Твоя маска дала трещину

Неважно, как сложна жизнь. Никогда не теряй надежды.

      Проснулась я из-за будильника, который был поставлен на шесть утра, дабы не проспать школу.       Сегодня понедельник. Понедельник — день тяжёлый. Особенно, если ты идёшь в новую школу.       Вчера мы с мамой ездили посмотреть на это учебное заведение. Оно оказалось довольно большим. Как мне сказала мама: раньше эта школа была совсем маленькой, а уже после войны к ней пристроили ещё три таких же здания.       Я встала и направилась в ванную. Выполнила все утренние процедуры и вернулась в комнату.       На стуле уже висели приготовленная заранее чёрная юбка и белая блузка. Учебники я тоже заранее сложила в сумку, которая лежала рядом со стулом.       — Кристина, ты уже проснулась? — спросила мама, стоя за дверью.       — Да.       — Можно зайти?       — Да, конечно.       Мама зашла в мою комнату, чтобы дать мне несколько советов о том, как нужно вести себя в новой школе. В этот момент я делала себе макияж.       В зеркале я видела вполне симпатичную молодую девушку. Не «Мисс мира», конечно, но и не урод. Мои русые волосы были чуть ниже плеч. Глаза были серые, а губы были настолько бледные, что издалека можно подумать, что у меня их нет.       — Попробуй завести друзей, — сказала мама, садясь на мою кровать. — Я не знаю, какие дети в этом городе, но мне бы очень не хотелось, чтобы над тобой издевались.       — Это с какой радости надо мной издеваться должны? — спросила я, посмотрев на женщину через зеркало.       Она опять плакала. Глаза красные с мешками и синяками под ними, которые видно даже под слоем тонального крема. Когда же она прекратит рыдать из-за этого ублюдка?       — Ну, хотя бы из-за того, что ты жила всю жизнь в Москве, а теперь переехала в этот…       — Мухосранск, — закончила я. — Не переживай, я сама над кем угодно могу поиздеваться.       — Ты же не…       — Всё хорошо, мам. Я буду максимально дружелюбна.       Мама улыбнулась. Впервые за несколько недель она улыбнулась искренне, хоть и вымученно.       — Собирайся и приходи на кухню. Завтракать будем.       Мама вышла из моей комнаты, оставив меня в довольно приятном шоке. Она и вправду улыбнулась. Сейчас заплачу. Правда.       Нельзя плакать, Кристина. У тебя тушь потечёт.       Я взяла себя в руки. Нужно собираться, а то мне ещё до школы добираться. Надо же. Стихами заговорила. Херовый из меня поэт.       Господи, о чём я думаю? Опоздаю же.       Я быстро переоделась в школьную форму и пошла на кухню. Мама сидела за столом и пила кофе. Я села напротив неё.       — Что-то я волнуюсь за тебя, — сказала мама. — Может мне с тобой сходить?       — Мам, ты серьёзно? Ну мне же не десять лет. Сама как-нибудь справлюсь.       — Крис, я правда переживаю за тебя.       — Я верю, только это лишнее. Мама, мне семнадцать лет, и я вполне могу сама о себе позаботиться. Прекрати волноваться.       На часах 07:30. До занятий ещё полчаса. Вот тут-то я и почувствовала страх. Я наверное минуты две стою у главного входа и не решаюсь зайти.       Тут дверь открывается, и из неё вылетает девушка.       Её каштановые волосы собраны в высокий хвост, а зелёные глаза горят каким-то задорным огоньком.       — Это ты Кристина Авер? — спросила она как только заприметила меня.       Я лишь кивнула.       — Отлично. Меня зовут Аня Белозёрова. Я твоя одноклассница.       — Очень приятно.       — Ага. Пойдём в класс. Там ещё не так много народу, поэтому всех тебе представлю.       Аня схватила меня за руку и потащила в здание. Внутри мы завернули направо, прошли кабинет психолога и наконец зашли в класс.       — Дорогие друзья, — торжественно начала свою речь Белозёрова. — Позвольте вам представить Кристину Авер. Прошу любить и жаловать. А кто будет обижать, тому я кастетом меж глаз пробью.       — Добро пожаловать в обезьянник, — проговорил какой-то парень.       Его волосы были тёмно-русыми, а его стрижка кажется называется «британка». Глаза были зелёно-голубыми, а нижняя губа была чуть-чуть пухлее верхней. Сам парень был достаточно высоким и спортивного телосложения. Скорее всего он занимается каким-то спортом или же просто ходит в тренажёрный зал.       — Это Артём Игнатьев, — представила его мне Аня. — Полный придурок и шут нашего класса. В последние два года смелости набрался, учителям дерзит.       Рядом с Артёмом я увидела ещё одного парня, который что-то яро писал в своей тетради.       — Рядом, — продолжила Белозёрова. — Иван Кузнецов. Голова, череп и мозг нашего класса, почти отличник.       — Если бы не английский, — с досадой проговорил Ваня.       Он же в росте и фигуре немного уступал Артёму, но был не менее привлекательным. Его тёмно-каштановые волосы были в стрижке «боб», а чёлка спадала на карие глаза, которые смотрели через два стекла в довольно стильной оправе.       — Ева. Ева Лебедева, — продолжила Аня. — Если хочешь подлизаться к учителям, то все вопросы к ней.       Я обратила внимание на светловолосую девушку. Она сидела позади парней и внимательно меня изучала. Её волосы были заплетены в две французские косы. Из косметики я заметила только то, что она красит брови. Проблема всех светловолосых в том, что брови тоже светлые и их не видно. Сама такой проблемой страдаю. Глаза у девушки были красивого голубого оттенка.       — Денег не беру, — тут же отозвалась девушка, — А вот от чая с булочкой не откажусь.       Постепенно класс наполнялся, и Аня представляла меня ещё сонным ребятам. Все мои новые одноклассники оказались очень даже дружелюбными. Думаю, у меня получится вписаться в этот коллектив.       Звонок на урок уже прозвенел, и мы ждали учителя.       — Кристиночка, а у тебя парень есть? — спросил подошедший к нам Артём.       — Игнатьев, губу закатай, — сказала Аня, которая теперь является моей соседкой по парте.       — А что такого? — спросил парень. — Ты же меня отшила. Что мне теперь, к другим не подкатывать?       — Потому и отшила, что несерьёзный ты. Иди отсюда.       — Ой-ой-ой, какие мы нервные. Ревнуешь?       — Размечтался. Кто тебя, клоуна, ревновать будет?       Артём лишь ухмыльнулся и вернулся к своей парте.       Между этими двумя явно что-то есть.       — Вы не ладите? — спросила я у соседки.       — Не то чтобы не ладим, — проговорила Аня. — Просто мы… Он вечно подкалывает меня из-за моего роста! — выпалила девушка. — Думает, что раз такой высокий, то и издеваться надо мной можно.       — А что за признание?       — Он ей признался в девятом классе, — вмешалась Ева, которая сидела позади нас. — А она, дура, отшила его.       — Потому что он придурок, — с какой-то досадой сказала Белозёрова. — И тогда с признанием он просто пошутил.       — Ну, это ты так думаешь, — ответила Лебедева. — Вот только Тёма не сдаётся. До сих пор к Аньке подкатывает.       — Да иди ты к чёрту.       — Ой, смотри. Щёки надула.       — Ничего я не надула.       — Всем здравствуйте, — сказала женщина, войдя в кабинет.       Мы все встали и сели только тогда, когда позволила учительница.       — Марья Ивановна, а у нас новенькая, — сказал Артём.       — Знаю, Игнатьев, знаю, — сказала учительница математики. — Ну и где Кристина?       Я подняла руку.       — Ну, что ж, Кристина. Добро пожаловать в нашу школу, — обратилась ко мне учительница. — Теперь давайте приступим, наконец, к уроку.       Что-что, а вот математику я терпеть не могу. Вот не даётся мне и всё. Так что эти сорок пять минут я кое-как просидела.       Зато Иван… Этот парень просто нечто. Отвечал абсолютно на все вопросы. Ну, хорошо, преувеличила. Но на большую часть вопросов точно.       — Какой сейчас урок? — спросила я, складывая учебник геометрии в сумку.       — История, — ответила Аня.       — Историк в этом году просто шикарный, — сказала Лебедева. — Высокий, брюнет, сексуальный…       — Не продолжай, — прервала её я. — Учителями не интересуюсь.       — У нас в классе никто учителями не интересуется. Так ведь, Ева? — спросила Аня.       — Так-так. У меня вообще парень есть. Правда он из параллели, — сообщила мне Ева. — Поэтому об историке я только мечтаю.       — Кирилл узнает, что ты о таком мечтаешь, — прибьёт.       — Пошутила я.       Перемена длилась всего пять минут, поэтому не успела я забыть звон на перемену, как уже звонит на урок.       — Итак, Игнатьев, — произнёс учитель как только зашёл в класс. Даже не поздоровался. — На прошлой неделе я тебе пообещал, что начну урок с тебя.       — Валяйте, — ответил Артём.       — В каком году включили в СССР Латвию, Литву, Эстонию и Молдавию?       — В каком году в СССР включили Латвию, Литву, Эстонию и Молдавию? — переспросил парень. — Их включили в том году, когда их включили.       — Железная логика, — проговорил учитель, взяв линейку и указывая ею на Артёма. — Обратите внимание, на конце этой линейки находится идиот.       — Извините, а на каком конкретно конце? — спросил Игнатьев.       