The birth of the Moth

Люди бежали за ним. Украшенные золотыми серьгами в ритуальных одеяниях мезоамериканской культуры воины племени бежали за своей жертвой. В тропическом лесу то и дело раздавались их крики, которые пугали зверей и заставляли их прятаться от дикарей. Огибая природные преграды, охотники устрашающе рычали и иногда что-то говорили друг другу на непонятном языке. Группа вела погоню, но очевидно, что в ней они проигрывали. Обвешанные различными ожерельями и кусками шкур животных воины, сжимая в руках свои обсидиановые ножи и копья, преследовали того, кто пытался ускользнуть от них. Это охота. Охота за человеком. Тот, кого так жаждали настигнуть воины неизвестного племени, бежал, что есть мочи. Но силы человека не бесконечны. Увидев некую яму среди ветвей джунглей, беглец поспешил нырнуть туда в надежде, что сможет уйти от погони и перевести дух. Но кто же был этот человек? Смуглый молодой мужчина с длинными русыми волосами – вот и всё, что можно было о нём сказать. В отличие от воинов, которые гнались за ним, на нём не было практически никаких одежд. Лишь повязка на поясе да браслет из разноцветных камней на руке. Тяжело дыша, он смотрел по сторонам, и чтобы не выдать себя прикрыл рот рукой, подавляя тяжелое дыхание. И вот мимо него стали стремительно пробегать воины. Издавая воинственные кличи, они неслись вперед и не замечали укрывшегося в укромном месте беглеца. Как только человек почувствовал, что опасность миновала, он тут же вынырнул из своей ложбинки и побежал в обратную сторону. Он посмотрел на все более отдаляющихся воинственных дикарей и даже немного засмеялся. И вот только он сделал шаг, как в ту же секунду натолкнулся на отставшего от своих соплеменников воина. От столкновения оба мужчины упали, но тут же вскочили на ноги. Охотник с диким криком ринулся на жертву, подняв вверх свой нож из обсидиана. Беглец рукой нащупал какой-то увесистый камень и бросил его в сторону врага. Однако за мгновение до этого воин взмахнул ножом и резанул по руке оборонявшегося. Человек тут же взревел от боли и выронил камень. Охотник сию же секунду навалился сверху на жертву и закричал, что есть мочи. Кровь пульсировала из пореза на тыльной стороне ладони у этого загадочного человека. Не в силах терпеть эту жгучую боль беглец взревел, после чего потерял сознание. *************************** И тут загрохотали барабаны. С каждой секундой их грохот становился все отчетливее и громче. Беглец постепенно приходил в себя, но чувствовал, что силы его покинули, и он не мог даже пошевелить пальцем. Его тащили. Два воина, одному из которых и посчастливилось поймать жертву, несли под руки этого обессиленного человека. Первое, что он увидел это закат. Рыжеватое солнце медленно заходило за горизонт и освещало огромное поле, вымощенное камнем. В центре находился озаренный солнечным светом алтарь, где уже стоял богато одетый жрец. Вокруг этого места собрались люди в одеждах, украшенных золотом и блестящими камнями. Все они пели какие-то песни на своем языке, одни били в барабаны, другие просто в такт барабанов исполняли некий ритуальный танец. Всё было готово для того, что называется принесением жертвы. И этой жертвой должен был стать тот беглец, которого тащили два воина… Жертва посмотрела на алтарь и, не желая принимать неотвратимость собственной смерти, опустила голову. Невольно взгляд беглеца упал на его руку, которую ему рассекли во время схватки. Она была грубо перевязана листом какого-то растения. Но самое главное оставалось при нём – браслет из камней разных оттенков, которые переливались на закатном солнце. В этот момент человек почему-то сразу же смягчился и закрыл глаза. Но в ту же секунду его вернули на землю, затащив на ступени перед алтарем и посадив на колени перед