Ветер.

— Гермиона Грейнджер, Рон Уизли, Гарри Поттер, Лаванда Браун… Сегодня день памяти Павших. В Большом Зале траур, портреты погибших парят у потолка, в окружении свечей. Профессор МакГонагалл зачитывает имена тех, кому «мы обязаны победой и спасением…». — Гермиону назвали первой, отлично, — шипит Рон. Он недоволен. Уизли один такой, всем остальным не до этого, они прониклись важностью момента. Даже Гарри Поттер, окаменев, смотрит на портреты павших. А ведь среди них Фред, брат Рона. Почему он не может замолчать сейчас? Драко в ряду слизеринцев, смотрит на Гермиону. Думает, что его взгляд незаметен. Гермиона точно его не замечает, сложив ладони в негласной молитве и закрыв глаза. Драко нужно вспомнить своего друга Крэбба. Своего декана и крестного профессора Снейпа. Профессора Дамблдора, которого ему чуть не пришлось отправить к праотцам. Седрика Диггори, за которого он болел на Турнире. Драко всех их вспоминает. Постоянно. По ночам. Чувство вины настолько давит на него, что ему кажется, что он виноват. Во всём. Даже в смерти Диггори. Даже в смерти Блэка. Он понимает, что медленно сходит с ума. И лишь один нежный огонёк держит его в реальности, на плаву. Гермиона. Вероятно, это только образ. Придуманный им. Образ девушки, хрупкой защитницы такого непростого магического мира. Который бесконечно дорог ему. И он ничего не может ей дать. Кроме себя. Но она заслуживает большего, нежели бывший Пожиратель. У которого практически ничего не осталось. Так думает Драко Малфой, глядя на сосредоточенное лицо Гермионы Грейнджер. Глаза которой закрыты. Она похожа на ангела. Были у них в Мэноре статуи смиренных ангелов и дев, с такими же сложенными в молитве ладонями… Внезапно Драко ощутил выстрел в горло, а потом заслезились глаза и бешено заколотилось сердце. Гермиона распахнула свои глубокие карие очи и почему-то посмотрела на него в упор. «Ненавидит. Обвиняет.», — обреченно пронеслось в голове слизеринца. Он чувствовал, как краска густо заливает его бледные щеки, лицу становится горячо. И снова внезапно, такой же выстрел, в самое сердце, до глубины, до мельчайших атомов мышц. В горле пересохло. Она ему улыбается . И он чувствует, как внутри течет теплая, и даже, (он может чувствовать) сладкая карамель. Драко Малфой схвачен, смят, оглушен и придавлен большим и светлым чувством. Он уже не влюблён. Он полюбил . Только что-то ему диктует, что нельзя больше скрываться и молчать. Нужно забирать себе любимую. И такую нужную. Гермиону Грейнджер.