто пользовался, стояла гитара, а рядом с ней ее чехол.       — Варь, а можно я гитару возьму? —спросил Кощей у Вари, когда та проходила на кухню мимо гостевой комнаты. Девушка остановилась и заглянула к Кощееву.       — Да, конечно, — ответила Варвара, улыбнувшись и отправилась на кухню заваривать чай.       Кощей, крикнув напоследок: «спасибо», взял гитару в руки и подошел к дивану. Сам инструмент был нежно-фиолетовый с разнообразными узорами и одной подписью Вари с краю. Чуть приподняв уголки губ, мужчина взял гитару поудобней и начал играть одну из знакомых ему мелодий.       Варвара, тем временем, стояла у кухонной плиты и варила кофе. Услышав знакомую мелодию из соседней комнаты, она начала тихонько подпевать. Погрузившись в свои мысли, девушка и не заметила, как игра на гитаре закончилась, а Кощей стоял у входа на кухню, опираясь плечем о дверной косяк и скрестив руки на груди. На лице играла легкая улыбка, а серые глаза были наполнены интересом. У Вари был очень мелодичный голос, который можно было слушать вечно. От ее пения все тело расслаблялось и хотелось просто лечь, прикрыв глаза, погрузиться в сон. Кощей блаженно прикрыл веки и опрокинул голову, наслаждаясь моментом. Неожиданно, все стихло. Мужчина в непонятках открыл глаза и посмотрел на девушку, которая разливала чай по кружкам.       — Почему ты остановилась? — поинтересовался мужчина, почти шепотом. Варя, тем временем, уже положила напиток на стол, сев напротив Кощея. Тот не остался в стороне и тоже присел, облокотил трость о стену и пододвинув чашку к себе.       — Это, как страх перед публикой. Я боюсь на людях выступать, будь это даже девочки,       — Варя пригубила чай и посмотрела на Александра Дмитриевича.       — Но ты ведь выступаешь на сцене, — Кощеев посмотрел на Варвару, разглядывая ее лицо: фиолетовые, даже, можно сказать, лиловые глаза; округлое лицо; розоватые губы; аккуратный носик. Как кукла.       — Но выступаю я с девочками. Страшно одной, а с подругами ты о своем плохом забываешь, — усмехнулась Варя, приподняв уголки губ, как-то по детски.       Пару минут они сидели в молчании, боясь вставить слово. Кощей разглядывал кухню, фотографии, которые висели в рамках на стене. На этих фотографиях была изображена вся семья Вари. Все они были такими счастливыми, что у самого улыбка на лице проявляется.       — А ты сейчас играешь на гитаре? — спросил Кощей, разрушив тишину и посмотрев на Варю. Девушка встала и подошла к раковине, помыв кружку.       — Уже нет. Месяца четыре назад последний раз играла, а потом, когда отец стал вот так часто уезжать, обучать меня было некому, а репетиторов я не хотела,       — Варя домыла кружку Кощея, которую он любезно отдал, и, вытерев руки, села обратно за стол.       — Хм, я думал, что ты сама учится играть, — усмехнулся Кощеев и сложил руки на груди, посмотрев на Ветрову.       — Так было, но когда папа узнал об этом, сказал, что теперь он меня учить будет и точка, — Варя усмехнулась. Александр Дмитриевич, молча, встал со стула, опираясь на свою трость, и вышел из кухни. Варвара лишь смотрела ему в след, вопросительно изогнув тонкие брови.       Через несколько секунд, мужчина выглянул из-за дверного проема и взглянул на Варю, жестом руки позвав ее к себе. Ветрова, ничего не сказав, встала со стула и прошла в гостиную, застав Кощея на диване с гитарой в руках.       — Не хочешь вспомнить былые времена? — спросил Кощеев и ладонью похлопал по дивану рядом с собой, предлагая девушке сесть.       Улыбнувшись, Варя села рядом со своим учителем и взяла гитару в свои руки. Сев поудобней, Ветрова перебрала струны кончиками пальцев правой руки, пытаясь вспомнить раннее знакомые аккорды.       — Стой, — Кощеев остановил девушку и обнял ту со спины, положив свои слегка шершавые ладони на ее гладкие руки. — Смотри, — мужчина немного помог Варе. Показал, как лучше держать кисти рук и как было бы лучше перебирать струны, чтобы на пальцах не было мозолей.       От такой внезапной близости щеки у Ветровой залились краской, а сердцебиение участилось. Она тяжело дышала, ощущая у себя над ухом монотонный голос Кощея, от которого все тело покрывало мурашками. От прикосновений можно было сойти с ума, потерять голову и рассудок.       Резко захотелось все бросить. Выкинуть гитару, развернуться к Кощею и прижаться к нему, крепко сцепив руки в замок на его спине, вдыхая аромат одеколона, который был смешан с запахом дорогого табака.       Варя настолько задумалась, что и не заметила, как Кощеев начал смотреть на нее, а его ладони все еще лежат поверх ее рук.       — О чем ты задумалась? — снова этот монотонный, спокойный голос, от которого бросает в приятную дрожь.       Поджав губы в тонкую полосочку и посмотрев в глаза Кощея, Варя будто забыла, как дышать и вообще, что такое воздух:       — Да так. Неважно, — ответила Варвара, нахмурившись.       Кощей встал с дивана и сел на корточки перед Варей, что удалось с трудом из-за больной ноги. Заглянул в глаза, которые Варя так старательно пыталась спрятать. Тыльной стороной ладони, мужчина дотронулся сперва до щеки девушки, а потом до лба.       — Температуры нет. Чего ты так покраснела? — спросил он, на что Варя отмахнулась, мол, такое бывает.       Хмыкнув и сказав Варе, что ей пора делать уроки, мужчина встал с корточек и сел на диван. Девушка убрала гитару на ее законное место, а сама пошла к себе в комнату, заниматься. Кощей остался в гостиной, решив посмотрев телевизор.

