***
Разбудил нас громкий стук в дверь. Даичи как самый выспавшийся открыл, мы же приготовились встретить ещё одного диверсанта огнём шурикенов и кунаев. Стучавшим оказался какой-то парень чуть постарше, может быть, нас, одетый в плотные штаны и куртку. Сопровождал его помятый Кайши, который просто пожал плечами. Оказалось, что компания, ставшая свидетелями нашей пробежки, в силу «профессиональной» деформации решила, что зарубежные гости тоже употребляют какую-то дурь. А то, что мы бежали голышом, задело их по самому больному месту, после чего местные, всю ночь прообсуждав этот момент, решили отправить к нам самого боевитого типа из своих, чтобы он выведал секреты наших наркотиков. И тут, на нашу беду — или спасение — ему на глаза, пока Кайши объяснял, дико удивляясь, что «бредни» оказались правдой, а мы смеялись, попались наши грибочки. Поскольку ничего другого, подходящего для употребления, у нас не было — только местная стряпня, выданная в счёт торгового контракта, то он сделал единственный правильный вывод и потребовал поделиться. Именно что потребовал! Но, благо, грибы нам были не нужны, выбрасывать было жалко — Шизегане потратил на них приличную сумму — а деть их было некуда, то мы согласились отдать ядовитые грибочки страждущим. Все. Бочки были тяжёлыми. Даже для шиноби, а что говорить о простых людях? Пятнадцать пацанов выносили сначала одну, потом — другую, и я мог наглядно убедиться, насколько чакра усиливает людей и как шиноби могут деградировать за одно-единственное поколение. Даичи, сидевший всё время вчера в доме, поделился тем, что вспомнил, как именно Рококу потеряло статус селения. Местный сход был постфактум — Даймё страны отозвал лицензию и договор после того, как его сына похитили и увезли в страну Этого, откуда его как раз «доставала» команда Шикамару, когда мы с Ино и Кибой охотились на Гоксунуги. В общем-то, неудивительно, что отцы этих слабаков не смогли защитить того парня. Как они вообще осмелились что-то говорить нам?.. только благодаря Аобико и не поглотила ещё страну Того страна Молний. После мы потребовали у Кайши проводить нас к той тройке, что руководила селением. Мы высказали им — все вшестером — свои претензии, что нас ограбили и попытались убить, пригрозили тем, что за нас мстить придут мастера-кукловоды из Суны, которым аобико не страшен, и в итоге срок производства был сокращён до завтрашнего дня. Из-за того, что больше никаких развлечений, кроме горячих источников и наркотиков, в селении не было, Кайши развёл руками и предложил сходить посмотреть на городских сумасшедших, сыновей предыдущего главы их клана, который решил выпустить демона, запечатанного в свитке, и тем самым изменить решение о статусе селения. «Сумасшедшими» оказались братья Кина и Рейша, жившие на отшибе. Они держали лавку, в которой торговали самым сильным котару, но покупатели были у них от силы пару раз в год. — Кайши? — удивился старший брат, лет пятнадцати, стиравший бельё. Рядом крутился мелкий пацан лет восьми-девяти, в котором мне что-то казалось странным. Активировав Бьякуган, я узрел на нём похожую на фуиндзюцу вязь из жёлтой, а значит рай-чакры, невидимым для обычного человека образом покрывавшую его тело затейливым узором. — А это кто? — Ой, смотри, Рейши, у них такой же символ, как у Ита… Рейши! Почему? Мелкий получил затрещину. На его речь внимание никто, кроме меня, вроде и не обратил. Все смотрели на то, как Кайши старается держаться от подбежавшего пацанёнка подальше. — Видел я такое как-то пару раз, — задумчиво протянул Даичи. — Вам не кажется это знакомым? — Кажется, — кивнул Короби. — Мы сами так относились к Гааре-сану. — Парень, — обратился я к Рейши. — Скажи, твой брат — джинчурики? Все трое местных посерели. Мелкий Кина заплакал. Бьякуганом я видел, что вязь на теле начала изменяться. — Юрито, нужно успокоить мелкого, — шепнул я ему. — Печать на нём пришла в движение. — Как вы догадались? — убитым голосом спросил Рейши. Одновременно с тем подал голос Кайши. — А что такое «джинчурики»? — Ты не знал? — Даичи был на пределе удивления. Как и остальные. Зачем же тогда пугаться? — А чего струхнул? — Мы никогда не обращаемся к… нему. Чтобы не разбудить демона. — Я уже говорил тебе, Шизегане, что местные — идиоты? Как та девка-суицидница, — светским тоном произнёс Яоки. — Да, — буркнул вдруг Рейши. — Все