Отражение

Гарри обещал себе, что вгрызëтся в гранит науки и начнёт изучать всё, что только можно, лишь бы больше никогда не оказаться таким беспомощным. Однако он приехал домой, встретился со своими друзьями-приятелями, и идея о том, чтобы провести всё лето за учебниками несколько поблекла. Так что пообещав себе усиленно заниматься, начиная с сентября, Гарри расслабился. Среди своих маггловских знакомых Поттер был довольно популярен. Сириус сдержал своё обещание и отдал мотоцикл, что добавило Гарри достаточно очков среди местных парней и девчонок, даже среди более старших ребят. К тому же, куртка, которая хоть и была всё ещё несколько велика Гарри, смотрелась на нем намного лучше, чем несколько лет назад. А ещё Поттер зачем-то начал курить. А зачем — и сам толком объяснить не мог. Впрочем, Джек и Рихард с недавнего времени тоже пристрастились к этой пагубной привычке, так что одиноким себя Гарри не чувствовал. Но в этот раз Гарри был без мотоцикла и даже без куртки. В баре и без того было жарко — простая тёмная футболка липла к телу. В помещении было тяжело дышать, но это не мешало Поттеру сжимать сигарету в зубах. Чем дальше, тем пагубнее становилась его привычка. Гарри уже с трудом представлял, как он будет справляться в Хогвартсе — вряд ли Сириус согласится потакать зависимостям своего несовершеннолетнего крестника. Да и набить весь чемодан пачками не получится, хотя мысль была уж очень заманчивой. На сцену вышла какая-то группа, название которой Гарри не знал. Поттер, небрежно бросив окурок в пепельницу, решил подобраться немного поближе к сцене. По дороге он случайно задел плечом ещё одного посетителя бара — парень был старше самого Гарри на пару лет, а ещё он был окончательно и бесповоротно пьян. — Прошу проще… — договорить Гарри не дал прилетевший в лицо кулак. — Ты чë, охерел?! — услышал Поттер голос своего друга Джека. Гарри овладел какой-то странный азарт. Он мог сбежать, мог шарахнуть пьяного незнакомца каким-то заклинанием (а потом попасть на судебное разбирательство по этому поводу), но он этого не сделал. Поттер просто размахнулся и врезал пьянчуге в ответ. А потом ещё и ещё. Небольшая потасовка набирала обороты, вовлекая в себя даже посторонних людей, которые оказались рядом. Концерт был безнадёжно сорван. Гарри и его друзьям пришлось спешно покидать бар, пока туда не приехала ещё и полиция. Костяшки саднило, на лице запекалась кровь, но внутри почему-то было легко и свободно. Правда, в тот день Гарри нужно было заскочить домой, забрать пару вещей на случай непредвиденных ночёвок. Там он нарвался на ещё не спящую мать. — Мерлин, что произошло?! Гарри неопределённо пожал плечами. Объяснять всю эту ситуацию не хотелось. Мать, посмотрев на разбитое лицо и костяшки своего сына, медленно произнесла: — Прекрати это. Единственное, что прекратил Гарри — практически перестал ночевать дома. У Сириуса, впрочем, тоже. Это было удивительно тёплое лето. Гарри прекрасно проводил время со своими друзьями, они организовывали досуг средней культурности, связанный с алкоголем и музыкой. Друзья Гарри постоянно звали его куда-то, да и к тому же их компания несколько расширилась — теперь с ними почти на постоянной основе тусили какие-то девочки. Гарри почти не общался с ними, но никогда не отказывал, когда девчонки просили его прокатить их на мотоцикле. Одну из них, красивую голубоглазую блондинку, Гарри даже помнил — они познакомились пару лет назад. Звали её то ли Эмма, то ли Элли, то ли вообще Эмили — Поттер толком не помнил. Однако из всех новоприбывших дам именно эта девочка заинтересовала Гарри ровно настолько, что он решил начать с ней общаться. Ну, как решил. Она сама к нему подошла и завела диалог. Гарри до этого вообще её не воспринимал — красивая, но глупая девочка с какой-то идиотской повязкой в волосах, но разговор с ней заставил его передумать. Девушку по