Жоффруа

— Варя, а ты почему ещё не спишь? — маленькие босые ножки прошлепали по паркету, и, секунду спустя, я усадила Билли к себе на колени. — Я как раз собралась ложиться, — ответила я, укутывая малыша пледом. -А ты почему не спишь? — Я не могу спать, когда ты просто сидишь здесь. Я должен тебя защищать, а не наоборот. — Не волнуйся, иди спать. Я скоро тоже лягу. — Правда? — Конечно! — Ну смотри мне, — он хмурит брови и встаёт, но в дверях все же оборачивается, — приду — проверю, — строгим голосом произнёс он и вышел, плотно закрыв двери. А я сидела, уткнувшись взглядом в пустоту чёрного экрана телевизора. Посмотрев на часы, только глубоко вздохнула, накинув на плечи кофту. Томас ещё не вернулся. Что ещё за ночная работа? Фраза двусмысленная, но все равно не смешно. А наоборот, с каждой секундой становится все страшнее. Телефон отключен, но я все равно набираю дрожащими пальцами номер. «Абонент временно недоступен…» — Да заткнись ты! — отшвыриваю телефон на другую сторону дивана и снова смотрю в телевизор. Чёрт… Он что, издевается? Нарочно заставляет меня волноваться? Незаметно к страху прибавляется другое чувство — злость. Я буду надеяться, что с ним все будет хорошо, и когда он придет, то я просто… Убью эту сволочь! Больше нет сил сидеть на месте, поэтому я начала ходить вокруг дивана, время от времени поглядывая на двери. Нет, так дело не пойдёт, нужно чем-то занять себя. Снова сажусь и, на этот раз, нажимаю на кнопку, включая экран. А потом отбрасываю пульт. Так, хорошо. Теперь осталось избавиться от этих мыслей и вдуматься в то, что показывают на экране. Очередное кино. Быстрая смена картинок. Давит на психику. Часы на стене тикают громче. Тикают. Отбывают монотонный ритм. Будто говорят мне: " Он… Идёт… Он… Идёт…» Но его ни черта нигде нету. Я все ещё одна в этой комнате. Схожу с ума. Блин, Варя! И это так ты отвлекаешься от мыслей? Так, ладно, сосредоточусь на очередном фильме. *** Входная дверь хлопнула. Послышалось? Или я действительно сошла с ума. Тихие шаги в коридоре? Или у меня проявляется шизофрения? — Томас? — я вскакиваю с места и смотрю на двери. Опираясь о дверной косяк, появляются очертания знакомой фигуры. Он стоит пошатываясь. Пьян? — Варя… Я дома…- произносит он, и что-то капнуло на пол, превращаясь в маленькое красное пятнышко. Он провёл рукавом по щеке, размазывая струйку крови по лицу. — Что случилось? — пересекаю комнату в поисках аптечки. — Все нормально.- Он подходит ко мне сзади и приобнимает за плечи.- Я тебя никому не отдам. Его шепот ударил по вискам, и я резко обернулась. — Где ты был? — Все нормально, — повторяет он, беря пальцами мой подбородок. — Нет, — пытаюсь увернуться. Я должна знать правду. — Да! Я имею на это право! — рычит он и грубо целует. Ну почему мои руки такие слабые? Я не могу его оттолкнуть, только беспомощно бью руками в его грудь и мычу, чтобы он отпустил. Но он не слушает, впечатывая спиной в стену. — Отпусти, — шиплю я. — Не дергайся, — выплевывает кровь прямо на пол и продолжает целовать. А мне становится панически страшно. Что с ним произошло? Почему он так груб? В панике бью руками куда попадется, но это не действует. Когда уже нечем дышать, делаю удар ногой. Томас согнулся пополам, отступая, а я убежала в комнату, закрыв за собою двери на щеколду. Попыталась отдышаться, но голова закружилась, и пришлось опереться о стенку спиной. Какого черта это было? Что он себе позволяет? В бешенстве бью ногою пуфик, который откатывается к противоположной стене на ножках-колесиках, и падаю на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Ладно, завтра с ним разберусь, пусть сегодня катится к черту и спит на диване.