***
Бьякуганом я увидел ориентиры, которые отметил ещё на крыле птицы Сая. Сай… его гибель была крайне глупой и несвоевременной. И причиной был я — то, что он убил какого-то Ранмару, бойца из Колизея, возглавившего восстание и организовавшего весь этот план, конечно, играло на руку Листу, но… он погиб, а мне теперь смотреть в глаза всем, кто сочтёт меня ответственным за его смерть. Друзьям, которые наверняка потребуют ответов на неудобные вопросы. Ино и весь её клан, который встанет на её сторону. Данзо, который увидит в этом провал миссии. Самое обидное, что никаких следов его тела теперь не найти. Дзюцу той девушки растерзало его плоть и подчинило его кровь, а падение Печати на Рьюмьяку привело к тому, что всё, что лежало на поверхности источника, рухнуло в бесконечную пропасть, в измерение новой печати. Пожалуй, сейчас для меня единственным путём будет найти Саске, убедить его вернуться в Коноху, оставить путь Индры и не поддаваться на провокации Тоби. Путём достижения оправдания перед собой и перед теми, кого я ценю. А для этого нужно приложить усилия — найти Саске.***
К руинам Рорана я вернулся спустя пять часов, уже ближе к утру, чем к ночи. По пути у меня была идея призвать черепаха — в конце концов, я с ним давненько не общался и не виделся, накопилось много новостей, которые он был бы рад услышать, — но перенос обратным призывом к нему означал бы очень сложный путь обратно, так что я продолжил страдать, двигаясь по холоду среди бескрайних песков. Кое-где попадались кактусы, сухие кустарники и перекати-поля — редкие образцы флоры, встречавшиеся чаще именно в южной части Великой пустыни, ближе к приморскому участку, где попадались и речушки, и даже поселения. Собственно, в сами руины мне заходить было не нужно: мой отряд разбил лагерь чуть поодаль от этого места, окончательно ставшего гиблым. Бьякуганом я видел, что крушение обсидианового купола произошло из-за появления огромного кратера, залитого частично лавой, частично покрытого гашёным известняком, а кое-где и вовсе заскорузлого: это всё были следы боя Генсуи и отряда Куротсучи. Город при этом пострадал очень сильно; разумеется, и раньше не заходило речи о восстановлении этого места, а теперь и вовсе было нечего восстанавливать. В лагере, впрочем, людей было больше, чем можно было ожидать. — Кьёджи-сенпай! — радостно воскликнула Куричи, первой увидевшая меня. Она как раз выходила из палатки, которых было аж четыре. На её возглас тут же высыпали и другие обитатели лагеря. Даичи с перевязанной рукой, Юрито с растрёпанными волосами и без жилета, заплаканная Йоме, вернувшаяся с подкреплением Матсури, нервный Канкуро, расстроенный Конохамару… Меня накормили, выдали запасную одежду, дали возможность привести себя в порядок. Парни тут же уволокли меня обсуждать в тесном кругу команды 14, что случилось во время боя, и мы смогли отрефлексировать за какие-то пятнадцать минут всю картину общего боя. Оказалось, что Даичи понял, что перед ним марионетка, почти сразу, как только канал связи оборвался, а потом восстановился. Он на основе этого выстроил стратегию поведения и, как и я независимо от него (на что и был расчёт), надеялся на сражение на галерее. Так и вышло, только мы оба не учли одного — что Мукаде, как звали подставного мужика, окажется не настоящим кукловодом и что настоящий кукловод не станет действовать по шаблону. Вернее, Анрокузан действовал по шаблону, когда парализовал всех, его подручный применил ко всем коконы, и пока они не спеша шли к спусковому механизму, не обращая внимания на то, что происходило снизу, он им поведал всю свою историю. Как его гнобили в Скрытом Кедре из-за его генетического отклонения: все его родичи могли трансформироваться в грызунов при помощи Кеккей Генкай, а он не мог отменить трансформацию, как он был продан ими проезжавшему богачу из числа олигархов Северного моря, поднявших состояние на обеспечении шиноби Облака, Камня и Снега высококачественной аппаратурой, как попал на Колизей, остров в Северном море, где такие же несчастные, как и он сам, подростки-шиноби были вынуждены бороться насмерть ради выручки богачей, как встретил там прекрасного Ранмару, которому он завидовал, так как тот был силён и милосерден, как они бежали оттуда, подняв восстание и перебив богачей, как им подсказал один встреченный ими случайный старик, по описанию полностью похожий на Генсуи Амагири, что в стране Ветра есть оружие, что поможет им отомстить… Короче, он был словоохотлив без меры, и собеседники ему не требовались: паучий кокон парализовал парней, что они могли его