Чуждое счастье

*** - Никто не смеется над Богом, когда они потеряли все, что имели, и не знают, для чего… Шум дождя поглотил в себе эти строчки, которые девушка напевала себе под нос. Как ни забавно, священник в это время, стоявший у изголовья разрытой ямы, тоже упомянул Бога, только уже в другом контексте. Его слова звучали из его уст так чисто, так благородно, что сам начинаешь сомневаться в своей значимости. Естественно, служитель церкви ждал, что верующие, что собрались сегодня перед ним, так же самоотверженно прочтут с ним молитвы. Но если бы он услышал слова, которые произнесла дочь умершей в этот момент, явно посчитал бы ее про себя сумасбродкой. Девушка прислушивалась к молитве, которую читал служитель церкви, и чем больше она слушала, тем больше для нее это становилось нелепее. Спорить, конечно, она не собиралась, и хотя, эту молитву она слышала не впервые, она показалась какой-то другой. Неправильной. Немного пустой. «Милостивый Господь, прими ее душу…». Какое дело Богу до одной из тех, кто покинул этот мир? Даже если и есть какое-то дело, то откуда у Него время на всех? «Благослови и пощади…» Забавно это. Ведь страдает уже не душа умершей. Страдают лишь те, кто сейчас скорбит по ее душу, кто оплакивает ее кончину. Людей в черных одеяниях в сегодняшний дождливый печальный день было очень много. Дочь затерялась в толпе людей, которая проливала горькие слезы по той, которую кто-то из них считал своей знакомой, кто-то – коллегой, кто-то – подругой, кто-то – родственницей, и кто-то – любимой. Она была кем-то для каждого, кто пришел сегодня на ее похороны, кем-то особенным, значимым. Девушка незаметно обвела всех присутствующих глазами. Смерть одного человека послужила поводом для страданий стольких людей… Непостижимо. Но именно это и является показателем ценности этой души, наверное. Да, так и есть… Ее любили, лелеяли, уважали, доверяли ей. Но… Священник закончил свою молитву, после которой была минута молчания. После нее все стали потихоньку расходиться, стараясь скрыться от дождя. Мужчина, муж умершей, перед тем, как последовать за другими, подбадривающе похлопал по плечу своей дочери, скорбно поджав свои губы. Девушка была рада, что ее ненадолго оставили одну. Она боялась, что ее мысли кто-то может услышать, как бы глупо это ни звучало. Ее голова была заполнена размышлениями, которые через некоторое время обрели более четкую форму. Словно в подтверждение неподалеку раздался звон колокола церквушки, рядом с которой и проходили похороны. Такое впечатление, будто Бог следил за ней, за ее размышлениями, но она никак не могла понять, одобряет ли Он, или же нет. А, впрочем, какое дело Богу до ее размышлений и переживаний? Сейчас Он должен позаботиться о душе ее покойной матушки. Если Он все же сочтет ее достойной своего внимания. Если она сочтет Его существование достойным какого-то смысла. Одно ли дело Бог, а простит ли девушка Его? Сможет ли она смириться с тем, что Он, отвергнув ее крики о помощи, позволил всему этому произойти, дав беде разрушить кому-то жизнь, кому-то – планы, а кому-то – веру?.. Лучше бы тогда и вовсе не давал признаков существования с самого начала. - Бог ведь может быть очень забавным… Ха-ха, - горько пропела тихонько она, чувствуя, как слезы на ее щеках сливались с каплями дождя. – Ха-ха… *** Искренна ли скорбь этих людей? Насколько она глубока? - Примите наши соболезнования, дорогая, - лучшая подруга умершей крепко обняла девушку, после чего взглянула на нее своими заплаканными глазами. – Вам должно быть очень тяжело… Девушка не нашла, что ответить, потому просто потупила взгляд. Пожилая женщина взяла ее за руки, чем снова привлекла ее внимание. - Нам тоже будет ее очень не хватать. Крепитесь, милая… После этих тихих слов женщина со своим супругом отошла, приложив белый платочек к лицу. Девушка, смотря ей вслед, только вздохнула. Но не успела поставить точку своим мыслям, как к ней уже подходили новые гости, которые так же пришли в дом покойной выразить свои соболезнования ее близким. И зачем вдруг захотелось убедиться в их искренности? Девушка задавалась этим вопросом, но не могла ответить. Параллельно с этим она начинала осознавать, что желание, которое обрело четкую форму во время похорон, становилось все острее, чем