Dura lex, sed lex...

      — Ольга Петровна, можно? — постучавшись, в кабинет заглянула Марина Андреевна.       — Да, Марина, проходи — начальница обернулась на стук — проходите, проходите, садитесь.       — Я тут ознакомилась с делом… Ольга Петровна, но я не смогу его вести. Прошу Вас, передайте, пожалуйста, документы другому судье.       — Тааак… — нахмурилась Якушкина — ну, давай, убеди меня, Марина Андреевна, что на этот раз стряслось? — председатель поставила на подоконник бутылку с водой, подвинула цветы ближе к солнцу и села за стол — я Вас внимательно слушаю! — судья раздраженно бросила очки.       — Понимаете, там же фигурируют Рогозины… Каким образом, я должна теперь беспристрастно вести его? — опустив глаза, Марина пожала плечами — я не могу, это будет нечестно и несправедливо!       — Таким же образом, Марина Андреевна, как ты ведешь дела в тандеме «принц» Мурга и «клоун» Шпагин. Так, все! Еще есть вопросы? Нет? Тогда вперед! Идите, идите работать. — Марина поджав губы и багровея от раздражения, выскочила из кабинета хлопнув дверью.       — Вот, и молодец! — хмыкнула ей вслед начальница.

***

      — Нет, ты представляешь! Она, она мне дала дело Пономарева, Глеб! — злилась Серёгина, в раздражении, она сделала неудачный удар кием и промахнулась — ай! Не везет мне — опять расстроилась Марина.       — А ты прекрати «пороть горячку», дорогая и моментально полегчает! — Глеб сделал следующий ход и загнал шар в лузу — вот, чего ты разошлась? Якушкина тебе всегда простые дела расписывает и тут проблем не будет. А еще там в защитниках — Шпагин, «любовь твоя» — насмешливо посмотрел на нее Мурга — когда-нибудь я его придушу. И все-таки, в чем дело-то? Что тебя опять смущает?       — Ну, конечно! Ты же материалов-то не читал. Там же Рогозины фигурируют.       — И что? — непонимающе уставился на нее Мурга — это как-то меняет суть дела? Нет, ты мне скажи… Состав есть? — Глеб прицелился и стукнул по шару, он отскочил от уголка лузы и откатился в сторону. Прокурор недовольно цыкнул языком.       — Есть — вздохнула Марина, — забивая шар.       — Доказательства по делу есть? — Мурга оперся щекой на ручку кия.       — Даааа… — Серёгина забила последний шар — партия! — радостно улыбнулась она.       — Изучай, анализируй, слушай доводы сторон и не фантазируй. Твоя проблема в том, что ты постоянно все доводишь до абсурда. Не усложняй, Ваша честь! — обнял ее за плечи Глеб.       — Кааак скажешь! — улыбнулась Марина и повернувшись к прокурору, поцеловала его в губы. — Заглянув ему в глаза, она вдруг засмеялась и уткнувшись лбом в плечо пробормотала, — а ты знаешь, что обвинитель по делу прокурор Зайцева?       — Поздравляю, у тебя будет не суд, а фееричное шоу! Они друг друга на лоскутки «порвут». Ну, что? Еще партию? Я хочу отыграться! — засмеялся Глеб, уткнувшись ей в макушку.

