Глава 14. «Останься, когда другие уходят»
6 августа 2018 г. в 02:04
POV Костя
Тяжесть её головы на моём плече этим утром так приятно проникала мне в сердце. Я непроизвольно улыбнулся, смотря на то, как её длинные волосы запутались и переплелись в моей руке. Умиротворение. Так сладко меня затягивало туда, откуда нет выхода, но я знал: лишь сегодня свет, а дальше — тьма.
Высвободившись от её рук и головы, я лёг набок, наблюдая, как она спит. Приоткрытые губы, подрагивание ресниц при каждом вдохе-выдохе, мраморная кожа, в сочетании с моими отметинами. Их оказалось больше, чем я рассчитывал. Тянусь рукой к её щеке. Так нежно, бережно, почти невесомо касаюсь белоснежной кожи, пальцем оглаживая скулу. Заправляю выбившуюся прядь волос за ухо.
Тихо приподнимаюсь с постели, иду в душ, а после — на кухню. Завариваю ароматный кофе, делаю глоток, смакуя и растягивая удовольствие.
Почему это утро так идеально?
Вдали от городской суеты, посторонних глаз и извечного напряжения я наконец-то дышу спокойно, зная, что там, в спальне, моя постель не остывает без меня.
Ставлю турку на маленький огонь. Немного подогреваю её, а затем засыпаю кофе. Тихонько напеваю свою песню, пока это всё подогревается. Засыпаю сахар и заливаю водой. Иду в спальню и вижу, что Вика переместилась на мою часть. Улыбаюсь, склоняюсь и целую её в нос. Она что-то тихонько бубнит, поворачивая голову в другую сторону. Я снова целую, и она снова что-то бубнит. Не могу не заулыбаться, целуя снова. Её глаза приоткрываются.
— Доброе утро, соня. Пора вставать.
— Не-а, — тихонько хихикает она, часто моргая.
— Это ещё что значит? — моя бровь поползла вверх, пока она ехидно сощуривает глаза.
— А вот что, — фыркает, хватая меня за футболку, и резко тянет на себя, отчего я падаю прям на неё. Она смеётся так звонко и так по-солнечному, что это проникает в мои вены, разнося тепло по всему телу. Опираюсь на локти, заглядывая ей в глаза, в которых пылает огонёк. Склоняюсь и лишь на секунду замираю, чтобы посмотреть, как её глаза смыкаются. Прислоняюсь губами к щеке, и как только тянусь поцеловать, вспоминаю, что на кухне варится кофе.
— Кофе! — нервно вскрикиваю, тут же подрываюсь и бегу на кухню, скользя по полу.
Вся печка в кофе, которое кипело не пять секунд. Я чертыхаюсь, схватив турку, и вижу, что она сгорела. Позади меня раздаётся громкий смех. Оборачиваюсь, сощурив глаза:
— Смешно тебе, да? — приподнимаю бровь, бросаю турку в раковину и делаю твёрдый шаг в сторону Вики.
— Да, потому что я всегда знала, что у тебя руки из жопы, — прыскает от смеха снова.
Вмиг преодолеваю расстояние между нами, хватая её за руку. Она охает от неожиданности, но мне плевать. Я злюсь на неё.
— Это ещё что за выходки? — фыркает она.
— Какие выходки? — делаю шаг, наступая на неё и успевая сдержать ухмылку.
— Такие. Вот такие, как сейчас, — почти заикаясь, произносит она, и я замечаю в её глазах растерянность, а затем холодный взгляд.
Отпускаю её руку и веду руками по плечам вниз, осторожно касаясь их тыльной стороной. Она вздрагивает, покрываясь мурашками. Склоняюсь к неприлично тонкой красивой шее, нежно целуя каждый миллиметр. Кожа под поцелуями словно начинает гореть, и, кажется, моя крыша снова уезжает.