итогу все же звали Эмили. С ней было довольно интересно разговаривать — она была довольно эрудированной девочкой (хотя и пыталась это скрывать зачем-то), изучала итальянский, мечтала побывать в Риме, любила рок, отлично разбиралась в кинематографе (это она так сказала, а Гарри поверил — сам он фильмы не смотрел) и понятия не имела, чего она вообще хочет в этой жизни. В этом они с Гарри были до ужаса похожи. Сам Поттер на чётко знал только то, чего он точно не хочет. Для Гарри всё ещё не было людей ближе, чем Рихард, Бас и Джек, но так уж вышло, что и с Эмили он стал проводить много времени. И, соответственно, лучше её узнавать. Так оказалось, что под роком Эмили имела в виду более лёгкую музыку, чем Гарри. Впрочем, у Поттера с недавнего времени не было никаких предубеждений на этот счёт — Рихард оказался всеядным в вопросах музыки и уже заслушал до дыр все вышедшие альбомы Мадонны. Эмили скрывала свою любовь к знаниям, в частности, к языкам, потому что боялась, что её засмеют из-за этого. А ещё она откуда-то знала, что Гарри не будет над ней смеяться. Тогда Поттер пообещал себе поразмышлять над этим позже, а Эмили — сходить с ней в кино утром. Иногда Гарри не понимал, что милашка Эмили вообще забыла в их компании. Курить — не курит, пьёт очень редко и очень мало, музыку слушает более лёгкую, чем каждый из них, со своими «подружками» не общается, встаёт рано, уходит с вечеринок самая первая. Но почему-то упорно таскается на каждую из тусовок. Как бы то ни было, поход в кинотеатр уже был запланирован. Гарри в ту ночь практически не спал, к тому же накануне он слегка переборщил с выпивкой, так что утреннее времяпрепровождение с Эмили воспринимал как пытку. Однако честно и без опозданий пришёл к зданию кинотеатра с маггловскими деньгами, которые он выпросил у Сириуса. — Какой фильм? — спросил Гарри у подошедшей к нему Эмили. — «Сид и Нэнси», — ответила та. Фильм поразил Гарри до глубины души. Он был мерзким, но в то же время завораживающим. Главный герой, отдаленно напоминающий Сириуса, пошёл по наклонной из-за любви и героина. Поттер действительно находился под впечатлением. Наркотики юного бунтаря не прельщали от слова совсем, всё же у него была голова на плечах (хотя, с учётом некоторого количества попоек, с этим утверждением можно было и поспорить), к тому же Гарри, как и Сид, умирать не хотел (происшествия на кладбище хватило с головой), но было что-то невероятное в самом Сиде, в Нэнси и в их невероятной любви. И в философии (само)разрушения. Эмили начала сильно подводить глаза чёрным, и Гарри думал о том, что ей невероятно идёт косметика, она подчёркивает безумно красивый цвет глаз Эмили, но её повязка в волосах всё ещё выглядит глупо. А после прогулок с друзьями или с Эмили Гарри возвращался домой к Сириусу (дома он бывал редко), и перечитывал письма от Чжоу, в которым не последнее место было отдано её стремительно развивающимся отношениям с Седриком, и сходил с ума от обиды и ревности. Любовь убивает. Чтобы отвлечься от принципиально новых для него чувств, Гарри второй раз за лето нарушил данное самому себе обещание. В дни, когда он не мог увидеться ни с друзьями, ни с Эмили, он засиживался в фамильной библиотеке Блэков. — Ребёнок, ты меня пугаешь, — Гарри поморщился. Привычное обращение Сириуса теперь вызывало раздражение. Сам себя Поттер считал достаточно взрослым. — Ты то неделями пропадаешь неизвестно с кем, то не вылезаешь из библиотеки. У тебя точно всё хорошо? — Я в порядке, — отмахнулся Гарри, «ненароком» кладя книгу так, чтобы немного прикрыть блюдце из какого-то сервиза, наполненное окурками. — Ты хорошо владеешь окклюменцией? — Я — нет, — произнёс крëстный, а затем поморщился, точно не мог поверить, что произнесëт подобное кощунство. — Нюнч… то есть, профессор Снейп — мастер в этой области. Можешь обратиться к нему. Гарри кивнул, принимая к сведению. А