***
Девушка переворачивается на другой бок уже который раз за ночь. Соня вновь мучается от бессонницы. С самого прибытия в Тихую Гавань девушка перед сном постоянно думает о своих друзьях. Гарриет, Арисе, Томасе, Минхо, Галли, Бренде. Возможно Соне просто не верится, что это конец, что они уже достигли точки, где проведут всю оставшуюся жизнь. Больше не будет опасных приключений и потерь близких людей. Всё, закончилось. Каждый вечер ребята собираются у костра и обсуждают прошедший день, бывает иногда расскажут историю из прошлого, но друзья не особо делятся воспоминаниями, ведь они доставляют сильную душевную боль. Но всё-таки как-то раз Фрайпан поднял тему экспедиции в Последнем городе. Все тогда разом замолкли и уставились куда-то в пол. У Томаса заблестели слёзы. Фрай рассказал всё, начиная с их ночного побега, заканчивая потерям — Терезы и загадочного Ньюта, при упоминании которого у Сони появилось очень странное чувство. На сборищах Соня по прежнему умалчивала о своей памяти. И держать всё в секрете становилось всё труднее. Риск случайно проболтаться, а потом мучаться был очень велик. Воспоминания стали намного длиннее самых первых, теперь это были не просто картинки, а целые сцены с разговорами. Девушка вспомнила почти всё, своих родителей, прошлых друзей, жизнь в ПОРОКе, занятия которыми занималась. Она нашла ответы на большинство своих вопросов, но одно не даёт ей покоя. В видениях Соня всё время упускает что-то очень важное. В её океан вторглись ветра, оглушая свистом и высасывая жидкость из глаз, но в каком то далёком заливе до сих пор была тишина. И когда грозовые облака доберутся до туда, в океане больше никогда не будет штиля. С этими мыслями Соню поглотил сон.***
Девушка открывает глаза, видя перед собой штормовое небо, такое черное и пугающее чуть ли не до смерти. Грозные тучи медленно тянутся за ветром навстречу Соне. Опуская, взгляд она видит бушующие волны, настолько высокие, что можно подумать они плескаются в самих облаках. Под собой девушка чувствует деревянную лодку. Проводя пальчиками по изгибам шершавого дерева, Соне кажется, что лодка чересчур хлипкая и развалится даже при малейшем толчке воды. Внезапно в голове девушки раздается пронзительный вопль, это даже не вопль, а скорее ощущение вопля. Такое с Соней бывало когда приходили видения. Прежде чем ветер надует ледяное воспоминание в её океан, всегда это ощущение давило в висках. Но сейчас, в лодке, крик был намного чувствительней и Соня могла поклясться, что отдалённо слышала его. Шторм больше не приближается медленно, а с диким воем катится на лодку. Молнии сверкают подобно свету дневного солнца, буйный ветер рвет в клочья грозовые тучи. Девушка не может слышать, только видеть. Волна со всхлипом, словно извиняясь за погоду, переворачивает лодку. Соню накрыл циклон воспоминаний про светловолосого мальчика.***
Соня выныривает из сна-воспоминания — резко сев на кровати. Переведя дыхание, девушка встаёт. Со слезами на глазах. Вода больше не угомонится.***
Она вновь стоит у поминального камня, глядя лишь на одно имя, раньше не замечаемое ею. Соня всегда чтила память всем погибшим, даже выбила на гладкой поверхности свою умершую подругу Миоко. Большинство имён на камне девушка никогда не знала, но ей было жаль их всех. Но имя которое Соня видела сейчас перед собой, прожигало её сердце насквозь заставляя схватиться за рану и выпустить слёзы. Как же она была слепа. Ньют её любимый братец, который в редких моментах их встреч был на расстоянии вытянутой руки. Подумаешь, подбеги, да обнимай до полусмерти, но гадостный ПОРОК лишил её этого. Он лишил её единственной любви, которая осталась у Сони. А теперь вместе с любовью и самого человека. Навсегда. Когда девушка всё вспомнила и поняла. Они просто вычеркнули из её жизни родного брата. Соня проводит пальцем по высеченным линиям на камне, шёпотом читая буквы: — Н...Ь...Ю...