Воу. Это было смело.       — Доиграется, — послышалось рядом со мной.       — Веселимся, Игнатьев?       Артём довольно ухмыльнулся.       — Отлично. Тогда посмотрим, как ты будешь веселиться, когда сегодня после всех факультативов придёшь ко мне в лаборантскую и будешь зубрить учебник российской истории за девятый класс.       — Почему за девятый? — уже серьёзно спросил Артём.       — А потому что это проходят в девятом классе, умник, — сказал учитель. — Кто-нибудь помнит, в каком году включили в СССР Латвию, Литву, Эстонию и Молдавию? Кристина. Кто из вас Кристина?       Я подняла руку.       — Ты сможешь ответить на вопрос?       — В 1940 году.       — Молодец. Вот, Игнатьев, учись. Жду тебя после факультативов у себя.       Как оказалось, учителя зовут Евгений Васильевич, и он действительно оказался высоким, сексуальным брюнетом.       В общем, такими темпами и прошли мои пять уроков. Остался последний и ещё два факультатива. Только вместо того, чтобы готовиться к следующим занятиям, ребята потащили меня в столовую, хотя обеденная перемена была после третьего урока.       Я взяла только чай и сладкую булочку, так как есть совсем не хотелось, но перекусить нужно было.       Мы с Аней сели за один стол с Ваней, Евой, её молодым человеком и Артёмом.       Артём купил, наверное, всё, что было в столовой. Ваня решил обойтись супом, Ева и её парень ели салат. Аня же поступила так же, как я, — купила себе только чай и булочку.       — Меня Кирилл зовут, — представился молодой человек.       — Кристина, — ответила я.       — Белозёрова, ты на булочки не налегай, — сказал Артём. — Тебе чуть-чуть до лишнего веса осталось.       — Ха-ха. Очень смешно, — саркастично ответила девушка.       — Я серьёзно. Вон щёки какие.       — Да пошёл ты, — прошептала Аня.       — Гном, что ты там бормочешь?       — Иди нахрен, многоэтажка, — прошипела девушка.       — Ребят, вы чего? — спросила Ева. — Всё же хорошо. А ты, Игнатьев, за языком следи, перебарщиваешь. Причём сильно.       Ребята больше и слова друг другу не сказали. Другие же продолжили разговор. Я не встревала, лишь изредка отвечала на их вопросы.       Они обсуждали всё, что только можно. Пару раз в их рассказах промелькнул некий Стас Гордеев. По их словам, Стас практически не появляется в школе. На учёбу ему плевать с высокой колокольни, а об уважении к учителям и заикаться не стоит.       Я не стала о нём расспрашивать. Мало ли в мире неучей.       На протяжении всего нашего «обеда» я наблюдала за Артёмом и Аней. Игнатьев то и делал, что смотрел на Белозёрову, а та его игнорировала. В конце концов парень не выдержал.       — Нет, я не понял. Ты на что обижаешься?       — Типа думаешь, что высокий и самый крутой? — спросила девушка и встала из-за стола. — Жалкая жертва «растишки».       Аня схватила свою сумку и быстро направилась прочь из столовой. К булочке девушка, кстати, так и не притронулась.       Артём сидел секунд пять, после чего ударил по столу так, что мы все вздрогнули, быстро встал и направился догонять девушку. Только не успел он отойти от стола, как вернулся, схватил Анину булочку и только тогда ушёл.       — Вот она — любовь, — сказала Ева.       Я вернулась домой около 15:00. Мама работала до пяти, поэтому два часа я была предоставлена самой себе.       Что касается Артёма и Ани, то при мне они больше не общались. Парень пытался с ней заговорить, но Белозёрова его игнорировала.       Эти двое явно друг к другу не равнодушны.       До того, как пришла мама я успела:       1. Принять ванну.       2. Разобрать оставшиеся коробки.       3. Сделать уроки.       Сейчас мы с мамой сидим на кухне и пьём чай.       — Как прошёл день? — спросила я у мамы.       — Хорошо. Даже понравилось. А у тебя? Завела друзей?       — Да. Класс хороший. Но с пятью людьми, я думаю, смогу поближе познакомиться.       — Молодец. Учителя какие?       — Хорошие. Мне понравилась школа.       — Я рада.       По её щекам потекли слёзы.       — Мам, ты опять? Ты опять из-за этого козла плачешь?       Мама промолчала.       — Мам.       — Прости, — проговорила женщина, вытирая слёзы. — Я просто…       — Мам, перестань думать о нём, — сказала я, садясь перед ней на колени и беря её руки в свои. — Нужно жить дальше. Ты молодая женщина. Найдёшь себе другого мужчину, который будет лучше отца в сотни раз. Забудь об этом… человеке.       Мама кивнула. Кивнула и улыбнулась.