больше она видела скорбящих по ее матери людей. Через некоторое время после начала этой встречи дочь покойной стала чувствовать себя нездоровой. Началось легкое головокружение, а в груди появилась физическая тяжесть. Когда перед глазами появились странные черные пятна, девушка не выдержала и, извинившись, все же покинула гостиную, направившись в ванную комнату. Здесь она неторопливо умыла лицо холодной водой, после чего склонилась над раковиной, уперев в нее руки. Так же она расстегнула свою блузку на несколько верхних пуговиц – ее тугой воротник сдавливал горло, мешая свободно дышать. Становилось легче. …Тебе плохо?... Девушка медленно покрутила головой, но рядом никого и не было. Это был все тот же бесплотный голос, и сейчас он так же звучал с легкой усмешкой, придавая самому вопросу издевательский оттенок. Если подумать, какой тогда вообще смысл было задавать его? - Какая разница, – безразлично буркнула полушепотом девушка, вновь покрутив кран и подставив пальцы под струю холодной воды. …Я чувствую в тебе сильное желание. Не хочешь поделиться?.. - Я не делюсь, - последовал тихий безэмоциональный ответ, и та вновь умыла лицо. Она твердо верила, что этот голос – не более чем плод ее воображения. …Я могу исполнить твое желание. Может, все же расскажешь? Я обязательно исполню его для тебя… - Не хочу, - шепотом отрезала та, закрывая кран. Голос звучал очень подозрительно соблазнительно, что придавало ему более фантастичное значение. – Я не хочу иметь дело с тем, кого только слышу, но не вижу. …Хочешь меня увидеть? Хм. Буду рад показаться… Девушка заметила, что зеркало, что висело над раковиной перед ней, внезапно потемнело. Комната в отражении стала наполняться каким-то черным туманом, протягивая свои бесформенные щупальца к ней со спины. Она резко обернулась, но ничего за собой не увидела. Тут она услышала со стороны зеркала тихое шипение, а затем и шепот: «Я здесь…». Девушка, повернув лицо обратно к зеркалу, сразу же отпрянула от раковины, увидев вместе со своим отражением тонкую широкую ухмылку с длинным клыком. Этот внезапно появившийся призрак щелкнул зубами, и на поверхности зеркала на месте клыка появилась трещина, как будто кто-то бросил в нее маленький твердый предмет. Девушка вздрогнула, когда раздался треск, и увидела, что центр трещины совпал в отражении с ее лицом, потому в зеркале ее лицо было «разбито». …Подумай хорошенько. Я пока что никуда не ухожу. Еще увидимся… Отражение в зеркале вернулось в норму, однако трещина не пропала, оставаясь для напуганной девушки подтверждением того, что тот, с кем она общалась – реален. Она еще некоторое время стояла перед раковиной, восстанавливая дыхание и разглядывая свое потрескавшееся отражение. Она протянула руку и дотронулась до трещины в том месте, где отражались расколотым изображением ее чуть приоткрытые губы. Что бы она не видела, обладатель голоса не вызывал особого доверия. Не просто так он предлагал выполнить ее желание. Он точно будет требовать что-то взамен. Девушка почувствовала в голове внезапный укол боли, такой пронзительный и мгновенный, как будто в голове хлопнула крохотная хлопушка. Но эта боль не сильно напоминала разноцветное конфетти. Однако, это было именно тем обстоятельством, что и подтолкнуло девушку к достаточно смелому решению. Уже выходя из ванной, она услышала все то же странное хмыканье, которым это мрачное существо назначило следующую встречу близившейся ночью. *** Голос так и не вернулся к ночи. Все гости разошлись по домам ранним вечером, когда на улице уже было достаточно темно. Заметно похолодало, температура упала на несколько градусов, если не на целый десяток. Утомленный событиями и долгими днями, вдовец удалился к себе достаточно рано, оставив дочь наедине на кухне. Девушка ожидала, что должна вот-вот услышать тот самый таинственный голос, ведь это был отличный шанс возобновить с ней разговор, но он все не появлялся, а она спокойно продолжила не торопливую уборку. Достаточно скоро управившись с делами, она, выключив во всем доме свет, поднялась к себе и плотно закрыла дверь. Именно сейчас ее тело окатила неожиданная слабость, и девушка сразу же юркнула под одеяло, не сняв с себя ни черную блузку, ни черные брюки. Не дождавшись того призрака, она быстро