уже позже, вечером, написал о своей просьбе самому профессору. Тот, хоть наверняка и был шокирован проснувшейся тягой к дополнительным занятиям Поттера, согласился. Чему Гарри был рад. Однажды, впервые за долгое время возвращаясь, домой, чтобы забрать кое-какие вещи, Гарри случайно стал свидетелем разговора своих родителей. Мать, судя по всему, была рассержена и встревожена, а отец в меру своих сил пытался её успокоить. — Дома не ночует, дружки его… что дальше? Наркотики? — Не пойми меня неправильно, я тоже переживаю за Гарри, — говорил Джеймс. — Но он умный мальчик, он не будет делать ничего настолько опасного. — Ты что, издеваешься? — взорвалась Лили. — Он уже приходил домой с разбитым лицом. А что дальше? Да сделай ты хоть что-то! — Тебе не кажется, что наши запреты сейчас могут только ухудшить ситуацию? — Джеймс напротив был достаточно спокоен, если сравнивать с Лили. — К тому же, там Сириус, он присмотрит, если что. — Да как он присмотрит?! — Лилс, — примирительно произнёс отец. — Гарри — умный мальчик. Может нам стоит чуть больше ему доверять? Гарри тихо, не выдавая своего присутствия, поднялся в свою комнату. Он и так услышал больше, чем хотел. Между тем время не стояло на месте. В разгаре июля, когда в крутой кожаной куртке Гарри было жарко даже ночью на мотоцикле, Поттера пригласили на большую вечеринку. Праздновали экватор — середину лета. На вечеринке было много знакомых Баса — семнадцатилетних парней и девчонок, безобразно пьяных на момент, когда запоздавшие Гарри, Джек и Рихард только объявились. Гарри, решив не отставать от кучки незнакомых ребят, моментально влил в себя что-то довольно крепкое и не особо вкусное. Развезло его достаточно быстро. Он плясал как ненормальный, орал песни вместе со всеми, иногда вливал в глотку ещё дешёвых напитков. А затем до него снизошла прекрасная вейла, не меньше. Девчонка, которая обратила на него внимание, была из компании Баса. Очень красивая (или Гарри так видел через призму алкоголя), с длинными белыми (выжженными какой-то дрянью) волосами, она прошла через всю комнату, взяла его за руку и поцеловала под крики и улюлюканье толпы. От неё пахло резко и сладко, аромат Гарри не нравился, но он мудро оставил свои замечания при себе. Ему казалось, что сейчас произойдёт что-то важное, что-то, что как минимум разделит его жизнь на до и после. Примерно так и случилось. Девчонка отвела его в какую-то комнату со скрипящей кроватью, жестковатым матрасом и неработающим светом, где всё и произошло. Уже позже, когда Гарри, уставший и счастливый, пришёл в квартиру к Сириусу, он уже готов был пройти в свою комнату, когда услышал голоса с кухни. Час был довольно поздний, и Гарри, удивившись, остановился на лестнице, чтобы немного подслушать. — И что он ответил? — голос Сириуса был несколько встревоженным. — Что Клайду необходимо научиться защищать своё сознание, — Гарри с удивлением узнал отца. — Я надеялся, что Дамблдор сам этим займётся, но он поручил это Снейпу. Ты знал, что Гарри тоже собирается заниматься окклюменцией в этом году? — Он спрашивал, владею ли я окклюменцией, — не стал отпираться крëстный. — И я рассказал ему про Нюнчика. Но понятия не имею, когда они договорились о дополнительных занятиях. Знаешь… мне кажется, происшествие на кладбище серьёзно на него повлияло. — А на кого бы не повлияло? — согласился Джеймс. — Ритуалы, проклятие… но ситуация в итоге совсем странная вышла. Для ритуала использовали кровь Гарри. Тогда почему все эти сны и видения приходят к Клайду? Пьяный и уставший мозг Гарри переработал полученную информацию по-своему. «Ну надо же, — с явным удовольствием подумал он, осторожно поднимаясь по лестнице. — Хороший мальчик Клайд заставляет родителей волноваться». Почему-то эта мысль грела Гарри, хоть вся ситуация явно не располагала к такому. А с утра Гарри уже толком и не помнил о подслушанном