шансы и шалости.

Сегодня Пегги исполняется восемнадцать. Возраст серьезный, но по сути своей Картер - еще ребенок. Не для Говарда, конечно. Для Говарда она юна и прекрасна, словно наикрасивейшая из муз; желанный трофей, несбыточная мечта. Он дерзок и смышлен, но при виде этих каштановых кудрей ни одна действительно важная мысль не приходит юноше в голову, ничего не волнует воспаленный желанием мозг кроме касаний к упругим локонам, темным манящим прядям. Пегги его не замечает и вряд ли заметит. Не в том плане, что не заметит в общем и целом, но Старку никогда не коснуться соблазнительного изгиба талии, не пройтись языком вдоль линии ключиц, не запустить ладонь под подол расшитого вручную платья. Говарду принадлежат лишь ее дружеские улыбки, доброжелательные советы, задорный смех. Это он умеет ценить, но остро нуждается в большем. Усмешка никогда не покинет его лица после той авантюры, что он сегодня собирается провернуть. У него все получится: будущий изобретатель должен просчитывать каждую мелочь, должен быть уверен в том, что дело выгорит. Это практически криминал, это ходьба по тончайшему лезвию. Это шанс стать счастливым. Или же прекрасная, восхитительная, пугающая до трясущихся коленей и потных ладоней возможность все испортить одним неловким движением. К черту все. Подумаешь, разница в четыре года. (Но внутренности сводит от одной мысли, что Пегги спишет это на юношеское желание, продиктованное лишь пошлостью, грязной и дикой. Все серьезнее, куда серьезнее, и от этого Говарду только страшнее. И куда интереснее, конечно!) - Счастливого дня рождения, Маргарет, - шепчет Старк, отвлекая внимание девушки каким-то глупым подарком ("- Книга, Говард Энтони Уолтер! Лучший друг человека, как не стыдно!"), нарочно наступая на начищенную черную туфельку, что непростительно идеально сидит на чужой ножке, обтянутой чулком. Господи, благослови книги про шпионов и вызубренные, натренированные часами приемы. Секундное дело, легкий поцелуй в щеку, совсем детский и смешной в своей неловкости. Молчание. Румянец. И поцелуй второй - все еще робкий, но в уголок губ. Движение интимное, непривычное, новое для них обоих. Глупость, совершенно детская. Будущего нет. И через день начинается война. А через семь лет Пегги Старк, до боли прекрасная в белом платье, целует его в ответ.