Семейные ценности дома Ланнистеров

      Герион Ланнистер и Оберин Мартелл — вещи несовместимые, и в этом убеждались все, кто в последнее время бывал в Утёсе Кастерли.       — Принц Дорна был рождён, чтобы вызывать у честных и мирных людей желание пересчитать ему зубы! Наглый, самодовольный…       Самый честный и мирный человек с едва сошедшими синяками на лице ходил по комнате Сиреллы взад и вперёд и перечислял недостатки дорнийца. Хотя Мартелл, услышав эти пламенные речи, несомненно, был бы искренне польщён, посчитав всё перечисленное своими достоинствами. Однако этот Оберин и впрямь был не самым вежливым и учтивым собеседником. Вчера он, например, вслух выражал своё недовольство по поводу «ужасной погоды, которая нагоняет скуку, тоску и отвратительный запах с Ланниспорта». Разумеется, было холодно, но жаловаться на морозные вечера зимой — это всё равно, что обвинять ворон в том, что они летают, а рыб — в наличии плавников. Сирелла любила Утёс Кастерли, и ей, мягко говоря, не нравились эти речи. Но Мартеллы были их почётными гостями, а оскорблять гостей за столом или, как предлагал им с Герионом вчера Тиг, «показывать наши очаровательные "каменные мешки" изнутри», было нельзя. К сожалению. А дорнийцы и так были недовольны. Чем это, интересно? Трауром? В таком случае, может, и впрямь было бы проще развлечь их небольшой экскурсией в подземные камеры? «Как мелочно, Сирелла, — пришлось сказать самой себе. — Прекрати, в этой комнате и так слишком много униженных и оскорблённых».       — … дерзкий, надоедливый… — кажется, Герион ещё и сильно расстроился из-за своего скорого отъезда. Обычно он остывал быстрее.       Киван вмиг учуял настроения младшеньких и решил «развести их по углам», как говаривал сир Брум, служивший в замке мастером над оружием, стоило его воспитанникам слишком увлечься размахиванием мечами. Тиг уехал вчера в Ланниспорт по каким-то делам, в которые маленькую леди никто не посвятил, а Герион завтра должен был сопроводить лорда Льюиса Лиддена в его замок. Более того, он останется там до конца года. Стало быть, чтобы узнать жениха сестры лучше. Возможно, что изначально предполагалось, что и Сирелла поедет с ними, но Киван сказал, что девочка должна помочь леди Дорне.       — … мелкий, самодовольный…       — Повторяешься, братец, — она поймала его за руку и усадила рядом с собой на кровать: кое-кого нужно было срочно отвлечь. — Почему Мартеллы недовольны?       — Потому что Тайвин так и не соизволил принять принцессу. Господа дорнийцы вынуждены пока довольствоваться Киваном, а он, сама понимаешь, ничем не может помочь.       — Нет, не понимаю! — так, значит Герион в курсе, зачем приехали южане. А она до сих пор нет!       — О, моя леди не знает? — Ланнистер смешно похлопал глазами и сделал лицо, как у септы. — Хотели сосватать нам юную Элию или милого Оберина. А может, и то и другое вместе. Джоанна была подругой принцессы, будучи фрейлиной королевы, да и после они часто писали письма друг другу. Да, думаю, это был их совместный план.       — Джейме и Серсея? — за собственной помолвкой Сирелла не заметила приближение чужих, и это немного расстроило её. — Наверное, Оберин — очень хорошая партия для Серсеи?       — Как и Элия для Джейме, — кивнул брат, — но Тайвин медлит, а значит, дорнийцы уедут ни с чем.       — Она сильно старше Джейме.       — Поменьше слушай и читай всякие глупости. В подобных союзах это не важно, главное тут…       Выслушивать про брак от холостого и наслаждающегося этим Гериона не хотелось. В голове назрел другой вопрос, касаемо ранее сказанных им слов:       — Брат откажет? Но почему?       — Не знаю, спроси у него сама. Думаю, рассчитывает на что-то получше.       — Лучше принца или принцессы Дорна?       А ведь Тайвин мог. Об амбициях лорда-десницы ходило много слухов в Семи Королевствах. «Как бы не Таргариены с их Железным троном, — прикусила губу девочка». Ланнистер помолчал, пристально вглядываясь сестре в лицо.       — Что, хочешь себе забрать прожаренного принца? Ты только представь ваш семейный обед в Солнечном Копье: он будет жаловаться на луковый суп, что тот слишком луковый и, более того, пахнет луком; а тебе придётся терпеть его самодовольное лицо, потому что леди не может окунуть своего мужа головой в тарелку. Если ему не нравится Утёс, то что ему вообще нравится кроме себя?       — Фу, Герион, я не собираюсь с ним иметь ничего общего, — Сирелла молилась Семерым, чтобы не покраснеть под испытующим взглядом брата. А краснеть было за что.       Не далее как вчера Серсея решила показать гостям «чудовище Утёса». Тириона, если кто не понял. На самом деле, поняли все, кроме Сиреллы, но не в этом суть. Элия и Оберин буквально упрашивали Джейме с сестрой отвести их посмотреть. Вежливая и тихая принцесса Дорна объяснила ей их любопытство тем, что о новорождённом они узнали в Староместе. Она даже описала его согласно слухам, ходившим во всех домах, где они останавливались. Серсея тогда почему-то обиделась, когда Сирелла не выдержала и расхохоталась в ответ на это. Дорнийцам следовало поискать грамкинов и снарков возле Стены на севере, потому что даже сказки о них были правдоподобнее. Джейме же принялся добавлять подробности в виде зловонного дыхания брата, которое убивает по одной служанке в день, зелёной чешуйчатой кожи и копытцев вместо ног. Герион, проходивший мимо, включился в игру и, кажется, напугал Элию, сообщив, что идёт как раз после кормления племянника живыми змеями и сырым мясом. У его оруженосца и впрямь были руки в крови, но кормил он абсолютно точно собак, а не грудных младенцев. Оберин же, почувствовав в Серсее слабину, сказал, что не верит ни единому её слову. И, разумеется, на следующий день они уже во все глаза глядели на малыша.       О, стоило видеть это разочарование на лицах Мартеллов! Ну, простите, что не оправдали ожиданий! А вот Серсея не уловила настроения гостей:       — Вот оно, чудовище! — девочка выгнала кормилицу, обозвав ту «дойной коровой» и развернула спящего малыша, чтобы всем было лучше видно. Сиреллу коробило то, как племянница обращалась с Тирионом, но сейчас это было не так важно. Главное — разубедить Элию и Оберина в том, что младенец — это кара богов Тайвину.       — Это не чудовище, — Оберин приблизился к кричавшему мальчику, разглядывая его. — Это просто ребёнок.       Элия потянула руки к малышу и принялась мило щебетать над ним. «Кажется, всё в порядке», — Сирелла улыбнулась гостям и завернула Тириона обратно в пелёнку. Джейме настороженно смотрел на сестру, предчувствуя взрыв. Увы, но Серсея так и не смогла простить младшему брату смерть Джоанны. Она вскипела за считанные секунды, краснея от злости и крича, что Тирион — чудовище, убившее её мать, что скоро и он умрёт и никто ни капли не пожалеет об этом. Слава Семерым, Джейме поспешил увести её из комнаты. Сирелла была уверена, что ему по силам утешить сестру.       В комнате сравнялось число Ланнистеров и Мартеллов. Оберин, против обыкновения, молчал, не выказывая своего разочарования. Элия же на предложение подержать успокоившегося младенца ответила радостным согласием. Покачивая Тириона в руках, она ворковала над ним и, казалось, не замечала больше ничего вокруг. Тогда Сирелла подумала, что женщины делятся на две категории: тех, кто любит всех детей без разбору, и тех, кто любит только избранных, как Серсея, но вслух спросила у заскучавшего Мартелла:       — Куда вы отправитесь после Утёса?       — Думаю, обратно в Солнечное Копьё, — пожал плечами парень. Он был младше Гериона, но немного походил на него. Не внешне конечно. На лице у него появилась улыбка, после которой обычно следовал ряд завуалированных оскорблений или тщательно дозированная дерзость. — Говорят, что миледи Ланнистер помолвлена с барсуком Лидденом? Это с которым?       