Шаг, ещё шаг и вот, она уже упирается ягодицами в стол. Спускаюсь поцелуями вниз по шее, а затем провожу линию языком до самого подбородка. Стискиваю её за талию, приподнимая вверх, отчего она томно выдыхает. Отрываюсь от шеи, смотря на её опрокинувшуюся голову. С жадностью ладонью оглаживаю те места, которые только что целовал. Ласкаю большим пальцем как можно больше, как вдруг она поднимает голову, и наши взгляды пересекаются. В них огонь.
Мои руки снова скользнули по её плечам. Спускаюсь всё ниже, чтобы забраться под футболку. Ладони пробежали вверх по оголёной коже к острым ключицам. Опускаю один палец в углубление прямо под шеей, скрытое моей же футболкой.
Подушечками пальцев скольжу вниз, немного нажимая. Она вздрагивает, обхватывая меня ногами. Внизу живота начинало жарко тянуть.
Её дыхание сбилось и от ощущения, что я управляю ею, чувствую, как сам начинаю задыхаться. Легко скольжу костяшками по бёдрам. Немного отодвигаюсь, проводя пальцами линию по внутренней стороне бедра от коленки до самого верха.
Снова вздрагивает. Почти невесомо дотрагиваюсь к краешку её рта. Она приоткрывает рот. Язык проникает в неё вместе с коротким выдохом, полустоном. Её пальцы зарываются в моих волосах, пока мои отодвигают ткань белья, как вдруг она отрывается от моих губ и начинает целовать мою шею. Я позволяю ей это, опрокидывая немного голову назад и сжимая её бёдра. Она обводит языком выступающий кадык, всасывая подрагивающую кожу, вызывая во мне горячую пульсацию.
Опускаю голову вниз и тянусь рукой к её подбородку, останавливая. Подтягиваюсь к ней, целуя её губы, пока мои дрожащие пальцы хватают край футболки. Медленно, но уверено веду её вверх и, как только её грудь оголяется, отрываюсь от губ, срывая футболку.
Снова прильнув к губам, начинаю спускаться поцелуями ниже, заставляя её выгнуть спину. И как только накрываю сосок губами, с её уст вырывается стон. Зубами слегка сжимаю и тяну, но тут же зализываю. Снова и снова, отчего её руки судорожно зарываются в мои волосы, натягивая их назад. Поднимаюсь поцелуями вверх к шее, а потом к уху, томно дыша в него. Она тут же покрывается мурашками. Накрываю её грудь ладонью, а затем пропускаю сосок сквозь пальцы и принимаюсь целовать подбородок.
Её пальцы судорожно хватаются за край моей футболки, запуская ладони под ткань, проводя ими по рёбрам и груди. Я чувствую каждое её движение. Судорожно выдыхаю, сдерживаясь. А затем, ловлю ладонями пылающее лицо, чтобы на секунду вглядеться в горящие, почти чёрные глаза.
Спускаюсь одной рукой по её животу вниз. Она выгибается, широко приоткрывая рот, когда один палец скользит в неё до основания, начиная медленные движения.
Вперёд. Назад. Она подаётся ко мне бёдрами. Я добавляю второй палец, растягивая, слегка разводя их и проникая глубже. Она дрожит, едва сдерживаясь, чтобы не сдвинуть ноги. Дыхание становится совсем рваным и тяжёлым. Воздух накаляется с каждой секундой. Опускаю глаза, задыхаясь от возбуждения и натыкаясь взглядом на дразняще напряженные соски, блестящие от моей слюны.
Дрожащий живот, крошечное углубление пупка, широко разведённые ноги, абсолютно голая и беззащитная, пока сдвинуты вбок бельё, и моя движущаяся рука. Я смотрю, как влажные пальцы выскальзывают из неё и врезаются обратно, заставляя стройное тело извиваться, а ноги — лихорадочно дрожать, прижимаясь. Учащаю движения, сжимая зубы и представляя, что будет, когда войду в неё по-настоящему. Глубоко и сильно. Так, словно в поисках конца этому сумасшествию.