Я в тебя влюбляюсь снова, как в самый первый раз. В небе солнце или звёзды - всё это для нас. Мне мое подскажет сердце, потеряв покой, Что счастливы мы лишь с тобой, - ты мой!

      Солнце постепенно начало садиться, уступая свое место Луне и звездам. На улице стало прохладнее. Варя сидела у себя в комнате, погрузившись в раздумья, смотря пустым взглядом в раскрытую тетрадь по геометрии с незаконченной домашней работой. В уши были вставлены наушники, в которых все имеющиеся песни играли уже по второму кругу. Рука сама собой выводила на полях тетради различные узоры и некоторые строчки из песен.       — Счастливы мы лишь с тобой, ты мой... — полушепотом подпевала Варя, рисуя сердечки.       Она никак не могла взяться за последний урок. До сих пор не отошла от прикосновений Кощея и его голоса. Казалось, что он прямо сейчас держит ее руки и что-то говорит над самым ухом.       Раздался стук в дверь. Варвара слегка дернулась от неожиданности и сняла наушники.       — Войдите, — проговорила девушка и посмотрела в сторону двери своей комнаты, которая в следующую секунду открылась.       — Не хочешь прогуляться перед сном? — поинтересовался Кощей, появившись в дверном проеме, улыбаясь.       — Но, я уроки не доделала, — Варя взглянула на свою тетрадь, которая была изрисована сердечками и именем Кощея. Быстро захлопнула тетрадь и бросила в сумку, которая стояла возле стола. — «Надо будет новую взять и все переписать», — смекнула для себя Ветрова и взглянула на Кощеева.       — У тебя геометрия последним. Перепишешь у кого-то, — проговорил мужчина, пройдя в коридор. — Пойдем, Варь. Отвлечешься, свежим воздухом подышишь, — девушка хмыкнула и, захватив ветровку, прошла к выходу из комнаты, выключи за собой свет и закрыв дверь.       — Если и спишу, то только у Маши, потому что другие ничего не сделают, — ответила Варя, подойдя к Кощееву и, обувшись, вышли из квартиры.

