***
Патрисию жутко раздражало ощущение, что они стоят на месте. Чувствовать себя бесполезной — вот, что она ненавидела, кажется, больше всего на свете. И вновь возвращаясь в дом с единственной «добычей» — двенадцатью фотографиями не совсем понятных им предметов и символов — было больше похоже на пытку. Войдя в комнату, она раздраженно швырнула телефон на кровать. Настроение было хуже некуда — девушка уже давно заметила, что эти походы влияют на нее далеко не самым лучшим образом. Каждый раз, возвращаясь из лабиринта, она становилась будто оголенным проводом, по которому вместо электричества курсирует лишь раздражение и всепоглощающее ощущение безнадежности. Словно темнота этих коридоров все больше впечатывается в ее собственную кожу, проникает внутрь, глубоко в сознание, насквозь собой его пропитывая. Рассказать, что сегодня они НЕ узнали остальной Сибуне, Патрисия доверила Осириану и бесконечно щебечущей о ярких блестящих предметах Эмбер, чье настроение, кажется, было в полнейшем порядке. Это тоже почему-то раздражало Уильямсон. Взросление это было или влияние изменений в их жизни, но девушка решила избавить друзей от собственного ужасного настроения. Не хотелось отравлять их этим негативом, ей и без того казалось, что он физически ощутим и уже давно навис над ней темным облаком. При этом она боялась спросить у Эдди, не чувствует ли он того же: возможно, перспектива узнать ответ как таковая ее и отвращала. Когда ее жизнь успела снова превратиться в это? Ей до остервенения хотелось исправить, сделать со всем происходящим что-то, что в итоге избавит ее и ее близких от ощущения опасности, страха и тревоги. Почему они не могут просто… Отказаться? Понимание неотвратимости происходящего еще больше ослепляло, призывая лишь к бессильной ненависти. — Словно в чертовом «Гарри Поттере», — фыркнула она, откидываясь на подушки. — Избранная и беспомощная.***
Тишину второго этажа библиотеки нарушало лишь монотонное постукивание клавиш ноутбука. Казалось, слышно даже неравномерное дыхание молодого человека, который, не отрываясь, внимательно что-то читал. Фабиан после рассказа Миллера тут же отправился в, пожалуй, самое любимое свое место на территории дома, туда, где он всегда мог отыскать спокойствие и способность трезво рассуждать. Солнце уже садилось, но заканчивать Раттер был не готов: его желание понять, что происходит, быть в курсе всего, знать, чего ожидать, оказалось сильнее даже потребности в еде. И он чувствовал самое настоящее удовлетворение, когда понимал, что развязка уже совсем близко. Это как решать уравнение: главное — начать с правильной переменной. — Хэй, — теплые руки обняли его из-за спины, а сладкий запах ванили и яблок тут же дал понять, что рядом именно Нина. — Ты пропустил обед. Что-то нашел? Девушка опустилась рядом на колени, заглядывая в кипы бумаг, что были разбросаны рядом. Нахмурившись, она стала читать отдельные отрывки, безуспешно пытаясь понять их, связать в подобие единого целого. Но, кажется, сделать это мог только сам молодой человек. — Кажется, да. — кивнул он, оборачиваясь к Мартин. — Двенадцать дворов, я думаю, в нашем случае символизируют двенадцать номов Нижнего Египта. — словно заведенный, он стал выпаливать информацию, так что Нина даже не успевала полностью ее осознавать. — Это территориальное деление такое в древности. И у каждого из номов есть свой Бог-покровитель. Так вот, Бог Ха — покровитель седьмого из них. Получается, все те символы и предметы, что у каждых ворот — все это действительно про покровителей. Я соотнес каждый символ с определенным Богом. Все сходится! — Ничего себе. — девушка шумно выдохнула, улыбаясь. В такие моменты она так гордилась Фабианом, так счастлива была возможности поддерживать его в его открытиях, держать за руку и вот так смеяться, глядя ему прямо в глаза. — Значит, нам нужно в седьмой из них, по идее? — Не знаю, там ли наша конечная цель. — пожал плечами Раттер, поднимаясь на ноги. — Но его стоит посетить в первую очередь.
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.