***
Мирон Можно сказать, встреча началась прекрасно, но после тёплых приветствий не складывалась. Я не мог подобрать слов, а она не хотела мне говорить о Дарио. Потому что я не могу слушать о том, что между ними было. Особенно про неделю, что провели они там. Всё мне известно. Ибо уже похоже на игру с моими чувствами, но я сам виноват. Она понимала меня как никто. То приближаемся, то отдаляемся. То вовсе сбежала в никуда. Я счастлив с ней. Вернее, умею быть счастливым. Сегодня я почувствовал, как холодок пробежал между нами. Чувства проходят? Нет, вся ситуация доконала. Даже лучше, потому что-то, что я скажу, добьёт её. Она уже не смотрит на меня как прежде. Ещё бы, десять дней не было, да и стыдно. Периодически поглядывала на меня, уже без той страсти, которая была в первые наши дни. Конечно, любого человека может взбесить такая конъюнктура. Почему тогда с Дарио такого не происходит? Может, потому что у Насти тоже самое, что и у него? Неподдельное. У них какая-то невидимая немая связь, что мне не постичь с Настей. Хотя, сейчас она меня убьёт, и мне придётся оставить всё. Ахинея какая-то. — Что-то сегодня не ладится наше общение. — прервала мои мысли Анастасия. — Вчера я думал о нас. И вот что скажу. — задумался. — Что же? — Мы с тобой как Бонни и Клайд. Друг друга дополняем. Мне кажется, ты расходуешь себя попросту. — молчала, смотрела в мои глаза и тонула в них, как в океане, как говорила она. А я тонул в бездне. Ей нечего было добавить, поэтому просто слушала. — Наши отношения не станут теми, какими мы оба хотели видеть. Посмотри, какая у вас с Дарио между собой связь. Хоть вы и друзья. Ты правда думаешь, что у нас будет так же? А зачем? Если у тебя есть уже. Тебе точно не мало. Я понял это ещё тогда. В нашу последнюю ночь. И хорошо, что ты сбежала. Теперь я смотрю на ситуацию трезво. Вы с ним похожи даже больше, чем вы могли себе представить. Нас с тобой связывает эмоциональная встряска. Но если говорить об отношениях, то это не совсем то, что нам обоим нужно. Тебе нужен человек, что сподвигнет тебя на совместное завоевание высот. Я не говорю, чтобы вы стали парой, но Дарио под силу многое, чего я не могу. Ты сильнее меня в духовном плане. Не то, чтобы я хуже, а то, чего тебе не будет доставать. Мы можем быть лучшими друзьями, которые вместе дополняют друг друга. Но не как пара. Наши амурные дела не продлятся долго. Сейчас они закончились. Действительно, хватит. А у вас с Дарио может перерасти во что-то большее. Потому что один из вас не будет затормаживать другого. И я не буду, но нам не справиться будет. Мы потянем наши отношения, подогревая наш огонь. Потому в отношениях есть двое, что будут друг друга равносильно подогревать. Но остываем мы. Потому, скорее всего, наши отношения в итоге продержатся на терпимости и понимании, не на любви. А тебе, я знаю, нужна любовь всю жизнь. Одни лишь терпимость и понимание залог крепкой дружбы, не любви. Мы можем говорить на разные темы, я понимаю тебя не больше, чем как друг. Я видел, как ты смотришь на Дарио, порой мне кажется, что именно у вас одна душа в двух телах. Будто мысленно ведёте диалог. На некоторое время я замолчал. Позволив обдумать все слова, она молвила: — Мы остываем друг к другу. Или, как сказала Вика, нас обоих затянуло в омут, потому что мы устроили совместный театр. Мне это нравилось, ты действительно нравился мне. Но больше меня затянуло, что ты меня поддержал в этой игре, и когда мне было плохо. Хватит с нас этих мучений. — Мы остыли друг к другу. И, может, к лучшему? Мы будем друзьями, потому что на что-то большее нас не хватит. Мы уже знаем, к чему это приведёт. — Ты больше не будешь бороться за меня? — Нет, иначе мы будем снова бороться против друг друга. Ты сама знаешь, что ты не почувствуешь ничего того ко мне, что чувствуешь к нему. — Но я не знаю, что чувствую. Временно нам стоит отдалиться, чтобы мыслить трезво. Чтобы я смогла понять, что чувствую. Если, конечно, он… Ай, не важно. — я с подозрением посмотрел на её. — Можешь не давать. Мы итак остыли. — Остыли, братан, остыли. — Так-то лучше, Бонни. — засмеялся я. — А я уж думала сбежать снова, если театр отстроится. — посмеялась, её смех как бальзам на душу. — Куда бы ты поехала? На случай, чтобы я тебя нашёл и настучал тебе. — Ты на краю света найдёшь меня? — Нет, это учесть Порчи. Ты мне город скажи. — Я специально не скажу, чтобы не искал. Поэтому я поехала бы в Лондон или маленький городок в