***

      — И все же, куда опять твои родители уехали? — поинтересовался Кощей у вари, покупая ей мороженое. — Держи, — Варя приняла угощение и они отправились гулять дальше по парку.       — Точно не знаю. Сказали, что что-то срочное и приедут только через два-три дня, — ответила Ветрова, сняв упаковку с мороженного и выкинув в урну для мусора.       — Примешь меня к себе на ночевку, или мне стоит к себе поехать? — Кощей подошел к лавочке, стоящей напротив фонтана, и присел, подозвав Варю к себе.       Девушка немного помедлила с ответом, раздумывая над тем, как будет лучше. Присела рядом с мужчиной, опрокинувшись на спинку лавочки, глядя на воду.       — Если хотите, могу предложить вам комнату отца. Вы друзья и я думаю, что он не был бы против, — наконец ответила Варвара, слегка приподняв уголки губ и посмотрев на Кощея.       — Хорошо, спасибо. Просто, думаю, ты знаешь, что расстояние между нашими домами не маленькое и поездка будет заниматься немало времени, да и бензин сейчас не такой уж и дешевый, — сново этот бархатный голос, от которого Ветрова слегка поежилась.       Хмыкнув, девушка посмотрела на темное небо, на котором уже рассыпались миллионы звезд. Среди них ярким пятном выделялась, почти полная, Луна. Невольно на лице девушки всплыла детская улыбка. Кощеев, взглянув на свою ученицу, так же улыбнулся, любуясь красотой девушки.       — «Правду говорят: Варвара Краса», — заметил мужчина и также поднял свой взгляд на небо.       Можно было бы вечно так сидеть: в тишине, которую нарушало лишь журчание воды в фонтане и наблюдать за темным небом, украшеным звездами.       Незаметно для мужчины, Варя достала телефон с наушниками и включила полюбившуюся ей песню, напевая про себя лишь два слова: «ты мой!»

Ты шутишь так глупо, а мне всегда смешно. Нам вместе так круто, что можно снять кино. Где все кадры без шансов расскажут об одном. Истории, где нам так хорошо вдвоём, и -

      — Варь, а помнишь, когда ты маленькая была, как мы с тобой играли? — Кощей нарушил тишину и посмотрел на девушку, которая, в свою очередь, уже палочку от эскимо облизывала.       — Но, когда я была маленькая, вы со мной во многие игры играли, — заметила Варя и посмотрела на мужчину, который начал улыбаться.       — Помнишь, когда ты посмотрела мультик «Царевна лягушка» и потом хотела что-то на подобии постановки устроить? Ты тогда одела свое салатовое платье и хотела зеленкой вымазаться. Руки успела но, слава Богу, лицо осталось в порядке, — Кощеев хихикнул, а затем к нему и Варя подключилась, поежившись. Весенняя спортивная кофта навряд ли поможет сентябрьским вечером.       — А почему я тогда лицо не вымазала? Собиралась, вроде бы, — Кощей обнял Варю за плечи, пододвинув ее к себе и стал вспоминать события десятилетней давности.       — Да потому что она закончилась, — резко ответил мужчина, после чего обоих пробило на смех. — Ты ведь и руки вымазала, и кафель, немного ноги. Потом я тебя отмыть пытался, да все никак не получалось. А когда твои родители приехали, так нам обоим досталось, — с каждым словом и всплывающей картинкой в памяти смех усиливался, а когда Кощей замолчал, они вместе с Варей смеялись уже чуть ли не на весь парк, не пытаясь сдерживать эмоции.       — Так я потом еще, кажется, неделю-две зеленая ходила, да? — поинтересовалась Варя, немного успокоившись.       — Да, а когда тебя такую кто-то видел, родители говорили, что ты, мол, ветрянкой заболела, — и снова этот бархатный голос. Снова дрожь по всему телу, детская улыбка, задорный смех и огоньки в глазах.       Кощей прижал Варю ближе к себе, обнимая за плечи, а девушка так и продолжала смеяться, не в силах остановиться и взять себя в руки.       — Знаешь, давно так не смеялся, — проговорил Кощей и устремил взгляд на фонтан.       — На сколько давно? — поинтересовалась Варя и застегнула молнию на кофте, положив руки в карманы.       — С того самого «зеленого» дня, — улыбнулся и взглянул на девушку, которая была готова вновь засмеяться в голос. — Ты замерзла. Пойдем уже, наверное?       — Да, пойдемте, — ответила Ветрова и, встав со скамейки, они направились в сторону дома девушки.