разговоре. Близился день рождения, а вместе с тем росло явное недовольство Сириуса. — Может быть ты помиришься с родителями? — Может быть помирюсь, — легко согласился Гарри, комкая в руках очередное письмо от Чжоу, большую часть которого занимала ода прекрасному Седрику Диггори. «За кого она меня принимает? — раздражённо думал Гарри. — Я ей что, подружка?» Да, Поттер злился, но не на крëстного. На самом деле он даже сочувствовал Блэку — тот оказался между двух огней, Джеймс был его другом, но и терять контакт с крестником не хотелось. Так что Гарри милостиво пошёл на уступки. Не скандалил и иногда говорил то, что хотел от него услышать Сириус. Неплохой компромисс. Был у Гарри ещё один повод для раздражения — коротенькая записка от Терри. Гарри всё же пригласил приятеля на вечеринку по случаю дня рождения, которую организовывали Бас и Рихард. На что Терри ответил коротко: «спасибо за приглашение, но у меня не получится приехать, неотложные дела». Гарри не был идиотом и понимал, что это — всего лишь отмазка. И отмазка эта бесила. «Ну и плевать, — подумал Гарри. — Он всё равно бы не вписался в тусовку». Раздражение моментально прошло. Стало очень стыдно. И чтобы не думать об этом, Гарри мысленно переключился на приближающуюся вечеринку. Народу было видимо-невидимо, половину Гарри даже не знал. Но это была даже хорошо — шумная компания, весёлое времяпрепровождение, а при желании можно было улизнуть в другую комнату, чтобы посидеть с настоящими друзьями. С ними Гарри, собственно, уже провёл весь день накануне и обещал, если выживет, тусить весь день завтра. Он зашёл, оглядываясь по сторонам, стараясь излучать максимальную уверенность, чтобы все точно знали, чей это праздник (насколько эта уверенность была искренней — знать необязательно). В толпе Гарри увидел девчонку, с которой он уединился несколько недель назад, приветственно улыбнулся ей, но девчонка только презрительно искривила губы и отвернулась. «В чем дело? — встревожено подумал Гарри. — Я сделал что-то не так?» Впрочем, долго раздумывать над этим ему не дали. Отовсюду начали лететь весёлые крики и поздравления. Гарри сунули в руку стакан с чём-то алкогольным, что он с готовностью выпил. Ему было весело и хорошо. Пятнадцать лет — не шутки. Громко играла музыка. Гарри честно пытался подпевать, но не попадал в ноты. — Гарри, пошли танцевать, — откуда-то на него выскочила Эмили, трезвая, восхитительно весёлая и со своей неизменной повязкой в волосах. Музыка совершенно не тянула на медляк, да и танцевальные навыки Гарри всё ещё оставались сомнительными, но это никого не волновало. Гарри кружил весело смеющуюся Эмили и надеялся, что координация его не подведёт. Последний раз мы виделись в слабо освещенной комнате, Мы были близки, как жених и невеста. Мы ели, мы пили вино, Все веселились, Кроме тебя. «Она совсем не похожа на Чжоу», — подумал Гарри, прежде чем поцеловать с готовностью откликнувшуюся Эмили. Ты водишь меня за нос своими невинными глазами, Ты знаешь, что мне нравится элемент неожиданности. Тогда в саду я повел себя как дурак, Я тебя поцеловал и разбил твоё сердце, Ты вела себя так, словно уже конец света. К началу учебного года Гарри хорошо подготовился. Он успешно применил чары незримого расширения на небольшом мешочке, который можно было носить на шее. Столь сложную магию Гарри освоил не просто так — ему нужно было куда-то сложить запас сигарет, частично купленных, частично подаренных, частично просто украденных. Черт их знает, на сколько их хватит, но хотелось бы надеяться, что хотя бы до Рождества. А впереди Гарри ждал тяжёлый учебный год, наполненный подготовкой к С.О.В. и занятиями по окклюменции. Гарри, проверив наличие у себя на шее небольшого мешочка, сделал шаг к уже отправляющемуся поезду. Он чувствовал себя довольно уверенно. Лишь немного жалел, что это прекрасное лето так быстро кончилось.