Осколки воспоминаний

Играющие дети в мяч — последнее их светлое воспоминание, да и вообще первое хорошее. И самое смешное, что когда-то они слышали, что перед смертью перед глазами промелькают все воспоминания. Как и хорошие, так и плохие… Только вот почему все пошло не так? Почему все пошло под откос?! Все хорошие мысли и надежды. Почему?! Ведь… Если бы не это чертово ФБР то Твелв не предал бы Найна, и они были бы сейчас живыми и радостными, потому что наконец-то их серая тьма существования стала разбавляться красками и стала отдаленно напоминать жизнь. Они хотели прожить еще пару лет или даже вообще до своей старости, чтобы их больше не мучила боль, чтобы их помнили… но, они знали у них нет будущего и не будет его никогда. Эти двое еще в самом детстве поняли, что жизнь жестока и что за все нужно было платить. Они видели как умирали их друзья и боялись, что следующими от этих «лекарств» кто упадет замертво будут они. С самого детства им говорили, что они особенные, что этим надо гордиться. Они и гордились до того момента пока не приехали в то проклятое место, все тогда разом захотели вернуться обратно. Сначала даже была надежда, что у них будет семья, любящие родители, которых они никогда не отпустят. Но это все с треском разрушилось, когда им сказали, что за ними больше никто не приедет и теперь они будто подопытные кролики, на которых им практически плевать и что им главное результат. Все в этом поселение пытались общаться, но не всем это удавалось сделать. Каждый раз и каждую неделю кто-то умирал и становилось очень страшно. Сами Найн и Твелв не помнят как познакомились и стали общаться, но они были единственные кто защищал друг друга и все время старался держаться рядом. Они делились всем, что накапливалось у них в душе. Они пытались подбодрить друг друга когда узнавали, что кого-то еще не стало. Они все еще надеялись на хороший конец. Каждую ночь кто-то из них ложился к другому в кровать, так было легче заснуть, а тем кто следил за ними было все равно. С самого детства они оба поняли, что какие же люди твари, чтобы делать такое с детьми. Так же мальчики понимали, что их никто не спасет и что надежды больше нет. Но. Надежда умирает последняя, если конечно ты не умрешь первым. Шли недели, а потом месяца. Из всех детей осталось в живых только пятеро. Но это пока. — Слушай, Найн, а может сбежим отсюда? — тихо спросил ночью Твелв, забираясь под одеяло к другу. — Ну и как ты собираешься это сделать? — спросил немного безэмоционально он, на что в ответ ему лишь пожали плечами. — Придумаем! Главное, чтобы ты этого хотел… — Я хочу. Дальше началось то к чему они стремились уже всем сердцем, они пытались придумать план как выйти на свободу. Нередко приходилось не спать ночами, но это того стоило, ведь это делалось не просто так, а на пользу. Но и еще кроме раздумий как они выберутся, они стали думать, что как они будут жить. Им не раз говорили, что без этих «лекарств» они проживут недолго. Максимум до лет пятнадцати ну и может чутка больше. Но попробовать ведь надо было, верно? Иногда нервы давали сбой и когда в иной раз ничего не получалось, хотелось все сразу сломать и выкинуть, в такие моменты надо было всегда отвлечься. Так им и помогала Файв, с ее играми в догонялки или в прятки, которые чаще всего оканчивались ее победой. И только тогда Найн и Твелв стали замечать, на сколько эта девочка безумная и какая она все-таки собственница, которой не хотелось делится ни с кем ее друзьями. Постепенно они стали стараться ее избегать, потому что все успешно начало получаться, каждая деталь начинала совпадать. Оставалось только внести поправки и готово!

***

— Эй, ребят, пошли сыграем в шахматы — заглянула к мальчикам Файв, а те быстро стали прятать все вещи: — Что вы делаете? Можно посмотреть? Настала долгая и тягучая тишина. Найн и Твелв переглянулись, как бы мысленно спрашивая у друг друга, а стоит ли это делать? Да и если так, она же потом не отстанет, но и есть же вероятность того, что после этого все узнают их план. — А ты обещаешь, что ничего никому не расскажешь? — вдруг выпалил Твелв, игнорируя возмущенный взгляд Найна. — Если это будет не сложно скрывать то не расскажу. — Значит рассказать все-таки можешь? — решил уточнить сразу черноволосый. — Ну да. — Значит ничего, ты, не увидишь и не узнаешь. На этом разговор был закончен. Теперь парни вдвойне стали избегать их «подругу», что так упорно хотела все-таки узнать, что они замышляют. Дальше план прошел как нельзя лучше. Только… спаслись только они. Ну и жить как нормальные люди они тоже не могли. Как им и говорилось в большом мире они стали не кем, ведь когда их только еще забрали то да всех детей и так дела уже не было. Всем уже было все равно, что с ними будет и кто они такие. Но так было нельзя. Нельзя было допустить, чтобы об этом никто не узнал, ведь тогда все погибли зря! Шли года. Этим двоим сбежавшим мальчикам уже было больше пятнадцати. Им уже кажется было девятнадцать или восемнадцать. В школе эти двое стали известны как — Арата Коконоэ и Тодзи Хисами, но и имена Найн и Твелв они не смогли стереть из памяти.

***

Все шло идеально, все шло просто превосходно. О них уже говорил весь город, оставалось еще немного и тогда все карты раскроются. И пусть их могут посадить в тюрьму. Пусть. Зато их будут помнить. Ну и все равно всегда все может пойти, что-то не так из-за чего-то. И этим чем-то, а точнее кем-то стала Риса Мисима. Скажите, а что не так? Простая девушка и ничего особенного. Только вот Твелв привязался к ней, хотя этого делать было категорически нельзя. Но он все равно привязался к ней и теперь не хотел отпускать.

***

Перед друг другом парни не скрывали своих чувств, потому что, а толку от этого? Лучше выговориться человеку, который с тобой в одной лодке нежели чем потом это все держать в себе и мучатся. Ведь такие мучения иногда могут привести к смерти хотя они и вовсе еще не хотели умирать. Но в последнюю неделю перед всеми терактами они стали даже не замечать как отдаляются друг от друга. Начало даже чувствоваться как времени у них остается немного и появляется предчувствие чего-то не особо хорошего, может пока еще не поздно все прекратить? Хотя. Нет. Поздно. Они уже украли бомбу хотя про это все уже забыли, что опять было противно. Не хотелось быть забытыми. Хотелось, чтобы все помнили их и те жертвы, что принес тот проект.

***

Дальше все знают, что произошло. Пара терактов, а они них уже говорят многие, но и есть время еще остановится, потому что предчувствие становится только сильнее, а жить еще хотелось. По крайней мере Твелву, Найн же просто пытался скрыть это желание и казаться бесчувственным.

***

Никто не ожидал, что все пойдет именно так. Никто. Вроде все шло идеально. Только вот почему все воспоминания и их осколки окрашиваются в багровый цвет? Почему в груди Твелва теперь есть пуля, хотя он всем сердцем хотел еще жить. Почему Найн лежит рядом, наконец принимая все и надеясь, что их не забудут. Почему? А еще Von означает — надежду.