Европе. — Ахаха, логично. — Раз всё так разрешилось, то я скажу еще кое-что. Дарио прилетел ко мне в Стамбул. И последнюю неделю мы были вместе. — Я догадывался, что он к тебе прилетит. Я бы не полетел, ибо там бы дальше так продолжалось. — Иными словами: я бы сбежала, если бы не он. Так интересно общаться как друзья с человеком, что был мне больше, чем друг. Тем более, после этого разговора. Не испытывая ни малейшей обиды, злости и стыда. Просто друзья, что знают друг друга от общения и объятий, до оголённой души и секса. Звучит дико. Все обошлось без слез и трагедий. — Уже двенадцать ночи. Не боишься одна домой ехать? — Я к Порчи, он встретит меня, я ему звонила. — я вновь подозрительно посмотрел на неё. — Только не начинай врать, тебя глаза выдают. Уж поверь, я знаю, когда какой у тебя взгляд. Тебя я знаю от и до. От мыслей до тела. Я сам ему позвоню. — невольно улыбается, ведь странно и приятно слышать о себе такое. — Засранка, ещё и улыбается! — мы посмеялись. — Ничего не могу с собой поделать. — Я просто не хочу, чтобы ты ночью болталась одна. А я уже не обязан тебя провожать. — Звони ему уже. — улыбаюсь. Позвонил Дарио. Пока она ждала, мы продолжали прикалываться. Через двадцать минут он был у меня. — Привет. Что произошло? — удивлённо спросил он, увидел её. — Так вот где была так долго. — Поздний час, а я Настаси не отпущу одну поздно и у себя не оставлю. Забирай товар купец. — Пока, бро. — обняла меня, а Дарио был до сих пор в недоумении. — Пока. Не ссорьтесь.***
Дарио Мы вышли из парадной, и я резко остановился перед ней: — Ничего не понял. Что у вас теперь с ним? — она не смогла сдержать улыбку. — Не глумись, ответь. — Ты так и не понял после всего, что было? — Ты обкурилась что ли? — Догадайся. — ехидно улыбается. — До меня не доходит. — я уже нахмурился. — Мы с Мироном говорили о нас и сошлись во мнениях. — тянула слова. — Всё решено. — Не смешно уже. О чём вы говорили? Из тебя и слова не вытянешь. — Мы поняли, что у нас есть больше, чем дружба. — я занервничал. — Ты хочешь вывести меня? Я еле сдерживаюсь, чтобы не орать на тебя. Ты и так допоздна была у него, а мне ничего не сказала. — В общем, мы — люди, которые можем спокойно дружить, забив на то, что между нами было. Мы остыли друг к другу. Мы знаем, чем кончаются любые попытки быть вместе. Даже не стоит пытаться больше. Мы друзья с ним, Дарио. Прости, что не сказала. Но после этих разговоров днём и ночью в Стамбуле ты решил, что я выберу Мирона? Я приходила поговорить. — Поэтому ты выбрала меня? — саркастично спросил я. Настя отвернулась. — Ага, а когда ты тут ехидничала, я не отворачивался. — развернул её к себе. — Ты сумасшедший! Я хотя бы не так жёстко. К тому же, мне нужен был этот разговор, чтобы расставить все точки. Приехала к нему закончить это всё. К моему удивлению, он того же мнения. А ты не гони. Всё очевидно. — я приблизился к ней и посмотрел в её сине-серо-зелёные глаза, цвета сейчас перемешались. Она смотрела в мои, что мне показалось, будто залезла в мою душу. — Малышка, ты выбрала меня? — я улыбнулся, она чуть смутилась. — Не смущайся, я знаю. Это того стоило. Дождался. Почему ты всё ещё смущаешься меня? Нашла, кого смущаться! Кого угодно, но не меня. — Потому что ты так на меня смотришь. — Как? — Не прикидывайся. Ты смотришь так эротично, зовёшь малышкой и тому подобное… Ты думаешь, мне всё равно? — Эротично? О, а тебя даже мой взгляд возбуждает. Теперь я стопроцентно уверен, что ты втюрилась по уши. — Будто ты нет. — мне казалось, что свет фонарей нещадно раскрывал её покрасневшее лицо. — Даже более чем. Пиздец как! Не смотри так. А то мне придётся спрятать своё лицо, потому что я сейчас… Она больше не хотела слушать разговоры, что стесняли нас ещё больше и впилась своими губами в мои. Целовала так долго, насколько хватило сил до такого возбуждения, что нам пришлось остановиться. — А я и забыл бы, что такое целовать тебя. Я очень скучал, малышка. — Тоже. — я обнял её так крепко, будто впервые. Ей нужен я, только не верю до конца. Друг для друга словно целая вселенная. Я счастлив, и Настаси тому причина. Отныне есть только я и она. Остальное позади. — Зеленоглазый, ты помнишь одно моё обещание. — Какое? — она нежно посмотрела на меня. Я совсем растаял, но подать вид просто не мог, пусть она смущается. И делать это мне под силу. — Влюблена в тебя. Это я хотела сказать по прилёту. — Я про тоже. Это обещание относится и ко мне, моя малая.