идиоты. Была б моя воля, я бы ушёл отсюда. Подальше от этих порошков и гор. Путешествовал бы с братом по миру. Но эти сраные горы… Он бросил всё и ушёл в дом. Успокоившийся Кина побежал за ним. Кайши получил оплеуху. — Дураки. Демона они боятся. А того, что пацан вырастет и захочет отомстить своим обидчикам, вы не боитесь? Парень насупился. Ну конечно, лучше закрывать глаза на проблему, чем решать её как-либо. Было бы понятно, если бы это было как у нас, когда Третий растил преданного только себе джинчурики, но тут… Да и не биджу же запечатан в пацане? Но лезть в эту проблему было незачем, что-то мне подсказывало, поэтому я предложил заняться реальным делом и потренироваться. Тем более что по дороге нам было особо негде практиковать навыки, а с момента начала миссии прошёл уже почти месяц.***
Стиль ребят с марионетками впечатлял. Бойцы среднего радиуса боя были самой большой опасностью для Хьюга, специализировавшихся на бое ближнем, потому что от дальнерадиусового ниндзя можно было как-то сбежать, а от среднего уже нет. Конечно, какой-нибудь Хаккеишо Кайтен решал все проблемы защиты, но в побочной ветви его, например, многие не знали по известным причинам. У каждого было с собой по одной марионетке, чтобы не привлекать большого внимания, но они могли управляться и с тремя, так что в теории представляли собой очень серьёзных соперников. Но то было в теории, а потому в учебном поединке наша слаженная команда 14 разнесла их в пух и прах. Парни впечатлились. Тренировка закончилась вечером, а ночью нам решили устроить приёмку аобико, от чего мы, разумеется, отказались. Тем более всё говорило о том, что на следующий день будет хороший такой ливень. Ну, а что лучше проверяет упаковку, чем боевые условия? Чиновники повозмущались, но с требованиями согласились, и мы со спокойной душой ушли спать. Ушли было, потому что Кайши, наблюдавший за тренировкой, а потом молчавший весь вечер, убитым голосом попросил «научить его так же» и попросил прощения за то, что думал о нас плохо. Мы посмеялись и посоветовали ему научиться хотя бы кидать шурикены и кунаи в цель, пообещав показать перед уходом тренировки. С утра нас подняли на ранней зорьке, потому что ещё не шёл дождь. Мы пришли на местный полигон, где стояли упакованные в какой-то материал — полиэтилен, как мне подсказала память, — коробки с порошком. — Они должны очень осторожно подниматься, — вещал мужик с синими отёками под глазами. Видимо, химик или физик, не спавший много часов над выполнением заказа. — Поскольку любой толчок может послужить причиной взрыва. Кто-то из зрителей на слове «толчок» прыснул. Я мысленно пробил лицо фейспалмом. — Также опасна атмосферная влага. Для лучшей сохранности рекомендуется использовать металлические короба. — Простите, — вмешался Шизегане. — Если всё так опасно, как вы говорите, то почему бы вам было не упаковать наш заказ так, как положено? Может, проверим влагоустойчивость? — в иллюстрацию его слов из воды забил маленький фонтанчик в метре от нас. Мужик тут же побледнел. — А я также предлагаю, — вторил ему Короби, — взвесить нашу покупку. Вес золота нам был известен, а договор был на равный вес. Если вы нас решили обмануть… то вам не поздоровится. Мужик ещё больше побледнел и мелко затрясся. — Всё будет исправлено… в кратчайшие сроки. — Мы вам даём ещё один день, — милостиво махнул я рукой. — Потом будет уже поздно.***
На пути на полигон Кайши расстроено поведал, что ему приказали отвлечь или убить нас, чтобы не пришлось заканчивать заказ. И причём рекомендовалось сделать это с привлечением мелкого Кина, чтобы напал на нас демон, сидящий в нём. На вопрос, почему он нам это рассказал, парень поведал, что, видя нашу тренировку, он понимает, что мы справимся и с демоном, а потом отомстим, в том числе и ему. Убеждение было весьма близко к истине, потому что те приключения, которые мы уже испытали в этой деревне — наркоманы, суицидницы, издевательства над детьми и попытка нас устрашить призраками былой мощи, — подвели нас к грани, за которой можно было начинать резать. От печальных и мрачных мыслей нас отвлёк, опять же, Кайши, который решил похвастаться своими навыками, мол, он умеет кидать метательное оружие! Возможно, его на это также сподвигло то, что мы в тренировочном бою использовали что угодно, но не шурикендзюцу. Опасно же, чёрт возьми! Он