***

      — Знаешь, Варя, ты удивительная девушка, — Ветрова открыла дверь квартиры и пропустила Кощеева вперед, а сама зашла следом, закрыв дверь на два оборота ключа.       — Что вы хотите этим сказать? — девушка сняла кофту и повесила ее на вешалку. Сняла обувь и прошла на кухню, поставив чайник на газ.       — Хочу сказать, что ты красивая, милая, добрая, отзывчивая, можешь найти подход к любому человеку. С тобой никогда не бывает скучно, ты всегда можешь развеселить и помочь в трудную минуту, — Кощей сел за стол, облакотив трость о стену и взглянул на Варю. Девушка же, улыбнувшись, ответила лишь короткое: «спасибо» и достала кружки, положив на стол.       — Вам чай или кофе? — спросила Варя и поставила стул возле столешницы, забравшись на него и открыв один из шкафчиков.       — Не откажусь от чая. И, Варь, смотри, не упади, — заметил Кощей, глядя на то, как девушка встала носочки почти на самый край стула, пытаясь достать пакетик чая.       Стул пошатнулся, а Варя, ухватив пару пакетиков, потеряла равновесие. Уже предвещая свое падение, девушка зажмурилась в ожидании худшего, но ничего не произошло. Почувствовала, что ее кто-то держит.       Разлепив веки, Варя увидела Кощея, который держал ее на руках, чуть-чуть присев.       — Ты в порядке? — своим вопросом Кощеев вывел покрасневшую Варю из раздумий и она, извинившись, встала. — Ты могла бы себе что-то повредить, — проговорил Кощей, мысленно представив, что было бы, если бы он не успел поймать девушку.       — Извините, в следующий раз такого не будет, — невнятно проговорила Ветрова и, разлив кипяток по кружкам, села за стол.

Я в тебя влюбляюсь снова, как в самый первый раз. В небе солнце или звёзды - всё это для нас. Мне мое подскажет сердце, потеряв покой, Что счастливы мы лишь с тобой, - ты мой!

      На электронных часах вари уже 01:15, а она, вместо того, чтобы дописать геометрию или же лечь спать, рисует. Кощеев уже давно устроился в комнате своего друга, Вариного отца, и спал крепким сном, а у Ветровой бессонница. Простым карандашом на листе А4 девушка выводила еле заметные линии, которые то и дело изгибались. После сегодняшней прогулки с человеком, в присутствии которого ее сердце бешено колотится, захотелось выплеснуть все эмоции, которые не смогла показать при Кощее. За двадцать минут на листе стал проявляться эскиз будущей картины. Вот девушка с распущенными волосами до пояса стоит на бордюре, балансируя, с улыбкой на лице, а рядом с ней высокий, статный мужчина, держа в своей ладони ладонь девушки, не позволяя ей упасть.       На протяжении всего процесса с Вариного лица не сходила еле заметная улыбка. Рисовала осторожно, боясь сделать неправильное движение. Вероятно позабыла, что рядом с ней, на простыне, лежит ластик. От старания она даже язык слегка высунула, что смотрелось забавно. Еще через час закончила с «персонажами» и приступила к фону. Тротуар и бордюр, маленькие кустики. За бордюром было видно слегка разбушевавшуюся реку. Несколько фонарей освещали улицу, а небо словно темно-синяя бархатная ткань, усыпанная блестками. Ночь. Любимое время Вари. Время, когда можно остаться на едете со своими мыслями и просто отдохнуть от реальности.       Закончив рисунок, в правом нижнем углу девушка поставила дату и время, а рядом подпись. В левом верхнем углу написала два слова. Два слова, которые она, наверное, никогда не скажет ему в лицо.       — Ты мой, Кощей... Только мой... — прошептала девушка и, поставив точку, убрала листок, карандаш и ластик в одну из полок прикроватной тумбы. Легла поудобней, укрывшись одеялом, а под нос все так же надевала эти слова, которые на мгновение могли согреть душу.

(Ты мой! Ты мой!) Ты мой! (Ты мой! Ты мой! Ты мой!) (Ты мой! Ты мой!) Ты мой! (Ты мой! Ты мой! Ты мой!)