Т. Как бы я хотела чтобы ты был со мной... Я так скучаю. Девушка закрывает глаза, вспоминая момент когда Винс с его командой вытащили её и остальных иммуных из поезда, когда они сидели в той пыльной комнате, когда Соня обрабатывала раны другу, не жалея своих сил, когда Ньют сидел совсем рядом — в метре от неё, когда он задавал вопросы, и когда она его не узнавала. Девушка с яростью стукнула кулаком по камню, из глаз её брызнули слёзы. Соня уже была зла не на ПОРОК, а на себя, что она даже не пыталась, напрячь сознание, и не попытаться вспомнить хоть что-нибудь. Девушка повесила клеймо виновника не на себя, а на ПОРОК. Это она сама виновата во всём, она не была с Ньютом в те дни, она позволила ему умереть. Раскрыв мокрые веки, Соня устремляет взгляд на море, такое красивое, но пропитанное болью. Девушка краем глаза замечает кого-то на берегу и направляется туда. Она аккуратно, смотря под ноги, ступает по мокрому песку, ведь песчинки — это остатки душ людей, не добравшихся до сюда. Соня вздыхает. Бедолаг после ярого шторма прибило к берегу райского уголка. К своим друзьям, любовникам, или даже родственникам. В метре от себя девушка видит чью-то нижнюю часть тела, ноги покорно сжаты в коленях — фигура сидит на песке. Поднимая взгляд, Соня углядывает кисти рук, медленно вращающие что-то. Взор углядывает плечи, шею и... Девушку пошатывает и она в неверии отводит взор. Нет этого не может быть. Это не он. Возвращаясь к человеку, она углядывает светлую макушку. Она в страхе, что это лишь галлюцинация, моргает глазами. Ничего не меняется, парень продолжает сидеть, разглядывая вещь в руках. — Ньют?.. — ком застревает в горле. Соня больше не может ничего сказать, эмоции и вопросы задушили её. — А? — хрипло откликается Ньют, поворачиваясь, и о нет! Образ меркнет, превращаясь в пыль. — Это я, Томас. Что-то выпало из Сони. Она получила удар под дых и нож в спину одновременно от собственной фантазии. Ньют, словно чума, так сильно поглотил её сознание, что даже стал мерещиться. Девушка с трудом сдержала слёзы обиды. — Прости, — лишь на это её хватило. — Почему он? — нахмурившись и переставая крутить штучку, спрашивает Томас. Как разглядела Соня, эта колбочка по прежнему (или не прежнему?) у него. Она боялась этого вопроса и совсем не хотела на него отвечать. — Кто он? — решила выстроить из себя дурочку Соня. — Ньют, — другу с трудом даётся это имя, — почему ты подумала, что я — это он? Соня выдыхает. Видимо настало время хоть кому-нибудь рассказать о секрете. Девушка неуютно усаживается рядом с парнем, так же притянув к себе колени. Внутри неё над водой поднимаются грозовые облака. — Я никому раньше об этом не говорила и ты тоже не рассказывай, ладно? Мне тревожно, если об этом узнают, — Соня видит кивок Томаса. — Вообщем... Ну-у... Ко мне вернулись воспоминания. Глаза друга увеличились в размере: — Что? Но как это возможно? И как это связано с Ньютом? — Я не знаю почему так! Но это точно не поддельная память, я чувствую, — Соне не понравилось, что ей не дали договорить. — Я вспомнила всё, кроме, разумеется, своих первых трёх лет и того как родилась. Но это не важно, важно то, что Ньют — мой брат. К увеличенным глазам Томаса добавился дар безмолвия. Как будто на дне колодца, он издал приглушённый стенами "ох" и опустил взгляд, обдумывая услышанное. — Он всегда был рядом со мной, — продолжала Соня, — всегда поддерживал, успокаивал, хотя я знала, что он тоже боится ничуть не меньше, — глаза стали мокрыми и мир размылся. — Наших родителей убили, а нас украли и разъединили, — девушка шмыгнула носом, — Ньют говорил, что мы всегда будем вместе и пытался как то встретиться со мной, но не получалось. Перед отправкой в Лабиринт, он и ты сумели проникнуть в спальню группы Б, я никогда не была так рада, — Соня улыбнулась, друзья обменялись взглядами. — А потом его сослали в Лабиринт, — вставил Томас, — и стёрли память. — Да.. Лишь спустя три года мы смогли встретиться снова, не помня друг друга. А теперь его нет, — девушка траурно ставит точку на истории. Скользя по Томасу, её глаза снова натыкаются на крутящуюся колбочку: — Что в ней? — Соня пытается заглушить печаль интересом. — Это письмо. От Ньюта. Ну вот опять. Почему каждый шаг оставляет след боли? — Я как и ты никому не говорил, что там, — друг усмехается. — Ньют писал, что принял жизнь такой какая она есть, пожелал нам всем счастья здесь. — Какое тут счастье может быть, если все только и делают, что скорбят! — лицо девушки расплывается в насмешке. — Нда, Ньют не прогодал последствия, — оказалось, улыбки Сони очень заразительны. — Но подожди, мы же сейчас не скорбим. — Порой стоит отвлекаться от чего-то, наш мир не должен состоять, например, из одной грусти, всегда стоит разбавлять её радостью. Так говорил Ньют. Наступило недолгое молчание, каждый думал о своём. — Знаешь, я поговорил с тобой и даже легче как-то стало, — сказал Томас. — Мне тоже. Она слегка приобнимает его руку, чувствуя как в океане наступает штиль.