Сирелла пожалела о том, что завела с ним беседу. Неужели этот напыщенный индюк считает, что Тайвин отдал бы её за жирного старика без мозгов?       — Сир Льюис, как мне сообщили, весьма неплохо показал себя на прошлом турнире, — этот намёк был не слишком тонким, но остальные, которые она оставила при себе, содержали предложение прогуляться до зверинца в нижней части замка или отведать немного сонного вина, скажем, пару глоточков.       — О, да, — протянул Оберин, скалясь ещё шире. — Против такого противника выстоял! Стеврон Фрей — просто мешок с соломой, а не воин.       — Принц Оберин, разумеется, в турнирах выбирал себе более искусных соперников. Не напомните ли мне — каких?       — Если бы желал похвастаться перед миледи, то перечислил бы их имена. Но это было бы нескромно с моей стороны! — собеседник наклонился, чтобы их лица были на одном уровне.       — Ах, я очень ценю, что вы избавили меня от трёх секунд собственного восхваления! Но думаю, хватило бы и одной единственной, так что утомиться я бы не успела.       Карие глаза полыхнули злобой, но в тот же миг в них зажглось веселье:       — Какой ядовитый у леди язычок, точно змея передо мной, а не львица.       — Как же так, принц? Клянусь Семерыми, я никому не скажу, но вы должны срочно написать в Цитадель Староместа, чтобы вам прислали нового мейстера! — наигранный ужас в голосе Сиреллы прозвучал очень даже натурально. Оберин недоумённо поднял бровь, а Элия испуганно спросила:       — В чём дело? Что-то случилось? Мейстера?       — Тот ни на что не годен, если до сих пор не объяснил сыну своего господина, что яд у змей не в языке, а в железах позади глаз, которые связаны протоками с их зубами.       В комнате повисла тишина, даже Тирион, казалось, засопел тише, чем до этого. Мартеллы смотрели на неё, широко раскрыв одинаковые карие глаза, становясь очень похожими, как Серсея с Джейме. Только кожа была у них непривычно тёмная, оливковая, а волосы гладкими и чёрными. Засмеялись они тоже одновременно, чуть позже присоединились Ланнистеры. Правда малыш просто плакал, и его тёте пришлось позвать обратно кормилицу со служанками. Покидая покои, юноша замедлил шаг и снова наклонился к своей собеседнице:       — Будь ты постарше, я бы влюбился.       — Оберин! — Элия смутилась и потянула брата за руку. Но тот даже не отвёл глаза.       Мысли Сиреллы снова разлетелись чайками: «Он что, ждёт, что я отвечу что-то любезное о том, как это мило с его стороны? Этот павлин… Не краснеть!». Но было поздно, девочка чувствовала, как горят скулы. Принц не нравился ей ни капельки! Наконец Сирелле удалось раскрыть рот, но за словами, увы, уследить не получилось:       — Нельзя влюбляться в первую попавшуюся девушку, которая умеет читать.       — А вот и можно! Или все западные леди интересуются змеями?       — Змеями интересуется мейстер Марвин, а леди просто случайно нашла в библиотеке его трактат.       — О, наверное, это один из первых: недавно он стал архимейстером, — Оберин наконец-то дал ей пройти, хотя то и дело кидал взгляд на не желающие становиться обратно бледными щёки Сиреллы.       — Недавно? Я ещё не слышала.       — О, мы знакомы с ним, он часто посещает Копьё…

***

      Герион наблюдал за задумчивой сестрой, которая только что пыталась отвлечь его от дурных мыслей, но сама ушла в них с головой. От него не укрылось, как мило она покраснела после его слов о принце, но серьёзно считать того угрозой не получалось. Да, они с Сиреллой часто беседовали о книгах, даже пытались играть в кайвассу, хотя раньше девочка играла только с родственниками. Ещё и Дженна позавчера пришла к нему с Тигом, и оба сказали, что их общение излишне близкое, особенно с учётом того, что за этим наблюдает новоявленный жених сестрёнки. Герион тогда ещё сообщил им, что не может выбрать, кто ему из этих двоих нравится больше: барсук или дерзкий южанин? Хотя думать тут было не о чем: Лидден в последнее время составлял ему компанию в оружейной и начал понимать шутки Ланнистера.       — Она спросила меня о том, при каких обстоятельствах разрывают помолвку, — весомо произнесла в ответ старшая сестра. Герион поморщился:       — Все девочки и мальчики задают такие вопросы.       — А ещё она интересовалась, о чём нужно разговаривать с мужем, чтобы понравиться ему.       На это оба брата не нашли что сказать, и Дженна продолжила:       — Конечно, она могла говорить и про Льюиса, но кто знает точно, кроме неё самой? Все десятилетние девочки влюбляются. К тому же скоро Мартеллы уедут. Киван обещал, что Тайвин завтра примет принцессу. Но, Герион, постарайся подружиться с Лидденом, тот очень важен для семьи, по словам нашего старшего брата.       — Да, и Киван тоже говорил об этом. Но, Дженна, я не понимаю!..       — Я тоже, — со вздохом ответила сестра. — Мы обсуждали помолвку Сиреллы задолго до этого. Джоанна тогда ещё согласилась с Тайвином, что будет лучше, если до конца года малышка погостит у жениха, а ты будешь её сопровождать. И Тига хотели ввести в Малый совет мастером над оружием после возвращения десницы в Королевскую Гавань. Но смерть Джоанны… Я приехала слишком поздно и не знаю, что произошло после. Киван сказал, что Тайвин был убит горем настолько, что он едва уговорил его отпустить покойницу, чтобы ею занялись молчаливые сёстры, но затем брат прогнал его. Говорит, заперся в той комнате, где родила Джоанна, и не выходил целый день, не ел и не пил. Приказал отправить ребёнка к Неведомому в пекло и всем убраться вслед за ним.       — Это правда, — Тигетт отвёл глаза и посмотрел в окно. — Меня тоже прогнал. Утёс и Ланниспорт, казалось, обезумели. Прислуга и гвардейцы будто забыли, что нужно делать свою работу! И Киван велел навести порядок, пока лорд не придёт в себя. Но тот не собирался приходить в себя!       — Вот как… а что Сирелла?       — Ничего, на следующий день мы пришли к Тайвину, а они там вместе. За руки держались. Дальше сама видела: брат пришёл в себя, и всё.       «Не пришёл, — возразил Герион про себя. — Тайвин Ланнистер наполовину мёртв. Часть его похоронена вместе с Джоанной».       — Она боялась его. Все это знали, даже мой Эммон, хотя кто его спрашивал, — Дженна презрительно поморщилась, а после недоверчиво наклонила голову в сторону младших братьев. — Значит, поэтому он решил оставить пока Сиреллу в Утёсе? Узнать получше, раз та наконец перестала прятаться от него по всему замку.       Похоже на то, хотя больше — насколько знал Герион — они с Тайвином не разговаривали, но взгляд старшего брата на младшей сестре он ловил не раз. Как и на Лиддене. Богатый и сильный вассал был бы уже неплохой партией, добавим к этому абсолютное отсутствие амбиций у отца, преданность Ланнистерам и, самое главное, недавно обнаруженные новые рудники на их землях. По недавним сведениям, там нашли не только золото, но и изумруды. Таким образом, брак был бы весьма удачным. Даже для Сиреллы, ведь наследник был недурён собою — на вкус Дженны — и молод.       Размышлять о судьбе сестры юноше пришлось недолго. Сирелла вдруг вынырнула из своих мыслей и крепко обняла его. Герион прижал её к себе в ответ, вспоминая, как вчера она так же обнимала Тигетта перед самым его отъездом.       — Хочешь, я попрошу Тайвина поехать с тобой в Глубокую Нору? Он разрешит, в этом нет ничего такого…       «Он же сам передумал тебя туда отправлять, маленькая. Если старший братец решил пока попридержать тебя рядом, то просьбами тут не поможешь», — Ланнистер вздохнул, но вслух сказал совсем другое: — Думаешь, барсуки съедят целого льва? Да скорее Дорна научится посылать в пекло своих глупых служанок, когда те ей надоедают.       — А вот меня Серсея точно покусает, если Джейме снова сбежит со своим дружком, оставив нас с ней вдвоём. Мне кажется, что Дорна её боится.       — Тебе не кажется.       Они слабо засмеялись, не размыкая рук, зная, что завтра расстанутся на несколько мучительно долгих, как Долгая Ночь, месяцев.