жрецом. Гремя своими ожерельями, он подошёл к человеку, которому суждено умереть и схватил его за голову. Грубым движением жрец заставил жертву взглянуть в его лицо. Оно было испещрено краской рыжевато-бурого цвета, создававшей некий узор. Жрец улыбнулся и стал пожирать взглядом пойманного человека. Барабаны стучали все чаще, люди танцевали и кричали. Но в какой-то момент жрец поднял руку в небо, после чего всё затихло. Наступила гробовая тишина, и служитель культа отпустил жертву и обратился к своим соплеменникам на их родном языке - наречии науатль: - Дети мои! Властью данной мне нашими великими богами я обращаюсь к вам, ибо даруют они мне право передать вам их волю! Совсем скоро боги снизошлют нам свою благодать, и сбудется предсказание, которое наши праотцы рассказывали нам каждый вечер у костра… Сегодня родится Избранный! Женщина нашего племени, которая была зачата самим Кетцалькоатлем, родит чадо, которое изменит судьбу нашего племени. Я верю в то, что этот ребёнок приведет наше племя к процветанию и поможет нам вознестись на небеса и встать в один ряд с нашими божествами! Однако злой рок хочет помешать нам, и именно поэтому появился он! – Жрец показал пальцем на обессиленного мужчину, которого все еще держали два воина – Этот человек, человек не из нашего племени, опорочил нашу женщину, одурманенною чарами Тласолтеотль – богини похоти и страсти. Теперь в Избранном течет кровь этого чужака! Но у богов есть решение! Они обещают очистить от грязи нашего Спасителя, если мы принесём им в жертву его отца. Для блага нашего племени и для восстановления нарушенной гармонии, мы обязаны сделать это! Рядовые люди племени ожидаемо вторили словам жреца, требуя смерти человека, который является отцом Избранного. Два крепких воина потащили человека на жертвенник и, прижав обессиленное тело к холодному камню высокой площадки, стали связывать его. И вот всё было готово для жертвоприношения. Жрец взял в руки нож, снова загрохотали барабаны. Человек на алтаре повернул голову и с улыбкой стал смотреть на свой браслет. Из его глаз выступили слезы, и он стал что-то нашептывать себе под нос. Его тело задрожало, когда служитель культа этого племени поднял нож вверх, и огромная черная тень покрыла холодеющее тело жертвы. Глаза жреца загорелись пламенем, он издал животный крик и со всего размаху вонзил нож человеку прямо в область солнечного сплетения. Тело чужака стало извиваться в предсмертных конвульсиях, а жрец парой резких движений искромсал грудь жертвы, после чего засунул туда свою руку. Варвары продолжали с диким криком вторить всему, что они видели. Жрец схватил самый важный орган в теле человека и сжал его покрепче. Он вытащил сердце из груди мужчины и поднял его в небо, где солнце уже наполовину зашло за горизонт. Люди продолжили свой ритуальный танец, барабаны звучали интенсивно, и их грохот сотрясал землю на далекое расстояние. Служитель культа держал едва пульсирующее сердце над головой, а по его руке стекали струйки багряно-красной крови. Жрец смеялся словно дьявол, но сохранял свою позу неизменной, будто ожидая чего-то. И в этот самый момент пронзительный детский плач разразился, и притихли люди, и жрец повернулся в сторону здания храма, откуда доносился этот плач. В воздухе повисла тишина, жрец ожидающе смотрел в ту сторону, крепко сжав в ладони сердце жертвы. В этот самый момент из темного входа в храм вышла пожилая женщина, которая держала двумя руками малыша. Он ревел, ещё не понимая того, что заготовила ему жизнь. Жрец повернулся к племени и громким голосом с радостной улыбкой на лице провозгласил: - Боги услышали нас! Избранный появился на свет! И мы очистили его! Люди восхищенно завопили, жрец держал сердце на вытянутой руке. Снова загремели барабаны. Люди затанцевали.