***

      — Марина Андреевна, Вам уже пора выходить в зал судебных заседаний.       — Сейчас, сейчас! Инга, а ты не видела уголовно — процессуальный кодекс, м? Ну, где же он? — Серёгина металась по кабинету, натыкаясь на стулья и задевая полами мантии документы, роняя их со стола — ох, да где же он?       — Да вот же он, Мариночка Андреевна, вот, родненький! — улыбаясь, Инга протянула судье кодекс, — Вы, что так переживаете? Дело как дело.       — Инга, не начинай! — Марина взбивала рукой свои пышные волосы — ох! Волнуюсь как на экзамене… Ну, ладно, вперед! — крепко прижав кодекс и материалы дела к груди, Марина стремительным шагом вошла в зал судебного заседания. Поднявшись по ступенькам, она подошла к судейскому столу, положила бумаги и привычно замерла, задумчиво осматривая полупустой зал. Посмотрев налево и внимательно вглядевшись в сторону «клетки», она взяла молоточек в руки и стукнула, обозначая начало судебного заседания.       Обычный пенсионер, каких тысячи, сколько она их перевидала за свою недолгую карьеру судьи, а сейчас… В сердце у нее ёкнуло. Она спешно отвернулась и начала свою речь: — слушается, уголовное дело в отношении Пономарёва Ивана Петровича, тысяча девятьсот двадцать шестого года рождения, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных частью второй статьи сто пятой — «убийство» и частью первой статьи сто восемнадцатой — «причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности» Уголовного кодекса Российской Федерации. — Марина сделала паузу, оторвала глаза от документов и посмотрела в зал — дело слушается в составе: председательствующей судьи — Серёгиной Марины Андреевны — она повернулась влево — при участии государственного обвинителя, прокурора Зайцевой Ольги Леонидовны, — Серёгина вновь повернулась в сторону обвиняемого — адвоката Шпагина Константина Олеговича, при секретаре Уховой Инги Витальевны. Подсудимый, встаньте! Вам разъясняются Ваши права, Вы имеете право: знать в чем Вы обвиняетесь; возражать против обвинения; представлять доказательства; заявлять ходатайства и отводы; давать показания; знакомиться с протоколом судебного заседания; обжаловать приговор, определение, постановление суда; знакомиться с протоколом судебного заседания. К судье надо обращаться «Уважаемый суд» или «Ваша честь». Подсудимый, Вам права понятны?       — Да — кивнул Пономарёв.       — У участников процесса есть отводы, ходатайства?       — Да, Ваша честь, но я заявлю свое ходатайство в ходе судебного процесса — ответила Ольга Леонидовна.       — Со стороны защиты, Ваша честь, пока ходатайств не имеется! — поднялся с места Шпагин.       — Спасибо. Госпожа прокурор, прошу Вас, доложите суду обвинительное заключение — Марина кивнула в сторону Зайцевой.       — Ваша честь! Картина этого циничного преступления предельно ясна — Марина невольно закатила глаза, государственный обвинитель вновь «завела» свою неизбывную «шарманку».       — Протест, Ваша честь! — тут же вмешался адвокат, — личное мнение прокурора! Решение суда еще не принято.       — Протест отклонен! — Марина сердито посмотрела на Шпагина — господин адвокат, не вмешивайтесь в доклад прокурора. Суд делает Вам первое замечание, после третьего, Вы будете удалены из зала суда. — Марина знала, что сбиваясь Ольга Леонидовна начинала излагать дело заново. Поэтому она не любила, когда Костя начинал умничать и встревать в доклад прокурора.       — Простите, Ваша честь! — ухмыльнулся Костя.       — Попрошу сторону обвинения продолжить доклад — кивнула Ольге Леонидовне Серёгина.       — Спасибо, Ваша честь! Итак, как я уже говорила, картина этого жестокого преступления предельно ясна — нервно зачастила Ольга Леонидовна, лихорадочно бросая взгляды, в сторону загадочно посматривающего на нее адвоката — в ходе следствия было установлено, что Пономарёв Иван Петрович, имея в распоряжении огнестрельное оружие, подсудимый умышленно лишил жизни потерпевшего Таныгина.       — Протест, Ваша честь! — вновь вмешался Константин Олегович — вина моего подзащитного еще не доказана. Сторона защиты считает, что в данном случае, деяние моего подзащитного должно быть переквалифицировано и в ходе судебного следствия, мы предоставим суду доказательства.       — Протест принимается. Ольга Леонидовна, прошу Вас четче формулировать позицию по уголовному делу и воздержаться от оценочных суждений.       Прокурор, возмущенно вздернула бровь и нервически покривив губами продолжила: — умышленно лишил жизни потерпевшего Таныгина. Умысел подсудимого на убийство подтверждает тот факт, что он пытался неоднократно покушаться на жизнь потерпевшего, пока в конце-концов не добился своего. Также, следствием было установлено, что на глухой лесной тропинке Пономарёвым, была установлена самодельная бомба, изготовленная подсудимым, в результате взрыва которой, пострадали ни в чем не повинные люди, совершенно случайно проезжавшие в тот день по этой дороге. В связи с данными обстоятельствами, прошу суд, принять ходатайство о признании Рогозину Галину Николаевну, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения и Рогозина Николая Ивановича тысяча девятьсот тридцать девятого года рождения в соответствии со статьей сорок четвертой уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации гражданскими истцами по данному делу. Прошу отметить, что в материалах деле есть постановление следователя о признании Рогозиной Галины Николаевны и Рогозина Николая Ивановича потерпевшими по данному делу. Также прокуратура просит суд, признать Пономарёва Ивана Петровича виновным по части второй статьи сто пятой и части первой статьи сто восемнадцатой Уголовного кодекса Российской Федерации. С учетом статьи шестьдесят девятой Уголовного кодекса Российской Федерации, по совокупности совершенных преступлений, обвинение просит назначить ему наказание сроком на десять лет с возмещением морального и материального вреда в размере восьмидесяти тысяч рублей. У меня все, Ваша честь.       — Спасибо. Так, суд совещаясь на месте постановил, признать Рогозину Галину Николаевну тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения и Рогозина Николая Ивановича тысяча девятьсот тридцать девятого года рождения гражданскими истцами.       — Подсудимый, встаньте! Вы признаете свою вину? — устало подняла глаза Марина.       — Да, признаю. Я не думал, что пострадают женщина и ее отец, я сожалею, убийство, тоже признаю, но Таныгин это заслужил.       — Ваша позиция понятна, спасибо, садитесь — вздохнула судья — господин адвокат, у Вас есть ответная реплика?       — Да, уважаемый суд, позволите? — поднялся адвокат с места.       — Конечно, продолжайте — кивнула она.       — Ваша честь! Мой подзащитный признает свою вину, однако защита полагает, что следствием были учтены не все аспекты данного дела. В ходе рассмотрения дела мы бы хотели предоставить доказательства, которые позволят переквалифицировать состав со статьи сто пятой Уголовного кодекса Российской Федерации на статью сто седьмую Уголовного кодекса Российской Федерации — «убийство, совершенное в состоянии аффекта».       — Протест, Ваша честь! — моментально вскинулась Зайцева — личное мнение адвоката, решение суда еще не вынесено — гордо вздернув подбородок, она победоносно взглянула на Шпагина. Ей очень хотелось парировать предыдущий выпад адвоката.       — Протест принимается! — кивнула Марина, она знала, что дело будет тяжелым не только из-за ее постоянных моральных метаний, но и из-за непрекращающихся «дрязг» прокурора и адвоката — Константин Олегович, я услышала Вашу позицию, но так же попрошу воздержаться от оценочных суждений. — Приступаем к опросу свидетелей прошу Вас, сторона обвинения.       — Прошу вызвать в суд для дачи показаний участкового поселка, старшего лейтенанта лейтенанта Семёна Борисова.       — Свидетель, здравствуйте, вы вызываетесь в суд для дачи показаний, предупреждаю Вас об уголовной ответственности по статьям триста шесть Уголовного кодекса Российской Федерации — «заведомо ложный донос о совершении преступления» и триста семь Уголовного кодекса Российской Федерации «заведомо ложные показание, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод», пожалуйста, распишитесь. Сторона обвинения это Ваш свидетель, задавайте вопросы.       — Скажите, были ли конфликты между подсудимым и погибшим?       — На сколько мне известно, сначала нет. Таныгин интересовался, у кого можно узнать информацию о боевых действиях, происходивших в этих местах во время войны.       — И Вам не показалось это странным?       — Да нет, я посоветовал обратиться к Пономарёву, он старожил. Все места тут знает.       — Вы знаете, что послужило причиной конфликта?       — Нет, Пономарёв мне так ничего и сказал, хоть я и спрашивал. Знаю, что конфликт был, возник неожиданно и привел к таким, вот, последствиям.       — У меня все, Ваша честь!       — Сторона защиты, у Вас будут вопросы?       — Конечно! Скажите, пожалуйста, — Константин встал и подошел к трибуне, облокотившись на нее рукой он продолжил — как вы можете охарактеризовать моего подзащитного?       — Эээ, нууу, положительно. Тихий такой, жил с внучкой, следил за лесом, вроде как лесничий. Никогда никаких проблем.       — Хорошо, а скажите, пожалуйста, что же тогда послужило причиной столь резкой перемены в поведения моего подзащитного? Вы как участковый должны знать?       — Понятия не имею! — развел руками участковый — он меня всегда сторонился да и вообще, старик странным всегда был.       — Хорошо, а какие у Вас были взаимоотношения с Таныгиным? — Шпагин отошел от трибуны и прошелся в сторону Зайцевой.       — Протест! — вскочила прокурор — не имеет отношения к делу!       — Это почему же не имеет? А? Прошу отметить, уважаемый суд, что по результатам адвокатского запроса, мне удалось выяснить, что наш замечательный свидетель был связан с так называемыми «черными копателями».       — Ну, Ваша честь! — развела руками Зайцева! — протест!       — Протест отклоняется, продолжайте, господин адвокат!       — Спасибо, Ваша честь! У меня на данный момент вопросов к свидетелю не имеется.       — Уважаемый суд, я хотела бы заявить ходатайство об отложении рассмотрении дела, в связи с необходимостью вызова нового свидетеля.       — Если сторона защиты не возражает, то дело переносится, о дате судебного заседания будет сообщено дополнительно. Судебное заседание объявляю закрытым. — Марина стукнула молоточком и поднявшись с «трона», ловко подхватив тома дела ушла в совещательную комнату.       — Прошу всех встать! — встала Инга.