кидал шурикены неправильно, жмурился, отпуская их, попадал куда угодно, только не в цель — но, надо отдать должное, сила броска делала невозможным промах, поскольку, врезавшись во что-нибудь, шурикен застревал, а не отскакивал рикошетом, как у обычных шиноби. Глядя на это, мы посмеялись и показали действительно класс. Даичи был одним из лидеров в этом в нашем отряде, и он развлёк парня, выбив тремя десятками шурикенов его имя на фуригане. К вечеру парень заявил, что готов отдаться нам на ночь для разных извращений — оказалось, местные наркоманы не брезговали этим, не желая позориться перед девушками с такими же проблемами, — только лишь за то, чтобы мы взяли его в ученики. Со смехом мы, прикалываясь над ним, пояснили, что, во-первых, такие извращения может практиковать разве что идиот или наркоман (а также простой, как три рьё, Наруто, но этого мы не сказали даже суновцам), и, во-вторых, нас не интересуют личные ученики, потому что мы сами — ученики и далеко не сильные шиноби, выезжающие только за счёт командной работы. Он проникся, но всё равно попросился на ночь к нам, потому что от него ждали вестей о наших смертях, и с пустыми руками он бы не был нужен. Такое заявление тоже нас посмешило, но мы договорились в тайне от него ночью дежурить, чтобы он никому не перерезал в темноте горла. Возвращаясь под дождём, мы увидели стайку подростков младше нас, с увлечением режущих «наш» грибок. — Давайте подождём и посмотрим на эффект? — предложил Шизегане. В глубине души он так и не поверил, что его развели. Мы согласились и заняли стратегическую позицию под навесом соседнего дома, заброшенного и пустого, где тоже, по идее, кучковались наркоманы. Отчего-то мелкие не облюбовали его на этот раз, но, проверив его Бьякуганом и узрев там оргию извращенцев, налакавшихся таблеток, я, сплюнув, отказался комментировать данный вопрос. Спустя минут семь после употребления части грибочков пацаны поменьше внезапно, нет, ВНЕЗАПНО осознали, что они — кролики, и начали забавно прыгать на четырёх лапках, реально отталкиваясь от земли. Забавно с поправкой на то, что так должны были прыгать мы и так перед нашими глазами прыгали дети-наркоманы. Страшное место, здесь действительно хотелось выть волком от ужаса и мерзости, которые творились вокруг. Понаблюдав за девочкой-змеёй, которая поползла к кролику, чтобы его съесть, мы не смогли терпеть больше это зрелище и покинули улицу. Кайши даже настигла депрессия — одним из наркоманов был его младший брат, отказавшийся от пути ниндзя, — и перед сном он разрыдался от несовершенства окружающего мира. Мы, как могли, объяснили ему, что для него не всё потеряно — это раз, смерть — не выход — это два, и за пределами этого островка ада мир был не так плох — это три. Под аккомпанемент стонущих от ломки под нашим временным крыльцом детей он в слезах кунаем перечеркнул протектор, решив попытать счастья в столице.***
С утра мы решили обыграть его пропажу и засветло, пока все спали, отвели парня к братьям-родственникам на отшибе. Рейши, узнав о его решении, вздохнул и заверил заплаканного кузена в том, что с радостью бы последовал его примеру, если бы не брат. Пока Кина спал, он рассказал, что родители ценой своей жизни запечатали манифестацию души духа Одинокого Волка в храм, руины которого скрыл лес, а чакру — в Кину, дополнительно усилив фуин печатью Райтона, которая приводила пацана в чувство, если он впадал в беспамятство. И потому покинуть Рококу они не могут, но всячески стараются минимизировать его участие в своей жизни. С братьями остался Короби, который должен был пройти по «свободной» тропке к воротам, минуя селение через лес, и присоединиться к нам вместе с Кайши после нашего выхода. Все остальные же пошли на приёмку под моросящим дождём. Улицу украсили два свежих трупа, видимо, в приступе ломки дравшихся за таблетки. Женщина, подметавшая свой дом и выметавшая сор на улицу, пояснила, что после появления «каких-то грибов» консервативные наркоманы стали потреблять большие дозы таблеток, чтобы доказать их безобидность. Результат был налицо. В этот раз комиссия приёмки со стороны Рококу включала всех троих столпов общества, которые под разными предлогами в прошлый раз не пришли. Мы были типа хмурыми из-за пропажи товарища, но всё также въедливо проверили вес, наполнение коробок, массу брутто и нетто, указанные