Прижимаюсь пахом к внутренней стороне её бедра и трусь об него, сухо сглатывая и выдыхая сквозь зубы. Ещё. Немного сильнее. Пульсация вперемешку с жаром. Таким, что вот-вот прожжёт плотную ткань штанов.
Поднимаю взгляд обратно к её лицу. Очерчиваю и надавливаю большим пальцем на твёрдый бугорок клитора. Её голова запрокидывается сильнее, а рука, которой она придерживалась за столешницу, соскакивает, отчего она падает спиной на стол.
— Костя… пожалуйста… — выстанывает она тихо, едва слышно, где-то на грани звучания.
— Мне прекратить выходку? — выговариваю глухо, с хрипами от тяжёлого дыхания. — Скажи мне вслух, чего ты хочешь?
Отстраняю руку и скольжу влажными пальцами вверх по её животу. Она открывает глаза, и я чётко вижу в них помутнение.
— Я… хочу тебя, — спотыкается на каждом слове, признаваясь. Меня словно ударило молотком по голове, раздробив мой мозг, потому что мне напрочь сносит крышу. — Пожалуйста, — выдавливает она снова, приподнимаясь и касаясь своими тонкими пальцами ширинки. Пытается найти молнию судорожными метаниями по моим брюкам.
Рывком дёргаю её на край стола, нависая над ней и вынуждая выгнуться, откинуться спиной на стол снова, выставляя вверх возбуждённую грудь. Прямо под мои губы. Я снова целую просящую ласки грудь, чуть прикусывая и чувствуя, как длинные ногти впиваются в мою шею.
— Боже…
И на этом моменте, впиваясь взглядом в запрокинутое лицо, я понимаю, что это всё. Мне полностью и окончательно срывает крышу. Расстёгиваю брюки до конца, втягивая в себя воздух.
И на секунду она напрягается, когда я медленно вхожу в неё, выдыхая сквозь зубы, перекрывая стон. Первый толчок уносит.
Я не слышу ничего, даже себя. Просто только она. Просто движения, сначала плавные и размеренные, а затем — быстрее. Смотрю, как она запрокидывает руку за голову будто в поисках ориентира, опоры, пока я продолжаю двигаться в ней, словно вбиваясь глубже. Сильнее и сильнее, издавая при этом глухие стоны. Судорожные сжатия говорят о том, что она близко. Так неотвратимо близко. И я только ускоряюсь, толкая её в полёт с этого обрыва.
Тихие стоны, шкрябанье ногтями по столу с рваным выдохом, а потом она выгибается, натягиваясь, как струна, и распахивая рот шире. Но из него не вылетает ни звука, кроме:
— Костя…
И это становится для меня последней каплей. Я насаживаю её на себя, впиваясь пальцами в бёдра и чувствуя, как низ живота сводит зарождающимся оргазмом. Дрожь прокатывает по спине. Жужжит в ушах, заставляя вздрагивать, делая последние выжимающие толчки. А потом замираю, горячо дыша в её мокрую шею, так как без сил сваливаюсь на неё. В попытке хотябы немного прийти в себя.
Тело слегка дрожит. Футболка основательно прилипла к спине. Её мраморная кожа блестит, а руки сжимают мои волосы. Я приподнимаюсь, чтобы заглянуть ей в глаза, но она не открывает их. Целую её в живот, застёгиваюсь и поднимаю футболку, кладя рядом с ней.
— Мне кажется, я выброшена куда-то в космос, — произносит на выдохе, улыбаясь.
— Ещё раз скажешь, что я рукожоп и я лично выброшу тебя в чёрную дыру.
Она хихикает, прижав ладонь ко рту. Я подаю ей руку, и кажется, будто ко мне прикасается разгорячённая сталь. Натягивает на себя футболку, ухмыляясь:
— Если это сделаешь ты, то я согласна.