только слушать. При этом парни успели пострадать ещё в бою; Амаги перенапрягся, пытаясь контролировать марионетку, и оказался крайне истощён, а Шира получил несколько чувствительных ран, да и Даичи с Юрито слегка потрепало. После того, как я разрезал их коконы, они долго поднимались на ноги, а потом с ужасом смотрели за происходящим. По их словам, я преобразился, покрылся серебристой плёнкой и стал летать, наводя ужас на всех вокруг. В отличие от них, я не вёл счёта убитым мною в форме Тенсейгана, о чём так и заявил: мол, это было связано с особой чакрой Рьюмьяку, которая спровоцировала в моих глазах такое усиление. И это всё было правдой. Важным вопросом, который волновал Даичи (в первую очередь), было исчезновение Сая. Когда Конохамару вернулся и рассказал, что произошло, Сай приказал ему оставаться на месте, а сам пошёл в башню, после чего пропал. Когда я рассказал о том, чему стал свидетелем, Даичи сплюнул и несколько раз ударил кулаком по песку. Про то, что Сай перед смертью сказал про Ино, я решил тактично умолчать.***
Канкуро, прибывший из-за сообщений о вторжении отряда из Ивагакуре, замеченного в воздухе из нескольких гарнизонов и постов, перехватил меня отдельно, когда я вышел из палатки ребят. — Хьюга, — хмуро поздоровался он. — Не прояснишь ситуацию? — Конечно, Канкуро-кун, — кивнул я, почёсывая локоть. — Здесь мы накрыли и разбили группу нукенинов, беглецов с Колизея. Знаете о таком? Он молча кивнул. — Они действовали в интересах подстроившего эту ситуацию Генсуи Амагири. Он силён, хотя и стар… мне довелось сойтись в бою с ним и подчинённым ему ниндзя Ивагакуре. — И какой итог? — Я сбил его концентрацию и вынудил отступить. — Отступить… — Канкуро задумался. — А кем были эти шиноби Ивагакуре? И что произошло с Рьюмьяку? — Нукенины попытались снять печать, используя украденный в Хору месяцем ранее ключ. — Хору это в стране Огня? — Да, это сильно южнее отсюда, на юго-восток. — И у них получилось? Зачем они это делали? — терпеливо переспросил Канкуро. — Какой с этого толк для Акацки? Мы прошли чуть вперёд, в сторону Рорана. Я кратко пересказал ему то, что знал сам от Куротсучи и узнал от парней. — Значит, элитный отряд молодёжи Ивагакуре прибыл сюда в поисках следов Акацки, наткнулся на Генсуи, проиграл, чудом освободился благодаря тебе, и остатки выживших сбежали, пообещав повлиять на Оноки? Хотелось бы верить, — он вздохнул. — Главное, что Акацки теперь враги Тсучикаге. Столько трупов он им явно не простит. Оставалось лишь кивнуть.***
С приходом настоящего утра было принято решение о перегруппировке. Канкуро, помимо прочего, принёс вести, что настоящего Саске всё же видели в стране Реки, не то в Такуми но Сато, не то в Танигакуре. Оба этих места нам предстояло посетить, но состав компании решительно поменялся. Амаги и Шинобу были в крайне тяжёлом состоянии. Если с младшим парнем всё было более-менее ясно (он сильно потратился плюс получил шоковый удар от ряда дзюцу), то состояние Мибу вызывало вопросы у медиков. Шира также находился в горячке, но уже из-за воспаления в ране, которую он сам проигнорировал. Поэтому девушки, включая Куричи, и раненые отправлялись в Песок вместе с Канкуро и отрядом Анбу, которых он привёл. Рядом с Рораном Канкуро решил организовать гарнизон для контроля потока караванов и отлова контрабандистов. А в страну Реки нам предстояло двигаться вчетвером с Конохамару. И тот попросил серьёзного разговора, когда мы вышли из лагеря, пополнив запасы за счёт товарищей и оставив их собираться в путь до Песка. — Парни, скажите, я совсем бесполезен? — С чего ты взял, Конохамару? — Вы не дали мне участвовать в бою… — Ты — внук Третьего Хокаге, наследник главной линии одного из влиятельнейших кланов Листа. Как мы тебя можем бросить в бой? Судьба уготовала тебе другие роли, друг, — объяснил Юрито в очередной раз. — Я собираюсь стать Хокаге. Хокаге не должен прятаться в тени, он должен вести всех на передовой, как Минато или Тобирама! При мысли о Тобираме, секрет которого я так и не разгадал, по спине пробежал лёгкий холодок. — Нет, Конохамару, ты, конечно, прав, но без лишней необходимости пускать тебя в бой… — У меня больше козырей, чем вы думаете! Я могу призывать Короля Обезьян! Я не бесполезен! Мы с парнями переглянулись. — А чего же ты молчал о своём контракте? — Отец сказал, чтобы я не распространялся при шиноби Суны и людях из Корня… — Ну, я, вообще-то, двоюродный внук самого Данзо, — рассмеялся Даичи. — Но в Корне не состою. Нас ждала долгая дорога до границы страны Реки, где-то в которой находился настоящий Саске.