на ящиках, производившихся аж в стране Весны, как с недавнего времени называлась страна Снега. Шизегане даже полил ящики с аобико водой, но те ничего не пропустили, как и было обещано. Впрочем, на время этого испытания все лидеры Рококу скрылись в толпе. Наконец, погрузив всё наше добро в караван из уже всего трёх телег, мы покинули этот негостеприимный островок мрака и вернулись на Большой тракт от моря до столицы, повернув в сторону столицы. Какими бы водонепроницаемыми ни были ящики, перевозить по морю груз, взрывающийся от контакта с водой, было ну несусветнейшей глупостью. Сентябрь подошёл к концу, и это чувствовалось. В деревне Волка было просто ветрено и дождливо из-за источников, согревавших её, и гор, задерживавших самые сильные порывы и облака, а здесь, в столице, рядом со страной Молний, было прямо-таки холодно. Денег у нас было немного, по полторы тысячи рьё на человека, которые были последними нашими запасами, но выбор был небольшой. Отсутствие зимней одежды было в любом случае плохо, а по установившейся погоде голышом было не побегать. Поэтому мы, войдя в столицу страны Того, первым делом нашли магазин, где продавали зимнюю одежду и обмундирование. Посетив его по очереди, мы раздобыли тёплые плащи, шляпы от дождей и утеплённые сандалии, чтобы не получать растяжение связок на марше, если такой состоится. После выхода ранг нашей миссии стал составлять S, и нам стоило опасаться нападений вражеских шиноби — Рококу могло потратить часть золотого песка на оплату наёмников или тех же Акацки, например, чтобы сохранить свой секрет от попадания в руки ниндзя в таких оптовых масштабах. Поэтому мы сообщили им, что направляемся к порту, и покатили туда две пустые телеги с теневыми клонами Яоки под Хенге. Сам Яоки после таких трат спал в телеге, и нас вообще получалось не столько же, сколько было раньше. Тем не менее, уже на землях Каминари но Куни на нас нападали не раз и не два оголодавшие крестьяне, какие-то проходимцы, бандиты, даже нукенины уровня Кайши! Он, кстати, решил посмотреть мир не просто так, чтобы сдохнуть за первым поворотом, а в нашей компании. И мир, надо сказать, он находил весьма бесподобным. Ну да, за 16 лет ни разу не выйти за границы деревни… Наконец, уже в конце второй недели пути, в стране Мороза, когда мы мёрзли все от холода вокруг тухнущего костра под ледяным ветром, нас нагнали действительно серьёзные противники. Первым, что сигнализировало о приближающихся неприятностях, стало эхо, доносившее до нас какой-то странный речитатив. Слов мы разобрать не могли, но мне поплохело от одного только предположения, кто конкретно мог попытаться нас найти. Вторым — и самым, так сказать, наглядным — стало появление на ветке дерева одетого в меховую шапку и тёплый плащ пацана чуть старше нас с местным чупа-чупсом в зубах. Даже не видя его протектора, можно было безошибочно определить, откуда он. Такие леденцы на палочках делали только в стране Молний (они назывались «сладкие громоотводы») и никуда не экспортировали. — Кажется, будет бой, — флегматично заметил он. Я, пытаясь поступить максимально нелогично, решил огорошить его. — Не, не будет. В такой холод мы сражаться отказываемся. Да и ваши осьминоги, — толсто намекнул я, — позамерзают на местных ветрах. Чупа-чупс приземлился рядом со мной. Омои куда-то делся. — Он что, сбежал? — Юрито даже раскрыл рот, но тут же закрыл из-за холода. — Я думаю, вернётся, — пожал плечами Даичи, поплотнее запахнув плащ. И действительно, не надо было быть стариком Третьим с волшебным шариком, чтобы знать о том, как поступают шиноби. Вскоре нас нахмуренно оглядывал тёмнокожий плотный мужик в солнечных чёрных очках и с белоснежно-белыми волосами и трое его, видимо, генинов. — Волки заказали нас порвать ваши глотки, — хмуро оповестил нас он, — но заинтриговать вы сумели наши думóлки. — Рифма у вас, господин… эээ… поэт, хромает, — любезно уведомил его я. Тот даже не повёл бровью. — Хромает чувство твоего самосохранения, а моё энка заслуживает другого отношения. Почитания и славы я не пытаюсь получить, мне сильным шиноби достаточно быть. — А тому, что рифмовать глаголы — не слишком поэтично, вас не учили? — Шизегане, не представляя, кто перед ним стоит, немного потерял страх. Он был поклонником какого-то поэта из страны Ветра, книжка которого у него даже была с собой. — У