погрузилась в сон, надеясь, что он сможет отгородить ее от боли в голове. …Ты подумала над моим предложением?... Она резко распахнула глаза. Понадобилось некоторое время для того, чтобы она поняла, что очнулась во сне. Все, что она видела, было явным проявлением ирреальности, но явно не ее воображением. Оно было чужим, инородным. - Мне не нравятся прятки, - намекнула она, смотря во мрак. Девушка попыталась пошевелить конечностями или же увидеть их, но это было вне ее возможности, она могла лишь смотреть перед собой. А видела она лишь мрак. Внезапно прямо перед ее глазами что-то молниеносно пронеслось, скрывшись в пустоте. Но увидеть она так ничего и не смогла, повертев головой. Из ничего раздалось лишь пронзительное воронье карканье, заполняя устрашающим эхом безграничное царство черноты. ...Мне тоже не нравятся прятки, но я и не прячусь. Я везде и нигде, но я рядом и готов тебя выслушать… Девушка подняла глаза к верху и увидела, как из ниоткуда вокруг нее стали осыпаться перья. Во всепоглощающей черноте, силуэт перьев очерчивался белыми линиями, создавая видимый контраст. Гостье этого странного сна удалось протянуть и увидеть свою руку, которую она просто вытянула прямой линией перед собой. Перья, что падали на ее руку, легонько касались, лаская шелковым прикосновением, после чего продолжив свой путь в бездну. Девушка подняла лицо, подставив его под осыпающимися перьями. Они скользили по бледной коже, оставляя после себя лишь память об еле ощутимом нежном прикосновении. Из полуоткрытых губ вырвался тихий умиротворенный вздох, который неожиданно раздался достаточно громко, отдаваясь эхом. Раздалось самодовольное хмыканье. …Я вытяну из тебя сегодня хотя бы намек на принятое решение, м?... - Что ты потребуешь взамен? – шепотом спросила девушка, опуская голову и устремляя взгляд точно перед собой во мрак. ...Совсем немного. Для моего удовлетворения достаточно бесплотной платы, которую люди называют человеческой душой… Девушка ожидала, что это существо потребует что-то взамен, но не ожидала, что это будет нечто столь бесценное, как ее душа. Обдумывать было, однако же, фактически нечего, и решение возникло в ее голове, усмирив все голоса сомнений и протестов. Но вместе с этим решением девушка почему-то вновь почувствовала боль в голове, будто она услышала выстрел внутри своего собственного черепа. Боль продлилась миг, но оставила после себя тяжесть, под давлением которой девушке пришлось согнуться, обхватив руками голову. …Ответь мне, смертная. И тогда я смогу закрепить нашу с тобой сделку печатью, которую я выжгу на наших телах… Выжечь? Это наверняка принесет с собой новую боль. От этой мысли девушка коротко болезненно простонала, и ее тихий возглас вновь распространился эхом в черноте под дождем перьев. …Просто дай мне ответ. И наш контракт будет заключен... Девушка подняла лицо, все еще обхватывая руками голову. Хоть и нечетко, она разглядела в нескольких шагах от себя появившийся из тени высокий силуэт, который все еще не раскрывал более явного образа. Новая вспышка боли подкосила девушку, и она рухнула на колени, силуэт стал еще более расплывчатым. Она попыталась игнорировать боль, чтобы не потерять до конца из вида еле различимую тень собеседника. …Дай мне ответ… Девушка стала очень медленно дышать, чувствуя, будто каждый ее вздох дает боли возможность вернуться и нанести новый удар. Тело казалось чужим и настолько тяжелым, что ей пришлось поддерживать одной рукой голову, обхватив ладонью горло. Она протянула перед собой руку, стремясь к силуэту перед собой. - Я… я хочу… - чуть слышно прошептала она. …Да?... - Я… - вновь попыталась девушка, пытаясь кончиками пальцев коснуться тени собеседника. …Ответь мне… - …больно… Тело девушки рухнуло на невидимую поверхность, однако, чья-то ладонь успела поймать ее голову. Кто-то сел прямо рядом с ней. Через секунду ее голову осторожно поддерживали уже две сильные широкие ладони, которые бережно уложили ее на согнутые колени. Пальцы осторожно коснулись ее лица, плеча и осторожно подхватили тонкую женскую руку. Некто склонился, и его глаза засверкали потусторонним блеском. - Я обещаю, Вы не будете мной разочарованы, - прошептал он, коснувшись своими холодными губами бледных костяшек пальцев начавшей исчезать девушки.