***
Мирон Совсем не разговаривает со мной. Офигела. — Мирон, возьми ключи. — Спасибо. До сих пор злишься, победитель? — никаких приветствий. Ещё бы, после моего поступка. — С чего бы? — ага, ври больше. — Давненько не было такого. Может, снова попробуешь? — С радостью. Больше половины месяца прошло. Просыпайся! — возмутился я. — Иди к чёрту! — повысила голос Настя. — Успокойтесь. Ты за рулём. Ты зачем подстрекаешь? — бросился нас успокаивать Порчи. — Прости, — молвила она. — Ты не заслуживаешь это выслушивать. — Ничего, всё хорошо. — улыбнулся Порчи. Она в ответ. Весь оставшийся путь один лишь я молчал. Спустя полтора часа мы оказались у дома. Порчи говорил по телефону. Я до сих пор не смог собраться словами. Она и я снова наедине. Мы убьём друг друга или что? Разбежимся, и каждый будет жить своей жизнью? Нахрена я тут? Порчи договорился с Ваней, они идут в бар. Решил оставить нас наедине. Видимо уверен, что ничего не произойдёт после той перебранки. И когда он пригрозил, а обещал, что не трону её. А она что? — Пошли со мной. — не слышала, видимо задумалась. — Пошли, сказал. — Иду. Мы вошли в мою квартиру. Она презренно посмотрела на меня. Я хотел сквозь землю провалиться. Мы наедине. — Ты ненавидишь меня? Понимаю. — Без понятия. Ты мудила, это факт. — Я много думал и понял, что поступил как мудила. — Согласна. — Ты не лучше, мать твою. Мы много срались, бесили друг друга, подрались. Ты разбудила меня, хоть так. Сейчас идут сопли… — Продолжай. — Но в какой-то момент я потерялся. Мне нелегко без твоего присутствия. Скажи мне одно: я потерял тебя? — Теперь дай высказаться мне. Что значил этот театр? «Предбрачные игры»? Это реально издевательство. А это в Лондоне. От шёпота пошлостей, до этого ребячества? — Встречный вопрос. Зачем ты прилетела ко мне? Малышка, ты думала, только тебе можно так поступать со мной? Я тоже могу, но неприятно — показываю на грудь. — что-то здесь не так. Ты злишь меня и при этом ты нравишься мне. — Да ты выслушаешь меня, блядь?! — последние слова Настя не хотела слышать, потому что сама тоже самое думала. Или что? Что опять? — Не ори! — А что ты сделаешь?! Ё… Хватаю её за шею, прижимаю к стене и начинаю медленно, чувственно, горячо целовать. — Прекрати. Это какой-то пиздец… — Что такое? — она отвечала на поцелуй, я был удивлён такой реакцией, но продолжал целовать в губы, затем плавно переходил на шею. — Мирон… Мы же даже не друзья. Реально, мы, как бы там не звучало, являлись врагами. Я резко остановился, посмотрел на неё: — Эй, тише. Я ещё даже не начал ничего делать. — она сходила с ума от меня.***
Анастасия Платье, блядь. Бедное платье было порвано и жёстко сдёрнуто с меня. Я стояла в одном нижнем белье. Я знаю точно — я хочу его. Нижнее белье благополучно сброшено, а я была уже на кровати. — Там ты вся мокрая. Недотрах? — Очень смешно. Он связал мои запястья. Моментами смотрели глаза в глаза. Мне казалось, будто я в кошмаре. И хотеть, и ненавидеть. Логика в заднице. — У тебя шикарные глаза. — Молчи, а то мы поубиваем друг друга. Так я не потерял тебя? Потому что после этого боюсь. — я в недоумении. — Видишь, я здесь. — мы обнялись. — Следующий вопрос. Ты играешь со мной? — Как ты думаешь? — улыбаюсь. — Я точно не играю. — И я. — после чего он обнял меня еще крепче, и я утонула, в этих нежных и тёплых объятиях. Он прикоснулся губами к моим губам, затем провёл щекой по моей щеке и прошептал: — Теперь я знаю, что ты меня не ненавидишь. — я, еле дыша, кивнула. — Понимаю, что я тоже. Театр сгорел.