меня есть сборник работ Ануэ Шонина, могу дать почитать. Там рифма гораздо лучше вашей. — Шизегане, — проскрежетал ему сквозь зубы Даичи, — заткнись, пожалуйста. Перед нами стоит сам брат Райкаге. — О… но права так попирать высокую поэзию Запада это ему не даёт, — Би невозмутимо слушал нас, а потом достал книжечку и что-то записал в неё карандашом. Омои, уже с новым леденцом, попинал один из ящиков, которыми мы огородились от ветра. Любопытным фактом об аобико было то, что, вопреки логике, огонь его не воспламенял. Только вода. — Сенсей, — осведомилась глубоким грудным голосом большегрудая — даже под плащом видно — девушка, имени которой я не помнил. — Вы уверены, что именно они — те самые воры, похитившие секреты Рококу? Их даже на двое больше, чем должно быть. — Похитители секретов? — Юрито, до того сидевший молча и под шляпой, тряхнул головой и обнажил свои волосы, заставив девушку ахнуть. — Да как они смеют? Мы честно купили у них сраный порошок за полновесное золото, а они нас обвиняют в похищении?! — Если вы купили порошок, — Омои ещё раз постучал ботинком — они были не в сандалиях, а в каких-то унтах. Как прагматично. — то почему вы не поехали морем, как сказали им? Нам пришлось битую семедицу провести на побережье, выискивая вас. — Как ты думаешь, парень, — ответил ему распалённый Юрито — теперь Би тоже вглядывался в него, перестав даже писать, и я даже тоже догадался, почему — между ним и Самуи было определённое сходство, — если мы вышли с грузом на три сотни кило золота из этой клоаки, где дети жуют наркотики и занимаются извращениями, — Каруи буркнула в сторону друга что-то вроде «прямо как ты», — то будем мы им говорить правду или пойдём другой дорогой? — Скажи, Самуи, — заговорил вдруг Би, — ты видишь то же, что и я? — Да, сенсей. — Каруи? — А что вас так заинтересовало? — Их заинтересовало, почему пацан из Листа, — Омои обвиняюще ткнул в наши протекторы, — так похож на правую руку Райкаге. Это был казус белли. Прямых обвинений не прозвучало, но мгновение спустя мы ощетинились оружием и были готовы к бою, чтобы защитить честь селения и друга. Яоки, Короби и Шизегане тоже были на ногах. — Следи за словами, парень, — сплюнул Даичи. — Юрито — сирота, выросший в Конохе. Если ты думаешь как-то иначе, то… иди-ка долбись в жопу с этими гордыми волчатами. — Воу-воу, полегче, ребята! Люди бывают похожи, как лесные опята! Мы ни в чём Лист не обвиняем, лишь факт похожести не опровергаем! Друг ваш похож на знакомого нашего, и не вижу в этом вины селения вашего. Лучше скажите, какие идеи у вас есть, чтобы разом убить всех зверей! — Би-сан имеет в виду, что я не хотел вас обидеть, и это правда, — затараторил Омои. — А ещё он хочет узнать, как вы видите компромисс, при котором нам с вами не придётся сражаться и начинать новую войну между странами, но одновременно удастся закрыть контракт. — А какой у вас был контракт? — полюбопытствовал я. Юрито мрачно сжимал кунай, явно не собираясь сдаваться без боя. Правая рука Райкаге, надо же! А я и забыл о таком. — Найти похитителей секрета деревни и убедиться в его уничтожении, — медленно проговорил Би, даже не пытаясь рифмовать. — Хм… А вы когда-нибудь видели наш протектор? — Кайши, сама наивность, всё это время пытался остаться незамеченным за коробками. — Так ты тот зверски убитый генин? — хмыкнула Самуи. — Приятно видеть мертвеца живым. Ага, ты ещё на войне наглядишься на них, крошка. Би заинтересованно глянул в его сторону. — Нет, парень, ваш символ я не видал. Может, это его ты украл? Шизегане снова скривился. Любитель высокой поэзии… — Да-да, — закивал с готовностью Кайши. — Я украл из Рококу главный его секрет. Протектор! Но он уже уничтожен, — он продемонстрировал нам всем перечёркнутую голову волка. — Потому что с той деревней я порвал! — Так что, — Омои снова вяло ковырял снег. Другой ногой. Ноги у него, что ли, чешутся? — мы не будем с вами драться? Тяжела судьба… Никогда не знаешь, что она преподнесёт тебе. Я хмыкнул и под непонимающими взглядами пояснил, что Неджи говорил совершенно другое. Без упоминания имён. На том мы и расстались. Они ускакали обратно в свои горы, а мы остались на ночлег. Снова пошёл снег. Ветра, дувшие со стороны холодного северного моря, понизили температуру до отрицательной, но нам удалось провалиться в тяжёлый, мрачный сон. Что ждало впереди?