Моментальные фрески

      В тот день Клодий был очень занят — разбирал свои поэтические наброски. В одну стопку он складывал таблички с начатыми стихами про Юлию, а в другую — про всё остальное. Пока что кучка имени Юлии лидировала с большим отрывом. И вдруг, прямо в разгар столь вдохновляющего процесса, в дверь постучали. На пороге стоял запыхавшийся Главк.       — Слушай, Клодий, — спросил он, переводя дух, — это не ты сегодня утром у Диомедовых ворот на ромашке гадал?       — Ну, если тебя Юлия не интересует, то я, — лукаво улыбнулся поэт.       — Тогда поздравляю! — объявил Главк. — По твоему следу Арбак идёт.       — Куда идёт? — растерялся Клодий.       — Сюда, конечно… Эй, эй, ты что?       При последних словах приятеля Клодий живо забился в самый дальний угол и забаррикадировался табличками про Юлию. К счастью, их накопилось так много, что кудрявая макушка автора едва-едва виднелась над самодельным укреплением.       — Да постой же ты! — Главк смахнул на пол пару табличек и потряс его за плечо. — Может, там и не твой след вовсе. Пошли проверим!       От дома Диомеда и в самом деле тянулась вдоль улицы целая цепочка ромашковых лепестков. Усевшись прямо на мостовую, Главк и Клодий внимательно изучили их.       — Нет, тут что-то не так, — заключил афинянин, — это не твои ромашки. Мы у Нидии садовые покупаем, а здесь, смотри, мелкие, полевые.       — О-ой! — сообразил Клодий. — Это же, наверное, Пётр Хлое принёс. Им-то садовые цветы не по карману. Значит, Арбак за Хлоей гоняется? Совсем совесть потерял!       — Именно, — подтвердил Главк, вставая. — Так что сейчас мы с тобой от этого Арбака…       — Слиняем подальше! — обрадовано закончил Клодий. — Лучше всего на твоём корабле.       — Никуда мы не слиняем! — пресёк его Главк. — Я говорю, мы от этого Арбака должны Хлою спасти! И у меня уже есть план. Я задержу Арбака, а ты беги вперёд и предупреди Хлою…       Он не успел закончить, а Клодия уже как ветром сдуло.       — Да не туда! Беги по лепесткам и предупреди Хлою!       — Сам же сказал — «беги», — пробурчал стихотворец и свернул в переулок.       А Хлоя тем временем и не подозревала, какая такая египетская тьма помаленьку сгущается над её пушистой головкой. Уж слишком хорошее у неё было настроение. Во-первых, Пётр и в самом деле с утра принёс ей полевые ромашки, а во-вторых, в очередной раз торжественно пообещал не попадать в истории. Надолго бы его, понятное дело, не хватило, но уж на сегодня, по крайней мере, Хлоя могла не беспокоиться и заняться чем-нибудь приятным. Например, придумать на ходу новый танец с цветочными лепестками. Вот она и шла вдоль по улочке, общипывая ромашки в такт нехитрой мелодии: «Мы в хорошем настроенье, и не страшен нам вулкан…».       А следом за ней, укрываясь в тени домов, бесшумно крался Арбак собственной персоной.       — Ну давай, — бормотал он себе под нос, — покажи мне уже, где ваши сборища… Всё приходится делать самому!       Хлоя остановилась напротив входа в таверну, но возвращаться сразу домой ей не хотелось, и она, мурлыча всё ту же песенку, свернула на соседнюю улицу. Арбак уже собрался последовать за ней, как вдруг перед ним вырос Главк с самым решительным выражением лица.       — Оставь Хлою в покое! Что ты за ней гоняешься?       — Вот как догоню, тогда и поймёшь, — угрожающе процедил жрец. — А будешь под ногами путаться — сам на своей шее узнаешь.       — Непорядочно к людям из-за убеждений прикапываться! — строго сверкнул голубыми глазами афинянин.       — Ах, непоря-ядочно? — с нехорошей расстановочкой переспросил Арбак. — К людям, значит, прикапываться нельзя? А к жрецам Изиды, выходит, можно? Порядочно к жрецам Изиды приставать?!       — Может, и непорядочно… — начал Главк, но Арбак, который Анубиса съел на дискуссиях, не дал ему договорить:       — К жре-цам при-ста-вать не-хо-ро-шо! — отчеканил он, наступая на оппонента. Главк машинально попятился, угодил ногой в лужу пролитого вина, поскользнулся и рухнул через порог прямо в зал таверны. Он, конечно, успел сгруппироваться, вскочил на ноги… и тут же врезался в Стратонику.       — Нет-нет, вина мне не надо, — зачастил Главк, хлопая ресницами, — я тут у вас бузить не собираюсь, и вообще я вина не люблю, оно кислое…       Трактирщица смерила его грозным взглядом и переложила сковородку из одной руки в другую.       — Э-э… я не про ваше вино, — торопливо поправился Главк, — хорошее у вас вино, просто отличное, только мне его сегодня нельзя, я на колеснице…       Рука со сковородкой угрожающе поднялась вверх…       Между тем Хлоя, напевая дальше свою песенку про вулкан, прошла ещё полквартала, и тут навстречу ей из переулка выскочил запыхавшийся Клодий.       — Хлоя, — пропыхтел он, — берегись!       — Чего беречься? — искренне удивилась танцовщица.       Клодий открыл было рот… да так и замер на месте. Потому что позади Хлои, шагах этак в тридцати, стоял Арбак, плотоядно улыбался и вертел на цепочке амулет в виде скарабея.       Клодий в египетскую магию не то чтобы верил, но на всякий случай здорово боялся.       — Я говорю… э-э… осторожней на мостовой, — выдавил он. — А то, не дай Юпитер, споткнёшься — вон у тебя какие котурны…       — Так я же сегодня без котурнов, — улыбнулась Хлоя и пошла дальше. Арбак грозно зыркнул на поэта — мол, я тебя предупредил! — и опять притаился в тени дома.       Клодий сперва хотел улизнуть, но усовестился и крикнул ей вслед:       — Хлоя, смотри!       — Куда? — обернулась та.       Арбак, который в эту минуту как раз высунулся из-за угла, снова скользнул в тень и оттуда погрозил амулетом.       — Ну… под ноги смотри, — промямлил поэт. — Котурны не котурны, а всё-таки булыжная мостовая.       — Сколько хожу, никогда не падаю, — засмеялась Хлоя и исчезла в конце улицы.       Клодий привалился к стене — сердце так и прыгало у него где-то во рту, — и тут из переулка, держась за подбитый глаз, показался Главк в разорванной тунике.       — Что ж ты не предупредил? — напустился он на приятеля.       — А ты что ж не задержал? — парировал Клодий.       Друзья молча переглянулись и бросились догонять Хлою.       Ну, а Хлоя по-прежнему не догадывалась, что ради неё развернули целую кампанию. Она сделала крюк и, общипав последнюю ромашку, вышла к таверне с другой стороны. Солнце теперь светило ей прямо в спину, и вместе со своей собственной тенью она увидела впереди на мостовой ещё чью-то, непредусмотренную.       — Рановато вроде бы для клиентов, — удивилась танцовщица. — Опять, что ли, в храм позовут?       «Ты и не представляешь, милочка, как близка к истине», — злорадно подумал Арбак и даже потёр руки.       На крыльце, подпирая макушкой притолоку, стоял Лидон и жевал виноград.       — Хлоя, а Хлоя, — прокомментировал он, прицельно, по широкой дуге плюнув косточкой прямо в надпись на стене «Спор — новый СпОртак!», — а за спиной-то у тебя Арбак…       — А-а! — Хлоя обернулась и вдруг священным коршуном Изиды налетела на растерявшегося жреца. — Давно я тебя жду! Даром, что ли, обещала проучить тебя как следует? Получай!       Кинжала у неё при себе не было, но снятая с ноги сандалия оказалась не менее грозным оружием — Арбак только поспевал руками закрываться.       — Попался, кто со мной связался! — выкрикивала Хлоя с каждым замахом. — Вот тебе за Петра! Вот тебе за христиан! А это лично от меня!       — Ату его! — поддаваясь азарту, заорал Клодий: они с Главком подоспели как раз к самому волнующему моменту расправы. — Да не так!       — А как же? — поддел Главк.       — Во-от так! — поэт размахнулся и залепил другу по уху с той стороны, куда уже пришлась Стратоникина сковородка. Через секунду он сам оказался на мостовой — афинянин машинально, не задумываясь, пустил в ход приём греко-римской борьбы.       — Не так, а вот так, — поправил Главк. — Никогда не понимал ваших римских зрелищ.       — Что там у вас, опять подрались? — на крыльце показался Марк.       — А, пустяки, — зевнул Лидон, доедая виноград. — Арбака бьют.       Жрец успел увидеть только Марковы доспехи, но окончательно понял, что перевес не на его стороне.       — Уберите от меня эту… ненормальную! К жре-цам при-ста-вать не-хо-ро-шо! — скороговоркой выпалил он и драпанул, не разбирая дороги, под защиту родного храма.       — Да вы не волнуйтесь, мальчики, — улыбнулась Хлоя Главку и Клодию, сидевшим на мостовой и дружно потиравшим синяки. — Если этот жрец опять до вас докапываться начнёт, вы меня зовите — я же обещала!       И, прихватив с собой Лидона, вся компания отправилась обедать в таверну, распевая на мотив нового танца с ромашками:

Мы в хорошем настроенье, и не страшен нам вулкан, Кто обидеть нас захочет — сам получит по рукам!